Бакуриани. Горные лыжи

Вступление.  До Бакуриани – несколько дней.

Ещё был Советский Союз. Он ещё был далёк от распада. Страна жила в брежневском безвременье. Работа была у всех. Все получали не очень большую зарплату. Жили скромно.
Были профсоюзы. Они как-то нас выручали, давая иногда бесплатную путёвку, иногда за тридцать процентов. Это было большим подспорьем для семейного бюджета.

Как-то на работе случилась горящая путёвка в Ессентуки. Она была санаторная с лечением. А что можно было лечить у тридцатилетнего человека? Посоветовались с женой, и решили, что нужно ехать, так как путёвка была льготная. Месяц был декабрь.
Я взял отпуск, получил путёвку, и уехал в эти самые Ессентуки. Мы не были набалованы подобными путёвками, и за всю мою жизнь я несколько раз был в санаториях, но уже в более позднем возрасте. Обычно: копили деньги, брали летом вместе отпуск и с детьми ехали на море. Нам нравилась Алушта. Там всегда дул прохладный ветерок. Сочи я не любил из-за большой влажности. Хотя дно моря там и там не было песчаным, но окунаться было можно. Народу в Алуште было значительно меньше, чем в Сочи.
Но дело не в них, а в том, что на этот раз я ехал один и не морской курорт, а на питьевой в Кавказские минеральные воды. Звучало даже величественно, так как ещё из истории мы знали, что наши цари и знать ездили лечиться на Воды!
Было просто интересно: «А что там за воды, и как ими лечат, и от чего?».
Приехал. Конечно, там всё было красиво, всё утопало в зелени и санатории выглядели, как дворцы. Всюду – просторные холлы, ковры, пальмы в кадках. Красивые, удобные номера. Можно было вспомнить рассказы о дворянстве и прочем люде, приезжавшем лечиться на воды.
Но когда дело дошло всё же до лечения, это оказалось очень грустным мероприятием.
Я пришёл в одну из водолечебниц и сразу стал свидетелем ужасных сцен: людям засовывали резиновый зонд в горло, и вливали туда минеральную воду, потом её выкачивали обратно.  Это ещё куда ни шло. Видел тюбаж печени с минеральной водой. Ужасно. Питьё минеральной воды по полстакана, подогретой до определённой температуры за тридцать минут до еды. Это было грустно. Но самое неприятное, что мне назначил врач (за какие грехи?) – это субаквальные ванны с минеральной водой. Тот, кто это делал, тот знает, и народ я не буду пугать. Это – просто пытка.
Посмотрел я на это на всё три дня, не встретил ни одного ровесника или ровесницу, взял билет до Минеральных вод, и улетел в Тбилиси.
Эпопея минеральных вод закончилась. Мне не пристало вальяжно расхаживать по бюветам и всяким водолечебницам: у меня ничего не болело, а врачи считали, что болело.
Сегодня я знаю, что такое водолечение, и кто такие бальнеологи. Знаю, как лечат сегодня на курортах, даже самых дорогих, но у нас!  Но об этом, при случае, в каком-нибудь следующем рассказе, благо, есть что рассказывать.

