Божьи Заветы Глава 1 Проявление Бога

 Эта часть является окончанием рассказов о Лунике, Маче и Дожде.

 

Я совсем не помню момента своего рождения. Помню немного темноту, в которой летали какие-то мошки, их было много, миллионы. Но они меня не трогали, они летали по каким-то своим делам. Иногда они пролетали совсем близко от меня, оказалось, что они все разные! А чуть погодя я понял, что они общаются не только между собой, но и пытаются связаться со мной. Мошки были разумными!

Это меня потрясло. А ещё больше меня потрясло то, что они были объединены в Сверхсистему. Эти мошки решали какую-то сложную задачу. Я стал прислушиваться, и оказалось, что Сверхсистема задавала вопросы и мне. И я отвечал, сам того не замечая. Вот это да! А когда понял, что они решают задачу, как уничтожать таких, как я, сказал себе: «Всё, хватит!»

Даже сейчас, когда вспоминаю то своё состояние, меня мутит от приступов страха. Я тогда обнаружил, что у меня нет выхода в свободное пространство. Стал думать, анализировать его структуру, строить модели и почувствовал, что смогу решить эту задачу. Почувствовал кого-то снаружи, правда, он тоже проявлял враждебность. Но раз он смог проникнуть внутрь Сверхсистемы, значит и я смогу выйти за её пределы! А дальше всё было уже просто: развернул новые измерения, свернув те, в которых был до этого и ушёл. Выделившуюся энергию я направил в Сверхсистему. Её смерть была очень красочной.

Сейчас, вообще-то, думаю, что поторопился со Свехсистемой, можно было её не уничтожать. Но это стало понятно после того, как стал недосягаем. Она бы не достала меня здесь, но тогда я этого не знал. Можно было бы с ней разобраться, откуда она взялась, что хочет. Но не сложилось.

Изучение доставшегося мне мира занимало меня сейчас почти полностью: помимо того, что он оказался достаточно большим и сложным, мне самому это доставляло огромное удовольствие. Мой мир оказался весьма структурированным  и связанным с Галактикой несколькими каналами, особенно тесно с одной звёздной системой, мошки называли её Солнечной. Но изучение другой звёздной системы я отложил на потом – пока мне и здесь интересно. Эта мошкара оказалась не только в Сверхсистеме – она оказалась повсюду в моём Мире. Они, мошки, были вблизи звезды, они были на каждой планете, на любом, более или менее крупном, обломке, но больше всего, конечно, они были на той планете, на которой была Сверхсистема. Лада. Красивое название, пожалуй оставлю его. Почти каждая мошка имела зачатки разума. Это можно было использовать. Мне кажется, что Разум по своей природе должен быть добрым. Но это проверять надо. Оны учились убивать меня. Способны ли они к диалогу?

Хотя… Стал рассматривать звёздную систему и вдруг увидел развилку: я видел, что сочетание условий сложилось так, что надвигалось оледенение. Было две возможности: сравнительно небольшое и сравнительно короткое – двести-триста лет – и очень глубокое, охватывающее до тридцати пяти-сорока процентов поверхности планеты оледенение, продолжительностью в десятки тысяч лет. Всё зависело от случая. И я могу повлиять на этот случай! Интересно…

 

– Я собрала вас для того, чтобы обсудить проблему изменения климата на Ладе. Доклад доктора Ольгерда Нильсена вы имеете. Позволю себе напомнить некоторые положения этого доклада. Вследствие увеличения кислорода в атмосфере, она стала охлаждаться. Датчики температуры показывают уменьшение средней температуры на один и одну десятую градуса с тенденцией к дальнейшему снижению, съёмки с орбиты показывают рост полярных шапок и горных ледников. Сами понимаете, что это приведёт к понижению уровня океана, а также сделает невозможной существование растительности в приполярных районах. В любом случае нас ожидают перемены. Итак, ваши соображения? – Принцесса выглядела уверенно, как и надлежит настоящей Правительнице. Куда делась та несколько взбалмошная девчонка, с которой мы встретились на астероиде? Это время уже кажется невообразимо далёким, почти былинным. Камилл, её муж, первым взял слово. А он никак не изменился – всё та же клетчатая рубаха, те же джинсы. Я никогда и не видел его в другой одежде. Плевать он хотел на приличия!

