Сказка сказок. Глава 7

                7

       "Ой,при лужку,при лужке,при широком поле,при знакомом табуне конь гулял на воле" - идёт Иван-царевич и думу думает,думу грустную,неприятную.
       Всем была хороша жизнь у фермеров "репчатых",но прошла неделя,другая  - и как-то по-другому стали посматривать на него старички:стали они ещё ласковее да покладистее,да всё шушукались о чём-то меж собой.Жучка с кошкой тоже всё льстились да подлащивались.И лишь мышь белая,совсем окосев от первака,выдала ему правду:
       - Беги,Ванюха,пока при памяти.Оженят-окрутят тебя ни за что,ни про что.Внучка - она,конечно,девка знатная,да знатью её вся деревня знается.
       Вот и собрал Иван-царевич нехитрую свою поклажу и в ночку тёмную,неприветную глянул опоследок на тихо похрапывающую внучку,вздохнул - и выскользнул из избушки.
       Идёт Ваня по лесу,спотыкается,идёт Ваня по лесу,думой мается - и куда заведут меня ноженьки,на погибель мою злую-лютую иль на славу Отечества милого супротив супостата постылого?Ай,да бедна моя ты головушка,неприткнута да неподотычена, - буераку тебе быть могилою или царской короной увенчанной?
       Чу! - непонятный мерный шум донёсся откуда-то неподалёк и Ваня пошёл на шум.Вышел на бережок - и увидел море.Про море ему только сказки сказывали,но живое было куда красивше - всё такое грозное,с огромными свинцовыми волнами,яростно вгрызавшимися в жёлтый песок.
       - Ну,здравствуй,море-окиян, - ласково дотронулся Ваня до шипящей пены прибоя и побрёл по бережку.Шёл он себе,шёл,пока не набрёл на развалины какого-то дворца.Развалины были свежахонькие - даже пыль цементная ещё не развеялась на разломах да стекло битое всё сверкало да поблескивало.Подивился Ваня варварству такому и дальше идёт.Глядь - сидит на берегу старик,сеть чинит и песню орёт:"Из-за острова на стрежень,на простор речной волны выплывают расписные острогрудые челны!"
       - Ты пошто орёшь,старик? - подивился Ваня. - Рыбу распугаешь!
       - Какая,на хрен,рыба,прошла путина, - беззаботно ответствовал старик, - ни хамсы,ни тюльки,ни килечки.
       - А сеть тогда зачем чинишь? - ещё боле подивился Ваня.
       - Да чтоб дома не сидеть,старуху свою не видеть.Изгрызла  меня грызом невиданным,прямо поедом ест,окаянная.Ты,милок,молодой и зелёный пока ещё;так запомни слова мои вещие - нет напасти страшнее,чем женщина.Коль добра она - прячься подалее,знать,задумала что-то недоброе;коли зла - сам ложися в могилу ты:так быстрее и боли поменее.
       Подумал Иван-царевич,подумал,вспомнил внучку,вздохнул и согласился.
       - Слышь,дедушка,а что это за развалины свежие?
       Помолчал старичок,помолчал - да и начал рассказ свой неторопливый:
       - На море-окияне,на полуострове Буяне неплохо нам со старушкой жилось:я рыбку полавливал,старуха в сезон комнатки отдыхающим сдавала - так и зарабатывали на хлебушек,да ещё и на маслице оставалось.Но угораздило меня как-то поймать рыбку непростую,рыбку золотую - не то,чтобы килечка,не то,чтобы тюлечка,на хамсичку,пожалуй,смахивает...Ну,да не об том разговор.Сжалился я,выпустил бедолашную,что с неё - ни ухи,ни рыбы под шубою.Только дёрнул чёрт меня,дурака старого,старухе обмолвиться - и пошло,и поехало:и того дуре дай ты,и этого!Поначалу комнатки расширили - отдыхающих чтобы поболее;опосля санаторий построили,белокаменный весь и с фонтанами!Но неймётся старухе завистливой - заграбастала всё побережие,и повсюду её лишь владения,дома отдыха и санатории.Говорю ей:"Уймися,зловредная,ввек тебе не изжить злата-серебра!"
       - Но неймётся старухе завистливой - подавай ей теперь автономию,чтоб царицей была полуострову,чтоб со всех виноградников-пашенок ей в карман лишь копеечка капала!На коленях упрашивал рыбоньку и слезами удел свой оплакивал - матернулась тогда только рыбонька,но исполнила это желание.
       - Но неймётся старухе завистливой - пожелала над миром владычиться:чтоб Луною и Солнцем командовать,восседать чтоб в престольном во Киеве да казною всей тамошней пользиться!
       - ...Ничего не ответила рыбонька и уплыла в пучину глубокую.Возвратясь,я увидел развалины и старуху свою недалёкую:ни стиральной теперь ей машиночки,ни курортников с краю далёкого - лишь корыто иссохшее,старое да избушка стоит кособокая...
       - А главная беда,милок, - чуть помолчав,добавил старик, - что рыбка золотая с Никитою Кожемякой сговорилась и тот,лихоимец,межу непроходимую провёл аж от самого Киева до самого Чёрного моря:ни туристов теперь,ни курортников.Так и кончилась наша копеечка...
       Подумал-подумал Иван-царевич,стало ему жалко старичка безвинного,вот он и говорит:
       -Не печалься,дедушка,не заботься,беда эта - не беда ещё.Веди к себе,утро вечера мудренее.
       Пришли они к избушке кособокой,зашли,глядит Иван-царевич - мама миа! - а старуха то ведьма ведьмой:маникюр-педикюр с пальцев пооблезал-пооблупился,волосы всклокочены,тушь да помада размазаны...
       - И как ты с такой живёшь? - молвил тихонечко Ваня.
       - Сам удивляюсь, - так же тихонечко отвечал старик.
       Повечеряли нехитро,чем Бог послал - кизилом-ягодой и спать улеглись.