Воздушная крепость Глава 3 Комсомолец

Алексей Макаренко родился в крошечном селе на фольклорной Полтавщине в конце шестидесятых годов двадцатого века. Вскоре его родители переехали жить в Полтаву, но сын по-прежнему каждое лето приезжал в гости к доброй бабушке.
- Там и заработать можно… - учил его отец.
Всё быстроногое детство сын пас коров в грустном колхозном стаде, платили помощникам пастуха неплохо. Когда Лёша перешёл в девятый класс, в их захудалый колхоз из районного центра приехала женщина-ветеринар делать кастрацию бычкам-однолеткам.
- Мне нужны два помощника, - сказала она председателю.
- А зачем это нужно делать? - спросил Макаренко, когда тот прислал подпасков к ветеринару.
- Накануне в соседнем колхозе бык-производитель «Малыш» напал на пожарную машину.
- Как это?
- Она же красного цвета, - терпеливо пояснила женщина, - вот бык и влетел в неё с разгона!.. Перевернул и давай бодать… Пожарные, слава Богу, не пострадали, успели выскочить.   
Ветеринар объяснила, что им нужно делать и бригада экзекуторов принялась за дело. Лёша заходил к жертве сзади, напарник спереди. Им нужно было одновременно схватиться за морду и хвост дикого быка.
- Резко поднимай хвост вверх и вправо! - скомандовала женщина.
Напарник тоже самое сделал с головой быка. Бедное животное, как подстреленное рухнуло на колени, а затем покорно легло на бок.
- Так и держите! - велела ветеринар и ловким движением отрезала главное бычье достоинство.
Затем она специальными скрепками ловко зажала рану, обработала её дезинфекционной жидкостью и сказала:
- Отпускайте!
Ребята синхронно отпрыгнули в сторону, а прооперированный бык спокойно встал и величаво двинулся на вытоптанное пастбище.
- Как просто! - изумился Лёха.
Они обработали сотню бедных невинных быков, за каждого помощникам заплатили по рублю. Немыслимые пятьдесят рублей Макаренко, когда вернулся в город, потратил на покупку безумно красивых импортных осенних ботинок.
- Лучше бы положил на книжку! - упрекнула его прижимистая мать. - Такие огромные деньги перевёл…
- Я их честно заработал, - отрезал хитроумный сын, - я их и потрачу!
Ботинки были действительно хорошие, скрипучие и блестящие. Однако имели одну характерную особенность.
- Если повернуть подошву к полу градусов в сорок пять, - экспериментировал он, - то лёгким росчерком можно оставить довольно приличную жирную черту.
Не воспользоваться таким пишущим инструментом советский комсомолец просто не мог, поэтому написал на полу школьного коридора одну короткую, но довольно ёмкую фразу.
- Красиво! - оценил Лёша свою работу.
В сакраментальной надписи не было восхваления КПСС или призыва в защиту Луиса Корвалана, а было скорее выражение отношения ко всему происходящему в рамках умственных способностей ученика девятого класса средней школы.
- И всем понятно… - цинично хмыкнул он.
Старался исключительно и когда, высунув язык, выводил кавычку, превращая букву «И» в «Й» без всякого намёка на мат, даже не заметил, что за ним пристально наблюдала техничка баба Люда.
- Ах ты, шельмец! - возмутилась она, замахиваясь мокрым средством производства.
Молодость и ловкость дала возможность Макаренко увернуться от опускающейся чуть ниже спины карающей швабры. Потом был скандал. Привлечены к нему были директор школы, классный руководитель и много других ненужных лиц. Резюме было жёстким и безапелляционным:
- Стереть немедленно!
Всю десятиминутную перемену он тёр пол под плотным присмотром злобной бабы Люды и Галины Сергеевны, классного руководителя.
- Работай активнее! - начальственно торопили они.
Чёртова надпись имела странную особенность.
- Писалась она легко, - мучился юноша, - а стираться не хочет, ни в какую!
Лёша тёр, а она даже не бледнела. Адски горели не привыкшие к швабре ладони. Он был несчётное количество, раз обсмеян одноклассниками и другими учениками, а надпись не потеряла ни одной буквы. Хорошо хоть раздался спасительный звонок.
- Иди на урок, - подвела предварительную черту классный руководитель, - а после урока на большой перемене продолжим!
