Перекрёстки, перекрёстки, возьмите мои стрёстки...

 
…Левая рука в запястье болела давно. На невесть откуда взявшуюся шишку с голубиное яйцо было больно надавить. И работать больно. Нести что-либо можно, но только не меняя положение руки.
Первый визит к врачу огорчил.
– У вас, так называемый, жировик. Это опухоль, но не злокачественная, и  можно предложить следующее: хирургически удалить. Вырезать. Другого не дано. Если вы согласны, то направление я дам. – было заключение хирурга.
И всё бы ничего, но с его слов, нет гарантии, что жировик - шишка вновь не образуется. И вообще неизвестно, как дальше будут себя вести  оставшиеся части опухоли. Удаляется только видимая часть новообразования.
Виктор, редкий посетитель поликлиник, честно говоря, боялся всякого вмешательства, тем более хирургического, в свой организм. Не трус, как говорится, но панически боялся.
Свыкаешься с неудобствами, привыкаешь к ограниченным движениям и, зная, что можно себе позволить, а чего нельзя - уже легче.
Шли годы. А было это с 90-го по 97 год прошлого столетия.
   На рыбалке, проходя берегом реки, поскользнулся и машинально опёрся левой рукой при падении.
Вы видели искры из глаз когда - нибудь? Так вот, если бы трава была сухая, то непременно бы загорелась! Так и Виктор, впервые в жизни явственно видел, как сноп искр брызнул из его глаз! От боли в запястье так и остался на боку  лежать на склоне берега, тихонько взвыл, перебирая в памяти всех святых и божьих матерей. Будучи твёрдым атеистом, позволил себе высказаться в адрес, если и существующих, но уж точно не причастных к возникновению шишки.
- Не-е-е-т... надо идти в больницу. Пусть что хотят делают, но терпеть больше нет сил. - решил твёрдо.
Первый визит к врачу был в далёком теперь уже Докучаевске, и теперь на родине была надежда на другой диагноз от врача.
Супруга тоже настаивала на посещении клиники.
- Надо решиться. И так уж сколько лет этот жировик мучает. - убеждала.
- Так ведь, если не работать активно рукой, всё и ничего бы… - оправдывался Виктор.
Он всё же пошёл в районную клинику.
В кабинете хирурга пересказал и тот случай, когда  видел искры из собственных глаз. Смешно, конечно, но если бы не так больно...
Заключение врача не обрадовало, так как особо не отличалось от диагноза его коллеги из Донбасса.
- …Попробуйте греть и разминать. – завершил свои советы медик, когда Виктор спросил, а что бы можно делать без операции.
Попробовал. Ага, разминать! Больно ведь!
Так прошло ещё несколько лет.
В 97-м году по работе довелось Виктору побывать в городе Новосиль. Старинный город. Старше Москвы.
Разговаривая с Валентиной Дмитриевной, работницей организации товароведом которой та была, пожаловался на боль в руке и кратко поведал злоключения с жировиком.
- А пойдёмте к Татьяне Иосифовне? Здесь рядом, выше улицей живёт. Она всех лечит! – горячо неожиданно предложила Валентина Дмитриевна и принялась закрывать помещение.
- Как вот, так сразу? Вы же на работе? – Виктору стало неловко от предложения.
- Пойдёмте! К ней даже ваш батюшка из Залегощи приезжает лечиться. И  мне она помогает! – Валентина Дмитриевна продолжила: - А что откладывать на потом? А к своему батюшке не ходили? Ведь у вас церковь работает.
- А что я пойду к нему? Слышал, что он лечит, но почему тогда сам сюда приезжает?
- Наверно, не всё может лечить, а самого себя как?
- Да как я пойду, когда я не верующий? -  Виктор шёл с большим сомнением в положительный результат, тем более после посещения врача. Только из-за того, что горячее участие постороннего человека нельзя не принимать. Уж очень искренние намерения помочь были у Валентины Дмитриевны.
Вскоре подошли к домику, где, по словам провожатой, живёт Татьяна Иосифовна. Однако сосед, кстати оказавшийся рядом, сказал:
- А её нет дома. Она корову пасёт на "пятаках". Там найдёте.
