Избранный

Основано на реальных событиях

Автор: Сергей Стасенко

— Здравствуй, приятель!

На тротуаре сидел бомж. Он копался в грязной тележке. На голове рэперская шапка. Под тяжелыми ботинками чернокожего хрестела осенняя листва.

Бомж обернулся на оклик, натягивая на шею воротник старого пальто.

— Здравствуй! — бомж растерялся. — Это ты мне?

— Конечно. Как зовут? — перед «приятелем» стоял высокий мужчина в куртке «аляска», зеленых ботинках и потертых джинсах. В руках держал огромную папку. На плече слегка потертая сумка для ноутбука. Мужчина лучезарно улыбался. Он поправил черные длинные волосы и протянул руку.

— Я Киану.
— Джо… Джонни. Я кажись тебя где-то видел, — Джонни растерянно смотрел на знакомое лицо, пожимая руку.
— Может и видел. Присяду? — черноволосый сел рядом с Джонни на тротуар, не дожидаясь ответа, вытянул из большого кармана куртки сверток. — Сэндвич будешь?

— Можно.

Чернокожий взял сверток, развернул, принялся жадно жевать. Киану неторопливо достал из второго кармана еще один сэндвич. Составил компанию бомжу.

— Знаешь, сегодня делал сэндвичи и подумал, если бы всех свиней перестали готовить в сэндвичах, мы бы начали хрюкать.

Джонни поперхнулся и разразился смехом.

— Ха! Ну ты смешной. На кой нам бы тогда хрюкать нужно?

— Как «на кой»? Кто-то ведь должен хрюкать. Мы говорим, индюки кряхтят, курицы кудахчут, львы рычат. А мы бы тогда хрюкали.

Джонни снова не удержался. Смех. Отхватил новый кусок сэндвича.

— Попить бы, — проронил Джонни, дожевывая последний кусок.
— Держи, — Киану протянул банку с «колой» бомжу. Тот охотно взял. Выпив полбанки, наконец, заговорил.
— Знаешь, а я сегодня проснулся, увидел солнечные лучи и понял кое-что.
— Например?
— Что мы чертовски счастливые на этой земле. Можем наблюдать такую красоту. Я в детстве увлекался астрономией. Ни на одной планете такого не увидишь. Знаешь почему?
— Ну-ка.
— Да потому что тебя раздавит к чертям неземная атмосфера! — Джонни снова вспыхнул.

Черноволосый подхватил. Смеясь, проговорил:

— Не знаю, почему, но ты меня развеселил, Джонни.
— А ты меня! — отсмеявшись, бомж проронил печально. — Я ведь не всегда по улицам в тележках рылся… — Джонни сделал длинную паузу, понуро уставившись в землю. — Жена у меня была. Красивая. Поженились. Все хорошо поначалу. Готовила, убирала дома. Детишек думали заводить. Секс сказочный. Бывало и по семь раз за ночь. А потом… Потом, в общем, домой вернулся, а там ничего. И она пропала. Через сутки выселили. Мол, новый собственник. Я в полицию. Там руками разводят. Мол, дело-то завели, но квартира уже у нового хозяина. Мошенники быстро справились. От нее ни привета не ответа. С работы поперли меня… Беда. Год уже побираюсь. Америка, брат! — Джонни заулыбался. — Но я не отчаиваюсь. Пока жив, все путем! Да?

— Точно, Джонни, — черноволосый достал бумажник.

Джонни вскричал:

— Нет, брат, нет! Не возьму. Ты мне сегодня подарил и так много. Дело даже не в сэндвиче. Ты во мне надежду возродил, что не всегда высокий статус определяет сволочность человека. Спасибо тебе!

Джонни радостно приобнял черноволосого.

К сидящем на тротуаре бежала девушка, прихрамывая.

— Мистер Ривз! Мистер Ривз! Прошу прощения! Я вас заметила. Вам бы надо уже идти. Ждут.

«Мистер Ривз» поднялся. Джонни тоже вскочил.

— Точно! Да ты ведь Киану Ривз. Скорость! В «Скорости» тебя видел. Елки-палки! Давай сфотографируемся! Мне не поверит никто!

Киану Ривз сфотографировался с Джонни. Вынул из кармана двухдолларовую купюру. Джонни запротестовал.

— Нет, Джонни. Ты не понял. Это редкая купюра. Не трать ее. Принесет удачу. Дело говорю.

Джонни смущенно взял подарок.

— Спасибо! В каком фильме тебя ждать?
— Ха! Это будет нечто. Увидишь!

