История 3

История моей История III.

Заметки на полях романа «Остров».

Для большинства из тех, кто обратил внимание на мой роман, он просто попытка автора, неудовлетворенного окончанием романа «Волхв» Джона Фаулза, дать свое продолжение его произведению. На первый взгляд очередной авантюрный роман, с элементами фантастики и даже мистики. Остров и все связанное с ним конечно фантазия автора, однако если вы захотите проверить, изложенные в романе факты, связанные с историей XIX, XX веков – то это правда, по крайней мере, до той степени, насколько можно верить доступным в наше время источникам.

Я серьезно отношусь к истории, но не могу не видеть противоречий связанных с этой «наукой». Понятие наука я недаром поставила в данном случае в кавычки. Наука это то, что проверяется опытом, неоднократным опытом, а нам в спорах, предлагают ссылки на «авторитеты». Вот в этих авторитетах я и сомневаюсь. Я не сторонница Н.А. Морозова, академика А.Т. Фоменко и их последователей, но их заслуга в том, что они поставили вопросы, на которые классической исторической науке следовало бы дать по-настоящему научно обоснованные ответы, или признать ущербность  этой «науки», по сути, превращенной в религиозную догму.

В своих записках я попытаюсь, напомнит о некоторых из них


Часть I I I.

Итак, самое время поговорить об источниках, которые стали  для ортодоксальных историков непререкаемой догмой. В первую очередь это письменные свидетельства приписываемые определенному времени, более поздние печатные книги, и надписи на камнях. Но можно ли доверять источникам?

Можно если это папирусы, вынутые из только, что распечатанной гробницы. Или надписи на стенах этой же гробницы. Кстати, надписи на камнях это, безусловно, наиболее надежный способ сохранить написанное. Пожалуй, еще глиняные клинописные таблички, но стесать написанное можно даже с камня,   да и откровенные подделки не редкость. И все же  камень способен донести информацию через века, а подделать надпись на камне куда сложнее, чем написать тот же  текст на бумаге или папирусе.

В связи с этим хочу обратить внимание моего читателя на странное равнодушие египтологов к огромному массиву египетских текстов сохранившихся до наших дней на камнях древних сооружений.  Они готовы годами копаться в поисках захоронения четвертого помощника, пятого садовника не главного царского писца, и не желают опубликовать   древнеегипетские тексты, сплошным ковром покрывающие многие памятники Египта.

Возникает подозрение, что это им  не нужно. Большинство значительных   опубликованных египетских текстов появились, когда европейцы были безраздельными хозяевами  на раскопках в Египте, и подправить или даже уничтожить  неудобный текст было возможно. Теперь это сделать  затруднительно, египтяне осознали ценность  собственной истории, и подправить неугодный текст будет сложно. Не в этом ли причина того, что из огромного массива египетских текстов опубликована только малая их часть. Похоже, можно  сказать,  что расшифровка писаной истории Египта историкам не нужна. Прочитать египетские тексты возможно только узкому кругу специалистов. Праздные туристы могут сколько угодно глядеть на эти «рисунки». Так что можно многое скрыть, особенно от несогласных с современной версией истории.

 Сразу оговорюсь папирусы не в счет. Их подлинность можно доказать только публично вынув из исторического памятника. Все остальное фальшивка в девяноста девяти случаях из ста. Все, кто бывал в  Египте, назовут вам цену таких «раритетов», которыми торгуют на каждом углу. Просто прадеды современных мастеров втюхивали такие «подлинника» историкам за большие деньги, а современные туристам за копейки. Впрочем, последователи Скалигера и Петавиуса могли, как и сейчас заказать нужный им текст, что бы подтвердить нерушимость их Хронологии. Что такими методами пользовались постоянно, я  покажу в своих записках позднее.  Однако еще немного о надписях на камнях.

Несомненно, камень сохранит написанное на века. Дольше металла и тем более бумаги. Да и уничтожить такой текст сложнее, если этот текст «крамола». Камень можно похоронить в фундаменте строения, но где гарантия, что надпись на нем не прочтет рабочий разбирающий руины здания в будущем, или того хуже, человек сомневающийся, что историки говорят правду? Такие надписи лучше уничтожить и их с успехом уничтожали.

Между прочим, и в Египте, правда следы таких «подчисток» в основном только там, где потрудились европейские «филологи» во времена Наполеона и позднее. Впрочем, для европейцев это, похоже, было нормой  еще до недавнего времени. Разве вам не встречались в европейских городах здания на фасадах которых красуются даты строительства от Рождества Христова, задолго до реформы папы Григория. В лучшем случае это не всем понятные латинские цифры, но не редко и откровенные арабские. Да и на картинах западных мастеров это не редкость.  Похоже, архитекторы и художники предвидели реформу папы Григория задолго до трудов Скалигера и Петавиуса.

