Счастливый человек

       Саша проснулся совсем не рано. А зачем ему спешить? Он приехал к бабушке в деревню, у него заслуженные каникулы – все-таки превратился во второклассника, и впереди целое лето!

       Каждый год вся семья Саши перебиралась из Средней Азии в небольшое село на Украине. Впрочем, небольшим его можно считать, если сравнивать с городом или хотя бы городком каким. Село было старинное. И название когда-то носило гордое – Княжа Лука. Поговаривали, что жили здесь князья, и даже в церкви, что стояла в селе не один век, в усыпальнице, покоились их останки.
       На самом деле все это только тем и было, как простыми досужими разговорами. Церковь в 1816 году построил за свои деньги местный пан Семен Старицкий, потомок протопопа Полтавского, многочисленные отпрыски которого расселились по всей Полтавской губернии. Освятили храм на праздник Троицы, поэтому и носила она не одно столетие название Троицкой. И усыпальница для местных панов в ней имелась.

       А легенда о князьях, как мне думается, уходит своими корнями в далекое прошлое. Возможно, когда-то здесь проезжал какой-то князь, а, может, и на постой останавливался, разбивая свой лагерь на прилегавшему к селу лугу. Луки по-местному. С тех пор, по моему разумению, это название и прилипло к нашему селу.
       Только, правда это или нет – некому подтвердить или опровергнуть. Селяне к истории никогда не были расположены. И она у них носит чисто прикладной характер, когда что уродило, а когда не уродило, какие погоды стояли и прочее. Поэтому, о таких высоких материях, как история села, они не задумывались. Ну, а мои рассуждения... Пусть это будет еще одна  легенда – легенда о названии села на речке  Хорол.

       Богатое было село. Обширные и плодородные поля вокруг, три ветряных мельницы стояло на берегу речки Хорол, куда свозили зерно не только местные селяне, но и с окрестных сел.
       Сама река возле села была естественным путем или кем-то специально запружена таким образом, что получился чудный ставок с проточной водой. С одного берега он живописно окаймлялся стеной из очерета, а другой, более крутой,  имел отмель с белым-пребелым песком. Песка было много, поэтому берег регулярно раскапывался местными жителями, чтобы получить бесплатный строительный материал. Вот по этой причине вдоль этого берега было разбросано немало небольших песчаных котлованов, где в летнюю пору нежилась сельская ребятня.
       За рекой раскинулись луга с сочной травой, куда выгоняли в ночное лошадей. Лошади с седоками, которыми были местные хлопцы, переправлялись через реку вплавь. При этом своими копытами они до самого дна выбивали водоросли, тину и ряску, что получалось просто идеальное место для купания. Чистейшая, с небольшой желтизной от окружающих речку торфяников вода, сквозь которую просвечивался белый песок – что может быть лучше?

       Да, чудесным местом была Сашина малая родина… Но к тому времени, когда Саша появился на свет божий, многое изменилось. Не стало панов, исчезли крепкие селянские хозяйства, исчезла с карты сама Княжа Лука… А появилась очередная безликая Ульяновка. Из трех ветряков остался только один, да и тот стоял недвижимым памятником на берегу Хорола. В нем по старинке селились голуби и воробья, поскольку у них на генном уровне было закреплено знание о тутошних запасах зерна, которым можно было поживиться.

       Церковь в лихие времена борьбы с религиозным дурманом была разгромлена...Снесли с нее и купол с крестом, и все убранство было разграблено и разорено. А наиболее оголтелые из незаможников потревожили усыпальницы, выпотрошив и выбросив останки усопших на улицу, что ни по каким законам – хоть божеским, хоть мирским – делать не следовало. Впрочем, жизнь им всем воздала по заслугам, судьбам их не позавидуешь.
       Церковь переделали в клуб, но даже из-под скромной личины стандартного культурного сооружения тех лет проглядывало сдержанное благородство святого места. А память об освящении сельской церкви сохранилась во всех последующих поколениях. И до сих пор на второй день Троицы из разных краев – ближних, и дальних – съезжаются  в село многочисленные родственники. Как же, в селе храмовый праздник! «Храм» по-местному. Хоть и церкви уже сколько лет не существует, а народ свято чтит повод, чтобы опрокинуть одну-две, а то и столько, сколько влезет чарок горилки. Чего уж тут  мелочиться! 
       Удивительный народ у нас… Чтобы церковь восстановить, которая сегодня представляет собой никому ненужное строение с забитыми долгие годы дверями, то на это потратиться не хочется, а каждый год праздновать за обильным столом, да еще крепко выпивая при этом –  самое что ни есть святое дело.