Направились к «пятакам», так называют район нескольких пятиэтажек на окраине города.
Точно, Татьяна Иосифовна нашлась на высоком берегу реки Зуша. Стояла, всматриваясь в далёкий горизонт, и, заметив направляющихся к ней людей, повернулась к ним. Её корова в стороне размеренно щипала траву, мотая хвостом, отгоняя озверевших слепней.
- Здравствуйте, Татьяна Иосифовна! – заговорила первой Валентина Дмитриевна.
- Здравствуйте! – сказал Виктор, разглядывая пожилую женщину, совсем и не старушку, как предполагал, увидеть. Не полная и не худая, среднего роста, с аккуратно убранными волосами под платок.
- Здравствуйте. – прозвучало в ответ. Она внимательно смотрела на Виктора, догадавшись, кто виновник визита. – Что вас привело сюда?
Валентина Дмитриевна стала горячо говорить о качествах своего спутника, какой он хороший человек, да вот один недуг ему не даёт спокойно жить и трудиться. И что ему надо непременно помочь!
Виктору даже неловко было слышать о себе столько хороших определений.
Даже пытался возражать, мол, и не такой уж он славный, даже наоборот.
-  Так, что у тебя? Что болит? – обратилась Татьяна Иосифовна к гостю. Её серые глаза внимательно смотрели на него.
Виктор, стараясь последовательно и не длинно, пересказал свою беду. Даже об искрах из глаз, которые чуть не подожгли траву, не забыл. А как же! Такое пришлось увидеть первый раз в жизни. И о диагнозе хирургов не забыл.
-  А что ты к батюшке в церковь не сходишь? – Спрашивает. – Он же лечит людей.
Виктор замешкался, не знал что ответить. Сказать, что не верит ни во что, а тем паче в Бога, воздержался. Сказал, что заходил раньше и заходит теперь иногда в церковь в Казари только из-за того, что в неё ходили его деды и бабки. Это было правдой, действительно, входя под своды куполов, он представлял, как его предки стояли здесь, молились, венчались…
- Я как- то не подумал пойти. В церковь захожу иногда, но это просто.
- А как ты дорогу переходишь? – неожиданно спрашивает. – Перекрёстки?
- Как перехожу? – Виктор был не готов к такому вопросу. – Как… обыкновенно. Как быстрее и проще. Наискосок.
- А ты не подбирал ничего на перекрёстке? Не находил? – продолжила перекрёстный опрос Татьяна Иосифовна.
- Да нет, вроде ничего. Не помню. Если бы находил, помнил бы… - он смотрел на неё с немым вопросом,- а при чём здесь перекрёстки? Мелкие монетки он и не поднимал бы, а крупные не попадались, к сожалению.
- Никогда не переходи перекрёстки наискось. Только прямо  и потом поворачивай куда следуешь. Все болезни разбрасывают на перекрёстках. Знай это. Если ты не подобрал, то наступил на больной след.                Она палкой, держащей в руке ,показала на траве, как надо переходить перекрёстки.
Очень даже просто, как на регулированном светофором.
Что думал Виктор? Да ничего, ровным счётом. Только интересно, как убедительно она приводит свои аргументы.
- И никогда не подбирай на перекрёстке ничего!
- Ладно, не буду ходить по диагонали. – заверил он.
- И ещё, - продолжила деловито Татьяна Иосифовна, – сделай вот что: завтра или когда будет время, приди в церковь до начала службы. У вас ведь в Залегощи церковь работает? И потри больным местом о замок на двери со словами «как пришло - так и ушло».
- Хорошо, так и сделаю. – отвечает Виктор.
- Обожди, это ещё не всё. Возьми монету крупную, белую, только не мелкую, вот так… - она показала свою ладошку как бы с зажатой пальцами монетой, – потри о больное место со словами «как пришло - так и ушло», зажми монету в кулачок и иди на перекрёсток, а когда будешь переходить, брось её вот так, словно стряхиваешь руки после того, как вымыл. Брось на землю со словами: «Перекрёстки, перекрёстки, возьмите мои стрёстки»! И иди дале ,не оглядываясь. Запомнил?
