Джесси Стюарт. Соседи

СОСЕДИ
Джесси Стюарт

Мы с Финном обрезали сливы в саду, как вдруг у меня над головой пролетел камушек.
– А это еще откуда? – спросил я Финна, который стоял внизу и складывал ветки.
– Не знаю, – отозвался он.
Мы услышали, как на другой стороне долины смеются сыновья Хинтона. Один камень задел верхушку дерева, на котором я сидел, а другой ударил Финна по ноге. Я слез и мы принялись кидать камни в ответ. Они градом сыпались на нас и на Хинтонов. Местность была гористой, так что камней и с их, и с нашей стороны оказалось предостаточно.
Один снова угодил Финну в ногу, а наш попал в голову самому здоровому Хинтону.
–  Только подумай, – воскликнул Финн, – мы даже имен друг друга не знаем, а уже воюем! Что же дальше?
Мы кидались камнями весь день. На закате Хинтоны ушли вверх по тропинке и скрылись за холмом. Мы с Финном тоже пошли домой. Когда папа спросил, почему мы не закончили работу, мы всё рассказали.
– Не знаю, сможем ли с ними ужиться, –  сказал он маме.
– Подожди, пока мы с соседями познакомимся, – возразила та.
– И как же мы познакомимся?
– Однажды что-нибудь произойдёт, – отозвалась мама.
На следующий день с мальчишками был их отец, Морт Хинтон. Поднимаясь вверх по холму, они обрезали кусты шиповника, ветки деревьев и складывали мусор в кучи. Мы с Финном тоже обрезали деревья.
– Скажу одно: Хинтоны настоящие труженики, –  заявила мама.
– Когда камнями не кидаются, –  подметил Финн.
На четвертый день мои цесарки улетели на другую сторону долины, как раз туда, где Хинтоны расчищали участок.
 – Забери этих чертовых птиц на свою половину! Им здесь не место! –  ругался Морт.
Я не хотел запирать цесарок в курятнике, но пришлось, иначе Морт их просто убил бы. Мне хотелось сказать ему, что они приносят пользу: уничтожают вредителей и тем самым оберегают урожай. Но я боялся ему вообще что-либо говорить.
Спустя неделю, цесарки вновь разлетелись по долине.
– Если не будешь держать их на своей земле, я им шеи сверну! – кричал Морт.
Той ночью я снова запер цесарок, чтобы они не могли выбраться и разгуливать по холмам, как они обычно делали.
Пока Финн, папа и я обрабатывали одну часть долины, Хинтоны трудились на другой. Хотя мы с ними никогда не оказывались настолько близко, чтобы поговорить, – признаюсь, этого не очень и хотелось, –  мы заметили, что пытаемся соревноваться, кто быстрее расчистить свой участок. Март только начался. Каждый день, и в солнце, и в дождь, Хинтоны работали на своей половине, а папа, Финн и я – на своей. Однажды один из Хинтонов крикнул:
– Вам за нами не угнаться!
– Не отвечайте, – сказал папа.
К апрелю Хинтоны уже закончили расчищать холм и сожгли хворост. Морт привел тощего мула, запряг в плуг и стал вспахивать участок. Поначалу он работал медленно. На следующий день мои цесарки опять выбрались из курятника на свежевспаханную почву. Морт Хинтон поймал двух из них и закричал на всю округу, – специально, чтобы мы услышали, – что он птиц прикончил.
– Вот сейчас взял бы ружье и всадил ему! – вырвалось у меня. 
– Твои цесарки залетели на его территорию, – сказала мама.  – И он предупреждал, чтобы ты следил за ними.
Морт Хинтон с рассвета до заката вспахивал землю, а его сыновья охапками таскали корни с поля и скидывали их в огромные кучи. К первому мая земля была готова к посадке. Затем наступил сезон дождей. Мальчишки принесли корзины с рассадой табака и принялись сажать его рядами во свежевспаханную почву.
– Они и правда труженики, – отметил папа.
Неделю спустя ночью из окна своей комнаты я увидел свет фонаря. Он двигался от дома Хинтонов вниз по холму и приблизился к нашему участку. Через несколько я услышал на крыльце шаги. В дверь громко постучали. Папа открыл.
–  Я Морт Хинтон, –  послышалось из темноты. – Моей жене нужна помощь вашей.
Встала мама.
–  Сейчас буду готова, –  отозвалась она.
Ни папа, ни Морт больше не произнесли ни слова.
 – Вернусь, как только все будет в порядке.
Когда Морт Хинтон и мама спустились по тропинке в долину, свет на какое-то время пропал, но вскоре опять появился: они добрались до засаженного табаком поля. Я наблюдал, как светящееся пятно фонаря быстро двигалось сначала вверх по холму, затем вниз.