       Отвлеклись мы от мальчика Саши, который между тем продрал окончательно глаза и первым делом пошел на южную сторону деревенской хаты. Хата сама по себе тоже была примечательная. Построили ее в год рождения дедушки. А это был по всем правильным и неправильным  историям знаменитый и невообразимо далекий 1905 год…
 
       Строили хаты традиционным сельским способом, то есть стены выгоняли из глины со смешанными с ней для прочности соломой и коровьего навоза. Верх дома как обычно накрывали толстым слоем очерета. И получалось самое, что ни есть экологическое жилище. Зимой тепло, а летом прохладно. Крыша безупречно оберегала и от снегов немалых, и от дождей проливных. А кроме того, на громадном чердаке, или по местному горищи, хранилось много полезных вещей.
       Снаружи дом ежегодно опрятно белился известью, окошки нарядно голубели свежей краской… Внутри имелись широкие сени и две комнаты. Главная, которая так и называлась хата, была большой и светлой. Здесь собиралась для широкого застолья вся когда-то очень большая семья. Сейчас в ней разместились гости из Средней Азии - Сашины родители и он сам с  малолетними братьями. А в меньшей, которая именовалась хатыной, сейчас жили дедушка с бабушкой. Они летом здесь всегда жили. Обе половины дома имели печи.

       В общем, всем угодило это жилище. И служило оно верой и правдой более семидесяти лет, пока не выстроили дом из кирпича. Много чего этот дом видел… Пережил войны первую мировую с гражданской, и коллективизацию, и страшный голод 1933 года, и оккупацию. Но выстоял, хотя никто ему непосредственно и не угрожал. И сейчас дом был в полном порядке.

       А пока полусонный Саша плетется вокруг беленькой хаты и добирается до солнечной стороны, где возле стенки и пристраивается. Такую процедуру Саша совершал каждое утро.
       Прямо у него над головой, под свисающей крышей, ласточки из глины слепили пару домиков, которые они каждый год обновляли. Резвые птички уже привыкли, что к ним каждое утро приползает мальчик и сидит с полчаса, пока не обогреется солнцем и по зову бабушки не уйдет завтракать. Они совсем не обращали на него внимания и занимались своим главным делом: носили корм для птенцов.
       А вот когда мимо хаты якобы безразлично проходила бабушкина кошка, то тут ласточки поднимали настоящую тревогу. Они истошно голосили и атаковали опасного зверя, как атакуют штурмовики вражеские позиции - заходя по очереди в пике на кошку. Кошка и ухом не вела, и с самым безмятежным видом скрывалась между постройками. Ласточки утихали, а Саша после этих событий чувствовал себя окончательно проснувшимся.

       - Сашко, йды снидаты! – раздался бабушкин голос, - Ты что будешь?
       - Молоко с вареньем! – не раздумывая согласовал меню Саша.
       Еще бы, сейчас как раз было время варки вишневого варенья, и тарелочка с  вишневой пенкой постоянно была наполнена. И молоко с утренней дойки еще не совсем остыло, почти парное. А что может быть вкуснее свежего молока и домашнего хлеба с вареньем? А ничего!