- Запомнил. – Виктор старательно повторил: «Перекрёстки, перекрёстки….». Всё как- то просто выходило, что следует сделать, и «заклинания» были до чудного просты.
 Чувствуя, что пора уходить, Виктор спрашивает:
-  Спасибо. Сколько я вам должен? – вопрос, конечно, может и прямой, а как иначе? Жаль, Валентина Дмитриевна не объяснила, когда шли сюда, а сам не догадался спросить.
 - А ничего не должен. Я тебя не лечила ещё. – просто произнесла Татьяна Иосифовна. – А вот если, что наказала сделать, не поможет, вот тогда и приезжай. Буду лечить. – завершила она.
 Попрощались. Возвращаясь в центр городка, Валентина Дмитриевна рассказывала, скольким людям помогала старушка, и всем было облегчение.
Какая она безотказная в помощи и добрая.
Вернувшись домой, Виктор записал что надо сделать и, главное, слова «заклинаний». Особенно «Пререкрёстки» и «стрёстки». Второе слово, вообще, явилось теперь новым в лексиконе у него. Хоть и техникум с институтом в прошлом, и читал литературу раньше, и теперь достаточно. «Стресс» - понятно, а вот «стрёстки»…
Виктор на следующий день утром, только солнце встало, взяв спиннинг, отправился в церковь в Казарь. А какой ещё предлог отправиться в церковь? Только вроде как на рыбалку, а там в Казари подняться на высокий склон реки, где несколько веков уже церковь стоит.
Шёл берегом реки, иногда бросая блесну в места, где всегда водились щуки. Заядлые рыбаки, а Виктор к ним относился, места рыбные знают!
Так и дошёл вдоль казарского берега до моста через реку и тропинки, ведущей вверх к белому зданию храма.
Вроде как невзначай тут оказался.
Поднялся на вершину и понял, что опоздал. Двери церкви открыты, и слышно пение церковное.
Да что ж так рано они начинают! И что делать теперь?
Виктор, подойдя к калитке церковной ограды, потёр запястьем больной руки о металлические прутья калитки и произнёс едва слышно: " Как пришло, так и ушло".
Повторил для уверенности, что всё сделал, как было сказано. И искоса поглядывая,  не видел ли кто его непонятных стороннему человеку действий, медленно пошёл знакомой тропинкой обратно.
Больше не бросал блесну, расхотелось ловить, решив что сегодня день не рыбный.
Верил ли он в излечение? Нет, конечно. А сделал, потому что по характеру исполнительный и пообещал же ведь он Татьяне Иосифовне всё сделать, как она велела!
С монетками, придя домой, выбрав самую ценную по покупательной способности, тоже совершил действия, как сказано.
Зажав пальцами монету тёр старательно о шишку на запястье, приговаривая: - Как пришло- так и ушло!
Зажав в кулаке, пошёл на перекрёсток. Переходя улицу, как положено, (не по диагонали!) вытряхнул её со словами «Перекрёстки, перекрёстки! Возьмите мои стрёстки!».
Через пару часов повторил. Зачем?  Сказано сделать, он и выполнял. А то, что лишнее.. так это…сам не мог объяснить.
  Больше Виктор не вспоминал об этих действиях, вроде как их и не было. Особого значения не придавал, а верить в излечение и подавно.
Через несколько дней утром, проснувшись и  потягиваясь, почувствовал, что с рукой что-то не то… Нет боли, если вращать кистью руки. То есть совсем не болит левая рука! Ещё не веря своим ощущениям хватает правой за левое запястье и… не нащупывает шишки на сгибе! Ещё раз вращает ладошкой, ещё раз ощупывает запястье! Нету!
- Люда! – тихонько зовёт жену.
- Ты что не спишь? Спи. Сегодня выходной. – в ответ сонный голос.
- Люда, у меня рука не болит! – радостно и  громко шепчет.
- Как, совсем? Ты ходил в больницу? – недоверчиво.
Виктор не рассказывал ей о Татьяне Иосифовне, о «перекрёстках…» и о церковной калитке, так как изначально не придавал этим действиям и словам значения.
- Да нет, больница ни при чём…- И только теперь поведал о том, как его почти силой Валентина Дмитриевна привела  к Татьяне Иосифовне.
