Чёрный ход-2. Погружение... 23. Пятачок

      Она тихонько выбралась на улицу и глянула в сторону сгоревшего дома. Вид на Северный переулок через пустое место не построенной ещё Школы открывался превосходный. Немного мешали смотреть кусты, но не слишком. НА пожарище ещё торчали печные трубы и мелькали детские фигурки. Ну да, где же им ещё играть? Огляделась по сторонам, осмотрела дворы, соседние дома, прикинула, что тут будет потом? Ах да, пятиэтажки тут будут. Сталинские, с высокими потолками и большими кухнями. Да, пожалуй, вот тут, прямо напротив будущей Школы. Она непроизвольно вздохнула, вспомнив  погибший в школьном подвале Проход. Точно, прямо вот тут и будут стоять те сталинские дома.
  – Вы что-то потеряли? – раздался голос слева. Она с неохотой отвлеклась от воспоминаний, глянула искося. Позади слева стоял... давешний участковый! Стоял и подозрительно смотрел на неё. Однако, озадаченно подумала она, а как же квартира, маньяк, протокол? Как ни крутись, а за пару минут не управиться.

      Утомившись ждать ответа, участковый бросил руку к козырьку, лицо приняло казённое выражение. Он уже открыл рот, чтобы сказать жутко оригинальную фразу насчёт «документиков». Она не стала дожидаться реплики, и задала упреждающий вопрос. Вынула разговорник и нарисовала лестничную площадку, открытую дверь, выходящего оттуда участкового с большой бумагой в руках. На бумаге большая надпись «протокол».

      Она поставила знак вопроса над протоколом и протянула листок участковому. От неожиданности тот взял бумажку и впился в неё глазами. По мере изучения картинки лицо его перетерпело гамму чувств, разбираться с коими было неинтересно, главное она поняла – глуп как... хотела сказать «как мент», вспомнила Палыча. Мысленно поправилась в классическом стиле: «как пробка».

      В конце концов он побагровел и снова открыл рот. Очередную предсказуемую фразу, какое ей до этого дело и всё такое, она решила пропустить. Молча ткнула пальцем под ноги. Участковый автоматически глянул вниз. Пунктир кровавых пятен, ведущих к тому самому дому, отлично просматривался на утоптанной земле. Когда участковый снова посмотрел на неё, уже более спокойно, молча постучала пальцем по рисунку с вопросом. Участковый вознамерился решить дело самым радикальным способом. Он отступил на шаг и демонстративно положил руку на кобуру.
  – Па-а-апраашу пра-а-айти! – сказал он жутко грозным голосом.

Она внимательно всмотрелась в него и решила что пришла пора представления. Не хотелось устраивать тут цирк рядом с настоящим Цирком, но придётся…

      Медленно развернувшись к нему всем телом – до того так и стояла вполоборота – она упёрлась тяжёлым взглядом ему в переносицу, представив, что целится в ворону, пикирующую на маленького несчастного котёнка, медленно-медленно подняла руку и медленно-медленно постучала по рисунку. Участковый застыл на месте, как парализованный. Рука соскользнула с кобуры, он попытался сглотнуть –  не получилось! Попытался сделать шаг назад – не получилось! Он стоял, замерев, как кролик перед удавом и не мог отвести взгляд.

      Она тщательно выдерживала темп, ритм и скорость движений, методично усиливая до максимума воздействие на слабого духом человека. Человека, неведомыми путями получившего форму, оружие и власть над другими людьми. Власть, которой он просто не имел права пользоваться, поскольку пользоваться ею не умел. Медленно-медленно она подняла левую руку и постучала по высовывающимся из рукава часам раз… другой…третий. Участковый попытался что-то произнести, но язык явно не слушался своего владельца. Этак он совсем онемеет, с опаской подумала она. Или заикой станет, подсказала умная мысль. Подняв руку, девочка выдержала паузу и щёлкнула пальцами у него под носом. Участковый вздрогнул всем телом и моргнул.

      Что на неё нашло? Дома, в родном 21 веке, ей и в голову бы не пришло препираться с участковым вот таким образом. Но тут было другое время. Тут жили другие люда. На фоне этих людей участковый смотрелся дико и неуместно. Он даже не заметил, что у неё два кубика в петлицах против его одного кубика. Она, по идее, мола просто ему приказать… кажется.

      Ладно, пора заканчивать цирк. Она опустила взгляд на рисунок. Участковый глянул туда же и зачастил:
  – Я это, пришёл, допросил, он сказал, что напоролся на сук, когда упал в парке, я осмотрел рану, рваная рана, я и протокол составлять не стал, вот! – он вынул из планшетки и продемонстрировал чистый бланк.