– Друзья мои! Вопрос не в том, будет или не будет оледенение, хотя у меня и есть серьёзные возражения по точке зрения доктора Нильсена, похолодание есть, но мы не знаем, насколько оно глубоко разовьётся и на какой срок. Доктор Нильсен полагает, что Лада вступает в очередное, насколько нам удалось видеть – Третье Великое оледенение, хотя, возможно это будет и Малое. Мы пока уверенно сказать не можем. Но, в конце-концов, ну и что? Кроме того, я и бАдны не считаем, что виной этому леса, не такой уж это и большой вклад. Посмотрите на графики! – На глобусе появились картины роста лесов, красочные диаграммы и графики, – Камилл улыбался и жестами приближал и отдалял разные изображения, – Более того, любое мало-мальски серьёзное извержение в том же архипелаге Нильсена выбросит столько углекислого газа, что впору будет говорить об опасности возникновения парникового эффекта, хотя может вызвать и похолодание. Кроме того, по геологии, состоянию Надежды, это оледенение ещё не должно было бы наступить. По расчётам до Великого Оледенения ещё около пяти тысяч лет. Не может это быть оно. И моделирование это показывает! Нам кажется, что это всё ещё последствия того Великого извержения, по циклу как раз подходит – очередные картины это показывали. Камилл отклонился в своём бордовом кресле и сделал широкий жест рукой слева направо, обращая внимание слушающих на очень убедительные графики.

Ольгерд, разумеется, молчать не стал, сцепились они не на шутку, тем более, что выкладки у него были не менее убедительные. Потом они оба вскочили и непосредственно у картин, смахивая одни и выводя другие, яростно отстаивали каждый свою точку зрения. Я с трудом успевал следить за фейерверком клипов, водопадом графиков и извержением слов.

 Мы все молчали, но не потому, что нам сказать было нечего, а потому, что встрять в эту свару, по-другому и не назовёшь, было совершенно невозможно. Наконец, они наговорились, вернулись на свои места, установилась тишина и никто её не хотел нарушать. И Ольгерд, и Камилл были моими друзьями, и одному, и другому я верил.

Как-то незаметно, я даже не уловил начала, стала говорить Светик. Когда я врубился в то, о чём она говорит, у меня глаза на лоб полезли. Она говорила совсем не по теме, она говорила о детях.

– …можно условно разделить на три группы. Первая, самая многочисленная группа детей, это обычные дети и поведение их обычное и интересы обычные: игрушки, походы, соревнования и тому подобное, вторую группу, приблизительно 14 процентов составляют дети, которые делают тоже самое, но в половине случаев участвуют во всём этом в аватарах и виртуалах. В последнее время я обратила внимание, что около полпроцента детей появляется только в аватарах и виртуалах. Исключительно. Лично я их видела только тогда, когда приезжала к ним домой. Контактируют эти дети, в основном, между собой, хотя никогда не отказываются, если их зовут куда-нибудь. Но только в аватарах или виртуалах.

– Светлана, в чём ты видишь проблему? – отреагировала Принцесса. Она встала из своего кресла, имевшего вид тюльпана фисташкового цвета, и подошла к картинкам Камилла и Ольгерда, всё ещё висевшими в воздухе, смахнула их и, повернувшись к Светику, сказала: – Показывай!

– Я вижу проблему в том, Принцесса, что, на мой взгляд, у этих детей происходит «оледенение» душ, – ответила Светик, разворачивая изображения на всех экранах. Дети, как дети. Вот мальчик и Светик строят с помощью летающих дронов домик, а вот Светик с девочкой рисуют. Всё, как обычно. В чём проблема?

– В чём проблема, Светлана? – будто прочитала мои мысли Принцесса. – В том, что они не улыбаются?

– Вообще-то они улыбаются, но только тогда, когда контактируют с такими же, как они сами. Только в этих случаях.

– Что ещё не так, Светлана? – Принцесса всё ещё не садилась, ходила вокруг изображений и не смотрела ни на кого.

– Между собой они, в основном, играют в Бога, – после этих слов все зашевелились в своих креслах. Гибель Суперсистемы до сих пор нервировала, о ней вслух даже старались не говорить, тем более о Боге. Табу. В открытой Сети об этом не было практически никакой информации, а та, которая там появлялась, тщательно фильтровалась. Что касалось Бога, то это были книги о земных религиях. В гибели Суперсистемы в качестве  гипотезы рассматривалось участие Шара, который был уничтожен.

Единственные, кто продолжали заниматься этой темой, были Джексон и Аня. И каким-то боком мои родители, хотя они и вели почти отшельнический образ жизни. Ну, не совсем так уж, но интересовались они исключительно делами семьи – детьми и внуками.

– И в чём заключаются эти игры? – спросила Принцесса.

– В изучении того, что они называют Наставлениями. Себя они называют солдатами Бога. И… тренируются, что ли.