Следующим уроком была химия. Макаренко тупо смотрел на висящую над доской таблицу Менделеева и с содроганием ждал пугающего звонка. Странно, но в какой-то момент ему показалось, что портрет Менделеева, висящий рядом с таблицей, подмигнул ему и он вдруг явственно представил, как превратить тяжкий труд в яркое шоу.
- Которое может мне принести не только радость, - мгновенно определился Лёша, - но и школьную, а то и поселковую славу!
Оставшиеся пятнадцать минут до звонка он продумал, как гениальный план внедрить на практике. Не успел звякнуть противный звонок, Макаренко оказался рядом с дежурным по классу.
- Дай я тебе помогу! - схватив колбы он устремился в лаборантскую.
То, что ему было нужно, искать долго не пришлось, так как для школьных опытов ученики уже использовали данный элемент, который даже не прятали в сейф.
- Есть контакт! - обрадовался школьник.
Засунув пальцы в керосин, он выудил из банки довольно приличный кусочек нужного вещества граммов в десять и завернул его в заранее приготовленный тетрадный лист.
- Дальше дело техники! - наивно надеялся он.
Баба Люда вместе с Галиной Сергеевной уже находились на его трудовом посту, довольно напряжённо оглядывая школьный коридор.
- Где ты ходишь? - набросились они на штрафника.
Техничка принесла ведро свежей воды, видимо в надежде, что он попутно помоет и весь остальной пол.
- Галина Сергеевна, - заканючил Алексей, стоя над злополучной надписью, - да её вовек не отмоешь!
- Отмоешь…
- Давайте лучше я краски принесу и закрашу.
- Нет!
Он отщипывал мизерные кусочки таинственного вещества от основного куска, находящегося в кармане и незаметно бросал их на пол.
- А ты тщательней три! - с неким злорадством вмешалась баба Люда. - Я за вами охламонами вон какую площадь оттираю и ничего не померла пока!
- Как тщательней?.. Вот так что ли?! - ухватив швабру с тряпкой, Макаренко макнул её в ведро. - Вот так да!? Вот так?!
Делая резкие движения, он шмыргнул шваброй по полу.
- Ага!.. Ага! - поддакнула баба Люда. - Только ты милок надпись
три, да не возле ведра, и пошустрей!
Движения швабры в Алёшкиных руках стали стремительными. Исказив лицо и придав идиотское выражение, он беспрестанно повторял:
- Вот так!.. Вот так!
Произошла первая вспышка, дым, и огненный всполох произвели неизгладимое впечатление на опешивших зрителей. Баба Люда охнула и испуганно ухватилась за подоконник. Глаза Галины Сергеевны, стоявшей у окна, по размерам перестали уступать оконным форточкам.
- Откуда у учителя русского языка фундаментальные знания о реакции натрия с водой, - злорадно подумал Макаренко.
Он шуровал шваброй так отчаянно, что валивший из-под тряпки дым и огненные вспышки создавали реальную картину отчаянного трудяги. Заключительным этапом, стал его рывок к ведру, куда предварительно перед тряпкой он бросил остаток натрия.
- Красивый фейерверк! - выдохнул Лёха в финале.
Некоторые особо слабонервные даже упали на колени перед чудом. Баба Люда долго к любому ведру опасливо подходила. Слава, которая окружила героя после значительного и яркого шоу, вылилась в две недели отстранения от занятий. Да и после в школу его пускать не хотели.
- Хорошо хоть в посёлке она одна, - совещались потрясённые родители, - а то бы переводиться пришлось.
Зато их сына больше никто и никогда не просил мыть полы, даже они. Эта история постепенно забылась, у Макаренко появились другие проблемы.
- Сегодня никто не расходится! - напомнила Галина Сергеевна.
После уроков два раза в неделю школьников обязывали заниматься сборкой дешёвых шариковых ручек. Родная школа заключила с местным заводом договор, вследствие которого получали мешки с пружинками, колпачками, ампулами, а отдавали скрученные руками учеников ручки.
- Ведь вырученные деньги пойдут на нужды школы!
- Хотя это смахивает на принудительный труд заключённых... - подумал Алексей, слушая разглагольствования строгой классной руководительницы.
Пришлось крутить дешёвые ручки, норма была пятьсот ручек в день. Они работали в трудовых мастерских вместе с параллельным классом, недавно сформированным со всего района из учеников которых не взяли после восьмого класса даже в ПТУ.