      Идиот, хором проскандировали все её мысли, выстроившиеся в голове в недлинный ряд. Она мысленно согласилась и разогнала незваный хор. Шагнула к участковому, тот рефлекторно отшагнул назад. Оставалось только чуть подправить его движение. Она и подправила лёгким толчком ладони. Незадачливый мент крутанулся вкруг своей оси и непременно упал бы, запутавшись в собственных ногах. Она без затей удержала его за шкирку. Выхватив из подрагивающих пальцев  бланк протокола, прихлопнула бумагу к широченной груди участкового и показала на дом, слегка подтолкнув в нужную сторону.

      Отобрала рисунок и поднесла его прямо к носу ничего не соображающего милиционера. Тот быстро закивал и шагнул вперёд. Она остановила его лёгким тычком, от которого тот снова крутнулся и оказался с ней лицом к лицу. Написала на обороте рисунка адрес: Пятилетки 13, вспомнила и указала кабинет Палыча. Ткнула сначала в дом, затем в протокол, затем в адрес. Каждый раз мент судорожно кивал головой. Она лёгким мановением руки отправила его восвояси. Команду «кыш» мент выполнил правильно.  Резко побежал к дому прямо-таки как на стометровке, отмахивая рукой с зажатым в ней бланком протокола.

      Она вздохнула, надеясь, что указанный ею адрес придаст участковому прыти, достаточной для завершения дела, и набросала в разговорнике физиономию участкового, дом и квартиру на площадке. Бывают же такие, угрюмо думала она. Почему не могут все быть такими, как Палыч? Как тот участковый, что мигом вывел на чистую воду коменданта погорелого общежития? Как тот участковый, в Базарном переулке, с первого взгляда определивший её как благонадёжную и не унизившийся до проверки её документов? Сколько их, грамотных, честных, достойных? Много, она была в этом уверена абсолютно точно, много! Но запоминаются вот такие типусы, вроде этого…
Она тряхнула головой, отгоняя грустные мысли. Надо идти!

      Бросив взгляд на часы, она заторопилась. Надо было успеть до обеда ещё в библиотеку заглянуть. Проходя мимо дощатых домиков, невольно задумалась о будущих здесь «сталинках». Школа будет обслуживать именно этот район. Судя по форме, попавший вместе с ней в передрягу мальчик был из тех времён, когда в школы принимали строго по месту жительства. Значит, он живёт тоже где-то здесь. Может сейчас как раз бегает где-то тут, неподалёку. Она вздохнула. Как хотелось просто побегать и подурачиться, кто бы знал! Ей же 13 лет, жизнь проходит! Вокруг столько дел и интереснейших развлечений, а она тут застряла.

      Психологические игры с участковым её утомили. Остановилась, прикрыла на минутку глаза. Вспомнила своё родное время. Вспомнила дни, занятые делами и заботами. Интернет, кино, музыка. Что-то плохо получалось вспоминать светлое и радостное. Наверное, устала она сильно, воспоминания были какие-то тусклые, без эмоций, без удовольствия. Вот компьютер, она его помнит. Вот интернет, она там сидит часами, получая громы и молнии от родителей. Вот любимая музыка, она даже вспомнила песни, ритмы. Просто вспомнила, как факт: вот одна песня, вот другая, вот лицо кумира всех девчонок в школе, певец… а вот имя его она отчего-то не вспомнила.

      Да что это такое, растерялась она, словно не с ней всё это было, словно не она всему этому радовалась? Раньше… Неделя, всего лишь неделя прошла! Но ведь были светлые воспоминания, были! Вон, давешнего мальчика она сумела спасти, до сих пор тепло на душе становится. Сама застряла в прошлом, что есть, то есть, выберется как-нибудь… наверное. Зато мальчик вернулся к себе. В нынешнем времени он был вовсе неприспособленный, в отличие от неё.

      Ходит он тут мимо «сталинок», бегает в Школу и обратно, играет в тогдашние игры. Интересно, в какие? Она представила сталинские пятиэтажки ошуюю, парк одесную, мимо пробегает мальчишка в синей форме со школьной эмблемой на рукаве, чуть не задев её локтем.

