Дневник Самоубийцы. Пролог

  «С днём рождения, доченька»
*надпись на обгоревшей открытке


Это случилось шестнадцать лет назад. Солнце приветливо билось лучами в окна больничной палаты. Шестой этаж, ранняя весна. Снег все лежит на земле, но где-то уже пробиваются ландыши. Зима выдалась теплой, а значит: впереди теплое лето. У нас, в Канаде, редко бывает такая теплая погода. Весь мир пел, казалось: он радовался появлению малышки. Нежные руки молодой женщины держали комочек счастья – Клод`етт. Девочка была единственным и очень желанным ребенком. Счастливый отец даже выходной взял, чтобы в такой важный момент в своей жизни, быть рядом с любимой женой и их ребенком. Родители назвали малышку с гетерохронией – Клод`еттой Фл`ави К`арон, или просто Кло. Мать с ребенком выписала через неделю после родов. Маленький ангелочек с каре-голубыми глазами радовал Матильду и Филиппа Карон улыбкой и стремительным ростом. Так через месяц, Кло весила четыре с половиной килограмма. Шел второй месяц весны, когда в дом семьи постучалась беда. Весь день малышка капризничала, будто ее кто-то пугал – родители списывали все на колике животе, что свойственно детям в этом возрасте. Наконец-то успокоив Клодетт, и, уложив ее спать, родители, поставили семейное поместье на сигнализацию, и легли отдыхать.
Ничего не предвещало беды – ближе к полуночи в доме начался пожар. Где был очаг никто не знал, но едкий дым, как воришка пробирался в комнаты, окутывая все. Флави проснулась от запаха дыма. Ее тельце нервно дернулась, после чего последовал продолжительный детский крик. На плач прибежала горничная, Сеголин закутала малышку в большое одеяло, после чего, прижимая к груди, задыхаясь, унесла ребенка к лифту для белья, что вел в прачечную в подвале. Пожар охватил весь дом, и уже добирался до девочки, как ее вытащили из огня. Малышку увезли в больницу. В этом пожаре погибло пять человек, считая и родителей Клодетты.
Кто-то скажет, что ей повезло – я же спешу Вас переубедить. Лучше бы она тогда умерла. На судьбу этой девочки легка тяжелая печать судьбы, которая окутает ее душу плотной нитью завесы, состоящая из боли и разочарований, которую она, к сожалению, не сможет снять.