Логика чувств часть 2 Игра глава 14 - Тайны

        Скоро закроют переход между корпусами общежития, но они не расходятся. В коридоре никого. Они у окна, за которым черная ночь и мороз. По-сути недели две они были в разлуке: Ева не простила ему измену. Али хочет обнять её, но Ева не готова к этому.
       - Ты не способна никогда ничего мне простить, потому что не любишь меня. - Горечь зазвучала в его словах — наигранная или искренняя?
       - Смотря что, простить.
       - А если бы оказалось вдруг ещё что-то более серьёзное, существенное?
       - Это что конкретно?
       - Например, если я никогда не смогу на тебе жениться, или если ты вдруг поймёшь, что мы не сможем жить у нас, у меня на Родине?
       - Почему это не сможем?
       - Ты не сможешь вынести наших традиций, а я не буду иметь морального права защищать тебя в таких ситуациях. Да это и по-сути бесперспективно.
       Он помолчал и продолжил:
       - В таких условиях ты и во мне, начнёшь видеть одни недостатки, в том числе и те, которых нет и не было. Или,.. если бы ты узнала, что я когда-то был болел сифилисом, и поэтому у меня никогда не будет детей?


       Ева остолбенела. Она сама когда-то устроила психологическое испытание Павлу, но... не до такой же степени?! Она задохнулась, оцепенела, окаменела.
       - Не может быть?!
       Сифилис... Она воспринимала Это как конец всему, и смутный страх затмевал детали. Али нервно ходил вдоль окна, молча смотрел Еве в глаза, молчал и выжидал.
       - Нет, не может быть. Нет никаких признаков, - очнулась Ева.
       - Я вылечился, но у меня не может больше быть детей.
       - Нет, это неправда. Ты меня просто испытываешь.
       В голове девушке одни предположения сменяли другие: «Ведь говорил ей Амар, не раз говорил: - Только не он!»; «Нет, Амар приводил другие аргументы» - проносилось в голове Евы. Али продолжал молчать. Её сердце разрывалось - и, наконец, слова вылились из нее, как стон:
       - Будь что будет, я никогда не откажусь от тебя. Но... скажи мне, что это не так.


       Али обнял девушку, стал вытирать выступившие слезы. Он понимал много больше, чем она - плод индустриальной цивилизации, -  почти забывший о многодетных семьях и многоуровневых родственных связях. Он прекрасно понимал, что нет ничего страшнее бездетности, и поэтому в реальной жизни, рано или поздно, она сама ушла бы от него. Да просто, отказалась бы выйти за него замуж в решающий момент. Но пока она ответила так, и этого ему было более, чем достаточно.
       Ева не могла успокоиться:
       - Это неправда? Ведь это неправда, скажи, ну скажи?!
       - Да, неправда. Скажи, что любишь меня. Еще раз, ещё. Обними меня. Сколь нежный у тебя голос; он предназначен только для слов любви!
       Еве приятно было это слышать: она знала, что голос у неё особенный, нежный; в свою очередь её в нём удивляло то, насколько Али хорошо знает русский язык, его оттенки; как убедительно он умеет выразить свои чувства. И нет в его произношении этого вульгарного кавказского акцента.

       Боль, которую она испытала, стала отступать, но она странным образом задела что-то внутри Евы, а Али уже и сам не понимал, коварен он или искренен.