      По правому рукаву что-то ширкнуло. Мгновенно похолодев, словно ушат ледяной воды на себя опрокинула, она разом вернулась в реальность. Мгновенно распахнув глаза, увернулась в строну, рефлекторно отмахнувшись приёмом айкидо от нападающего сзади противника.. Замерла, вбирая в себя обстановку, изучая сразу всё, что попадало в поле зрения. Растопырила невидимые щупальца внимания, наблюдая всё, от края до края, сверху донизу. И даже то, что было сбоку и сзади, тоже каким-то образом почувствовала. И никого не учуяла и не углядела. Рядом никого не было. Неподалёку шарахнулась в испуге старушка в ватнике поверх старого демисезонного пальто, свернула в проулок между бараками, только тяжелая длинная юбка колыхнулась, исчезла. Сердце, рванувшееся в первый момент, потихоньку успокаивалось в отсутствие опасности и немедленных действий. Надо поменьше отвлекаться, мелькнула здравая мысль. Следом мелькнула не менее здравая и скептически заметила, что она свихнётся, если не будет отвлекаться от здешней реальности. Следовало признать: обе мысли были резонными. Она глянула на правый рукав чисто автоматически, принялась смахивать обнаружившиеся там мелкие листочки шиповника и чешуйки древесной коры, несомненно, прихваченные ещё в парке, но рука замерла на замахе.

      Среди коричневых чешуек на полоске чистой, как после одёжной щётки ткани, темнело несколько коротких ворсинок. Повернув рукав к солнцу, совершенно чётко разглядела пушистые шерстяные ворсинки чистого синего цвета. На мгновение её прошиб ледяной озноб. Если это то, что она думает, а это может быть только то, о чём она думает, то прямо сейчас, прямо здесь, она чуть не вляпалась в какой-то, внезапно открывшийся на долю секунды Проход, где и столкнулась локтем… с тем самым мальчиком? Скорее всего да, но не обязательно. Их тут, надо полагать, много бегало… бегает… будет бегать. Тьфу ты, запуталась совсем в глаголах! Короче, их тут много, мальчиков в синей форме, Школа большая.
…Нет, дорогая, хмуро заявила умная мысль, ты думала о нём. Не отпирайся, думала! Вот и получила…
…Что, растерянно спросила она, получила стихийный Проход посреди улицы? Но так не бывает! Проходы живут только в помещениях!
…Живут, согласилась умная мысль, но этот и не жил, он мелькнул и пропал, чуть не оттяпав тебе руку, между нами, девочками, говоря.
…Но так не бывает, жалобно подумала она, вот так – не бывает! Проход по мысленному желанию? Так-не-бы-ва-ет!
…А по обоюдному желанию, задумчиво спросила умная мысль, если предположить, что мальчик…
…Да ну тебя, рассердилась она, вот ещё! С какой стати он будет обо мне думать? Больно ему надо! Больно мне это надо! И не думала я вовсе о нём!

      Умная мысль молча пожала плечами и растаяла. Всё-таки мысль была достаточно умная, чтобы не ввязываться в дискуссию на такую сложную и скользкую тему.

      Размышляя обо всём случившемся, девочка дошла до проспекта Сталина, рефлекторно глянула налево, направо. Усмехнувшись, вспомнила, что даже в самом дурном кошмаре авто здесь может промчаться на самой бешеной скорости в 25 километров в час и слышно его будет за километр, который оно пролетит аж за две с половиной минуты. Можно успеть даже ползком пересечь дорогу. Однако рефлексы, господа товарищи, рефлексы никуда не денешь. Прислушалась – по крайней мере за километр машин не было слышно ни с какой стороны. Ну да, ну да, чтобы дождаться тут машины, пришлось бы торчать не менее часа, а то и двух, учитывая, сколько их всего в Городе.

      Поразмышляв на автомобильную тему, свернула направо, к дворцу Ленина. Надо зайти в библиотеку, напомнила себе она. Кстати, во Дворце была библиотека? Была, она и сейчас там есть. Профсоюзная библиотека Химкомбината. Пожалуй, следует и туда зайти. Она покосилась влево, на мрачную стену деревьев будущего Парка, вздымающуюся из-за края насыпи проспекта. Когда же его огородят, Парк-то? Нехорошие ощущения вызывает эта чащоба. Сейчас из всех аттракционов в Парке присутствуют только огневые рубежи в километре отсюда, опоясанные колючкой, да вон та парашютная вышка, торчащая справа над кронами сосен. Прислушалась. Либо выстрелы досюда не долетали, либо стрельбище сегодня не работало. Стояла полная тишина, разбавленная шумом древесных крон. На откос справа взобрались две фигуры в ватниках и платках. Из-под ватников торчали тёмно-синие юбки. Женщины, неся на плечах штыковые лопаты, пересекли по диагонали проспект и, подозрительно покосившись в её сторону, спустились по левому откосу в Парк, мгновенно скрывшись из виду.