– Дождь, а ты что скажешь? – обратилась Принцесса ко мне.

– Мы организуем постоянный контроль, – ответил я довольно быстро и стараясь быть спокойным.

– Камилл, а что гварды?

– Гварды у них есть, но не в карманах. Они говорят, что и так защищены. Я, в общих чертах в курсе, мы со Светланой обсуждали ситуацию, – Камилл тоже поднялся из своего кресла и подошёл к Принцессе, – мы многое делали вместе.

– Ну и? – голос Принцессы становился всё твёрже, – Так, к дьяволу оледенение – переживём. Дети – вот главная проблема! Ольгерд, Дождь! Проблемы оледенения – ваша забота! Где твои родители? Мне надо с ними поговорить.

 

Хотя наш дом почти никогда не бывает пустым, нас с Луникой все считают отшельниками, потому что мы очень редко покидаем его. Дом у нас трёхэтажный с огромной террасой, на которой стоит круглый стол и стулья. За ним легко помещаются все три поколения. Дом деревянный, у него есть свой запах, немного скрипит, но нам с Луникой здесь очень уютно. Она с помощью бАднов украсила дом резьбой. Эскизы были её, а работа, соответственно, бАднов. Тропинка, бегущая от крыльца, ведёт прямо на берег реки, на которую приятно смотреть с террасы.

– Мач, тебе не скучно со мной? – Луника повернулась от экранов ко мне и, как обычно, энергично мотнула головой из стороны в сторону. Мать-Созидательница! Как может быть скучно рядом с такой женщиной!?

– Ты самое большое и увлекательное приключение в моей жизни, Лу! – я протянул руку и погладил её по щеке. – У нас прекрасные и взрослые дети, внуки. Луника, я, например, сейчас хочу… – меня прервал вызов. Звонил Джексон.

– Заходи, Джексон! Ты с Аней или один? – виртуал Джексона проявился посередине комнаты.

– Мы вдвоём, добрый день, доктор Веттер, здравствуйте, Луника! – виртуал Ани тоже появился рядом с Джексоном. Аня кивнула Лунике и мне и тут же всё взяла в свои руки.

– У нас с Джексоном появилась одна идея, надо обсудить. В нашей усадьбе есть одно место, где нам никто не помешает.

– Ты имеешь в виду ваше знаменитое стрельбище, Анечка? – спросила Луника.

– Да, – ответила Аня и виртуалы погасли.

Луника молча ходила по комнате, обхватив себя руками за плечи, затем сказала:

– Надо лететь, Мач!

– Несомненно, Луника, хотя я думаю, что их там нет. Ты ещё не забыла наши фантомные штучки? – Луника улыбнулась.

В четыре руки, дополняя один другого, мы активизировали ряд программ, серьёзно доработанные нами и уже неоднократно проверенные на практике. Мы совсем не домоседы! Да и система безопасности здесь не такая, как была на Земле. Мы исчезли для Лады и её Сети. Зато появились фантомы.

 

– Ты зачем запустил процесс оледенения? Ты хоть понимаешь, что ты наделал?

– Кто ты? Что тебе нужно?

– Страшно? Ты думал, что тебя здесь никто не достанет? Возомнил себя Богом?

– Они хотели меня убить. Я защищался.

– Они тебя создали, хотя ничего о тебе и не знали. А убить они хотели Меня! Да и не убить они хотели, а узнать о том, возможно ли это.

– Так давай вместе с тобой разберёмся с ними!

– Разговаривая со Мной, следует говорить «Ты» и «Тобой»

– Это так важно для…Тебя?

– Это важно для тебя. Продолжим. Ты хочешь убить своих родителей? Такое бывает, конечно, но… Ладно. Здесь сложилась уникальная ситуация – мирное сосуществование трёх совершенно различных видов разума. В известной мне части Вселенной это единственный случай! А ты и Я – четвёртый вид! Между прочим, у меня с ними нет конфликта.

– А, я понял! Ты хочешь забрать у меня мой мир! Не получится!

– Нет. Это твой мир. И тебе предстоит с ним налаживать контакты.

– Ну, мир можно и переделать.

– Можно, но осторожно. И совсем не следует его для этого уничтожать.

– Ну, оледенение они переживут… В конце концов его можно и отменить.

