НОРА

«...Облик будущего, даже отдалённого от нас лишь несколькими десятилетиями, невозможно обрисовать конкретно, во всех деталях. Ясно одно: это будет совсем другое общество, которое сложится в условиях демократии, на базе мощного культурного и научно-технического прогресса, будет основываться на гуманистических ценностях народов нашей страны и всего человечества....»
(Из платформы ЦК КПСС к XXVIII съезду партии.
Февраль 1990г.)

Маленький человек проснулся. Он открыл глаза и тут же зажмурился от яркого солнечного света. Он не любил солнечный свет. Ему казалось, что при ярком свете все вокруг сразу видели, какой он маленький и беззащитный. Ему не нравилось, что он маленький, и он не любил чувствовать себя беззащитным. Поэтому маленький человек жил в норе, на которую он наткнулся случайно, в поисках укрытия от дождя. Нора была просторная и сухая и, кроме того, её вход так удачно вписывался в складки местности, что не был заметен даже с близкого расстояния. Со временем маленький человек натаскал в нору всё необходимое для существования и теперь покидал её только тогда, когда кончались еда и питьё. Ел и пил маленький человек мало, и поэтому покидал свою нору крайне редко и с большой неохотой.

Постепенно маленький человек пришёл в себя ото сна и, снова, открыл глаза. Свет пробивался сквозь траву, густой массой обступающую узкий вход в нору. Тряпки, которой он всегда завешивал вход, не было. Маленький человек вспомнил, что ночью был сильный ветер. Он прислушался. Ветер стих. Остался только мерный топот тысяч ног, да нудное стрекотание сотен механизмов. Маленький человек высунулся из норы и, осторожно раздвинув траву, посмотрел на дорогу.

Большие люди, по-прежнему, шли на восток. Они шли всю ночь. Он слышал, как хлюпают по лужам их сапоги. Они шли на восток, туда, где слышался гром, а по ночам полыхало зарево. Иногда гремело так близко, что, забившись даже в самый дальний ход своей норы, он всё равно слышал этот пугающий звук и очень боялся, что когда-нибудь этот гром придёт и сюда. Они шли на восток вчера и позавчера, и месяц тому назад. Маленький человек потерял счёт времени, и ему казалось, что большие люди шли всегда.

Большие люди шли на восток. Они шли длинными, плотными колонна¬ми. Одетые в одинаковую униформу, они были удивительно похожи друг на друга и, сливаясь в сплошную, однородную массу, делались такими огромными, что у маленького человека захватывало дух. То и дело мимо норы проносились какие-то механизмы. Они проезжали, пролетали, проползали и, обогнав колонны, исчезали вдали.

   Колонны шли на восток. А в обратном направлении шла другая колон¬на. Вернее не шла, а тянулась бесконечной вереницей механических повозок, набитых большими, но слабыми людьми. Их униформа была ободрана, обожжена и перепачкана, почти на всех больших слабых людях были белые повязки. На головах, на руках на ногах. Некоторые были перевязаны полностью, с ног до головы и лежали неподвижно, как большие тряпичные куклы.
Иногда одна или несколько повозок останавливались, из них что-то вытаскивали и, сойдя с дороги, закапывали прямо тут, в поле, оставляя после себя земляные бугорки. Со временем придорожная земля покрылась бугорками, как бородавками. Маленький человек догадывался, что закапывают большие люди, но, в конце концов, это было не его дело.
Бывало, что та или иная колонна останавливалась, и большие люди разбредались по полю и, разведя костры, начинали кушать, доставая пищу из больших железных банок. Потом один из больших людей что-то кричал и все, вскочив со своих мест, бежали к дороге и, слившись в монолит, снова шли на восток. Тогда маленький человек, поборов страх, крался к не затушенным кострам и искал еду.

День тянулся за днём, ночь сменялась ночью, а колонны всё шли и шли. Маленький человек уже привык к этому и когда однажды, высунувшись из норы, не увидел больших людей, он снова испугался. Его пугала любая перемена, и он опять забился в свою нору. Прошло много часов, пока маленький человек вновь не услышал знакомый топот. Колонны снова шли на восток, но теперь интервалы между ними стали больше.
Шло время. Дни, недели, месяцы... Много месяцев. Маленький человек уже не пугался, когда в течение нескольких дней дорога была пуста. Иногда казалось, что колонн больше не будет и бояться нечего, и только нескончаемый гром, там, на востоке, убеждал его в необходимости надёжного убежища.