А в Тбилиси полетел в надежде добраться до Бакуриани, купить там путёвку на десять дней, и исполнить свою давнюю мечту- покататься на горных лыжах, хотя до сих пор сносно ходил на деревянных, и то по ровной местности.
До Тбилиси долетел быстро. Стал узнавать, как добраться до Бакуриани. Оказалось, что расстояние до него было приличным: 180 километров по серпантинным дорогам. Ходило туда два автобуса в день. Была ещё, железная дорога- узкоколейка. Но я предпочёл автобус. Думал, что доеду часа за четыре, но вышло все восемь или даже десять. Кругом была такая красота, но по бокам были пропасти. Всякое могло случиться. Всё же наш автобус дополз до Бакуриани.
Путёвку купить было не сложно. В те годы, это был известный, но ещё не фешенебельный горно - лыжный курорт.
Простые двухэтажные здания, типа общежитий. Трёхместные номера. При этом на одном этаже были мужские и женские номера. Рядом с нами была комнаты, где поселились три молодые девушки. Позже мы познакомились. Они были из разных городов, и никто из них никогда не вставал на горные лыжи. Столовая была хорошая, и кормили очень вкусно.
Костюмов тогда ещё не было, и каждый был одет в то, что у него было. Сегодняшние костюмы со шлемами, очками, прокат лыж стоят бешенные деньги.
Разношёрстно одетые, смешные мы выстроились перед тренером, который объяснил куда и зачем мы приехали, и что без первоначального обучения элементарным вещам можно запросто сломать себе руку, ногу или что-нибудь другое. Это он говорил серьёзно, показывая на гору, с которой нам предстояло съезжать.
На другой день получали лыжи. Это было сложное сооружение. Вместе с ботинком каждая лыжа весила более десяти килограмм.
Стали обучать нас настраивать крепления, чтобы при падении лыжи автоматически отстёгивались, и ты не вывернул себе бедро на скорости семьдесят и более километров в час.
Освоив это, надели лыжи. Они были такими скользкими, что устоять на месте было не возможно. Нас обучили стоять «плугом». теперь было легче. Потом обучили подниматься в гору на небольшую высоту: лыжи в стороны и палками помогать. Или ещё можно было подниматься лесенкой. Это нужно было для того, чтобы начать учиться съезжать и немного поворачивать. Но самое главное- это было останавливаться. Это оказалось самым трудным. Даже небольшую скорость нужно было научиться гасить разворотом, так как пространства такого, чтобы лыжи сами остановились, внизу не было. Там была небольшая площадка, а далее уже территория базы, дома. Плохо получались повороты. Нужно было создавать небольшой уклон в сторону поворота и немного поворачивать одну лыжу в сторону поворота. Острые металлические края вспарывали снег при повороте. Красивый веер снега взвивался из-под лыж.
Всё оказалось трудным. Все навыки деревянных лыж на равнине здесь не были нужны. Здесь была своя техника, и ею нужно было овладеть честно, иначе ты ставил на карту части своего тела!
Я несколько раз съезжал с небольшой высоты, но развернуться внизу и остановиться было очень сложно. Не получалось! Но ни у одного меня- почти у всех. Тренер был терпелив, заставляя делать нас ещё и ещё. Почти половина срока ушла на обучение.

Пока мы учимся, я напомню читателям о Бакуриани, Боржоми и Тбилиси. Сегодня мы с ними не дружим и ни в какой союз не входим. То ли кавказский темперамент, то ли, как у Украины: у обеих республик- желание войти в НАТО, и, главное, получить возможность беспрепятственно въезжать в страны ЕС и работать там. Амбиций много, но дел, кроме плохих, нет! Простите за вставку, но это нужно.
 
Сегодня Бакуриани- это далеко уже не то по сравнению с тем, когда мы там были.

Кавказ- это по истине благодатное место для лыжников. Многие горнолыжные курорты Кавказа берут свое начало еще с 19 века. Одним из таких мест является Бакуриани, это самый старейший горнолыжный курорт на Кавказе. Место для организации места для зимнего вида отдыха было выбрано членами императорской семьи, которой стал небольшой живописный уголок неподалеку от знаменитого Боржоми. Императорский выбор упал на эти места не случайно, тут самый чистый горный воздух, наполненный приятным ароматом девственных хвойных лесов. Именно отсюда открывается захватывающая панорама на горные вершины и ущелья, именно тут была расположена зимняя резиденция высокопоставленных особ. Для строительства моста узкоколейки, который стал связующим звеном между курортом минеральный и курортом снежный, был привлечен известный мастер в строительстве железных конструкций — мсье Гюстав Эйфель. Бакуриани, функционирует до настоящего момента, на сегодня он стал признанным центром горнолыжного спорта, семейного отдыха. Развлечений здесь целая тьма, на любой вкус и возраст — катание на коньках, санях, снегоходах, конные прогулки и многочисленные экскурсионные туры по окрестности, благо, что есть на что посмотреть.

