Некоторые сны XV

- Неудивительно:
я регулярно забываю вещи
поважнее, чем сны.
– Ты не совсем правильно
оцениваешь расстановку сил.
Нет вещей «поважнее»,
чем некоторые сны...


Не люблю, так называемые, интеллектуальные сны. Те, в которых нужно не чувствовать, наблюдать или действовать, а думать. Нуднятина та ещё. Да, и это говорит препод! А что? Некоторые жизненные аспекты сновидений меня часто не устраивают. Причём именно тем, что повторяют жизнь. Натурализма мне и в ней хватает с лихвой, а сны интересны в качестве продолжения / расширения реальности, а не безыскусного дублирования. Опыта они и в этом случае добавляют, а вот радости – нет.
Последний “интеллектуальный” сон имел, к тому же, более чем узкие рамки. Сводился к общению с собеседником, выяснению фактов дела, выуживанию деталей и выспрашиванию подробностей. Практически безвизуальный, так как это только  отвлекало от бесконечной болтовни. Ни созерцания, ни тренировок, ни, тем более,  полёта. Только разговор на одну, всё более углубляющуюся, тему. Причём в самом сне меня всё устраивает, так как понятие альтернативы отсутствует. Есть лишь ощущение важного дела. Только по пробуждении содрогаешься от нудности произошедшего. И крайне редко удаётся сохранить память о сути столь продолжительных дознаний наяву.


Снова тяжёлый. И что за напасть?
Любимый полуосознанный сон на природе – и на тебе! Взлетаю лишь на пару-тройку метров, да и то со скоростью гружённого бомбардировщика. Даже зависать тяжело, хотя раньше усилий вовсе не требовало. Одна отдушина – планировать.
Вот и в давешнем сне подошёл к обрыву, на дне которого шумела река. И с превеликим удовольствием неспешно спланировал вниз, на речные камни. Ощущения температур отсутствовали, однако было интуитивное знание, что вода в реке очень холодная. Собирался это проверить на практике – частичным погружением.  Однако приземление вышло столь резким, что выбило из сна на границу. Вернуться в сон  удалось, но уже несколько в иное место. Да и сам факт не радует.
А закончили всё – “маски шоу”. Вышел на улицу, где деловито орудовали несколько мужиков в масках / пакетах на головах. Не нашёл ничего лучше, чем безапелляционно потребовать, чтобы пакеты немедленно исчезли. Прокатило! Продолжил требованием скрестить всем руки за спиной на манер наручников. Вот тут начались траблы: на кого смотрю в упор, те из-за спины руки вытащить не могут. Но стоит отвести взгляд хоть чуть в сторону, они снова получают свободу действий. Слишком много народу для постоянной концентрации, да и стоять приходится в непосредственной близости. Не дело. Тут мне в бок упёрлось нечто умеренно острое и чувствительно надавило, нахально выпихивая из сна. Надо же: противодействие.! Я малость прифигел и заявил наглецам, чуть ли не по слогам, что это – мой сон! И попытался уклониться от невидимого, но явственно осязаемого предмета – редчайшее сочетание в моих снах.  Нажатие ослабело, но стоило перестать уклоняться, как надавило с прежним энтузиазмом. В результате, выперли меня по нерасторопности из сна.
Чем-то мне это давление в бок напомнило сон о “тёте-рыбе”. Но там-то хоть отпор был достойным. В этот же раз - здорово оплошал.

Вот теперь – как надо! Полетал много, легко и естественно. И понаблюдал. И запомнил, что особенно актуально.
Только на этот раз какие-то проблемы с привязкой ко сну. Короткие. После начала полёта слишком уж быстро уходила картинка. Несколько минут полетал – и всё. Потом довольно продолжительный возврат с “границы” и снова тот же сон. Таких возвратов до дюжины бывает. Однако суммарно прилично налетал.
Странно всё-таки: ведь в этот раз никакого напряжения. Ни физического, ни эмоционального. Вообще, в моих снах полёт, увы, с некоторых пор поставлен “на счётчик”. Далеко не всегда, но довольно регулярно полёт, рано или поздно, приводит к “вылету” из сна. Просто не так быстро. А в этот раз какие-то короткометражки вышли. Закономерность не вывел.
Запомнить удалось вот что. Пролетал я сегодня у куста белых цветов совершенно изумительной красоты. И не отказал себе в удовольствии провести по ним рукой, не останавливая полёт. С удивлением заметил, что тактильные ощущения вполне адекватно себя ведут. Ветку можно ухватить рукой, и это мало чем будет отличаться от реала. Можно провести рукой по цветам, и это тоже прокатит на ура. Правда замечу, что интенсивность тактильных ощущений всё же послабее будет, чем в реальности. К тому же требует концентрации зрения, а иногда и внимания на процессе. Само зрение также нареканий не вызывает. Даже наоборот: зачастую ярче, насыщенней или даже бинокулярней реального. Однако и тут недочёт нет-нет, да проскочит: боковое зрение то есть, то нет вовсе. Тогда приходится смотреть с ограниченным боковым обзором обеих сторон, как в шлеме мотоциклиста. Не очень удобно, если есть с чем сравнить.
Тут мне посчастливилось напороться ладонью на торчавшую из куcта обломанную ветку. Не сильно, можно сказать вскользь. Но ощущения оценил и запомнил: один в один, не подкопаешься. Делаю вывод, что наш мозг способен симулировать любые болевые ощущения с абсолютной реалистичностью. И вряд ли только во сне. Это стоит обдумать.


Как всё-таки обидно бывает терять приобретённое во сне.
В детстве, помнится, расстраивало отсутствие игрушек, подаренных по какому-нибудь знаменательному случаю в сновидении. Потом – отсутствие наяву памятных ювелирных сувениров, бывших по совместительству ещё и магическими талисманами или артефактами. Сейчас бывает жаль упущенный опыт, то бишь, важную информацию. Причём любую: от технических подробностей изобретения до литературных и стихотворных опусов.
Сегодня треть сна смотрел старый советский фильм. И не просто смотрел, а педантично записывал на кассетный видеомагнитофон. Успел посмотреть/записать около половины фильма, а помню только одну из главных героинь и общее впечатление от картины. Роль сыграла Ирина Муравьёва. Фильм неплохой, хоть и не назвал бы его выдающимся. А всё-таки жаль, что его никто не увидит. Угу, не видел я этого фильма наяву, никогда.