А может быть прав А.Т.Фоменко. На многих изображениях арабская единица написана явно в виде латинской i. Так может быть это дата «от Иисуса», и это только лишнее подтверждение скалигеровского сдвига вглубь веков? Тогда Христос жил на тысячу лет позднее?
 
Однако вернемся к камням. Много о подделках надписей на камнях говорят в своих работах А.Т.Фоменко и его соратники, но не только. Например, почитайте «Великий обман. Выдуманная история Европы» Уве Топпера. Подделка исторических надписей на камнях была привычной практикой в Европе и это подтверждает человек, ничего не слышавший о изысканиях наших «еретиков»  от истории, когда писал свою книгу. Да и странно, если бы мы  знали только о подделке документов и не встречали подделок на камне.

Итак, о подделке документов. Неоспоримым постулатом должно быть то, что все даты «от Рождества Христова» на документах, книгах, картинах, памятниках и архитектурных сооружениях ранее 1582 года грубая подделка. Но документы подделывались и более изощренно.

Позднее Средневековье и начало Возрождения дали мощный всплеск интереса к Античности. Возможно, это было связано с тем, что франкские государи сделали Грецию престижным европейским курортом и все, что было связано с Грецией и древним Римом стало в особой цене. За копии эпических поэм Гомера, трагедии Эсхила, Эврепида и Софокла, комедии Аристофана, поэзию Сафо заказчики готовы были платить немалые деньги. И если допустить, что граф де Омер писал в своем роскошном Кадмейском замке ради развлечения,  то собравшиеся в греческих княжествах барды и менестрели  этим вполне могли зарабатывать на жизнь. Да и не странно, что их имена звучали по моде того времени, вполне по-гречески. О латинских псевдонимах позаботились византийские ромеи, которым пришлось отрабатывать  претензии на константинопольский престол, захвативших  столицу империи европейских рыцарей. Да скорые на перо итальянцы, у которых был явный заказ отодвинуть вглубь веков историю города, ставшего столицей христианнейшего папы.

Спрос рождает предложение и к созданию «античной литературы» подключилась вся «просвещенная» Европа. Главным стало обосновать древность папского Рима. Самый яркий пример деятелей такого рода это Паджо Браччолини – в конце жизни канцлер Флорентийской  республики, а в молодости известный торговец античными рукописями.

Молодой человек занимал определенное общественное положение, был членом папской курии,  и  отчаянно нуждался в деньгах. Основным способом добыть деньги, был розыск античных манускриптов, за которые знатные коллекционеры были  готовы платить огромные деньги.

Схема, по которой он работал, была довольно примитивна. Для начала он объявлял, что его агент, в каком-то   дальнем, и часто заброшенном монастыре находил древнюю рукопись. Когда находился покупатель, начинались трудности с доставкой оригинала. Часто рукопись появлялась через месяцы, и даже годы после  того, как о ней заговорили. Похоже, авантюристу или его литературным агентам требовалось время на то, чтобы создать объявленное произведение.

Список таких работ не мал: Неизвестные работы Вегеция, Марка Манилия, Аммиана Марцелиана, Ветрувия, Петрония. А также «Воспитание оратора» Квинтилиана, «Сильвы» Стация, «О природе вещей» Лукреция. Браччолини на каждой рукописи зарабатывал не малые деньги, и «завистники»   прямо утверждали, его находки – подделки. Так считали вполне достойные люди того времени, но доказать это в отношении всех его «произведений» оказалось  сложно, после публикации произведения, оригиналы рукописи куда-то бесследно исчезали.

Некоторые работы, объявленные Паджо, увидели свет только через много лет после его смерти, но и это объяснимо.  Канцлер Флорентийской республики в деньгах уже не нуждался, и опорочить свое имя скандалом с подделками не хотел. Наследникам пришлось подождать пока о «грехах молодости» канцлера забыли.

Точно в это же время действовал еще один выдающийся деятель Возрождения Георгий Гемист Плифон, Плетон, как его звали итальянцы. Крупный  византийский чиновник был сторонником тесного сближения империи с Западной Европой. В 1437-1439   годах был участником Флорентийского собора, на котором была подписана уния с Римом.

В 1439 года Плетон стал судьей в Мистре, очень интересном средневековом  городе на юге Греции. Город основали крестоносцы, в середине тринадцатого века.  Считается, что в начале четырнадцатого века Мистра перешла под юрисдикцию Византии, но именно византийские источники лишний раз подтверждают, теорию Н.А. Морозова о Франкской Греции.