Бакуриани - «Солнечная долина»: горный цирк в окружении могучих хребтов Большого Кавказа. В окрестностях густые сосновые леса и альпийские луга. Погода в основном безветренная. Высокая продолжительность солнечных дней. - 2100 часов в год. Здесь загорают зимой, когда лыжники катаются на лыжах в купальниках. Средняя годовая температура + 4,3 С. снег (64 см) лежит с конца ноября до первой половины апреля.
С вершин бакурианских гор берут начало известные на весь мир Боржомские источники. До скважин и разливочных предприятий от посёлка - всего 37 км - 30 - 40 минут езды в ясную погоду.
Городок находится на высоте 1800 м. По пути в Бакуриани - бальнеологический курорт «Боржоми». Год от года тут растёт количество частных гостиниц, пансионатов, ресторанчиков, шале и хижин. Ожили и заурчали горнолыжные подъёмники. В центре Бакуриани находится парк с аттракционами для детей, горнолыжный склон для начинающих спортсменов, Бакуриани- горнолыжный курорт с коротким бугельным подъёмником, прогулочный эскадрон местных лохматых коней с причудливыми кличками вроде «Изаура» или «Леонсио». верхом на которых можно доехать до гордости местного звероводства - Лисьей фермы.


И, вот настал день, когда мы подошли к подъёмнику. Шапки у нас были обыкновенные, вязанные, очки от солнца тоже обычные, их пришлось укрепить резинкой. Доехали до первой площадки. Домики уже были внизу, и казались маленькими. Страх постепенно заползал в сознание, что ты не доедешь до низа: или упадёшь, или врежешься в дома.
Но – мы уже наверху!
Нужно решаться.  Я ещё умудряюсь оттолкнуться палками, и с маленьким прыжком кидаюсь вниз. Страх пропал! Пошёл адреналин! Скорость нарастала, и уже свист раздавался от режущих кромками лыж фирнового снега. Повороты удались, приближалась площадка для разворота. Я сделал «плуг», при помощи палок и правой ноги и лихой разворот удался! Все аплодировали! Я был первым!
Девушка, жившая в комнате рядом с нами – профессиональный фотограф. Она снимала мой спуск, и хлопала в ладони громче всех. К величайшему нашему сожалению, она на первом спуске сломала ногу, и всё дальнейшее пребывание провела в гипсе на кровати.

Страх исчез навсегда.  Наследующий день я с двумя молодыми людьми из моей комнаты сразу пошли к подъёмнику. Но уже поднялись до самого верха. Там был лесной массив. Это была верхняя точка для начинающих лыжников. Её длина составляла 300 метров и  уклон -12 градусов, но разность высот – большая. Мы с «гиканием», как заправские лыжники, оттолкнулись палками, и понеслись вниз, слегка в позе лёгкого приседания. Все повороты выполнили легко, и с шиком развернулись на маленькой площадке под горой. Тренер нас очень хвалил. Если бы радость была птицей, то она вырвалась бы наружу и улетела. Настолько ликование охватило меня от этого спуска. Это сравнимо только со взятием вершины горы, о котором я расскажу в следующем своём рассказе. Может быть то же испытывают люди, прыгавшие первый раз с парашютом. Не знаю, мне не пришлось.

В другие дни мы с огромным удовольствием снова катались от самого леса, и потом в столовой не могли насытиться едой от горного воздуха, и от огромной физической нагрузки от катания. Спали, как убитые после обеда.
Однажды я оттолкнулся, как всегда палками, и чуть приподнявшись, ринулся вниз.
По пути я успел заметить девушек в купальниках, загоравших рядом с трассой. Они стояли, опершись на воткнутые в снег лыжи. В очках подставляли лица солнцу. Я успел заметить, что были они очень красивы, но в нашей группе таких не было.
Несколько секунд ушло на разглядывание незнакомок. Но эти секунды оказались роковыми для меня.  Одна лыжа наехала на другую- неизбежность падения была очевидной. Скорость огромная. Щёлкнули замки креплений. Лыжи отстегнулись, и я на спине вниз головой летел по наклонной плоскости с той же скоростью. Управлять падением нас не учили. Я предался воле случая. Мне казалось, что падал, катясь вниз, я бесконечно долго. Наконец, ногами вперёд, я воткнулся в сугроб, и ушёл в него, как в трубу.  Тишина. Руки, ноги вроде бы целы. Палок нет, лыжи неизвестно где. А потом, как отсюда выбраться? Но уже были слышны голоса людей. Они раскапывали меня, и вытащили из-под снега. Всё было нормально, нашлись и лыжи, и палки.
Какой-то мужчина подошёл ко мне и сказал: «Когда спускаешься с горы, есть только ты и лыжи, и никаких женщин не существует!» Я это запомнил навсегда.

В один из дней (всего один) вдруг пошёл снег. Он был такой красивый и пушистый, что его хотелось без конца ловить ладонями и радоваться, как радуются дети!

