ВК. Леонид Новожилов. Семь жизней

 Летом 1974 года моя саперная рота в составе сводного военно-инженерного отряда  проводила секретные полевые работы.  В глухой, выжженной  солнцем забайкальской  степи мы прокладывали подземные кабельные линии к  шахтным пусковым установкам ядерных баллистических ракет.
Палаточный лагерь роты располагался на вершине плоской сопки. Отсюда, в какую сторону ни глянь, видны были такие же голые покатые холмы с белеющими там и сям выцветшими армейскими палатками, с дымящимися полевыми кухнями.
В один из дней середины августа меня вдруг вызвали в штаб отряда. В большой сумрачной палатке, где по утрам для получения заданий собирались командиры подразделений, сидел за столом незнакомый мне капитан. Не представившись, он предложил сесть, затем достал из черной кожаной  папки лист бумаги, взял авторучку и посмотрел на меня пристально и с неприязнью. Глаза мои привыкли к полумраку, и я разобрал, что у капитана петлицы особиста. Меня бросило в жар, мысли заметались в поисках причины грядущих неприятностей.
Помолчав, капитан жестко спросил:
 
          – Лейтенант Ведерников?
– Так точно, товарищ капитан!
– Ты, значит,  командир саперной роты?
 
          – Исполняю обязанности…

          Он кивнул и задал новый вопрос:
 
          – Есть в твоей роте БТМы – быстроходные траншейные механизмы?

           – Машины, – поправил я его. – Быстроходные траншейные машины у нас есть, но они остались в гарнизоне, а здесь мы только с лопатами и кирками.
   
           Капитан озадаченно наморщил лоб.
 
          – Так это не твои БТМы работают на пятом участке?

          – Никак нет, товарищ капитан.

          – Понятно… – особист задумался.

          – А в чем дело, товарищ капитан? – осмелился я спросить, поняв, что мне ничего не грозит.

          – А вот посмотри! – особист мотнул головой в угол палатки, и я увидел двух солдат, которых, войдя со свету, не заметил.

           Они сидели на дощатой скамье, привалившись  друг к другу. Обмундирование на них было рваным, всё в грязи и в запекшейся крови. Да и сами солдаты имели  ужасный, тошнотворный  вид. Головы  –  раздувшиеся, готовые, кажется, вот-вот лопнуть шары. На желто-лиловых, в кровоподтеках, лицах не видно глаз. Из открытых ртов текла и тянулась кровавая слюна… 

          – Эти орлы, – продолжил капитан, – ночью были в самоволке… есть тут село гуранское в десяти километрах… а когда возвращались, остановили попутную БТМ. Там тоже были самовольщики, из другого подразделения… пьяные, пять человек.  Этих посадили в кабину и по дороге начали избивать. Потом  выкинули из машины и стали бить ногами…  Утром их подобрали в таком вот виде... Сейчас я ищу этих уродов.

           Я снова посмотрел на солдат. Видно было, что даже сидя, они прилагают усилия, чтобы не упасть.

          – Их же лечить надо, а не допрашивать, – сказал я капитану.

           Особист взглянул на меня с усмешкой, давая понять, что не мне его учить, и сказал:

          – Ну, всё, ты свободен, лейтенант.

           В этот же день, вечером, когда мои бойцы потянулись к полевой кухне, мимо нашего лагеря, грохоча и поднимая клубы пыли, проехала БТМ. Я раньше и подумать не мог, что эта неповоротливая машина, сделанная на базе тяжелого танка, может двигаться с такой скоростью. Сейчас она напоминала огромного металлического мамонта, в панике убегающего от пожара. Я сразу предположил, что это как-то связано с происшествием, о котором я узнал днем от капитана.

           Спустя некоторое время с той же стороны показался штабной ГАЗ-69. Он также мчался неестественно быстро и, подпрыгивая на неровностях дороги, вполне оправдывал народное свое название «козлик». Поравнявшись с лагерем, автомобиль свернул с дороги и направился прямо ко мне. Из него выскочил тот самый капитан и спросил:

          – БТМ давно проехала?

          – С полчаса.
– У тебя оружие есть?
– Никак нет.

          – Ладно, садись, поедешь с нами!

           Я втиснулся на заднее сиденье, где уже сидели два солдата.  Особист плюхнулся рядом с водителем, и мы погнали.

          – Это та самая БТМ? – спросил я у капитана, держась, что есть силы, за сиденье, чтобы не биться головой о брезентовую крышу.

          – Да! Я и так  их уже почти вычислил, а тут у них не выдержали нервы. Они, как только узнали, что эти солдаты умерли, сразу рванули в бега!

          – Эти двое умерли?!

          – Умерли, умерли – что ты хочешь, такие побои!.. В этой БТМ – все пятеро. Надо их остановить, пока они еще бед не натворили…

         – Они вооружены? – спросил я.

          – Не думаю?..

          – А мы?

          – У меня «Макаров», у бойцов  – штык-ножи…
На солдатах были красные повязки дневальных.  Они сидели с испуганными лицами: похоже, как и меня, капитан прихватил их где-то на ходу.

           Грунтовая дорога то взбиралась на холмы, то ныряла вниз. Гусеницы тяжелой машины оставили на ней отчетливые следы, а когда через десяток километров БТМ свернула в сторону, то и на целине  путь машины уверенно прослеживался по взрытому дерну.

          – Давай, давай! – подстегнул водителя особист. – Похоже они хотят добраться до станции и сесть на поезд…

          Поднявшись на очередную горку, мы, наконец, увидели траншейную машину. До нее было километра два, и расстояние быстро сокращалось. Капитан вынул из кобуры пистолет и передернул затвор… Вскоре мы поняли, что БТМ если и движется, то очень медленно.

          – Не гони! – приказал капитан.

           Водитель снизил скорость.

          – Тут что-то не то… - произнес особист и обернулся ко мне. – БТМ может ехать самостоятельно, без водителя?

           – Да, на ручном газу.

          – Черт! Неужели они обманули нас! – и капитан грязно выругался. – Машину пустили в одну сторону, а сами рванули в другую…

          И тут мы их увидели. Всех пятерых. Они лежали на колее БТМ, один за другим, с интервалом три-четыре метра. Вернее, колея шла по ним – они были раздавлены гусеницами машины…  Размозженные, вдавленные в землю головы, расплющенные грудные клетки, кишки, вылезшие из разорванных кителей – на это невозможно было смотреть.

          – Догони машину! – скомандовал побледневший особист.
 
           До БТМ было уже не более пятисот метров, и через пару минут мы ее настигли. В кабине было пусто, траншейная машина действительно шла на ручном газу.

          – Останови ее, лейтенант! – приказал капитан.

           Я на ходу вскарабкался в кабину и заглушил мотор. Капитан тут же поднялся ко мне. Какое-то время он разглядывал рычаги, вдвигал и выдвигал ручку газа, затем снял фуражку и повернул ко мне потерянное лицо:

          – Вот как, оказывается, лейтенант, бывает: сами себе вынесли приговор и сами привели  его в исполнение! – он помолчал и, уже вылезая из кабины,  добавил: – Ну и денёк – семь трупов сразу!




© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2015
Свидетельство о публикации №215122900186 


Обсуждение здесь http://proza.ru/comments.html?2015/12/29/186