— Успехов, необычный парень! — Джонни весело помахал рукой, сунул купюру во внутренний карман потертого пальто, с улыбкой взялся за откапывания «сокровищ» в старой тележке.

Киану Ривз бодрой походкой зашагал за нервной девушкой.

— Что у вас с ногой? — актер заметил хромоту спутницы.
— О. Это… Подвернула. Вчера.
— Бегаете?
— У Энди и Ларри ходить не приходиться, — девушка заулыбалась.

Они миновали вывеску «Warner Bros. Studio». Зашли в холл. Девушка подала голос:

— Мистер Ривз…
— Просто Киану.
— Киану, вас ждут Энди и Ларри. Вы машину оставили подальше?
— Я на метро.
— Ах, да, конечно.
— Почему вы не спите? — на ходу спросил Киану, раскрыв папку со стопкой бумаги. На титульном листе надпись «Сценарий».
— Простите?
— Почему вы не спали этой ночью? У вас заметные синяки под глазами.

Девушка покраснела.

— Да я… Работы много, в общем. Замучалась.

Мужчина помолчал.

— Вас ведь Сарой зовут?
— А откуда вы?..
— В прошлый раз я был на студии. Ваша коллега меня встречала, а вы застенчиво выглядывали из-за стойки. Запомнил имя.

Продолжил:

— Сара, я хочу, чтобы вы были моей ассистенткой в этой картине, — мужчина указал подбородком на папку. — Согласны?
— Мистер Ривз, а разве студия не назначит вам…
— Да, это возможно. Но мне бы очень хотелось, чтобы ею стали вы.
— А почему?

— Ваша коллега все время расспрашивала меня о личной жизни. Собственно, многие девушки так и делают. А мы с вами беседуем уже минут пять и вы не расстегиваете пуговицы на блузке, не виляете бедрами в такт моей походке и не пытаетесь споткнуться, чтоб я помог вам подняться.

— Как..?

Мужчина рассмеялся.

— У меня странный юмор. Я не совсем с приветом, как многие думают. У вас отличные рекомендации. Да и на ресепшине студии засиделись. — Ривз достал небольшой сверток из кармана. — Здесь бутерброд. Вам надо поесть. А это после, — на верх свертка он положил жевательную резинку, девушка стала багровой. — Дальше я найду дорогу. Ступайте. Увидимся.

Киану озарил девушку улыбкой и быстро ушел, оставив Сару краснеть и проверять свежесть своего дыхания.

У распахнутой двери шумно. Внутри громко говорили мужчины.

— Черт возьми, ребята, такого рода авантюры редко до дела доводят. Хозяева студии вас сожрут.
— Пойми, Джоэл, эта штука выстрелит похлеще, чем творение Люмьеров. Мы сделаем переворот!
— Ларри, я не сомневаюсь. Мне пару тысяч раз в год об этом твердят…
— Ну ты же прочел сценарий! Это стоит риска.
— Я продюсер. Я каждый день рискую. Но давай не будем торопиться. Вы безумно талантливые ребята, но… Но! Но! Но! Это Голливуд! Я против.

В просторную комнату вошел актер.

— А я за, Джоэл. Я думаю у нас получится, независимо от того, что вы задумали.

Мужчины заулыбались при виде Киану.

— Рад видеть, Киану! Года два не?..
— Три, Джоэл! — актер тоже улыбался.
— Друзья! — только что рьяно доказывающий что-то мужчина продолжил. — Вы подметили, что это Киану Ривз…
— А это парень, создавший «Крепкий орешек», «Смертельное оружие» и «Теорию заговора»! — в такт подхватил актер. — Джоэл Силвер!

Обнялись.

— Киану, — продолжал продюсер, — мы как раз обсуждали начало съемок. Это Энди, а это Ларри. Фамилия у них необычная. Вачовски. Они хотят сотворить переворот в кино…

— Я прочел сценарий, и для меня было бы честью перевернуться вместе с вами, Энди и Ларри! — Ривз сел напротив продюсера и режиссеров.

— Это круто, мистер…
— Просто Киану.

— Киану, — продолжил Ларри, — у нас тут есть анкеты для кастинга… Но я решил к чертовой матери их выбросить. Не люблю волокиту. Вы знаете, что от роли Нео уже успели отказаться Уилл Смит, Брэд Питт, Том Круз, Ди Каприо…

— Киану, — подхватил Энди, — вы подходите по многим параметрам, но…

— Энди, Ларри… Джоэл. Мне плевать, кто отказался и по каким причинам. Я хочу сняться в этом фильме, — последнюю фразу он проговорил почти по слогам, улыбка сползла, актер стал серьезным.