       Мигом проглотив такую вкуснятину, Саша пустился в поиски дедушкиного железного коня, велосипеда то есть. Обнаружив его под сараем, он не оседлал его, а продел ногу сквозь раму и, изогнувшись как скобка, ринулся прочь со двора. Как бы ни была неудобна поза малолетнего наездника, по-другому он из-за своего роста ездить не мог. Бывало и так, что проколесив по селу весь светлый день, Саша потом мучился от ноющей боли в боку.
       Пройдет с годик-другой, как он сможет ездить на дедушкином велосипеде, уже перекинув ногу через раму и ерзая по ней своим мальчишеским хозяйством, больно ударяя последнее на разных ямках и неровностях. Но куда деваться, когда так хочется быть быстрым и мобильным в свои заслуженные каникулы. Везде надо успеть! И сейчас Саша не стал терять ни минуты.

       - Сашко, а ты куды?.. – только и успела воскликнуть бабуся.
       - На речку! – эхом прокатилось уже из-за ворот. Саши и след простыл.
       Да, все дороги в селе вели на Хорол. И каждый день только оттуда и начинался. Это как для местной и приезжей ребятни и при условии, что погода солнечная. А сегодня все соответствовало, чтобы прекрасно провести время в излюбленном месте.

       Саша пролетел переулок, что соединял двор с главной дорогой, и запылил по ней что есть мочи. Дорога была грунтовой, и когда долго не было дождей, то она покрывалась толстым-претолстым слоем пыли, истолченной до состояния цементного порошка. По ней приятно было ходить босиком, погружая ступни в теплую смесь с выплескиванием фонтанчиков пыли между пальцами. А когда проезжал колхозный грузовик, то пыль поднималась в воздух как после ядерного взрыва и потом долго оседала обратно на дорогу.
       Саша любил себя представлять автомобилем и сейчас придирчиво бросал взгляд за спину, определяя, какой столб пыли за ним поднимается от лихой езды. Но жалкая струйка из-под колес велосипеда совсем не порадовала наездника. Однако печалился Саша недолго. Ведь главная цель у него совсем рядом. Свернув с дороги, он пересек выгон, куда каждый день сгоняли домашних коров перед их экспедицией на удаленные пастбища, и помчался что есть духу к речке, до которой оставалось меньше километра.

       Добравшись до речки, Саша бросил свой велосипед возле таких же аппаратов, на которых прибыли друзья, и быстро разделся.
       - Сашко, давай быстрее, мы собрались в квача поиграть!

       Тут следует пояснить, что «квач» - это те же самые ловитки, но только в воде. Значит, вперед, в речку! Заходить в воду, поеживаясь и повизгивая от речной прохлады, по местным понятиям было неприлично. Достойный вход в воду представлял собой стремительный разбег с берега и, после трех-четырех шагов уже в реке, бросок с вытянутыми вперед руками. Некоторые мастера даже умудрялись в самом конце разбега исполнить сальто, чем вызывали к себе заслуженное уважение.
       Саша такими талантами не обладал, но разбег по всем местным понятиям совершил правильно, а, значит, никакой критики в свой адрес услышать не мог. Оказавшись в воде, первым делом надо просто порезвиться, обрызгать всякими способами всех своих оппонентов, понырять чуток, а уже потом – «У квача!» Обязательная процедура, по-другому никак.

       Переведя дух от разминки, веселая компания занялась основным делом. Но местные ребята были ушлые, ловко проныривали немалые расстояния под водой, изменяя при этом направление движения так, что и не угадаешь, где вынырнет такой удалец. Саше было трудно составить им конкуренцию, поэтому несчастным квачом  он становился чаще всех. Но обижаться, находясь в такой милой, родной для человека, среде, было бы глупо.
       Купаться, чтобы только освежиться – «это же не наш метод»… Купаться надо до состояния посинелых губ, а иначе зачем тогда в воду заходить?
       - Д-д-давайте уже в-в-в-выходить!..- раздался призыв наиболее замерзшего пацана.

