24. Воспитанник интерната
...О дочери,живущей в интернате,Наташа дома почему-то никогда не говорила.Наташа не любила эти разговоры. Дома ее дочь никогда не бывала. Но в интернат Наташа иногда ездила-навещала девочку. Как-то я напросился съездить с ней в интернат: ведь это был и мой интернат.
...К нам на улицу из здания интернатской школы вышла девочка на костылях. Она на этих костылях только и могла держаться. У девочки было что-то с ногой и с лицом:не красивым,будто помятым. Девочка посмотрела на меня и отвернулась. Я не стал им-матери и дочери- мешать,и отошел от них в сторону,а затем пошел по интернатскому двору,так хорошо мне знакомому.
...Я поднялся на крыльцо нашей столовой. Я хотел было открыть дверь и войти во внутрь столовой,но не вошел-передумал.
Я стоял на крыльце столовой и смотрел по сторонам. ...Вот так же когда-то ,тогда еще подросток, стоял я на крыльце интернатской столовой и смотрел по сторонам перед тем как интернат мой навсегда покинуть. ...Постояв, я спустился с крыльца и прошел к зданию жилого корпуса,и тут-бывает же такое-Юрка Козловский,по кличке одноглазый(у него одного глаза не было)вышел мне навстречу из этого жилого корпуса. Мы даже удивились такой неожиданной встрече. Мы поздоровались за руку,как взрослые люди,хотя раньше,в школьные годы,мы с ним так никогда не здоровались. Оказалось,что он в нашем интернате работает сантехником. Для него интернат стал вторым домом. И как я потом узнал,его до сих пор в интернате продолжали воспитывать,потому что он на работе иногда,как у себя дома,выпивал.
Козловский пригласил меня зайти к нему в "кандейку"-в его рабочее помещение-мастерскую. И я пошел с ним в его "кандейку".
"Кандейка" его была в подвале,а вход в нее был с улицы.Я этот вход с улицы помнил.
В помещении,куда меня привел Юрка Козловский,свет был только электрический. В этом помещении всюду были видны трубы; они тянулись вдоль стен и под потолком. В помещении стоял какой-то ровный,нудный гул; в помещении было душно,жарко,а от труб пахло паром.В помещении сияли своими колесами вентиля,которых было много; еще стоял стол из железа,к которому были приделаны точильный станок и тиски; на столе лежали молоток,разводные и газовые ключи,и еще лежали какие-то инструменты и тряпки для обтирки.
Юрка Козловский познакомил меня со своим напарником.
-Вот мы сейчас эту встречу отметим,-потирая руки,сказал Козловский.
И мы эту встречу с Юркой Козловским (его напарник на работе никогда не пил) отметили: по-нашему,по-рабочему,то есть,крепко выпили. Выпив водки-она всегда стояла у Козловского в запасе,на всякий случай,-мы занюхали корочкой хлеба,и- разговорились...
Наташа меня в это время уже искала. Она меня нашла,когда столкнувшись с Козловским,спросила у него обо мне,и Козловский,который направлялся в эту минуту в ближайший магазин за выпивкой,потому что нам с ним тогда показалось,что за встречу мы выпили мало,сказал ей,что он меня видел и сказал,где он меня видел: в подвале,у него в "кандейке".
...Вернулись мы с Наташей домой далеко за полдень. Моя мама увидела,что мы вернулись,внимательно,-наверное,чтобы запомнить, -посмотрела на нас, закрыла глаза, и-умерла.
...Я маму похоронил рядом с могилой моего отца-ее мужа. Так лежать рядом-подумал я- им будет спокойнее,а может,и веселее:не так,все же,одиноко им будет лежать зимой,когда дуют над кладбищем ледяные ветра,а осенью,-когда моросят над кладбищем холодные,нудные дождики; ведь я буду навещать их редко,потому что кладбище от города далеко,да и городская рабочая жизнь отвлекает от мыслей о кладбище,об умерших,о том,что надо помнить,не забывать,чтить: людям живым всегда не до умерших,а я ведь пока еще живой,не умерший.
Свидетельство о публикации №216010200238
Наверное то, что Достоевский проглядел - в простых "нормальных" людях борется не Бог и Дьявол, а здоровье и болезнь! - Куда им, "маленьким", до Бога и Дьявола!
Им бы в простом сером "разнорабочем" быте не утонуть и погибнуть! Вот это экзистенциальное отчуждение Кафки! И отсюда - некий страх заразиться, глядя на Небо с его...(далее - по-Канту) и глядя на Землю, (далее - по этому роману). Тогда и ощущается экзистенциальный "страх вечности" - души и тела, неба и земли, могилы и будней.
В чем же смысл жизни, смысл "серых будней", "разнорабочести труда". В чем смысл внутренней жизни, интернатского "маленького" человека, покинутого родными "взрослыми"? ("элои, лама савахнани" - Боже, чтож меня оставил?)
*
Слово «интернат» произошло от латинского internus (внутренний).
*
Девушки, которые совсем не мечтают о "прынце", где и в мыслях нет таких сказок, как "Ассоль и Грэй". Но по телевизору можно разок глянуть на свадьбу простушки и английского принца в настоящей карете с кавалькадой, поплакать, "пописять на экран кипятком", и забыть, что Грейс Келли стала принцессой, а М.Монро - почти, и жить далее, как после сладкого сна. Чтобы забыть сон - можно выпить водки, уплыть в книги, в театр, в киношную "фабрику грез". Что же жизнь есть такое - где здоровье - это лишь выживание серой нормальности, или что-то еще, внутреннее, значимое, радужное, разноцветное, осмысленное? И вообще, что это такое. "внутреннее"?
*
Девушки, мечтают просто о "нормальном муже" и нормальности. Но разве "настоящая" женщина, которая дышит "духами и туманами" может быть нормальной или простушкой? Или может? Вопросы... может быть "наука" (или псевдо-наука?) философия - это умение задавать "вечные" вопросы?
*
Роман ваш увлекает, несмотря на "то и это". Иногда похоже на какую-то полу-пьяную исповедь, и кажется, что это ваше, Пчелка, метод, и в этом его уникальная ценность! Исповедь то ли в церкви, то ли в кабаке... Но - увлекает!
Левин Айзек 13.01.2020 22:40 Заявить о нарушении
Саша Пчелка 14.01.2020 00:18 Заявить о нарушении
Левин Айзек 14.01.2020 09:49 Заявить о нарушении