письмо найденное

милый мой барин,душа моя,кому еще писать в эту лютую пору,как не вам? знаю, что чуете так же остро эту огранку воздуха стылого,эту границу в которой мы прибываем, и поймете меня. не рассказывал я вам,но как то зимою,когда выхаживали меня колдуны заморские,злые,могущественные,приучили меня пить кровь,так как иного способа поставить на ноги слугу вашего покорного не имелось. теперь как зимы-тянет меня испить сего напитка ледяного,огненного и живительного. посему уехал я в леса,на охоту. по первому снегу и легкому морозцу легко летать на высоком жеребце,весело и с гиканьем загоняя испуганное зверье. слыша как колотится сердце его,на миг какой то сливаясь с ним и чувствуя свою же пулю,жгучую,такую что миг кажется-что за шутки,нельзя от такого умереть. а после ощущая сладостную слабость,обещание передышки и уже только потом боль лютую. говорят,кто ощущает это - забирает себе часть ощущений и делится своим. а мне же кажется - так честнее и ближе к оборотневой своей натуре. здесь, в приграничных с изнанкой лесах вообще чувствуешь себя настоящего, тем более что в виду последних событий, когда запретили кораблям нашим плавать за моря - остался я без сердца. оставил его на хранение во дворце в горах высоких,а теперь и не добраться туда. так что убытки не только купцы мои потерпят,но и те, кто добивается благосклонности моей. благо что вы,душа моя,хоть и далеко нынче,а все же могу я к вам прикасаться, в чем остро нуждаюсь последние дни. так что не серчайте,ежели привидится сон жаркий: не могу не думать о стане вашем гибком и белом,крепком,о изяществе,запахе особенном и вкусе вашей кожи. неведомо мне понятие "грех", оно скорее сладкое и расколотое слово,что приходит на затуманенный ум,когда думаю я о том,как целую запястья ваши,шею,грудь и живот,ласкаю длинный,гладкий и твердый оlo,смотря на вас снизу шало и видя в почерневших очах огни и жадность. приехали бы вы ко мне,не хватает мне бесед и объятий ваших братских. поведал бы я с глазу на глаз как печально мне теперь без товаров заморских,опиатов и мебели резной, шелка тонкой выделки. наши то что,только кружева да мех делают,а куда мне до бояр что заседают в палатах,я сам без рода,но как усыновили меня и дали богатство,что я считаю долгом своим приумножать - научился я вкусу к житию и вещам,не забыв меж тем любоваться простым и прекрасным небом в отражении не замерзшей пока,мертвой и тихой русалочей глади. поохотились бы мы с вами,дико,на пару да с собаками, добрались до края самого где висит стеной туман не проходящий и обитают птицы вещие. а потом назад,в баньку жаркую,натопленную,что бы запах стоял дерев да поленьев и вышли болезни из тел вместе с потом. а то давно я не хлестал веником спину вашу гибкую,оставляя полосы красные,что от плети когда секу крепостных,но более ласковые. намазал бы потом маслом,сели за стол испить наливки огненной да с мясом свежим и солениями,что бы после удалиться в опочевальню на расшитые простыни да шкуры отделанные по краю бисером. знаю,что заняты вы больно,но разбирает меня тоска по присутствию вашему.
целую уста алые,милый друг мой. с любовью, максим евгеньевич.