- Лю, – иногда сокращая имя Люда, продолжил: - Совсем не болит! И шишки нет!
    - Ну вот, а ты не верил, когда у меня рука болела! – Людмила сама пощупала запястье его руки, чтобы убедиться в его словах и напомнила о своей больной руке. Тоже случай интересный и необъяснимый с материалистического понимания, но и потусторонними силами объяснить сложно.
- Ну, почему не верил, верил, только как-то необычно и …и…и невозможно кажется такое. Вспомни, ты сама не могла объяснить этого.
- А почему мне не сказал о своих «перекрёстках»? – спрашивает.
- Так я и не думал больше! Если бы какие-то заговоры или молитвы она читала…  А так смешно даже было.

… Много лет назад Людмила пожаловалась Виктору, что у неё стала болеть рука, от кисти до локтя. Да так, что и поднимать что-либо стало больно!
Сходила в больницу, но там ничего определить не смогли. Ни с помощью флюрографии, ни другими средствами. Ни ушиба, ни растяжения… А рука болела и не утихала. С полгода продолжалось это.
Летом, возвращаясь с работы и проходя по улице мимо старенького, в буквальном смысле, домишки, в котором жила одинокая бабка Гребенникова, Люда привычно поприветствовала её, сидящую одиноко на завалинке у окошка:
- Здравствуйте!
- Здравствуй, дочка… -в ответ говорит старушка и вдруг спрашивает: - А пошто грустная такая?
Люда смутилась от этих слов, надо же, уже со стороны видно, как ей больно.
- Нет, что вы! Всё хорошо… - и добавила, уже не скрывая досады: - Вот только рука болит. Что делать, не знаю даже.
- Ты не спеши, девонька, скажи, и как давно?  Слова звучали не ради праздного любопытства, а было в них искреннее сочувствие.
Людмила, видимо, от такого соучастия в её боли, остановилась и рассказала о больной руке. И о том, что даже не знает, от чего такое приключилось с ней.
Гребенникова, глядя в глаза Людмиле, сказала следующее:
- Ты, дочка, выслушай меня внимательно и прими мои слова. Вот когда будешь идти через мусорку, увидишь косточку старую, подбери её… - Старушка смотрела на молодую женщину и, убедившись, что та слушает, а не делает вид, продолжила: " Старую, совсем старую… и сделай так… проведи крест – накрест  по больной руке три раза, брось косточку через плечо и иди дальше себе, не оглядываясь. Не оглядывайся только! – усилила последнюю фразу Гребенникова.
- А что надо сказать при этом? - Людмила смотрела на хозяйку избушки, что-то ей подсказывало не думать о сказанном как о словах выживающей из ума бабки.
- Ничего не надо. Молча сделай, как сказала и иди себе.
- Спасибо…. 
      Прошло несколько дней и довелось Людмиле идти как раз в аккурат по тем местам, где мусор и всё сопутствующее.
Трудно заставить грамотного с высшим образованием человека поглядывать по сторонам, в надежде узреть пожелтевшую от времени кость, да неизвестно от какой зверюшки или птицы…
Удача сопутствовала, и вот Людмила, оглядываясь, тайком подбирает обломок кости, перекрещивает больную руку и бросив через плечо быстренько проходит мусорный «клондайк».
И единственное желание и надежда, что её «колдовские» действия никто не видел.
Прошло несколько дней, и вдруг (ох уж эти " вдруг"!) Людмила перестала чувствовать боль в руке.
- Неужели? Да как же хоть это? – не верилось в избавление от ноющей многомесячной боли в руке…
Мужу рассказала об избавлении от боли только на следующий день. Так и не верилось в чудо, а иначе называть излечение другого слова не находила.

2012 год. Сергей Абрамов, бригадир хозбригады ХИМРАРа , предпенсионного возраста мужчина, выслушав историю Виктора, решил рассказать свой необъяснимый случай избавления от бородавок на руках.
… Я учился в десятом классе и, надо же было такому случиться, ни с того ни с сего на руках высыпали бородавки. И что только не делали мать и бабушка, чтобы избавить меня от этой напасти!
