Эллинка

Волибор Заставкин любил путешествовать и на своем веку повидал немало блаженных островов, а также воздушных замков и тридесятых царств, и как-то раз добрался даже до края света, где побывало до него немало потусторонников.

И вот, когда он бродил в окрестностях границы света, он вдруг увидел глубокую пещеру. У входа в пещеру была прибита табличка с надписью «Политэиа. Платон».

У Волибора Заставкина был зоркий глаз археолога, и он легко определил, что табличке как минимум две с половиной тысячи лет, но вопреки разрушительной силе природы, проявляющейся в дождях, снегах и солнечных лучах табличка не выглядела как старая баба и казалась свежей и юной.

Видимо она была изготовлена из такого прочного материала, что время было над ней совершенно не властно.

Волибор Заставкин немного постоял, набрался смелости и уже было решился войти в пещеру, как вдруг – клянусь Зевсом! – из нее выбежала полуголая девушка и без чувств упала прямо к его ногам.

И была она так прекрасна и хороша собой, что Волибор Заставкин на какой-то миг забыл, что он философ-болтун, и, вместо того, чтобы выдать какую-нибудь триаду в своем сердце, он потерял дар речи.

Через несколько секунд девушка очнулась и поднялась. Она прикрыла одной рукой свою наготу, а другой – свои встревоженные глаза.

Волибор Заставкин продолжал на нее смотреть в изумлении, пока наконец не пришел в себя; тогда он снял свой плащ, накинул его на плечи пещерной красавице, просветил фонарем мрак из которого она выбежала, и, убедившись, что ее никто не преследует, спросил у нее:

Кто бы ты не была и что бы с тобой не случилось – это не мое дело, но ответь откуда ты пришла и куда ты идешь?

Девушка, услышав приятный, дружелюбный голос Волибора Заставкина сделала неопределенный жест левой рукой, не отрывая правую от глаз.

Тогда Волибор Заставкин понял, что долгое время она пребывала в темноте, и свет болезненно влияет на ее зрение, а у него в походной сумке как раз имелись солнцезащитные очки; он вынул их и аккуратно надел девушке на нос.

Поистине, в черном плаще Волибора Заставкина и в его темных очках пещерная девушка напоминала канадскую актрису, сыгравшую роль Тринити в фильме «Матрица», но только была она не канадка, и не актриса, и по всей видимости не имела никакого представления о кинематографе.

–Луэстай(1)… эгнон(2)!.. – произнесла девушка на аттическом наречии и, забыв закрыть рот, некоторое время озиралась по сторонам.

–Ар алэтес тойто эстин, су Эллэнис?(3) – изумился Волибор Заставкин, немного сконфузившись.

–Най(4)… – ответила девушка.

Выходит не зря я прокачал древнегреческий «на основной», потратив на него несколько десятков часов, – подумал Волибор Заставкин, – если бы знал я, что придется когда-нибудь встретить эллинку, то прокачал бы его как минимум «до продвинутого» и потратил бы уже не пару десятков, а добрую сотню; если бы знал, что она будет такой красивой – прокачал бы древнегреческий «до эксперта». Поистине потратить полтысячи часов из своих многомиллионных запасов, чтобы своим произношением поразить такую красавицу и иметь возможность болтать с ней на ее родном языке, который был также родным для семидесяти семи мудрецов, включая того, чье имя было выгравировано на табличке у входа в пещеру, – такое вложение кажется мне оправданным.

Немного погодя Волибор Заставкин кое-как, запинаясь и краснея, сказал пещерной красавице по-древнегречески, что он очень плохо знает этот язык, но кое-что все же понимает.

Девушка расхохоталась, и Волибор Заставкин сконфузился еще более, решив, что его произношение никуда не годится, но девушка ободрила его, объяснив, что он говорит как «эйдолон», которому внутри пещеры все поклоняются.

Платон? – произнес Волибор Заставкин с вопросительной интонацией и указал на табличку.

– Ойк, Платон ести хо иэрэус, протос иэрэон – ответила эллинка, – эйдолон ести Сократэс(5)

Далее она стала быстро тараторить, и из всего стремительного потока чередующихся гласных и согласных Волибор Заставкин едва разобрал следующее:

Когда Сократа отравили афиняне за разжигание национальной розни, Платон воскресил его в своих книгах и поэтому на табличке стоит его имя…

Тут Волибор Заставкин перебил эллинку, и с горем пополам объяснил, что он плохо понимает то, что она говорит. Далее он сказал ей, что недостаточно занимался древнегреческим и половина слов пролетает мимо его ушей.

Эллинка пошутила по этому поводу, что Волибор Заставкин «дейнос легэин»(6)

Некоторое время они помолчали глядя друг на друга – Волибор Заставкин и красавица-эллинка в его плаще и темных очках, а потом Волибор повторил свой вопрос, который задавал ей в самом начале, но уже по-древнегречески.

Эллинка, убедившись уже к этому времени, что Волибор Заставкин почти не понимает ее речь, ответила ему жестами. Она показала одной рукой на вход в пещеру и затем сразу же скрестила две руки перед собой, намекая на то, что путь назад для нее закрыт. Потом она показала левой рукой на солнце, а правой попыталась схватить бороду Волибора Заставкина, но он ловко увернулся и погрозил ей пальцем, давая понять, чтобы впредь она не делала подобных попыток.

Тогда эллинка указала сначала на себя, потом на Волибора Заставкина, а потом на солнце, подразумевая, что она хочет вместе с ним пойти к свету.

Волибор Заставкин с грустью посмотрел на эллинку, с грустью посмотрел на солнце, на пещеру, на табличку с надписью, пару секунд колебался, но потом резко воспрял духом и заговорил громко и очень отчетливо.

–Я буду говорить по-нашему, и поэтому ты не сможешь меня понять. Возможно когда-нибудь ты выучишь этот язык и с помощью сновидческих техник вернешься сюда и прослушаешь сказанное мной вновь; ибо я знаю, что в бесконечном времени такая возможность не исключена и если тебе удастся ее реализовать, ты поймешь почему я так поступил. Я дарю тебе свой плащ; он укроет тебя от непогоды, а также защитит от комаров, оводов и всяких назойливых насекомых. Береги его, ибо он достался мне по наследству от очень древних предков, и многим странникам на протяжении тысяч лет служил он верным другом при их странствованиях; и вот он твой. Очки же ничего не стоят – я выменял их в таверне у какого-то забулдыги на кружку пива и их судьба меня не особенно беспокоит.

Я бы с радостью отправился с тобой куда угодно, я бы обошел с тобой еще раз вместе все те места, в которых уже бывал, но вынужден с тобой теперь расстаться. Я принял решение спуститься в пещеру еще до того, как ты оттуда выбежала, и поскольку путь туда для тебя закрыт – я пойду один.

Окончив свою напыщенную речь, Волибор Заставкин взглянул еще раз на эллинку, указал рукой сначала на нее, потом на солнце, потом на себя, потом на пещеру и не мешкаясь отправился в темный мрак, на входе у которого висела табличка «Политэиа. Платон».



(1) освобождаться, быть свободным (др.греч.)
(2) я узнала (др.греч.)
(3) правда ли это, ты эллинка? (др.греч.)
(4) да, по истине (др.греч.)
(5) Не, Платон он – жрец, первый среди жрецов. Божество это Сократ (др.греч.)
(6) мастер говорить (др.греч.)

"Волибор Заставкин в Зазеркалье или По следам Алисы".