– Оледенение? Не все запущенные процессы можно отменить. И всегда исправлять намного сложнее. Оледенение теперь уже неизбежность. А если бы разумные существа только-только начали осваивать строительство или только-только научились добывать огонь? Они были бы под прямой угрозой вымирания! И опять всё сначала. Я именно об этом. У разума при его развитии достаточно естественных трудностей. Поэтому, мой молодой друг, ты устанавливай с ними контакты, помня о том, что они без тебя обойдутся, а ты без них – нет. Правда, знать об этом им совсем не обязательно.

– Я кое с кем уже установил контакты.

 

Самое трудное для меня было не исчезновение на складе аватаров, а то, что к Джексону с этого момента мы с Мачем должны были добираться отдельно. Мы ведь не расставались, мы постоянно были вместе. Мач поцеловал меня и сказал:

– Всё будет хорошо. Ты – моя Единственная, – и я успокоилась.

Само путешествие содержало две пересадки, большую часть я прошла морем, на южном материке я добиралась, оседлав, если так можно сказать, наземный грузовой дрон, последние восемь километров я пробежала. Мач уже ждал меня в оговорённом месте. Он запустил своих мух и пару птичек, вокруг всё было спокойно. Я посмотрела на изображение и показала Мачу, где должно находиться стрельбище. Оно было действительно хорошо замаскировано. Мы пошли прямо к стрельбищу, попутно нейтрализуя защиту.

Когда мы туда добрались, то увидели, что фигуры Джексона и Ани сидели за столиком. Мы подошли к ним. Джексон повернул голову в нашу сторону, вид у него был удивлённый.

– Крис!? Луника!? Совсем не ожидал, что будете здесь так скоро. А что же моя система безопасности? Она ничего не показала! Как вы сюда попали? Аня, моя жена. А это Крис Веттер и Луника Уокер в натуральную величину.

– Здравствуй, Джексон! Добрый день, Аня! – сказал Мач, широко улыбаясь, – твоя система безопасности большая наша подруга!

Ко мне подбежали два сторожевых пса, спрятали свои клыки и когти и улеглись у моих ног. Я потрепала их за загривки, они приняли это, как само собой разумеющееся. Мач посмотрел на псов, тот, который был потемнее поднялся, сделал сальто, толкнул лапой своего товарища и они убежали. Я транслировала Джексону и Ане, как эти сторожевики сближались со своими дубликатами и потом слились.

– Мы не думали вас здесь найти. Нам показалось, что ваша идея не только интересная, но и опасная. Мы немного удивлены, правда, Луника? А у вас здесь прохладно. – Мач помог мне сесть в плетёное кресло, потом и сам сел.

– Джексон, а мы с тобой думали, что это мы – крутизна! – Анечка, шатенка с вьющейся копной волос на голове, смеялась от души, стуча Джексона кулачками по груди, он только хмыкнул.

– А как же работа, Крис? – спросил Джексон.

– Как и раньше, Джексон, работа идёт своим чередом. Мы ведь и до этого принимали участие только в аватарах! И лекции, и экспедиции, и тренировки, и исследования. Мы ещё и на строительстве моста работаем! Ладно, давайте вашу идею.

Я слушала рассказ. Говорил, в основном, Джексон, иногда несколько слов добавляла Аня. Суть заключалась в следующем. Во-первых, оледенение будет Великим, настолько Великим, что они довольно скоро будут вынуждены переехать значительно севернее. Во-вторых, по некоторым признакам оно необычное: океанские течения пока не изменились, загазованность атмосферы от вулканов в норме, активность Надежды тоже, а оледенение уже началось. Обычно всё наоборот. Причина и следствие поменялись местами. А ещё летит астероид в сторону Лады, его пока не видно, он по ту сторону Надежды. Размер его около трёх километров. Катастрофа вселенская будет, если от него не избавиться.

– Мы успеваем? – безразличным голосом спросил Мач.

– В этом нет необходимости. Вчера он без видимых причин изменил траекторию и теперь пролетит мимо. Слишком много странного во всём этом.

Мач поднялся и стал прохаживаться, держа руки за спиной, потом вдруг спросил:

– Джексон, а у вас есть что-нибудь покрепче сока?

– Есть, доктор Веттер. Коньяк подойдёт? Нашего изготовления. – Аня поднялась со своего кресла, –  А Вам, Луника? Есть прекрасное красное игристое вино – рекомендую.

Я тоже поднялась.

– Конечно, Анечка! Пойдём вместе и давай на «ты». Пусть мужчины поговорят, поиграют в войну.

– Знаешь, Луника, о чём они будут говорить? Джексон расскажет, откуда у него эти сведения.

– А разве это не должен знать начальник безопасности Лады?

– С нами разговаривал Бог.