      Ну да, вспомнила она, Михалыч говорил как-то, что картошку для Пожаркомовской кухни покупает у частников, которые держат огороды за проспектом Сталина, в глубине леса. По всем прикидкам выходило, что огороды те аккурат на месте кинотеатра «Мелодия» расположены. Или на месте бассейна «Содовик». Дикая чаща, жуткие места, если задуматься. Незаметно, идя по самому краю откоса, она дошла до дворца Ленина. Библиотека, помнится, была на третьем этаже сбоку.

      Там она и обнаружилась чуть погодя. Интерьеры холла первого этажа и площадок верхних этажей оказались далеки от привычных. Что поделать, родной брат городской Бани, как-никак. Однако наверху её ждало разочарование. Библиотека была закрыта без объяснения причин, краткая записка на дверях уведомляла лишь о самом факте. Записав режим работы, она сбежала вниз, и двинулась дальше, время не ждёт!

      Дальше за деревьями посреди тонких сосенок высился кинотеатр Авангард. Шикарное белое круглое здание возвышалось над вершинами сосен крайне внушительно и солидно. Коническая железная крыша сверкала под лучами утреннего солнца. Обойдя кинотеатр кругом, поразилась разнице в восприятии. Белое фигурное здание смотрелось совсем по-другому, величественно и жизнеутверждающе. Ощущение не портили даже вездесущие кучи строительного мусора вокруг свежепостроенного кинотеатра. Так-так-так!

      Она свернула за угол. А вот это уже бардак! Обошла приличных размеров кучу деревянного хлама, сваленного у задней стены кинотеатра. Так и до пожара недалеко! Она зарисовала бардак в разговорник и подумала: вросла ведь в здешнюю жизнь, вросла в Пожарком! Даже в законнейший выходной… Ну и что, мысленно пожала она плечами, ну и привыкла! Может и к лучшему, не будет выглядеть белой вороной. Да и пользу принесёт родному Городу. Где-то рядом звонко застучало. Она подобралась. Звуки походили на выстрелы. Это уже не пожароопасный бардак, это может быть и поопаснее!

      Рука, оказывается, уже скользнула к поясу, попутно спрятав блокнот, левая непринуждённо, словно делала это каждый день, стянула с головы фуражку, напружиненные ноги скользнули к стене. Выстрелы повторились. Да, это явно внутри. Она скользнула вдоль стены и медленно заглянула за край широченного окна, не производя резких движений. В голове выскочила ехидная мысль и захихикала. Рэмбо, Терминатор и майор Пронин в одном лице, ага? Что, съела воробушка?

      Она мысленно плюнула и заглянула в окно совершенно открыто, аккуратно надела фуражку. Внутри, в углублённом ниже уровня земли помещении, заставленном штабелями досок, возвышалась непонятная ажурная конструкция. Там же суетился изрядно молодой человек с молотком, азартно вгоняя в светлое дерево длинные гвозди. Он бегал вокруг и вгонял всё новые гвозди. Плотник работал красиво и профессионально. Хороший мастер, что и говорить. Только вот штраф за бардак возле мастерской тебе обеспечен, уж не обессудь!

      Обойдя Авангард полностью, вернулась на площадь перед входом. Свободное пространство старательно выложено брусчаткой, невысокий, до колен, деревянный штакетник огораживает край площадки, круто уходящей вниз, к проспекту Сталина. Понизу на дощатом тротуаре сновали не такие уж и редкие прохожие. Центр Города, как-никак. Проходя мимо, прохожие  бросали быстрые взгляды в её сторону. Каждый встречный бдительность проявляет, не иначе. Она забеспокоилась, с чего бы это, отшагнула от штакетника назад и повернулась к входу в кассы. Вот тут и выяснилась причина бдительных взглядов граждан. За её спиной, возвышаясь над крышей, расположился громадный щит с афишами и рисованной рекламой фильмов. Каждый прохожий, видимо, считал своим долгом поинтересоваться репертуаром кинотеатра.

      А не сходить ли в кино, мелькнула мысль. А почему бы и нет? Выходной у неё или где? Раньше не довелось побывать в кинотеатре Авангард, поскольку он был закрыт властями и уже много лет простаивал. Ну, и что предлагается посмотреть сегодня? Сверившись с часами и  учитывая планы на сегодняшний день, стала изучать вечерние сеансы. Вечером предлагали фильм «Сорок первый», и она сразу приуныла. Не очень любила чернушечные фильмы о войне, о мнимой тупости советских командиров, бесчисленных зверствах чекистов и массовой гибели беззащитных и бесправных солдат в безнадёжных атаках на сытых и хорошо вооружённых фашистов.
…Стоп, стоп, стоп, выскочила умная мысль и замахала полосатой гаишной палочкой.
…Стою, и что, уныло спросила она.
…Какая ещё чернуха, какая ещё война, что ты несёшь?
…Тьфу ты, опомнилась она и огляделась.