Пауза. Первым подал голос продюсер.

— Эти ребята затеяли авантюру, которая плохо закончится.
— Изложи.
— В общем, «Warner Brothers» выделяет на всё про всё лишь десять миллионов.
— Аха-ха-ха! — актер искренне рассмеялся.

Отсмеявшись, посмотрел на Энди и Ларри. Продюсер ковырял ручкой стол. Никто не смеялся.

— Так. Я понял. То есть вы серьезно…
— Абсолютно, — это уже Ларри, — мы думаем это сделать с легкой корректировкой.
— И?
— Отснимем по полной, но лишь одну сцену. Начало с Тринити. Это десять минут. А потом посмотрим.
— Вы камикадзе, — Джоэл.
— Мы знаем. Киану, начало съемок через три месяца. Распланируй время на нас. Мы уверены в победе. Они дадут нам деньги на весь фильм.

Актер раскрыл сценарий. Там была закладка. Зачитал:

— …«Морфеус выходит из здания и помогает ему подняться.
МОРФЕУС: Все первый раз падают
Нео понимающе кивает.
МОРФЕУС: Если ты не познаешь неудачу, как ты распознаешь успех?
ГЛАВНАЯ ПАЛУБА
Все разочарованы.
МЫШЬ: Что это означает?
КАБЕЛЬ: Это ничего не означает.
САЙФЕР: Все падают, верно, Тринити?
Но Тринити уже вышла»...

— Мы не упадем, — уверенно произнес Ларри.
— Я с вами.
— Джоэл, что скажешь?
— Ничего личного, ребята. Это бизнес. Риск велик. Я помогу вам, но без вмешательства своего имени.
— Ясно, — подал голос Энди, — на этом этапе достаточно.
— В путь! — воскликнул Киану Ривз.

***

— Всем спасибо! Съемки окончены! — воскликнул Энди.
— Охо-хо! Черт возьми, Энди, это самые печальные слова, которые я слышал за последние десять лет, — Ривз осмотрел съемочную площадку.
— «Матрица» сделана, старик! — кричал Ларри. — Мы это сделали!
— Ларри, знаешь, почему в средневековье рубили головы вестникам плохих новостей? — Ривз обтрусился от пыли.
— От чего же?
— Потому что плохие вести они сообщали сразу после хороших. Кайфоломщики!
— Так это выходит плохая новость? — Ларри не смеялся, в недоумении привстал со стула.

— Мистер режиссер! — Киану без тени улыбки вплотную приблизился к создателю фильма. — Нео не может шутить в придуманном мире. Ведь матрица иллюзорна, Ларри. Разве нет?

— Чего?.. — замотанный режиссер совсем растерялся.

Съемочная группа снова взорвалась. Киану смеялся заразительнее остальных.

— Да идите вы! — режиссер очнулся и двинулся за кофе.
— Ребята! На самом деле, кроме сюрприза от Ларри у меня есть еще один… Так сказать, сюрприз. Каскадеры у нас сегодня, вижу, все есть, да?.. Отлично! Выйдите-ка из павильона и гляньте на стоянку.

Через несколько минут все каскадеры стояли и смотрели на выстроенные в длинный ряд с два десятка новеньких мотоциклов.

— Нео… То есть, Киану.
— Можно просто мистер Андерсон! — актер просто сиял от радости.
— Э-э-э, — один из каскадеров не знал, как продолжить, — это… чего?
— Это, ребята, двадцать «Кавасаки», «Хонд» и «Ямах» для лучшей команды вершителей судеб актерских. Разгребайте!

Первым очнулся самый молодой:

— Ни хрена себе. Мистер Андерсон… Блин, Нео… Да, черт воз-зьми, — он внезапно стал заикаться, — это нам?
— Верно понял, Джош. Чего вы, как вкопанные? Пробуйте байки!

Каскадеры радостно загалдели. Послышался рев заводимых моторов.

— От всей команды беспредельщиков заявляю, что этот парень лучший в мире. Ребята, ну-ка давайте наше, гип-гип!..
— Ура! — все хором.

Несколько парней подскочили к актеру, схватили на руки и принялись радостно подбрасывать. Первые мотоциклы рванули с места. Сделали круг почета. Вернулись ко входу в съемочный павильон. Ривза продолжали подбрасывать. В его кармане зазвонил телефон. Выпал.

Нарадовавшись, Киану отпросился у ребят. Поднял звонящий мобильный. В трубке послышался надрывающийся голос:

— Ми… Милый… Это я… — девушка в трубке рыдала. — Милый. Беда…
— Дженнифер, ты? Что? Что такое?
— Ребенок… Теряю. Прилетай, пожалуйста! — связь оборвалась.

