Глава 8. Очарованный

«Блуждающие огни приносят только беды. Они могут увести с дороги, заманить в болото и потопить. Они крадут души. Но иногда некоторые смельчаки доходили до конца. Преодолевали чащу, пропасть, трясину. И огни приводили их к настоящей силе. Но мало кому это удается...»

Мы лежим на мягкой траве. Я запускаю в нее пальцы. Зарываю в податливую, прохладную землю. На лице скачут, играя, солнечные пятна. Я жмурюсь и поворачиваю голову набок. Кесси смотрит ввысь, не моргая. Там, далеко, шевелятся листья. Они шуршат и кажутся частью чего-то огромного и живого. Девушка мечтательно улыбается. Я прикрываю глаза и снова ощущаю единство с окружающим миром. Каждая травинка, каждый зверь, каждый ручей — это все принадлежит мне и я принадлежу ему. Лес дышит зеленой кроной деревьев. Видит глазами тварей, сновавших по его земле. Ручьи — это переплетение вен. А сердце... а сердце везде и его нет в каком-то определенном месте.

— Знаешь, сейчас мне кажется, что весь мир пронзительно хрупкий, — шепчет Кесси едва слышно, — а мы лишь призраки, сотканные из звездной пыли. Мы думаем, что живы, а на самом деле умерли совсем давно.

Ее слова затрагивают какую-то струну в моей душе.

— Как это печально...

— Да. Так красиво и так горько, как цветы Волчьей Ягоды.

Я потягиваюсь и медленно сажусь. На сердце необычайно легко, и сейчас я правда чувствую себя таким вот призраком. Для которого все понятно и просто, который осознал, что нет смысла знать все и иметь много, чтобы быть счастливым.

И именно в этот миг появляются они. Вереница ярко-зеленых огней, движущихся в одну сторону. Я задерживаю дыхание. Колдовские огоньки пламенно поблескивают и проплывают мимо меня. Но я не чувствую тепла. Лишь вековой холод и очаровывающую силу. Тело двигается помимо моей воли. Разум застилает сладкий туман.

Я иду вперед, ничего не ощущая. Время замирает, искрясь на кончиках пальцев. А перед глазами лишь они: колдовские всполохи, пульсирующие и дрожащие на ветру.

— Лесли... ты... эй, — обрывки фраз доносятся издалека. Мне кажется, что кто-то кричит. Но между нами огромные просторы, между нами река.

— Лесли. Лесли. Лесли. — Чье имя шепчет ветер мне на ухо? Оно такое знакомое. Но я не помню. Я ничего не помню и не нуждаюсь в этом. Мне нужно лишь идти за танцующими огнями. Вся моя жизнь, весь ее смысл заложен в этих шагах. В этой короткой бесконечности. — Пожалуйста! Лесли, не надо... я люблю тебя, — мир перед глазами рябит и расплывается. Что-то рвется. Спящее во мне знание просыпается и медленно шевелится, царапая когтями. — Стой! — крик проносится, пронзая насквозь. Плечо обжигает, будто его схватила огненная рука. Дурманящая реальность разлетается на тысячи осколков.

Туман тает.

Я стою возле дерева и хватаю воздух ртом. Рядом Кесси что-то кричит и трясет меня за руку. Я моргаю, дрожа всем телом.

— Что случилось? — слова сминаются, буквы скачут на кончике языка.

— Болван! Дурак! Идиот! — девушка взмахивает руками. — Ты совсем не дорожишь своей жизнью?

Я оглядываюсь. Мы стоим в совершенно незнакомой мне части Леса. Деревья старые, скорчившиеся. Ветви напоминают скрючившиеся пальцы ведьм. Листья поникли и качаются на ветру. Стволы обволакивает легкий туман, сладко обвивая землю. А впереди исчезает последний огонек, скрываясь в чаще.

И тут в поле зрения попадает что-то странное.

— Кесси, — я перебиваю ее лекцию о безопасности, — смотри.