      Вокруг был 1932-й год, и никакого «честного и беспристрастного» чернушечного фильма о сорок первом годе быть не могло по определению. Разве что в жанре фантастики. Ну, так тому и быть, посмотрим, что за «Сорок первый», решилась она и зашла в кассу под афишей. Сунулась в открытое окошко довольно просторного помещения, обменяла у худенькой большеглазой девушки, почти девочки, серебряный полтинник на серо-голубой билетик и два пятачка сдачи. Сзади вовсю приплясывал от нетерпения заскочивший следом парень, от которого веяло неприязненным вниманием. Она покосилась на него. Лицо незнакомое, напряжённое, какое-то чужое. Странное лицо, думала она, пока девушка в кассе заполняла билет и ставила на него нужные штампики.

      Такое ощущение, что этот товарищ выскочил прямо из окопа после боя с превосходящими силами противника и ещё не отошёл от битвы, готовый резать, колоть и стрелять. Она с интересом осмотрела на ладони полученную сдачу. Пятачки были солидные, новенькие, этого года выпуска. Интересно, это продукция Пермского Гознака, или из Москвы возят? Хотя, помнится, в Перми только бумажки печатают, а монетки штампуют в Москве и в Ленинграде. Девушка в кассе куталась в шаль и смотрела, как она вертела в руках сверкающие монетки. В глазах кассирши мелькнула смешинка. Подмигнув ей, спрятала монетки в карман и пошла наружу, мельком глянув на затылок парня, сразу сунувшегося в кассу.

      Что-то не так с этим типом. Впрочем, может у него проблема с девушкой, будет мириться в кинотеатре? Да запросто, вон злой какой прибежал. На улице глянула по сторонам и почему-то пошла направо, хотя собиралась сразу двинуться домой. Сделав всего десяток шагов, растерянно притормозила, а затем и вовсе замерла, уставившись на лужайку возле стены Авангарда. Вот никак она не ожидала  увидеть тут памятник!

      Несколько сбоку от главной башни Авангарда, на небольшом пригорке, огороженный низеньким штакетником, стоял лучший друг советских детей, отец народов товарищ Сталин. Она поймала себя на том, что подумала именно так и совершено серьёзно, без присущего её времени ёрничества над такими «титулами» Иосифа Виссарионовича. Может быть потому что вокруг неё из ничего, из глухой тайги, из болота медленно, но верно вырастал Город, распланированный, как оказалось, на добрых восемьдесят лет вперёд. И появился Город  благодаря именно товарищу Сталину и его наркомам, в первую очередь Серго Орджоникидзе. Как странно, что имя Серго так и не было увековечено в Городе, многим обязанном этому человеку. От Химкомбината и архитектуры зданий до троллейбусов. Задумчиво постояв у памятника, возле которого лежали несколько букетиков полевых и садовых цветов, пошла вниз по улице Пятилетки, в «свою библиотеку». Мысли разбегались во все стороны сразу, думалось обо всём сразу, это и радовало и беспокоило. Этак она мимо библиотеки запросто проскочит!

      Шансов найти искомое в библиотеке было немного, но стоило попробовать. Она спросила журналы со словом «Радио» в названии, получила от библиотекарши развод руками в стороны и прошла к картотеке. Через полчаса убедилась, что найти нужные книги не может. Либо не там или не так ищет, либо их тут попросту не водится. Ну что же, на этот случай есть адрес Радиоклуба. Пора было домой: «Вперёд, вперёд, обед зовёт!»
И пропущенный завтрак тоже! А потом и в Радиоклуб заглянем-с…

      Проходя мимо первого и единственного пока дома в Школьном переулке, она невольно обратила внимание на маявшегося бездельем парня на углу. Вообще в Городе бездельем, как правило, никто не маялся, работы было много и хватало всем. Вот она и обратила внимание, сначала с неодобрением, а потом и с настороженностью. Этот быстрый, острый, ускользающий взгляд она где-то уже видела и ощущение возникало очень нехорошее. Незаметно замедлив шаги, увидела, как из распахнувшейся двери дома выскочил хорошо одетый человек.

