первый прыжок с парашютом

Из воспоминаний Баринова А.А. Рассказ третий.



               Первый прыжок с парашютом.

Сразу, после вечерней поверки и команды старшины- «отбой», я быстро разобрал постель и нырнул под одеяло. Обычно – засыпал мгновенно и сон не прерывался до утра. Но на этот раз всё пошло не по сценарию двухмесячного пребывания в полковой сержантской школе воздушно –десантного полка.  Поймал себя на мысли, что не могу уснуть. Ранее, во время прохождения курса молодого бойца, после изнурительных, изматывающих физически и морально занятий в казарме, на плацу и в поле, таких затруднений не было. А сейчас что-то мешало мне это сделать. Я стал копаться в причинах и понял, что виной всему являются предстоящие события грядущего дня. В этот день нам предстояло принять присягу. Но перед тем, как её принять, мы обязаны были совершить первый  прыжок с парашютом.
Мысли о предстоящем событии будоражили нервную систему и не давали уснуть. А тут ещё вспомнил, что на прошедшем накануне комсомольском собрании, попросил командование разрешить мне свершить свой прыжок первым. И у меня ещё чаще застучало сердце. «И зачем я проявил такую инициативу? Мог бы и последним прыгнуть. Что меня ждёт завтра? Не струшу ли? Тогда это будет позор до конца жизни! Значит, червячок страха всё -таки таится в закромах моей души? Таится! Раз переживаю, значит побаиваюсь! А как же просьба? Но это было на собрании». Представил, как должен буду заставить себя совершить шаг в бездну. Жутковато стало. Повернулся на другой бок. Прислушался. И тут даже не услышал, а почувствовал, что не могут уснуть и товарищи мои, курсанты полковой школы – будущие сержанты. Усмехнулся про себя – не я один переживаю. Не я один не могу уснуть. Стало легче на душе.
       Подъём. От недосыпания слегка раздражён. Но, водные процедуры и завтрак привели организм в порядок. Сразу после завтрака, строем направились на полигон для проведения прыжков. Начали с подготовки парашютов. Их укладка – это целая занимательная процедура, так сказать увертюра перед прыжками. Она должна обязательно проводиться при той же погоде, что и сами прыжки, т.е. на плацу, на свежем воздухе. А, учитывая, что это происходило в декабре, то и укладка совершалась на тридцати градусном морозе. Готовили свои парашюты вдвоём с напарником, т.е. коллегой по армейской службе. Вначале сложили мои: основной –ПД 47 из прочного перкалевого материала и запасной –ПЗ-41 из шёлкового, а затем его. После этого, поставили дважды свои подписи в ведомостях укладки парашютов, закрепив тем самым армейское товарищество ещё и юридически, и стали ждать дальнейших указаний. 
Первый ознакомительный прыжок совершался с аэростата, прикреплённого тросом к лебёдке, установленной на автомашине. Во время подъёма аэростат тянул за собой трос  на необходимую высоту (в данном случае – четыреста метров), а после проведения прыжков, уже лебёдка возвращала его на землю. К аэростату подвешивалась люлька, в которой только пять мест: два -слева, два - справа, и откидное сиденье у задней стенки. Первым прыгает тот,  кто входит в люльку последним. И наоборот –вошедший первым прыгает последним. Но прыгают только четверо. Офицер ПДС, который руководит подъёмом аэростата и проведением прыжков, находится в ней постоянно, до возвращения на землю.
Наконец, наступили главные мгновения перед прыжком.
Сержантская школа прыгала первой среди всех подразделений полка. Наш взвод первым в школе. Я напросился прыгнуть в первых рядах. Первая четвёрка направляется для посадки в люльку. Захожу последним. Мне предстоит открывать прыжковый день.
Сели. Застегнули карабины (принудительное раскрытие парашюта). Офицер ПДС закрыл и зафиксировал дверку. Аэростат начал подъём. Земля стала удаляться. Первые минуты мы о чём-то говорили с офицером. Понимая наше состояние, он помогал нам, как мог, побороть страх перед неизвестным и неиспытанным. Затем все замолчали. Напряжение нарастало. Появилось неотвратимое желание скорей покинуть люльку и совершить первый в жизни прыжок. Наконец, почувствовал, что аэростат набрал высоту. Приподнялся с лавки и немного подался вперёд. Движением руки офицер остановил меня.  Чтобы установить дверку люльки, с порога которой мне предстояло совершить прыжок, в положение по направлению ветра, аэростат стал медленно разворачиваться. Такое положение люльки необходимо  было для того, чтобы во время прыжка,  парашютист смог уклониться от троса в безопасную зону.
«Приготовиться!»,- скомандовал офицер и открыл дверку. Чётко помню, как я ответил- «Есть, приготовиться!».   Затем встал, вышел на крыльцо, поставил ноги так, чтобы половина ступней была уже над бездной под аэростатом, и по команде офицера –«Пошёл!», заставил себя всем корпусом податься вперёд. Ответил ли я –«Есть, пошёл!», не помню. Скорее всего, прошептал. А может, и вовсе только подумал это сказать.

На какое-то мгновение провал в сознании. Но вскоре динамический удар от раскрывшегося парашюта отключил этот провал и включил сознание. Я почувствовал, что, проплывая медленно (а может и не медленно) над землёй, снижаюсь. И надо мной купол парашюта. Восторг! Петь хочется! Не выдержал - запел. Когда же приблизился к земле, мне показалось, что ни я, а она – Земля надвигается на меня. И не просто какой-то точкой, а армадой.

Пока высоко был – казалось, медленно спускаюсь. А тут вдруг с такой скоростью…Снова мандраж появился, но уже от стремительно приближающейся земли родной. Зажал крепко зубы и мысленно вспомнил наставление инструкторов. Прижал ноги друг к другу, согнув слегка в коленях, и на полные ступни, принял толчок об твёрдый грунт. Сразу же повалился на бок.
В ушах стоял звон. Понял, что всё уже позади и, как мальчишка, обрадовался.

Поднялся. Ликующим взглядом осмотрел всё вокруг. Звон в ушах постепенно стал затихать. Не торопясь, собрал парашют и направился к месту сбора. На площадке стоял командир полка. Подошёл и доложил: «Товарищ, гвардии полковник, курсант полковой школы Баринов первый ознакомительный прыжок с парашютом совершил. Материальная часть сработала отлично!».
Полковник поздравил меня. А вот сразу он вручил значок парашютиста или это было уже позже, не помню.

В дальнейшем, во время учений Дальневосточного Военного Округа и Афганской компании, было много прыжков и несколько раз с раскрытием запасного парашюта. Но я о них редко вспоминаю. В подсознании запечатлелись именно те тревожные переживания, которые не давали мне уснуть в ночь перед первым в жизни прыжком с парашютом, а затем сопровождали во время всего его прохождения.
После окончания полковой школы был оставлен в школе. Такой длинной моя должность была только один раз в биографии: «Инструктор по укладке парашютов полковой школы гвардейского трёхсотого парашютно –десантного полка, девяносто восьмой гвардейской Свирской ордена Кутузова 2 степени Воздушно – Десантной дивизии Дальневосточного военного округа МО СССР.
           Горжусь этим. Как и своими командирами- комполка гвардии полковником Халиловым и командиром дивизии гвардии генерал- майором Евданом. И того и другого, мы - их подчинённые, ласково  звали «Батя».