Ривз побелел. Где-то отдаленно все еще слышались восторженные крики, залпы открываемого шампанского, рев двигателей мотоциклов. Актер уронил телефон и быстро направился на стоянку, не обращая внимания на окрики съемочной группы. Прыгнул во внедорожник. Машина, взвизгнув покрышками, умчалась.

— Эй, ребята! — на площадке объявился продюсер.
— Джоэл, рады видеть.
— Я только что видел Не… Киану. На нем лица не было.
— Мы видели. Он принял звонок. Видать, случилось что-то.

***

— Вы только с самолета?
— Как она? — не обращая внимания на вопрос, спросил Киану.
— Лучше. Сейчас спит… Мистер Ривз, мы сделали искусственное стимулирование родов. К сожалению, ребенка спасти не удалось.
— Где она?
— Палата триста три. Может вам…

Актер уже мчался по лестнице. В палате триста три были приспущены шторы. Спутанные короткие волосы брюнетки лежали, казалось, отдельно от девушки.

— Дженни, слышишь меня?

Она приоткрыла заплаканные глаза.

— Восьмой месяц, Киану, восьмой… Ведь восьмой же… Они говорили, что все проходит хорошо. И тут… — девушка не плакала, лишь подергивались плечи.
— Мы выдержим это, девочка моя. Пройдем. Я рядом.

***

Джонни катил свою излюбленную тележку по мостовой. Зашел в магазин.

— О, Джонни, давненько не было тебя. Выбирай что-нибудь скорее, а то скоро обед. Много клиентов.
— А я не клиент, Фрэд?
— Джонни, ты же все знаешь. Клиенты не очень-то обрадуются, если увидят тебя в любимом магазине. Не хочу обижать, дружок, но… Ты ведь все понимаешь?

Джонни натянуто улыбнулся.

— Конечно, Фрэд, без проблем.
— Тебе как обычно?
— Да. Комиксы.
— Приготовил заранее. Девять девяносто девять.

Джонни минуты три копался в кармане, выуживая железные баксы. Наконец, сосчитав, передал продавцу.

— Ты дал больше. Лишние полтора бакса. Держи.
— Дай-ка мне еще лотерейный.
— Правда? — Фрэд удивленное вскинул брови. — Доллар девяносто девять, дружок.

Джонни положил полтора доллара на стойку. Вновь стал рыться в карманах.
— Дружок, поторопись. Уже почти ланч.
— Да-да, секунду.

Джонни внезапно выудил знакомую двухдолларовую купюру. Внимательно стал разглядывать.

— Редкая вещица, Фрэд. Я бы тебе продал за нее пять лотерейных. Берешь?

Джонни не отвечал. Все смотрел на подарок.

— Нет, Фрэд… Слушай, а может в долг дашь? Всего лишь пятьдесят центов.
— Нет, дружок, не могу. Дела… — он неопределенно махнул рукой.

Джонни вздохнул, забрал журнал с комиксами, бросил в тележку, вышел из магазина.

Через метров десять валялся грязный бумажный доллар. У мусорника. Джонни поднял деньги и вернулся в магазин. Бросив на улице тележку.

— Ты, видать, счастливый, дружок. Выбирай свой билет.

Джонни внимательно посмотрел стопку лотерейных билетов. Взял из середины.

— Удачи!

Джонни сунул билет в карман. Вышел. Пройдя пару кварталов, остановился у витрины с телевизорами.

— Дамы и господа! — кричал ведущий. — Объявляю результаты национальной лотереи. Итак! Первый номе-ер — три!

Джонни вытащил из кармана недавно купленный лотерейный билет. Первый номер совпал.

— Второй номер! — надрывался ведущий. — Пять! Третий номер… Десять! Четвертый номер… Восемь! — ведущий продолжал вещать, а Джонни уставился в лотерейный билет.

Наконец, ведущий прокричал последний номер.

— Два!

Джонни замер. Повторил одними губами:

— Два…

Рухнул на землю, крепко сжимая лотерейный билет.

***

— Начали!

Камера медленно отъезжала от актера.

— Послушай, Майлз! — Киану Ривз внимательно смотрел в глаза чернокожего парня. — Ты справишься. Я в тебя верю. Не вижу… проблем. — актер замялся, поднял руки. — Стоп, ребята. Прошу прощения.

— Сто-оп! — режиссер. — Перерыв!

Он подошел к Киану.