      Дверь ещё только начала открываться, а подпиравший угол скользкий тип быстрым шагом скользнул навстречу, столкнулся с выходящим, извинился и пошёл прочь. Ах ты, паразит! Она мгновенно вспомнила давешнее приключение у магазина на улице Фрунзе. Натуральный карманник! Разумеется, тут был другой экземпляр, ведь тому, первому, отдавили возможность лазать по чужим карманам. Нет, ты погоди, не спеши, мы ещё за жизнь не поговорили!

      Она метнулась вперёд, как только опознала карманника. Припомнив педагогический приём, применённый пожарными в тот раз, на ходу нажала парню на локоть. Тот с шипением отбросил портмоне в сторону, дёрнулся всем телом. Куда там, боль в зажатом локтевом нерве заставила его остановиться. Дверь в подъезд не успела закрыться. Втолкнув вора вовнутрь, она ловко заломила ему руку за спину, подставляя тонкие пальцы под шарнир и подождала несколько секунд. Массивная дверь, набирая ход под действием пружины, захлопнулась, и по подъезду разнёсся вопль карманника.

      Распахнув дверь плечом, она точно толкнула парня под рёбра, когда тот отшатнулся от двери. Карманника развернуло боком, она перехватила другую руку защемила для профилактики нерв и аккуратно подставила под шарнир двери. Свободной рукой резко закрыла дверь. Вопль повторился, накладываясь на эхо предыдущего крика. Вор упал на колени, прижимая руки к груди. Она, не раздумывая, влепила ему ладонями по ушам и выскочила наружу, на ходу снимая фуражку.

      Снаружи пара прохожих уже настороженно посматривала на дверь. Выскочив с крайне взъерошенным и возмущённым видом, она демонстративно поправила волосы и старательно надела фуражку. Из подъезда доносились ругань и стоны. Проходящая мимо девушка в полувоенной форме с одобрением глянула на неё, а идущий навстречу мужчина бухгалтерского вида демонстративно отвернулся. Ну да, рыцари не унижаются до таких пустяков, как защита чести дамы, к тому де и незнакомой! Быстро оглядевшись, она заметила ограбленного уже метрах в десяти, заметалась было, разрываясь между бумажником и уходящим, но потом вспомнила про тяжелые монетки. Выхватив из кармана пятачок, прицелилась и метнула его, как камушек «за блинчиками», на уровне плеч. В прямых лучах солнца сверкнула жёлтая молния. На таком расстоянии пятачок потерял высоту и шлёпнул идущего несколько пониже талии.

      Парень, а это оказался прилично одетый молодой человек, возмущённо обернулся, огляделся, но никого рядом не увидел. Она помахала рукой – аха, заметил! – ткнула пальцем себе под ноги. Парень присмотрелся, схватился за карманы и быстренько вернулся к дому. Шум в подъезде уже стих. Схватив кожаный бумажник, незнакомец быстро раскрыл, проверил какие-то бумажки, и вздохнул с видимым облегчением.
  – Талоны! – пояснил он, пряча портмоне в карман. – На Фабрику-кухню выдали талоны на обед. Остался бы без обедов до конца месяца. Как же так угораздило, – сокрушался он.

      Она с самым невинным видом развела руками и постаралась увести пострадавшего, хотя почему пострадавшего, скорее несостоявшегося пострадавшего, подальше от подъезда, из которого доносилась возня и невнятные звуки. Так рядышком и пошли вниз по Пятилетке в сторону улицы Ленина. Инженер, как представился парень, собирался на Фабрику=кухню, а ей было по пути до перекрёстка. Ну, а там налево, к Пожаркому. Она покрутила в руках выданную Инженером визитную карточку. Ты смотри, Главный технолог ТЭЦ.

      Инженер явно был из высокооплачиваемых специалистов, судя по внешнему виду и по тому, какое впечатление на него произвели невзначай показанные «Командирские часы». Никакого, надо признать, впечатления не произвели, даже не зацепился взглядом. Они подходили к дому, в котором располагался в буквальном смысле подпольный Радиоклуб. В полуподвальных окошках, узких и длинных, горели желтые точки ламп накаливания. Вопреки режиму работы, в Радиоклубе кипела жизнь! Тогда-то она и глянула на часы, удостоверяясь, что клубу ещё рановато работать.