Вдруг колонны пошли на запад. Большие сильные люди шли вперемешку с большими слабыми людьми. Но теперь они не походили на тех, что шли на восток. Они плелись нестройными толпами и уже не представляли собой однородную массу. Они не разводили костров и не готовили себе пищу. Они торопились на запад. Иногда небольшая группа больших людей разбредалась по полю и что-то искала. А когда однажды один из них нашёл нераскрытую железную банку и все стали драться из-за неё, маленький человек понял, что большие люди голодны, и он стал бояться их ещё больше.
И вот, однажды утром, высунувшись из норы, он увидел, что дорога снова пуста. Это его уже не удивило, его удивило другое - тишина. Ни топота ног, ни жужжания механизмов, ни грома за горизонтом. Прислушиваясь, маленький человек долго вертел головой, но ничего, кроме свиста ветра и стрекотания кузнечиков не слышал. Страха не было, но на всякий случай он ещё несколько дней не выходил из своей норы и только после этого, набравшись смелости, выполз из неё и вышел на дорогу.

По обе стороны от дороги и прямо на ней стояли повозки и механизмы больших людей, валялось их снаряжение и оружие. Здесь же лежали ящики с продуктами, которые выпали из перевёрнутой повозки. И маленький человек удивился, как большие люди могли голодать. Его первым желанием было перенести еду в нору, но её было так много, что нора не вместила бы и малой её части. Тогда он сел на один из ящиков и стал кушать прямо здесь. Он ел долго, вскрывая банки и коробки, и разрывая разноцветные пакеты. Маленький чело¬век уже не помнил, когда он ел досыта и опомнился лишь, когда по¬чувствовал боль в животе. Но даже эта боль не могла изменить его состояния, он был счастлив. Он вдруг понял, в каком страшном мире жил. В мире ограниченном стенами его норы с маленьким окном в мир, где для него не было места. А виноваты в этом были большие люди, именно они были причиной всех его бед. Именно они заставляли его голодать и трястись от страха. И вот теперь больших людей нет, а этот прекрасный мир принадлежит ему. Волна блаженства захлестнула маленького человека, и вдруг он запел. Он пел всё громче и громче, закрыв глаза и приплясывая на месте. Он пел долго, пока не охрип, но, даже замолчав, он продолжал приплясывать, не открывая глаз, а когда, доведя себя до изнеможения, всё же остановился и открыл их, - оцепенел.

Вокруг стояли большие люди и, молча, смотрели на него. Маленький человек медленно лёг на землю и застыл от страха. Большие люди захохотали. Все. Вдруг. Они смеялись долго, а когда смех затихал, кто-нибудь снова что-то говорил на непонятном, для маленького человека, языке и все опять начинали смеяться. Только теперь маленький человек стал замечать, что эти большие люди отличались от тех, которых он видел раньше. Они были одеты в другую униформу, говорили на другом языке и их лица, в отличие от тех, других, были плоскими и невыразительными. Вдруг один из больших людей отделился от толпы и вошёл в круг. Он ни чем не отличался от других, но по тому, как все остальные замолчали, маленький человек понял, что это был их главный. Он внимательно посмотрел на маленького человека и что-то сказал. Все снова засмеялись. Но этот был другой смех. Маленький человек почувствовал, что большие люди смеются не потому, что им весело, а из уважения. Главный нагнулся и, выхватив из его рук разорванный пакет с едой, что-то спросил. Смех прекратился. Маленький человек не понял, что от него хотят и, виновато улыбаясь, пожал плечами. Главный ткнул пальцем в сторону ящиков с едой и повторил вопрос. В его голосе послышалось раздражение. Он расстегнул чёрную сумочку, висевшую на его ремне, и, достав оттуда какой-то предмет, наставил его на маленького человека. Маленького человека охватил ужас. Он стал отползать, не спуская глаз с наставленного на него предмета. Он не понимал, что происходит, в чём он виноват? Вдруг маленький человек вспомнил свою нору, свою жизнь в том, другом мире, со своими страхами и переживаниями, с голодом и одиночеством, с другими большими людьми, которым до него не было никакого дела, и у него заныло сердце от тоски и жалости к самому себе. Он понял, что готов отдать всё, что у него есть, он готов голодать и трястись от страха, лишь бы вернуть прежнюю жизнь. Это желание было таким сильным, а картины из прошлой жизни, такими яркими и отчётливыми, что маленький человек не заметил, как из предмета, наставленного на него, вырвалось пламя….

   Большие люди шли на запад. Нескончаемый поток длинных стройных колонн. Они шли днём и ночью, туда, где гремел гром, и полыхало зарево. Они шли, не обращая внимания на снег и дождь, боль и усталость. Они шли вперёд. Шли и не замечали, что идут по земле изрытой норами.