— Дружище, сколько тебе нужно? Можем доснять эту сцену вместе с последней. Ты скажи. Сегодня не принци…
— Все нормально, Брайан. Я в порядке. Минут десять отдохну и хорошо.
— Ну гляди, — Брайан по-дружески хлопнул актера по плечу.

Киану отошел к кофейнику. Налил кофе. Мимо съемочной площадки проезжал огромный «кадиллак». Приостановился. Из окна высунулся довольный черный парень.

— Киану, дружище! Помнишь меня?

Актер медленно поднял глаза. Недалеко припарковался автомобиль. К актеру бежал знакомый парень в белоснежном костюме.

— Эй! Киану, разве не помнишь меня? Я теперь чистый и без бороды. Джонни! Мы с тобой виделись пару лет назад у студии «Warner Brothers». Ты мне подарил два бакса. Гляди! — он достал из внутреннего кармана пиджака купюру. — Заламинировал. Ты не поверишь! Я в лотерею выиграл. Прикинь?! Пятьдесят шесть миллионов, брат! Так не бывает! Ты удачу приносишь.

Джонни обнял актера.

— Ха! — Ривз, наконец, узнал старого знакомого. — Я же говорил, что купюра не простая.
— Купюра — это такое. Ты! Вот это что-то. Удача от тебя. Ты светлый человек. Спасибо тебе. Вот моя карточка, — Джонни протянул свою визитку. — Я теперь музыкальный продюсер. Знай, что в этом городе у тебя есть друг. Сделаю все, что попросишь. Хоть почку подарю!

Киану рассмеялся.

— Нет, Джонни. Почки твоей мне не надо. Безумно рад за тебя.
— Это чудо. Настоящее чудо. Ладно, пора бежать. Записываю новую песню на студии. Твоя «Матрица» великолепна! А я женюсь скоро. Куда высылать приглашение?
— А ты глянь в адресной книге!
— Аха-ха! Договорились.

Джонни еще раз крепко обнял актера и побежал к машине.

К Ривзу стремительно направлялась знакомая ассистентка.

— Сара, что там?

Ее лицо было взволнованным.

— Киану, там… Там что-то с Дженнифер.

Актер перестал улыбаться. Схватил трубку.

— Да!.. — слушал полминуты. Трубка упала. Актер медленно опустился на землю.

***

Из здания тянулась процессия. Журналистов оттеснили крепкие мужчины в черных костюмах. Наконец, белый гроб стали выносить. Защелкали фотоаппараты.

Справа гроб держал Киану Ривз, слева — женщина в черном брючном костюме.

Слышались всхлипы присутствующих. Через мгновение гроб уже вносили в автомобиль. Слышались разговоры:

— Она ведь совсем молоденькая… Двадцать девять, да?
— Кажется.
— Нелепость.
— Говорят, она перебрала на вечеринке…
— У них ведь и ребенок умер не так давно…
— Видимо, ее это сломало.
— Кто его знает…
— Вот вы говорите «сломало», — к двум женщинам подошел мужчина в потертой грязной куртке и кепке с порванным козырьком. — Не хрен под кайфом за руль садится!
— Что вы такое говорите? — продолжали зеваки. — Ее ведь нет уже!

Реплики услышал Киану. Обернулся. Посмотрел в глаза мужчине в кепке. Тот отошел. Лишь губами проронил неслышно:

— Простите.

Актер уселся на заднее сидение катафалка.

— Киану, мама Дженнифер поедет следом. Я с тобой, — черноволосая девушка в черном платье уселась рядом с актером.

Он не ответил. Закрыв дверцу, смотрел в окно.

Кортеж тронулся.

— Братик, ты слышишь меня?
— Да, Ким.
— Я… — девушка замялась. — Я думаю, тебе следует пожить у меня.

Длинная пауза.

— Спасибо.

После похорон они ехали вдвоем в машине. Ким за рулем.

— Сестричка.
— Да, Киану.
— Мы куда?
— Ко мне. Я приготовлю твои любимые спагетти.

Он снова замолчал.

— Тебе нужно покричать.
— Что?
— То! Кричи.
— Как?
— Ты же актер! Кричи, как я. Вот так: а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — Ким орала так, что водители пугались, сворачивая в другие полосы.

Актер посмотрел на сестру. Заорал вместе с ней:

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!

Кричали. В квартире после ужина Киану, наконец, заговорил.

— Я любил ее. Очень.
— Я знаю, братец. Я знаю. На завтра у тебя есть планы?
— Зачем?
— Чтобы жить дальше. Я возьмусь за тебя. Мы это переживем вместе.