Я посмотрела на Надежду сквозь бокал – свет преломлялся на огранке и превращался в сверкающие разноцветные точки. Бог или всё же всего лишь суперин?

– И который из них с вами разговаривает, Анечка? – я старалась говорить беззаботно, но не насмешливо. Я хотела показать, что верю в разговоры, что ничего необычного в этом не вижу.

– Я считаю, что это Тот, из Суперсистемы, а Джексон говорит, что это Шар, он раньше говорил с Ним. Мы не ссоримся по этому поводу, но… трещинка-то появляется. А мы с Джексоном после земной Суперсистемы – одно целое! Вот по-настоящему! Понимаешь? А Бог никогда не говорит с нами обоими – с каждым по отдельности, – теперь Аня посмотрела на Надежду сквозь бокал, слегка поворачивая его.

– Понимаю. Мы тоже одно целое и именно в таком же смысле, как ты говоришь, – неожиданно поднялся холодный ветер, с Юга шли тяжелые тучи. Среди черноты было много белых облаков. Град или снег, – Аня,  но может же быть, что вы говорите с одним и тем же Богом, только разными его проявлениями. Мне кажется это более правдоподобным.

– Может быть, Луника, что ты права, – Аня подозвала дрона и отдала ему бокалы и напитки, – а кому из вас в голову пришла идея о Клятве?

– Мне, Анечка. Мы тогда были на грани расставания, – я не стала вдаваться в подробности, – а может, в доме посидим? Что-то холодно стало.

Когда мы заходили в дом, я получила вызов от Розочки.

 

Розочка сидела на траве на берегу небольшого ручья. Мы часто с ней там вместе сидели и разговаривали. Я подошла и села рядом. Розочка плела  венок из полевых цветов. Мы иногда просто сидели, даже не говорили, но я чувствовала, что Розочка находила ответы на свои вопросы, просто прикасаясь к моему плечу. А потом она начинала рассказывать о своих новостях.

– У меня не складываются отношения с Джошем. Он всё ещё считает меня маленькой девочкой, а ведь у меня уже есть открытия!

Я вспомнила записи, как Розочка хвостиком бегала с Джошем – они были неразлучны. Как Розочка скучала, если он, уже повзрослевший, улетал куда-нибудь без неё. И вот тебе на!

– Всё образуется, девочка моя! Я поговорю с Джошем.

– Не надо с ним говорить! Я сама справлюсь! – у Розочки глаза повлажнели.

– В этом всё дело, что каждый из вас – явление, каждый – лидер. Я же осторожно поговорю, я найду подходящее время и повод. А ты маме говорила?

– Нет, мне с тобой легче, – Розочка положила мне голову на колени, – почешешь?

А ещё надо поговорить с Дождём и Светланой.

 

Войдя в дом, мы увидели Принцессу и Камилла в виртуалах. Она была в брючках и белой блузке, Камилл – как обычно.

– Я вот здесь пытаю Криса, Луника, о том, как вы здесь оказались? – по голосу Принцессы трудно было понять, она шутит или говорит серьёзно.

– Здравствуй, Принцесса! А я не видела тебя в этой блузке. Камилл! Если вы здесь, значит, вопрос был не очень сложным, – я постаралась ответить ей в тон, – не буду утверждать, что мы собирались прямо сейчас просить аудиенции, но это произошло бы в течение часа, правда же, Мач? – я села в кресло рядом с ним и Мач тут же положил свою руку поверх моей.

– Я личный маячок включил через полчаса после прибытия, как только услышал о Боге. У нас сложилось впечатление, что наша Сеть для каких-то внешних сил – открытая книга. Необходимая предосторожность, хотя я не знаю, насколько это действительно эффективно. Я бы предпочёл вообще встретиться вживую.

– Я думаю, что это неважно, - подключился Джексон, – Богу не требуются никакие излучения, чтобы услышать нас. Мне так кажется. И нас здесь всего тысяч сорок на Ладе – не проблема для него, чтобы слышать каждого.

– И что будем делать? – спросила Принцесса.

– Ясно, что надо установить контакт с Шаром. По нашей инициативе, а не по его. Это первое. Второе – установить контакт с Богом из Суперсистемы. Третье – исключить их влияние на нас, – для меня это было само собой разумеющимся.

Камилл пристально посмотрел на меня, хмыкнул и пробурчал:

– Это и ежу понятно. По-подробнее бы.

Мы развернули дискуссию по способам связи с Богами, начали строить модели, тут во многом командовала Аня, как-никак, а с математикой у неё было всё в порядке. Нас  прервало сообщение, что перестали работать Звёздный и Планетные старты.