Записки сумасшедшего

     Согласен, немножко плагиат. Имеется в виду, название. Но зато очень удобно: пиши, что захочешь, – всё равно никто не примет всерьёз.
    
     Никогда не начинаешь так ненавидеть людей, как в плацкартном вагоне, когда едешь несколько суток подряд. Дембеля, вахтовики, вечно пьяные, шатающиеся. Торчащие с верхних полок в проход голые пятки. Как ни странно, детский плач и крики не раздражают.
    
     Просто один очень капризный порой ангелочек (девочка), прижался как-то днём всем телом, спиной, ко мне, незнакомому дядьке, сидящему на своей боковушке. И всё. Всё остановилось и замерло – и даже летящий сквозь звонкую зиму состав. Замер в своём полёте. Мысли повисли и засверкали… Прям какое-то прикосновение к самой сути жизни. Не извращённое, а наоборот, какое-то очень чистое и солнечное. Умиление и тепло. И животворящее дыхание чего-то надёжного и вечного.
    
     Симпатичная буряточка, едущая с племянником в Читу, вдруг спрашивает: «Дядя Дима, а у Вас внуки есть?». И улыбается так мило, так… Бог мой, да что же это такое?? Я малость ошарашен. Неужели и впрямь таким древним выгляжу? Может, это просто оттого, что не побрит?!
    
     Ночь. Неожиданно чистое небо в окошке, всё в россыпях ярких и крупных звёзд. Они поворачиваются по мановению движения поезда и его поворотов, как свод планетария. Завораживающе, красиво и немножко жутковато.
    
     Время всегда идёт как-то странно, всегда в темпе «назло». Но путешествие всё же приходит к концу. И вот уже на той стороне Амура заискрился родной город. Мальчик, видимо, первый раз приезжает в Хабаровск, восклицает: «Чего это там так светится всё?!». Зрелище действительно величественное, с налётом неземной нереальности.
    
     Засекаю время, пока едем по ж.д. мосту. Почти 4 минуты. Ни одной реки такой ширины не пересекали на всём пути от Москвы!
    
     Город ещё больше похорошел. Но встречает холодно. Холодно подсвеченным розовым утром. Памятником Ерофею Павловичу, глядящему вдаль, в пологий спуск заснеженного бульвара, в его молчаливую и ясную перспективу. Зато небо, чуть светлеющее, – чистейшей воды бирюза, в отличие от вечных туч над головой в Северной Пальмире.
    
     Мама. Зрелище повергает на мгновение в шок. Передвигается с трудом, начинает фразу – и забывает, что хотела сказать… Я почему-то вспоминаю фильм: «Почтальон всегда звонит дважды». Да, почтальон звонит дважды всегда. Возможно, то давнее, совершённое тобой жестокое преступление вот таким вот образом аукнулось сейчас…
    
     Кое-как с тёткой, её родной сестрой, уговариваем её ехать в больницу.
    
     Скоро Новый Год. Надо устаиваться куда-то. Но об этом уже потом, в январе подумаем.
    
     Есть любимое дело, можно сказать, призвание. Но за него никто не платит. Придумал, ещё в Питере, изготавливать на принтере собственноручно брошюрки со своими стихами и раздавать. С припиской в конце, что, мол, (вдруг кому-то ну очень сильно понравится!!) желающий посодействовать автору в издании книги может перевести любую, даже чисто символическую сумму, на такой-то счёт. Но это, конечно, не выход.
    
     Трамвай? Опять водителем? Но это кажется гиблым и безнадёжным начинанием. Учитывая состояние хабаровского трамвайного хозяйства, его финансовую состоятельность. Точнее будет, наверно: несостоятельность. Красивые новые – рыжие, как моя заветная любовь – вагоны? Но моего родного 2-го Депо в Северном мкр. эти вливания новизны и праздника не коснулись вовсе.
    
     Питерские трамваи ломаются редко. Да и в таком исключительном случае тебе не надо его гнать в парк: пересел на резервный, который всегда стоит на «конечке», – и поехал дальше. Рабочий график: 4/2. Работа в свой выходной оплачивается вдвойне – как и положено по ТК. Здесь о таком, по-видимому, и не слыхали.
    
     Работа неблагодарная, собачья – даже и там. Но там когда берёшь в руки расчётку по зарплате, не так сильно тянет рыдать и материться!
    
     А тут ещё – известие, что хабаровское ТТУ подало в суд о признании его банкротом.
    
     В общем, перспективы не из радужных. А ведь когда-то давным-давно, прям-таки в прошлой жизни, я работал штатным корресспондентом в газете «Хабаровский Экспресс». Вернее, в «Хабаровске сегодня». Но этот один холдинг.
    
     Со школьного возраста ещё сотрудничал на радио. Написал, помнится, очерк о своём однокласснике В. Ли, интересном, разносторонне развитом парне, отличнике, спортсмене и гитаристе. В конце прозвучала сочинённая им на стихи Блока песня. Было здорово! Да и гонорар, что-то около 10-ти руб., по-моему, меня, семиклассника, очень порадовал!
    