      А через десяток шагов в неё прилетел камень. И даже не камень, а керамическая плитка с отбитым краем, отчего она из квадратной превратилась в пятиугольную. Шум, гам, крики и прочий визг она услышала издалека. Мудрено было не услышать! Будь это в её время, наверняка сейчас кто-то «натыкивал» бы на мобильнике полицию, а кто-то мчался со всех ног, включив в мобильнике видеозапись, чтобы запечатлеть и тут же выложить в интернет с громким заголовком вроде «ШОК!!! Массовая драка девчонок на Пятилетке!!!».

      Но «тут вам ее здесь», тут она преспокойно дошла до угла, по пути отметив работающий вне плана Радиоклуб, покосилась направо, во двор дома, продолжая слушать Инженера. И тут ей разом расхотелось быть взрослой! Во дворе, на утоптанной до каменной твёрдости земле была расчерчена какая-то таблица с большими клетками, а вокруг  бегали, прыгали, визжали от восторга девчонки аккурат её любимого возраста, то есть её собственных 13-ти лет! Ну конечно же, они играли! Длинноногая девочка в пёстром платьице подпрыгивала  на одной ножке в угловом квадрате. Внутри квадратов были аккуратно нацарапаны цифры безо всякого видимого порядка. Подскочившая на мгновение другая девочка мигом прочертила прутиком затоптанную ранее линию, дорисовала потоптанную цифру и отпрянула назад. Прыгающая в квадратике девочка на мгновение замерла и скаканула вперёд, не выходя за очерченную линию. По земле что-то мелькнуло, и через мгновение прилетела та самая обломанная с одного краю плитка.

      Замедлив шаг, она ловко притоптала летящую низенько плитку, чтобы та не врезалась в щиколотку. Инженер остановился сбоку, бросив взгляд на мгновенно притихший девичник.
– Опять в «классики» играют, – вздохнул он, – намедни шёл, вот так же прилетело в ногу. Больно, между прочим, а они хихикают. Ловко Вы её поймали, кстати!

      Ага, подумала она, эти штучки мы тоже знаем. Как же, как же, совершенно случайно прилетело, как есть случайно! Увидев, что запущенный в Инженера снаряд перехвачен, девочки на площадке переглянулись. Что ещё за «классики», растерянно думала она, всматриваясь в игровое поле.
– Неужели не знаете? – удивился Инженер, заметив её удивлённый взгляд. –  Камушек с поля на поле перекидывают по возрастающим номерам, а потом обратно, к нолику. Если промажешь, выбываешь, играет следующая.

      Ага, сообразила она, эта нахалка стоит на цифре «3», и пинала она этот снаряд якобы на цифру «4». Где там четвёрка, кстати? Ага, вон она где. Ну да, можно сказать, случайно промазала, вот только сила удара была несоизмеримая. В Инженера метила, никаких сомнений! Напинать бы тебе, вертихвостка, да некогда. Она пошевелила носком сапога плитку, прикидывая расстояние. Егоза, застрявшая на клетке «3» демонстративно почесала затылок и тоненьким голоском ребёнка попросила:
– Тётенька, а тётенька, верните камушек!

      Показала бы я тебе «тётеньку», мечтательно подумала она. Тут и ранцы школьные лежат, врезала бы вон тем, самым большим, да по спине! Шутя, разумеется. А там поглядели бы, как далеко улетела со своим якобы писклявым голосом. Эх, мечты, мечты, вздохнула про себя она, увы, увы. Она поджала левую ногу, прищурилась, подпрыгнула пару-тройку раз на правой и, тщательно прицелившись, как следует пнула лежавшую на земле плитку. Девчонки у площадки, явно не питая иллюзий относительно меткости «тётеньки»,  взвизгнули и метнулись в стороны, как вспугнутые воробьи. Застрявшая аккурат на пути снаряда главная героиня в ужасе подпрыгнула, поджав ноги, в секунду побледнев. Ага, знает, зараза, как это больно, камушком в щиколотку!

      Проследив за летящим над землёй снарядом, она мстительно усмехнулась ехидной улыбочкой. Коричневая плитка с обломанным краем остановилась точнёхонько в квадрате с номером «4». Мы, конечно, «университетов не кончали», и в классики не играли, но глазомер, он и в 21-м веке глазомер, чтоб вы знали! Она победно улыбнулась приземлившейся в квадрате «3» девочке, повернулась к Инженеру и вопросительно подняла бровь, мол, чего стоим, обед стынет! Инженер покрутил головой, хмыкнул, оглядел растерявших боевой азарт девчонок,  и они вдвоём пошли дальше к перекрёстку.