- Дай возьму себе штук десять, - подумал он, едва шевеля уставшими пальцами. - У всех наших учеников этих ручек дома валом!
Все одноклассники тайком несли ручки домой, стыдливо стараясь, чтобы никто не увидел. Макаренко ловко сунул во внутренний карман синего ученического пиджака несколько ручек.
- Ловкость рук и никакого мошенничества! - обрадовался он.
На следующий день к нему подошёл Борис Зюзин, ученик параллельного класса и сказал:
- Я видел, как ты воровал ручки.
- Ну и что?
- Если ты не будешь выполнять всё, что я скажу, - заговорчески понизив голос пугал он, - то я заложу тебя школьной администрации.
- Я подумаю… - Лёша решил собрать информацию о шантажисте.
Зюзин был лидером «лучшего» класса района, так как оказался сыном богатого мясника с центрального рынка. Но на беду обеспеченного родителя совершенно не хотел учиться, за что и загремел в исправительный класс.
- Отец подарил на день рождения! - похвастался он через неделю, демонстрирую зачарованным товарищам супермодный портфель-дипломат.
- Круто! - восхищались все знакомые.
Спустя пару дней он признался, что его не устраивает такой портфель.
- Почему? - искренне удивился Макаренко.
- А чего в нем хорошего? - скривился Боря. - В него водки всего пять бутылок влезает, а если вина, то вообще три, и то только боком!
Алексей не разделял его разочарования, хотя внешне пока играл роль покорного оруженосца. 
- Галина Сергеевна! - Макаренко заглянул в кабинет классной руководительницы, которая была парторгом школы.
- Ты без взрывпакета? - пошутила учительница.
Он просочился в комнату и торжественно сказал:
- Пришёл к Вам, как комсомолец к коммунисту.
- Слушаю.
- Я должен посоветоваться, как мне поступить, - скромно потупился Лёша. - На школьных работах я взял несколько ручек и теперь меня мучает совесть!.. Ведь я комсомолец... Вас прошу направить меня на нужный путь.
Учительница была в экстазе и похвалила его:
- Ты очень сознательный советский учащийся и далеко пойдёшь!
- Спасибо!
- Главное, что ты осознал ошибку, - вешала она, - пора тебя выдвигать!
- Куда? - насторожился Макаренко.
- На ближайшем комсомольском собрании изберём тебя секретарём комсомольской организации класса.
- Может не надо…
- Надо Лёша, надо!
Следующим днём он с наслаждением и чистой совестью послал, куда подальше начинающего шантажиста. Когда Зюзин бросился к Галине Сергеевне закладывать его, то был позорно изгнан ею с гневными словами:
- Он настоящий комсомолец и нечего марать его жалкими доносами!
Алексей начал карьеру комсомольского функционера. В десятом классе его избрали комсомольским вожаком школы. Пришлось бороться за стопроцентный показатель членов ВЛКСМ среди учеников школы.
- Зюзина в комсомол раньше не приняли, - злился злопамятный Макаренко, - по причине природной тупости.
Целый месяц он уговаривал злопамятного Бориса подать заявление, а затем много времени потратил, вбивая в его пустую голову ответы на вопросы, которые обычно задавали кандидатам в райкоме.
- Только не перепутай! - строго предупредил он.
Согласно секретарским обязанностям он сопровождал туда Зюзина. Там сидели работники райкома, которым ничего не надо. Пузатый председатель с постной рожей, подпёртой ладонью задавал стандартные вопросы:
- День рождения Ленина, в каком году?.. Что такое демократический централизм?
Натасканный Зюзин отвечал правильно без раздумий. Пока его не спросили:
- До скольких лет можно состоять в комсомоле?
- До двадцати восьми лет.
«Экзаменатор», не проявляя никаких эмоций уточнил:
- Вот мне тридцать один, а я до сих пор в комсомоле…
- Ну, так ты ж тут работаешь.
Первый секретарь удивлённо посмотрел на него и дал отмашку оформлять комсомольский билет:
- Годен!
Алексей после достижения рекордного результата стал считаться лучшим комсоргом района. Получив после окончания школы рекомендацию, он легко поступил на исторический факультет Донецкого государственного университета, куда кого попало, никогда не брали.
продолжение http://www.proza.ru/2016/01/01/28