       Толпа с гиканьем помчалась на берег. И сразу же в разогретый песок… Блаженство… Ни с чем не сравнимое ощущение… Отдышавшись и отогревшись, хлопчики с новым приливом энтузиазма снова несутся в воду. Теперь появилось другое развлечение.
       Недалеко от берега плавала в речке перевернутая вверх дном лодка. Лодка была местная, то есть самодельная, и дно у нее было плоское. Вообще-то, эта лодка принадлежала колхозу, служила для переправы косарей на другой берег, когда шли покосы, и обычно стояла у берега чуть притопленная, чтобы не рассыхалась. Сейчас она была не нужна, поэтому ребята ее вытолкали подальше в речку, перевернули и использовали для прыжков в воду. Для этой цели она подходила идеально.

       А прыгать пацаны умели! И ласточкой, и солдатиком, и бомбочкой, и даже с сальто… Опять началась веселая возня, теперь уже у лодки. Один прыгает, другой карабкается на плацдарм, третий просто разлегся и ни туда его, ни сюда. Значит, его надо столкнуть! А он ни в какую! Толкотня, крики, хохот… В общем, забавам нет конца. Время летит незаметно, а кто за ним смотрит, за временем-то?

       Как вдруг веселая компания замечает, что с бугра в их акваторию завалило стадо коров и налегло на речную водичку. В том смысле, что пьют от пуза… Оно-то ничего, пусть бы себе и пили, но хлопчики переполошились. Значит, коровы уже на обед топают, а в обязанность каждого пацана входит встреча коровы. И все бросились к велосипедам. Саша тоже не отставал, хотя в глубине души был спокоен, зная наверняка, что их корова дорогу домой найдет самостоятельно. А в чужой огород  в силу своей воспитанности не полезет. Но марку надо держать и, обогнав стадо перед тропинкой, что вела во двор, домой заявился вместе с Манькой и с чувством выполненного долга.

       - Сашко, а наломай кроликам листочков с соняшника! – это уже бабушка подключает внука к домашним делам.
       Так это мы мигом! Работа легкая, листочки обламываются споро, только немного царапаются своими шершавинками. Кролики с удовольствием уминают Сашину добычу. А тем временем вся семья тоже собирается обедать.

       Вот дедушка застучал рукомойником и через минуту оказался в хатыне, где обычно всегда накрывали на обед. На столе борщ, дары собственного огорода, картошка из печи, да кисель из свежих вишен. Взрослые питаются обстоятельно, с аппетитом, а Саше эта еда кажется скучной, ему бы снова молока с вареньем испробовать. Но он понимает, что баловать его сейчас никто не будет, поэтому терпеливо хлебает борщ, из которого первым делом вылавливает фасольку и хрустящий бурячок.
       Через много лет он будет удивляться – какую же экологически чистую и полезную пищу они тогда ели… Все свое, с огорода, который не знал ни удобрений, кроме навоза, ни пестицидов с гербицидами какими-нибудь. Да, еще и Чернобыля не было… Все это впереди. А пока Саша старается быстрее улизнуть из-за стола, тем более, что молока с вареньем он снова выпросил. Взрослые еще заседали, а Саша уже во дворе.

        Побродив вокруг дома, Саша углубляется по дорожке, что проложена среди леса кукурузы к старому колодцу. Здесь поспевают крупные абрикосы, а это же вкуснотища такая…
        Как вдруг натыкается на самодельный очаг из кирпичей, на котором стоит тазик с вишневым вареньем. Тазик ведь в печь не затолкаешь, а если и затолкаешь, то как помешивать варенье, как следить, чтобы оно не убежало? А газовых плит тогда еще не было. Поэтому дедушка каждый год сооружал простейшую топку, но сейчас огонь под ней почти потух. Непорядок!
        И Саша бросился оживлять печурку. Это такое увлекательное занятие – костры разводить. Кто из пацанов не любит этим заниматься? Подбросив дровишек и раздув огонь, Саша с удовольствием наблюдал бурлящее озерцо с любимым вареньем. Языки пламени весело вырываются из-под тазика, варенье бурлит все активнее, а Саша знай себе - дровишек подбрасывает. Красота!..
        Неясно, как бы закончилась варка под чутким Сашиным руководством, если бы не нагрянувшая бабушка, которая быстренько уменьшила порцию дровишек и вывела огонь из буйного состояния. Но Сашу за бдительность похвалила и  выпроводила его вместе с коровой со двора. Пронзив собой в очередной раз велосипедную раму, Саша покатился вслед за Манькой, которая бодро направилась на выгон к ожидающим ее товаркам и пастуху. Сдав корову в стадо, Саша привычным путем поспешил на речку.
 