     Любопытно, а сейчас я мог бы что-нибудь написать для СМИ? О чём там пишут? Кто-то покупает их, эти газеты? Кому-нибудь вообще это интересно?
    
     Я накупил в киоске целый ворох печатных изданий.
    
     Кого-то куда-то выбирают. Извечная нехватка средств на то, на другое, на пятое, на десятое. Много неудобоваримых «умных» слов, куча громоздких цифр. Ну, или громоздкая куча. Ни один нормальный человек, конечно, не будет вдаваться в эту казуистику. Но зато у обывателя создаётся иллюзия, что-то кто-то невероятно мудрый и дальновидный всё уже продумал досконально за него – и всё (ну как в той песне ГрОб) идёт по плану! И вот-вот, уже совсем скоро, всё, о чём он мечтает, посыплется на его обывательскую плешь, как из рога изобилия!
    
     Вертикаль власти, праймериз, цикличности всякие…
    
     Да нет, наверно, это всё надо: новости и сообщения, статистика, отчёты о каких-то культурных событиях… Но станут ли газетные полосы той сеткой координат, которая позволит отыскать меня, читающего, в масштабе мира и времени как такового? Подскажут ли, кто я? Зачем я? А если нет – то зачем мне море такой информации, которая проходит сквозь мою сущность, не задевая её, не чеканя?
    
     Понравилась статья Дмитрия Быкова в «Собеседнике». Писательский статус автора её выделяет из всех. Я абсолютно не знаю ни имён, ни событий (большинства их), которые он там упоминает. Не то чтобы я аполитичен принципиально. Просто все самые яркие события исторические, на мой взгляд, относятся к началу прошлого столетия. По сути дела, сейчас ничего пока что не происходит. Ведь общество движется в русле идей. А их сейчас нет. Материальные блага, ресурсы, нефть, распространение своего влияния в мире, власть – просто ради власти – это не идеи. И даже ницшевская «воля к власти» тут ни при чём.
    
     Тем не менее читать статью было интересно. Биение живой мысли интересно – и то, как человек выстраивает свой внутренний космос.
    
     Все мы, по сути, об одном. И матёрый журналист, и какой-то видный политический обозреватель, и писатель Быков, и писатель неподражаемо-тонких притч Экзюпери… и даже я, маргинал и бывший уголовник, носящийся, как кошка с мясом, со своими стишатами, – все мы отзвуки будущего. Того будущего, которое всё собирает под своё крыло и всё объединяет. Всё искупает и оправдывает. В нём, как в великолепной мозаике, найдут своё место все разнородные фрагменты сегодняшнего нашего, далеко (по крайней мере, с моей точки зрения) не радужного бытия.
    
     И если говорить об идеях, то на ум только одно просится. Что-то солнечное и невесомое. То, что приоткрывает дверцу к звёздам. Или в себя. Геном самосовершенствования – или самоосуществления – вот как я бы назвал это.   

    

     Моя огненноволосая зазнобушка, бывшая коллега по трамвайному ремеслу, встречаться со мной не горит желанием. Вроде бы и не против, и в то же время… Приходится довольствоваться сочинением и отправкой ей цветистых смс-ок, ну вроде: «Я хочу поласкать тебя там. Я хочу разбудить в тебе зарю. Я хочу, чтобы магический цветок расцвёл у тебя внутри, сияющий и белый…». Но пока как-то не работает. Привыкла, как богиня, к жертвоприношениям. К денежным. Но чего нет, того нет пока.
    
     Есть только родниковое зеркало утра и струны вечера, и мой дремлющий зимне тополиный город, город детства. И юности. Просто: город жизни. Его гармоничная вязь двухэтажных особняков и вдыхающих свет пиков новостроек. Есть женщины, с глазами, похожими на мечту. Книги… Есть Егор Летов и Джим Моррисон, которые кажутся более живыми, более реальными, чем многие из тех, что двигаются, говорят, суетятся вокруг, в этой запатентованной неумелыми изобретателями «реальной жизни». Есть утончённый О. Хаксли и Уильям Блейк, и чудесные слова последнего: «Если бы двери восприятия были чисты, всё предстало бы для человека таким, как оно есть – бесконечным».
    
     Все эти люди, все, кто живёт, говорит и поёт в моей душе, – все они имели дело со словом.
    
     В языке есть всё. В древнегреческом, русском, английском, французском, немецком… в каждом из них, отдельно взятом, хранятся решения всех самых важных, глобальных проблем, все ответы и разгадки. Вдумайтесь! Вопрос лишь в том, чтобы поставить нужные слова в нужном порядке.
    
     Если рассматривать общество людей как исполнителей неизменного ритуала поеданий и физиологических отправлений, со встроенной, во имя великого культа потребления, репродуктивной функцией… то, возможно, да, самые главные на Земле – это экономисты, бизнесмены, политики.
    
     И всё же приятней думать, что вначале, действительно, было Слово, и оно же есть Бог. А следовательно, весь мир – это вечно обновляющаяся, прекрасная поэтическая фраза!..