С девушками, сидевшими за соседним столом мы катались вместе. Отваги у них было не меньше, чем у нас. Мы настолько подружились, что уже ходили кататься только вшестером: три парня и три девушки.
Так вот в этот снежный день договорились пойти в «Саклю», так называлась таверна-шашлычная, в километре от нашей базы. Девушки с удовольствием согласились. В снежном вихре мы с трудом отыскали эту «саклю», вырубленную прямо в скале, и расстроились: там было написано: выходной день. Мы громко возмущались, но в снежной круговерти никого не было видно.
Вдруг откуда-то вышел пожилой грузин и сказал: «Послушайте, зачем выходной, заходите!». Он снял эту табличку и открыл дверь. Плеснул в камин бензина и дрова сразу загорелись. Скоро стало тепло и уютно. Он говорил на той смеси ломанного русского языка, как всегда говорят грузины с особым подчёркиванием буквы «а»! «Панимаешь, дарагой», ну и в таком духе. Это ставило нас вровень. Грузины всегда дружелюбно относились к русским. Это было видно по персоналу базы и тренерам.
И, вот, он уже жарит заказанные нами двенадцать шашлыков, по два на одного человека. Мы заказали почему-то семь бутылок «Саэро» - сухое грузинское вино. Почему семь, не знаю. Вскоре шашлыки были готовы, и мы на них набросились. Звенели бокалы. В каждой бутылке было ноль-семь литра. Кисловатое белое вино вначале казалось просто водицей. Но, чуть погодя, уже в голове поплыл тот лёгкий дурман, когда, в принципе, нужно останавливаться. Но у нас этого делать не умеют и никогда не умели. А грузины с детства пьют своё сухое вино, запивая им свою острую пищу, и ЖИВУТ ДОЛГО И СЧАСТЛИВО, иногда в восемьдесят или девяносто лет зачиная очередного ребёнка. Нам бы так!
Мы уже перешли грань лёгкого дурмана, а вина было ещё много. Да и начали есть по второму шашлыку. В отблесках огня, пылающего камина, всё казалось фантастическим. Не стены, а рубленные скалы. На них висели чеканки из меди с изображениями древних грузинских храмов и ликом царицы Тамары. Наш бармен сидел и смотрел на наше застолье, улыбаясь. Там в Грузии, где почти все пили сухое вино, нельзя было сказать, что здесь сидят пьяницы, как бы громко они не веселились! Они пили сухое вино- дар солнца, и это было нормой для этих краёв!

Обратно шли, обнимаясь, обещая писать и звонить. Это было незабываемо!
Когда люди какое-то время вместе бывают в горах, не важно: катаются ли они на горных лыжах или поднимаются на малые и большие вершины, потом они расстаются, как родные, не стесняясь, обнимаются, плачут, целуются на прощание! Это были горы! Они всегда незабываемы. И всегда тянет к ним вернуться. Но, увы, лично мне вернуться не удалось. 
В ту пору нам некогда было любоваться красотами окружающей природы. Уже через восемь лет я стану экскурсоводом и долгих тридцать следующих лет буду возить экскурсантов, показывая им красоты, которых они никогда не видели…

Это было моё второе знакомство с горами и людьми, пришедшими их покорить. Первое знакомство состоялось много лет раньше, когда я ещё был не женат. Перенося неимоверные усилия для себя, я, как и все, рубил ступени в вечных льдах, зависая над пропастями, перебираясь осторожно через расщелины ледников. Обливаясь потом, с трудом проходя последние метры, мы обнимались на вершине. Мы считали, что нет высшего счастья, чем взойти на вершину. Об этом я напишу в следующем рассказе.
Сегодня мне жалко смотреть на молодых парней и мужчин в рабочие дни стоящих у заборов, у подъездов своих домов, пьющих пиво или что-то другое, выкрикивающих что-то скверное и не знающих, что есть на свете ВЕЛИКОЕ БРАТСТВО ЛЮДЕЙ, УХОДЯЩИХ В ГОРЫ, ЧТОБЫ ИХ ПОКОРИТЬ.
А если вспомнить переходы нашего великого полководца А.В. Суворова и его переход с русскими войсками через Альпы, то понимаешь, что есть в русских людях что-то особенное, чего нет ни у одной нации в мире!


3 января 2016 год.