Мистра  перешла в руки византийцев через век правления крестоносцев в Морее, и  именно сюда устремился цвет общества Восточно-Римской Империи. Все, кто имел деньги и не хотел   участвовать в кровавых разборках раздиравших Византию вплоть до ее падения под ударами Османов, оценили комфорт Франкской Греции. Город процветал и, похоже, перенял у прежних хозяев отношение к жизни. Здесь бурно развивались искусства, философия и литература. Неудивительно, что Плетон проявил себя ярым проповедником философии Платона (а может быть самого Георгия Гемиста Плифона?) Он был настолько убедителен, что Козимо Медичи явно стал его поклонником, и уже после его смерти организовал во Флоренции «Платоновскую Академию», неоплатоники из которой внесли немалый вклад в развитие европейской культуры. Похоже, к организации академии мог быть причастен и Браччолини. Паджо умер в год основания Академии.

Итак философские труды Плифон писал по-гречески,  так что мешало их автору  приписывать  их античному Платону. Более того косвенно это подтверждает еще один труд Плифона, «Закон», под которым он свое  имя поставил. Опубликованная после его смерти  книга попала в список еретических и была сожжена инквизицией. В общем «за дело», автор был явно отравлен нравами процветавшими в Греции того времени. В своей книге Плифон  выступал против Христианства и ратовал за распространение греческого язычества по всей Западной Европе. Учитывая вышесказанное, я имею право поступить так же, как нередко поступают историки в своих изысканиях. Я выскажу свои мысли по этому поводу.

Плифон был не просто еретиком пытавшимся  изменить христианство, он  отвергал его в принципе. За куда меньшие прегрешения в западной Европе можно было угадить на костер, а он покушался на христианство в целом. При этом он оставался крупным византийским чиновником, и хотя Византия была более терпима, чем Запад, но и здесь подобные «художества» ни к чему хорошему не привели бы.  Лучшим  способом донести свои философские идеи  до читателей, было воспользоваться модой на «античность». Надо было всего лишь принять псевдоним  Платон, и объявить его древним греком. То, что основной свой мировоззренческий труд «Закон» он завещал опубликовать только после его смерти, это только подтверждает.

В Европе того времени Писатель мог писать свои «романы» из жизни древних греков или римлян, только спрятавшись за соответствующий «древний» псевдоним.  Мода на римские древности   была такова, что понятие роман, как литературная форма сохранилась и до нашего времени. Впрочем, это было удобно и для ученых   того времени. Во времена, когда античность стала эталоном всего, громкое греческое или римское имя позволяло опубликовывать еретические идеи и спасало от преследования инквизиции. Надо было лишь найти рукопись где-то, или, скажем, перевести с арабского. Здесь была возможна даже двойная выгода, арабский вариант тоже мог найти покупателей. Ловкий автор арабский вариант рукописи    объявлял переводом с латинского или греческого, и продавал в той же Кордове, Севилье  или Гранаде. Арабские Халифы и их наследники, античные древности тоже ценили, особенно труды астрономов, географов, медиков и историков.

Впрочем, не все  особенно и скрывались. Николо Макиавелли прямо пишет в своих трудах, что поэт Вергилий был родным дедушкой герцога Анжуйского. Историки может быть скажут и здесь, что известный царедворец не знал родословной властителей Европы, с которыми был вынужден общаться всю свою жизнь?

Макиавелли был широко образованным, крупнейшим политическим и военным теоретиком своего времени. В своих трудах часто ссылается на античные источники, но и тут есть одна странность - он  ни разу не упоминает такого великого полководца как Александр Двурогий (Македонский), и более того ни слова не говорит об относительно не давних Чингис Хане, и Батые, орды которого, грозной волной прокатились по Европе относительно недавно. Похоже он об Александре Македонском еще не слышал?! Ну, а о том, кто такой Батый прекрасно знал.

Дело в том, что практически в тех же местах, что и Батый, и практически в то же время действовал император никейской Византийской Империи Иоанн III Дука Ватац. Об этом человеке известно много интересного, о чем сообщают вполне известные историки. Но столпам нашей исторической науки нужнее Батый. Ведь без него рушится татаро-монгольское иго. Впрочем, о Батые я, наверное, напишу, когда ни будь.

Кстати стоит ли осуждать людей, которые жили по законам своего времени?  Они обманывали, так как жили в такое время, когда только обман позволял высказать свои мысли и не попасть в застенки инквизиции. Вопрос к современным историкам, которым ни костер,ни застенки не грозят, для которых догмы Скалигера и Петавиуса  не зыблемы, и  они готовы подгонять под них любые факты – чего ради вы это делаете сейчас?