На следующее утро завтрак готовил папа. Он жарил яичницу и бормотал нечто вроде:
 –  Хинтоны вполне дружелюбны, когда им что-нибудь нужно.
Мы уже приготовились завтракать, как пришла мама.
– У Долли Хинтон родилась прелестная малышка, – первым делом рассказала она отхлебнув кофе.
– Как ее назвали? – спросила моя сестренка Гленна.
– Пока никак. Думаю, ее назовут Этель. Хинтоны на седьмом небе от счастья: три мальчика и, наконец, девочка!
– Какого склада они люди? – спросил папа.
            – Как все. Трудятся в поте лица, чтобы заплатить за ферму. Мебели у них в доме немного.
– Что скажешь, наши отношения наладятся?
– Думаю, да, – кивнула мама. – Тот холм больше не разделяет наши семьи.
– Не только холм нас разделяет, – сказал я. – Как насчет моих цесарок? Морт Хинтон ничего вчера об этом не говорил?
– А то, что их мальчишка ударил меня камнем по ноге? – возмутился Финн. – Вот я бы с ним разобрался...
Когда мы позавтракали, Морт Хинтон окучивал кусты молодого табака, а сыновья пропалывали грядки.
– Посмотрите, мистер Хинтон всю ночь не спал, –  сказала мама. – А мальчикам пришлось ночевать на сеновале в сарае.
Но папе, Финну и мне Хинтоны все равно не нравились. Из окна на кухне было видно всю долину, и я смотрел на Морта, который запряг мула и без устали окучивал табак, на мальчишек с мотыгами,  –  никто из них не отрывал взгляда от земли.
– Сегодня солнечно и сухо, –  сказал папа. – Сожжем хворост.
Мы взяли вилы, мотыги, грабли и отправились к холму, где работали всю весну. На наших двадцати акрах можно было насчитать и сотни куч хвороста. Погода стояла безветренная. Солнце высушило росу на листьях, устилавших землю.
– Самое время жечь, –  решил папа. – Похоже, ветра нет. Хворост лежит давно и сух, как порох.
Он зажег спичку и сунул её под сучья. Огонь с веток перешел на листву. Финн, папа и я поджигали хворост, пока огонь не начал подниматься по склону.
Вдруг откуда ни возьмись налетел ветер. Пламя начало стремительно перекидываться от одной кучи веток к другой. Папа взглянул на меня:
–  Возьми мотыгу и сгребай хворост по кругу.
–  Боюсь, не справимся, –  сказал Финн. – Хоть бы сад спасти!
–  Беги в дом, зови Сэла и Гленну! 
–  Пап, смотри!
Финн указал на холм. Впереди бежал Морт Хинтон, за ним – его сыновья с мотыгами через плечо.
– У нас беда! – крикнул папа, едва Морт приблизился.
– Мы пришли на помощь.
– Получится отвести огонь от деревьев?
– Давайте подожжем то, что на вершине холма, –  предложил Морт. – Я на этом собаку съел. Всегда поджигаю сначала возвышенность и жду, пока она выгорит! Низину поджигаю в последнюю очередь. Может, еще успеем спасти сад!
Морт побежал на холм, остальные следом. Ни Финн, ни я и словом не обмолвились с мальчишками. Но когда принялись вместе сгребать хворост, то впервые заговорили. Мы забыли, что кидались камнями. Сейчас, когда пламя взмыло вверх на двадцать-тридцать футов, было не до этого. В мгновенье ока мы окопали участок на вершине холма. Огонь, как и хотел Морт Хинтон, неистово полыхая, уходил вниз по склону, и распространялся все шире. Я испугался, что пламя перекинется не туда, куда мы его направляли, но папа был начеку.
Как только нам удалось справиться с огнем на холме, мы сгребли хворост на западном склоне, рядом с персиками. Морт поджег сухие ветки и направил огонь туда, где уже полыхало.
Затем мы сгребли сучья на восточном склоне и не дали огню приблизится к сливам и нашему дому. Вскоре пламя со всех сторон подступило к расчищенному участку. Теперь мы вздохнули спокойно. Дому и саду больше ничего не угрожало, мы контролировали огонь. Участок прогорел и теперь был вычищен, как нельзя лучше. 
– Как мне тебя отблагодарить? – спросил папа Морта Хинтона.
– Не стоит, – ответил тот. – Твоя жена помогла нам, а теперь мы возвращаем долг.
– Тогда давайте пообедаем вместе, –  предложил папа.
– В другой раз. Нам нужно домой, проведать Долли с малышкой.
Когда мы спускались по холму, я и Финн болтали с мальчишками про рыбалку, про ульи диких пчел, а папа и Морт смеялись, говорили о погоде и урожае.

Пер. с английского