      Инженер разговорился. Он рассказывал красиво и интересно. На ТЭЦ шла работа по переводу котлов на природный газ. Она слушала о вреде котлов на угольной смеси, опасности взрыва угольной пыли и пожара. Тут она навострила уши чисто автоматически. Да уж, вросла в Пожарком, чего уж тут. Незаметно она дошла с попутчиком почти до Фабрики-кухни, медленно шагая по брусчатке тротуара, позабыв про собственный обед. Впрочем, Инженер, как оказалось, обедать вовсе и не собирался. Бросив взгляд на Фабрику, он вдруг замолк, вынул из кармана часы на золотой цепочке, тихо и мелодично отзвонившие при открывании крышки. Глянул на циферблат, погрустнел и звонко защёлкнул крышку. Она тревожно глянула ему в глаза. Тот слабо усмехнулся, пряча в жилетный кармашек часы. «Павел Буре», успела заметить она каллиграфическую вязь на циферблате, дореволюционный хронометр, однако! Серьёзная и редкая вещица!

      – Опоздал! – вздохнул Инженер. – Машина обычно ждёт у Фабрики-кухни, забирает специалистов и едет на завод. Ушла машина, полчаса назад ушла на станцию.

      Она жестами изобразила обед. Инженер махнул рукой:
– Обед на станцию привозят, в столовую, а тут просто место удобное, остановку организовали на площади. Дежурный грузовик с тентом тут всегда останавливается.

      И что теперь, изобразила она вопрос.
  – Да ничего, – подумав, ответил собеседник, – буду ловить попутку, после обеда всегда машины с грузами на ТЭЦ или Химкомбинат идут. Кто-нибудь, да подвезёт.

      Она вздохнула, представив голосующего на грязной обочине Инженера.
  – Я в библиотеке задержался, – признался он, – вот и попал в цейтнот.

      В библиотеке, подняла брови она. Инженер махнул рукой вправо:
  – Во дворце Ленина есть хорошая библиотека.

      Она покачала пальцем и изобразила дёрганье закрытой двери и листок объявления.
  – Вы там были? – оживился Инженер.

      Она кивнула и снова покачала отрицательно пальцем, мол, не надо ля-ля, заперто там, заперто! Инженер кивнул и поднял палец вверх.
  – Библиотека! Закрыта была би-бли-о-те-ка! – сказал он, потом повторил её отрицательный жест. – Но не читальный зал!

      Она с покаянным видом опустила плечи и повесила голову. Инженер легко и необидно засмеялся.
  – Бывает! – успокаивающе произнёс он. – Библиотека не работает уже несколько дней, разбираются с фондами, но «читалка» по-прежнему работает.

      Они шли по выпуклой брусчатке тротуара, по бокам зеленел газон, справа темнела дощатая обшивка большого жилого дома, скорее всего бревенчатого. Инженер снова оживился. О своей ТЭЦ, о станции, он мог, наверное, говорить часами. И говорить очень интересно, надо признать! Она слушала про трубопровод от Химкомбината до электростанции, про сложности с оборудованием, восхищалась открывающимися перспективами.
  – После перевода на газ над ТЭЦ уже не будет этого жуткого чёрного дыма! – он указал рукой вперёд, в сторону виднеющейся на горизонте махины ТЭЦ с высоченной полосатой трубой.

      Она видела эту трубу каждый день, иногда и с вышки, поэтому голову не подняла. Инженер замер с поднятой рукой. Неужели вид на его ТЭЦ отсюда такой живописный, подумала она, и тоже посмотрела вперёд. В следующее мгновение сработали инстинкты, которых и быть не могло, но масса просмотренных фильмов и прочитанных книг обернулись быстрыми инстинктивными действиями. Толкнув Инженера в сторону проезжей части, ловя на противоходе. Когда тот качнулся обратно, мягким спиральным броском зашвырнула его вправо, к стене дома. Чтобы не упасть, самой, вцепилась в его спину и полетела следом. Перед глазами всё ещё стояло невозможное, немыслимое, невиданное зрелище.

      Над далёкими корпусами ТЭЦ вставало громадное грязно-серое грибообразное облако. Судя по масштабу, задаваемому гигантскими корпусами ТЭЦ, взрыв был просто колоссальным. Этого не может быть, не может этого быть в 1932-и году, твердила себе она, чувствуя, что её буквально трясёт. До атомной бомбы почти полтора десятка лет. Да и упала она на Японию, а не на СССР. Мне показалось, просто показалось, уговаривала она себя, больше всего желая ошибиться. Она глянула на влипшего в стену инженера и поправилась: нам показалось.
И в этот самый момент пришла ударная волна.


Конец первой части.



28.12.2015 г.
v2. 29.12.15 г.
г. Березники