***

— Киану, привет! Удобно? — в телефонной трубке послышался знакомый голос.
— Да, Сара. Говори.

Несменная ассистентка продолжала:

— Я разгребала твою электронную почту. Масса писем. От центра помощи детям-сиротам в Нью-Гэмпшире. Ты ежегодно под Рождество делаешь перечисление. Дом престарелых в Лос-Анджелесе… Фонд помощи пострадавшим от землетрясения на Гаити… Хоспис имени Святой Елены… Киану, они все напоминают о себе… Не просят, конечно, но…

— Да-да, Сара, я все понял. Сделай все необходимые перечисления. Умножь для каждого сумму на два.

— Но, Киану… Тут ведь тебе останется совсем чуть-чуть.
— Не беда. Мне хватит.
— Киану! — с кухни послышался родной голос.
— Мне пора, Сара. Выпиши и себе премию. Не люблю копаться под Рождество с бумажками. С Рождеством!
— Спасибо, босс. С рождеством!
— Киану, идешь?
— Да-да.

Сестра возилась на кухне.

— Индейка почти готова. Помоги, — Ким указала на столовые приборы.

Актер принялся тщательно протирать ложки, вилки, ножи.

— Как там у тебя дела с девушками, братец? Уже много времени прошло… Ну, ты понимаешь.
— Год и два месяца, Ким.
— Я помню, братец. Слушай, ко мне на Новый Год подруга из Нью-Йорка приезжает. Я о ней говорила. Она редактор одного из журналов…
— Ты говорила, сестричка. Знаешь, давай пока без подруг.
— Ты в монахи заделался?
— Может быть. Кажется, подгорает.
— Ах! Точно.

Девушка наклонилась. Внезапно дернулась. Вскрикнула:

— Ай! — схватилась за голову, упала у плиты.
— Ким! Ким! — актер бросился к сестре.

«Скорая» влетела на стоянку. Ким водрузили на носилки. Через минуту она была в смотровой.

Всю ночь Киану ждал. Под утро вышел врач с синяками под глазами.

— Мистер Ривз?
— Я! Что с ней?
— Сейчас состояние стабильное. Но пока без сознания. Скажите, ваша сестра когда-нибудь страдала на резкие боли головы, спины, кровотечения?
— Нет… Не припоминаю.
— У нас есть тревожные вести. Анализы показали большое количество белых кровяных клеток…
— Что это значит?
— У вашей сестры возможна лейкемия… Это не точно. Нужны подробные исследования. Пока рано волноваться. Мы все сделаем и уже через пару дней станет ясно.

Киану не проронил ни слова. Доктор ушел.

***

— Мистер Ривз! Господи, это огромная сумма! — перед актером сидел пожилой мужчина в белом халате. — Ведь здесь два миллиона долларов.
— Возьмите чек, Джошуа.
— Мистер Ривз, — мужчина поднялся, чек не взял. — Я должен быть с вами откровенным. Ваша сестра лежит у нас почти восемь месяцев. То лекарство, которое мы создаем экспериментальное. Вероятность успеха пятьдесят на пятьдесят…
— Джошуа, я верю.
— Простите?
— Я верю, что все будет хорошо. Два года назад я потерял не рожденного ребенка. Потом любимую. Теперь с сестрой беда. Я не верю, что так будет всегда. Это несправедливо.

Доктор внимательно посмотрел на актера.

— Крепитесь. Благодарю вас. Зайдете к ней?
— Конечно.

Киану вышел из кабинета. Спустился на два этажа. Зашел в палату. На койке лежала Ким. На голове шапочка. Лицо, как и все тело, бледное. Капельница медленно откапывала капли неведомого лекарства.

— Привет, Ким! — брат лучезарно улыбался. — Я с гостинцами.

Он вытащил из пакета сэндвичи.

— Я, наконец, выучил твой рецепт. Сьюзи пробовала. Говорит, съедобно.

Девушка ласково посмотрела на брата:

— Положи рядышком, братец. Спасибо. Как Сьюзи?
— Великолепно. Огромный привет передает… Эй, ты в порядке?

Лицо сестры стало бледно-зеленым.

— Тошнит…
— Сестра! — Киану крикнул.

В палату влетела медсестра.

— Мистер Ривз, на минуту выйдете. Мы позовем.

Следом вошел доктор. Забегали вокруг Ким.

Киану Ривз вышел в коридор. Опустился по стенке на землю.