Ездили к знахаркам, заговаривали и даже в церкви свечки ставили! А ты знаешь, как в 60-х и 70-х относились к религии…
И каково мне, молодому парню с такими руками на людях появляться! Ни на танцы, ни в кино с девчонками.
В больнице тоже не помогли.
И вот как- то возвращаемся из Тулы домой на автобусе. Я сижу с бабушкой, а напротив сидит дед, довольно старый, за 70 точно будет.
 Сижу, руки стараюсь не вынимать из карманов, чтобы, значит, не видно было бородавок. Так ехать до Станового прилично, и всё же старик тот увидел руки мои. Я потом и прятать перестал, чего уж там…
Где-то на полпути он спрашивает:
- И что, молодой человек, давно это?
Понятно, что, про бородавки. Я руки опять прячу и говорю:
-  Осенью, в том году, появились.
- Да мы что только не делали! – бабушка перебила меня. – Почти год мучаемся. Ничего не помогает. И врачи даже не знают, что делать. Ох, и напасть! За какие грехи только к парню прицепилась!
Дед смотрит на меня, говорит:
- Это не за грехи. Парень вон какой видный! Ладный будет жених.
А ты, – он обращается ко мне, – вот что сделай, как домой приедешь…
- Да уж что только не делали! – бабушка вновь перебивает.
 Он посмотрел на неё и,видимо, так, что бабулька моя замолчала тут же.
-  Так вот, когда приедете домой, – твёрдым голосом продолжил наш попутчик,- спокойно, приедешь, умойся, вымой руки, отдохни. Потом возьми картошину, чай картошка выросла у вас? Возьми картошину, разрежь её пополам и половинкой потри хорошо бородавки, а затем, – дед даже пальцем указательным подчеркнул важность слов, - сложи их вместе, как была целой, затем иди в огород и закопай картошину!
Бабушка не стала ничего говорить, а было видно, что так и подмывало сказать типа « да мы где только и у кого не были!», но благоразумно промолчала.
- Не забудешь что сделать? А? – вопрос ко мне, разумеется.
- Не, не забуду. – отвечаю, а сам думаю, что уж очень легко и ни копейки не стоит. Я- то помню, как по полчаса читали всякое над моими руками знахарки, и врачи уже и не знали, какие анализы взять с меня! И сколько рублей «отпалили» родители, дабы избавить меня от этой заразы!
- Ты, мил человек, не удивляйся. – дедушка смотрел на меня такими чистыми глазами, что мне стало неловко за мои мысли. – Мы много чего забыли. Сколько гонений на знающих людей было за века. У нас хоть не сжигали, а в Европе сколько костров пылало?! Ты сделай, как тебе сказано, а там посмотришь сам.
   Ехали вместе ещё минут десять - пятнадцать, и он вышел на остановке. Я смотрел ему вслед, уходящему по дороге с палкой в руке, на которую он опирался.
   Дома мы, отдохнув, почти торжественно разрезали крупную картошину, и я сам натирал бородавочные ладони своих рук. Затем, как было указано, пошёл и закопал сложенные вместе половинки. Не глубоко, а как обычно при посадке картошки весной.
И что ты думаешь, Виктор! Через неделю постепенно бородавки стали исчезать! Да, именно незаметно, всё меньше и меньше их становилось! И вот смотри! – Сергей торжественно повертел крупными ладонями работяги перед Виктором. – Вот! С тех пор ни одной! И как ты думаешь, это как понимать? Что это?
- Так ведь дед тот сказал тебе. Ты теперь знаешь.
- Да, с тех пор знаю. А ты представь, если бы мы ехали в разных автобусах?
Вот как так случилось, что я сел напротив него?
-  А вот это и есть судьба, наверно. Только я думаю, тебе всё равно встретился бы подобный дед или бабка.
 
Эпилог. Это реальные случаи из жизни разных людей. Связывать их с верой не следует. Разумеется, вплести в них божественное участие было бы самым простым решением. Но ни в одном из случаев к помощи свыше не обращались. Даже упоминания не было.
Так что это? Вот это и есть тот случай, когда есть только гипотезы.
Я думаю продолжить серию подобных рассказов из жизни реальных людей.
Разумеется, если это интересно будет Вам, мои читатели.