Мы синхронно поворачиваем головы. За деревьями, повиснув в воздухе, находится какое-то существо. Когда-то оно явно было человеком, но теперь понемногу теряет всё ему присущее. Тощее тело чрезвычайно грациозно. Существо напоминает змею, хотя не особо на нее похоже. Отсюда мне не разглядеть лица, но хорошо видны каштановые волосы до плеч. Существо можно было бы спутать с простым мужчиной, если не нечто вместо ног. Да-да, ниже бедра непонятная субстанция, напоминающая огонь ярко-зеленого цвета.

Кесси задерживает дыхание и хрипит:

— Пошли отсюда, быстро. — Ее пальцы сжимают мое запястье.

— Но...

— Быстро!

И девушка делает рывок, уволакивая меня за собой. Уже привычный к этому, я подстраиваюсь под ее движения. Лишь через десять метров Кесси останавливается и мы стоим несколько минут, пытаясь отдышаться.

— Что это?

— Не знаю... я не знаю. Я никогда не видела ничего такого.

И тогда я понимаю, как она напугана. Девушка, которая всегда была смелее и умнее меня. Она кажется слабой и совсем беззащитной. Я не замечаю, как осторожно приобнимаю Кесси за плечи. Она стоит, не двигаясь. А потом выдыхает и пытается напустить на себя спокойный вид.

— Пойдем в деревню. Здесь неуютно.

Я устало тру переносицу, и она выскальзывает из моих объятий, а потом неуверенно приподнимается на носочки, касаясь пальцами моего лица.

— Я испугалась за тебя. Пожалуйста, будь осторожен.

Кесси оказывается совсем близко. Ее губы легко касаются моей щеки. А потом она закусывает губу и отворачивается.

— Ладно, нам пора, — говорит будто бы ничего не было.

А я еще пару минут стою, прижав руку к щеке, и пытаюсь унять бешено бьющееся сердце.


<center>***</center>

По пути домой я наконец понял, что именно так напугало Кесси. Она знает все в лесу. Потому что ничего не менялось столько времени. Все было обычным, для нее. И если девушка что-то не знает... значит, дела наши плохи.

В деревне было необычно шумно. Все переговаривались, волновались. Кесси поймала какого-то мальчишку и спросила его, что происходит.

— А вы не знаете? Ноель очнулся! — крикнул он и побежал прочь.

Я замер. Так уж стало, что Ноель единственный, кто мог знать что-то о моем прошлом. Потому любая весть о нем меня сильно волновала.

— Эх, — вздохнула девушка, — ладно, идем.

— Куда? — не понял я.

— Как «куда»? К этому ушлепку.

До дома отшельника мы добирались всего три минуты: я спешил, а Кесси не составляло труда за мной успевать. Дверь была открыта. На пороге нас встретил тот самый паренек, который ошивался тут уже несколько дней. Он грозно скрестил руки и угрюмо спросил:

— Что надо?

Кесси прищурилась, и я отступил к двери, ощущая, как электризуется воздух.

— Вэй, пусти их, — донеслось из-за двери. Паренек неохотно отступил, пропуская нас.

В комнате все еще был порядок. Казалось, само присутствие Ноеля отсекает саму возможность появления хаоса. Он полулежал на своем тюфяке, прислонившись к стене. Мужчина выглядел усталым и вымотанным. Он одарил нас тяжелым взглядом закоренелого одиночки, но вежливо поприветствовал. Я мимолетом взглянул на его глаза. Они были мутными и бело-голубыми. От этого кожу обожгли холодом мурашки.

— Какие новости? — лениво спросил он и добавил: — Не ожидал, что ты придешь, рыжая.

Кесси недовольно фыркнула, но все же ответила:

— Я не горела желанием. Это вот этот болван тобой интересуется.

Ноель флегматично передернул плечами.

— Да? Я польщен.

— Зря. Лесли интересуется только всякой опасной дрянью, — съязвила девушка. Я попытался возразить, но мне не дали шанса. — А насчет новостей... есть одна. Мы тут встретили в лесу очень странное существо...

И я опять поразился тому количеству событий, которые она запомнила. Мужчина слушал, не перебивая, и его лицо становилось все взволнованней (насколько вообще может быть взволновано лицо такого флегматика). Когда Кесси закончила, он молчал с минуту, а потом сказал то, что поразило всех.

— Я знаю его. Точнее, знал, когда он был человеком.