У дежурной сестры работал телевизор:

— Новости из Голливуда. Слухи подтвердились! Долгожданному продолжению «Матрицы» быть! Избранный Киану Ривз дал согласие на сиквел. Релиз предполагается на весну две тысячи третьего. Братья… Вернее уже брат и сестра Вачовски. Да! Вы не ослышались. Ларри сделал операцию и теперь стал девушкой. Ланой!..

Киану прикрыл глаза.

***

— Это не лучшее средство, мистер Ривз, — доктор кивнул на бутылку джина, покоившуюся на коленях у актера.

Ривз был бледным, заметно поправился. Длинная неухоженная борода и круги под глазами. Усталость.

Киану дыхнул перегаром дорогого алкоголя.

— Все равно. Документы где? — интонация голоса заметно погрубела.
— Мы можем все выдать вашей ассистентке, если вы…
— Мне выдавайте, Джошуа. Чего уж там?!

Доктор замолчал.

— Мне очень жаль, Киану. Она протянула долго. Мы полагали…
— Мне насрать, что вы полагали. Сегодня скончался последний близкий мне человек на этой земле. Ваши предположение можете засунуть в задницу индейке на День Благодарения! Документы!
— Простите. Здесь всё. Примите соболезнования.

Актер молча встал. Взял документы, направился к выходу. Обернулся. Подошел к столу. Достал из внутреннего кармана пиджака чековую книжку. Выписал чек.

— Здесь миллион. Я хочу, чтобы эти средства помогли тому, кому еще можно. Обещаете, Джошуа?
— Что?
— Что спасете хотя бы одну жизнь! Что сделает все от себя зависящее! Что разобьетесь в лепешку, но сделаете это треклятое лекарство! Плевать, как вы его называете! Экспериментальное, не экспериментальное. Сделай это!

Лицо актера вплотную приблизилось к физиономии доктора. Джошуа внимательно смотрел в глаза Киану Ривзу. Присел на стул.

— Я обещаю, что это сделаю.

Киану вышел.

***

Актер направился по дороге из клиники. Отхлебнул из бутылки. Мимо проехала полицейская машина. Остановилась.

— Мистер! Вы меня слышите? — полицейский окликнул Ривза.

Тот молча подошел к машине, сел на заднее сидение.

— Арестовывай.

Полицейский обернулся.

— Я вас узнал. Вас подвезти? Вид ужасный.
— Знаю. Могу идти?

Полицейский взглянул в глаза актеру.

— Простите. Видимо что-то случилось. У нас тут много патрулей. Вы… Вы идите. Я поеду рядом. Чтобы больше не останавливали.
— Благодарю.

Поплелся, спотыкаясь. На встречу стремительно шла женщина. На голове платок, на ногах старые потертые джинсы. Она быстро миновала Киану. Обернулась. Крикнула:

— Не делай больше этого!
— Чего?
— Ты знаешь, чего. Не делай. Не отдавай больше ничего. Тебе нельзя. Душу отдаешь. Вот и теряешь всех.

Бутылка выпала из рук. Разбилась.

— Черт побери, Линда, мать твою! — полицейский на машине остановился, выскочил. — Сколько раз тебя предупреждать?! Поехали. Оставь его!
— Погоди, сержант! — актер остановил рукой полицейского. — Говори дальше.
— Что еще тебе не ясно? — женщина зло уставилась на актера. — Тебе ни-че-го нельзя отдавать. Понятно? На судьбе так написано. Будешь отдавать, они продолжат умирать.

Киану Ривз опустил голову.

— Так ведь уже и терять некого.
— Есть! — она хватила актера за плечи и тряхнула, он не сопротивлялся.
— Линда! — полицейский напрягся.
— Не смей отдавать. Запомни это.

Цыганка развернулась и ушла прочь.

***

— Так здорово! Привет всем! — в зале грохнули аплодисменты. — Я Опра Уинфри. Вы на моем шоу!

Зал встал. Аплодисменты не утихали. Через мгновение:

— Герой фильма, перевернувшего кинематограф. Нео! Самый печальный мужчина Голливуда. Он перенес не мало в своей жизни, но сегодня он согласился дать мне интервью. Киану Ривз в моей студии!

Зал снова взорвался. Вошел актер. Лицо его заметно осунулось. Но уже не было синяков, он был в своей привычной форме. Поцеловал ведущую в щеку.

— Здравствуй! — поздоровалась Опра.
— Здравствуй, Опра! Привет всем! — Киану лучезарно улыбался.

Аплодисменты утихли. Опра:

— Ты знаешь, я очень рада видеть, как ты улыбаешься. В Голливуде поговаривают, что не видали этого уже несколько лет.
— Ну, не думаю, что папарацци так уж глубоко проникли в наблюдения за мной.
— Ты нашел новую подружку!
— Ох! Как ты резко. Да. Это так. Я обычно не обсуждаю свою личную жизнь, но теперь мне радостно об этом сказать. Это действительно так.
— Все хорошо?
— Не берусь загадывать, но пока наши отношения развиваются постепенно. Без взрывов и всплесков.
— То есть стихи Шекспира в Вегасе ты ей не читаешь?

Он захохотал. Тем временем Опра продолжила на камеру:

— Много лет назад у Киану Ривза был роман с Сандрой Баллок. Вернее Сандра так думала. По признанию самой актрисы, она решила заманить в свои сети Киану, поехав с ним в Вегас. Несмотря на то, что он заказал два одноместных номера, актриса все же надеялась на бурную ночь. Взяла бутылку вина, одела сексуальное белье и двинула прямиком в номер Ривза. Однако актер был непреклонен. Она мирно легла на кровать. Киану укрыл девушку одеялом. Взял любимый томик Шекспира и читал всю ночь. Пока девушка не засопела.

Зал грянул. Аплодисменты. Киану держался за живот, краснея. Наконец, выдавил:

— Знаешь, с тех пор этот томик всегда со мной! — актер вытащил из кармана пиджака книжечку с надписью «Уильям Шекспир. Избранное», показал всем.

Новые аплодисменты.

— Ты многое пережил, Киану. Как ту думаешь, все миновало?
— Ты знаешь, последние годы я, наконец, стал больше общаться с друзьями и выходить в свет. Когда умерла Ким, моя сестра, ко мне подошла цыганка. Она сказала несколько фраз. Мне кажется, с тех пор я многое пересмотрел в своей жизни. Видимо, это была ключевая встреча.
— Не скажешь, что?
— Только за миллион долларов.

Зал снова засмеялся.

— Многие называют тебя избранным. Говорят, что ты самый добрый актер Голливуда, помогаешь безумному количеству всяких организаций…
— Прерву тебя, — Киану перестал улыбаться, — я, наверное, теперь скажу лишнее для своего имиджа… — он запнулся. — История с близкими меня многому научила… Нельзя отдавать себя всего.

Актер замолчал так же внезапно.

— Скажи, почему тебя часто называют избранным? Если отбросить «Матрицу».
— У меня есть идея. Дело в том, что я единственный в школьном классе умел глазом открывать бутылки пива ребятам-старшеклассникам. Один парень, кажется его звали Джордж… Да, Джордж Уокер, как увидал меня, заорал что есть сил, подумал, что бутылка угодила мне в глаз и там застряла. Потом ему объяснили, что к чему. С тех пор он и называл меня Избранным. В общем, Джордж не был очень умным, но пиво любил больше всех. И всегда ко мне прибегал после уроков. Больно нравилось ему зрелище.

Зал вновь смеялся. Опра выжидательно молчала. Наконец, выпалила:

— А сейчас сможешь?
— Только при помощи открывалки! — проговорил актер, давясь со смеху.

***

Линда выключила телевизор.

— Ты опять смотрела эту ерунду? — из кухни кто-то кричал.
— Не твое дело, что я смотрела. Лучше бы в магазин сходил.
— Я сейчас кому-то схожу, черт тебя дери! — голос приближался.

Цыганка хлопнула в ладоши. В коридоре послушался хруст. Что-то упало.

— Ах, блин! Ты опять за свое?!
— Еще будешь ругаться? — Линда посмотрела в коридор на лежащего мужа.
— Прости, — выдавил он.

Она проследовала на кухню. Обернулась на телевизор.

— Хоть этот поверил.

На кухне работал второй телевизор. Пожилой ведущий говорил:

— Сейчас у меня в студии доктор Джошуа Льюис. Доктору принадлежит революционное открытие. Скажите, доктор Льюис…
— Можно просто Джошуа.
— …Джошуа. Это правда, что вы нашли лекарство от лейкемии?
— Слухи довольно преувеличены. На самом деле, это эксперимен… Это лекарство терапевтическое. Однако благодаря ему в этом году в моей клинике удалось спасти двести душ. Целых двести. Это вшестеро больше, чем в прошлом. Без него мы бы не справились.
— Видимо лекарство…
— Я не про лекарство. Несколько лет назад у меня в клинике умерла сестра Киану Ривза…
Линда выключила телевизор. Крикнула в коридор:
— Джон вставай. Уже не болит.
— Как же не болит… Хотя и правда, — мужчина поднялся. — Что в магазине купить?