       Все повторилось, как и в первую половину дня, только азарта заметно поубавилось. Попрыгав с лодки, да посоревновавшись – кто дальше нырнет, компания немного заскучала.
       Сбегав в заброшенный ветряк и выкрутив там досуха трусы, хлопцы задумались – что дальше делать. Или в карты играть, или в село ехать и там уже искать себе развлечение. Но на их счастье сегодня события на речке еще не закончились.

       Подъехали взрослые парни, и не просто для того, чтобы искупаться, а с гораздо более интересной целью. На багажнике у самого главного их хлопцев разместилась рыбацкая сеть. И вот он, стоя на берегу речки, как какой-нибудь полководец, водил рукой, указывая - откуда они начнут ловить и куда потом пойдут по реке.
       Тут же «основной» распределял обязанности – кому и что делать. Да, не совсем правое дело задумали парни – сетью рыбу ловить… Но кто в селе думал, что это незаконно и чистой воды браконьерство?
       - Какое еще браконьерство?? Это наша речка и мы, что хотим, то и делаем! – вот примерно такая партизанская фраза прозвучала бы, если кто-нибудь сделал им замечание по этому поводу.

       А пока старшой распределял народ по местам.
       - Так, Петро и Иван, вы с сетью заходить будете. А на гузырь кого-то из мелких надо поставить. Малые, кто хочет гузырь заносить? – небрежно бросил парень, зная наверняка, что отказа не будет.

       Еще бы! Конечно, любой парнишка согласится. Это такой азарт – рыбу ловить! Какие карты пойдут в сравнение с рыбалкой. Вызвалось сразу два пацана на гузырь. А что это такое? Поясняю - это главный мешок в сети, который, собственно говоря, и тянут с двух сторон, и в котором рыбы больше всего и собирается. С основной рабочей силой разобрались. Еще одному пацану поручили собирать улов в торбу, а остальных отправили на бугор, чтобы под ногами не путались.
       И вот первый заход. Парни идут в реку, и у каждого в руках по суковатой палке, к которым привязана сама сеть. Протянув сеть с десяток-другой шагов в воде, парни заворачивают к берегу. Видно, как мечутся и даже выскакивают из сети рыбки. Тянуть сеть с водой, водорослями и тиной трудно, можно возле берега всю рыбу растерять, поэтому на последнем этапе на помощь к «бурлакам» бросаются еще хлопцы и общими усилиями сеть быстро вытаскивают из воды. Уф!..
       Теперь все бросаются к шевелящейся куче водорослей и тины, начинают ее разгребать и доставать добычу. Тут есть и карасики, с пару щучек, попадаются вьюны, бубыри и даже немаленький линь затесался! Но и мелочи много, на которую, к сожалению, никто внимания не обращает и ее оставляют погибать на берегу… Тем самым обрекая речку на уменьшение рыбьей популяции, а себя на скучную рыбалку уже в самом ближайшем будущем. Не было тогда у простого народа понимания, что ненужную и малую рыбу надо бережно отпускать на волю. Грустно сейчас об этом вспоминать, но из песни слов не выкинешь…

       Улов не то, чтобы большой, но есть надежда его увеличить. Новый заход и опять что-то попало в сетку. Даже караси размером с ладонь трепещут в торбе у «оруженосца». Рыбаки идут дальше по реке. Они в общем-то довольны, потому что на ужин, для которого уже и горилочка припасена, рыбы хватит. А малышня помогает только на голом энтузиазме. Как говорится – безвозмездно. Ясно, что никого из них на рыбу не пригласят, но хлопчики отдаются этому делу со всей страстью. Саша в число привлеченной рабочей силы не попал. Правда, рыбу собирать помогал. Интересно все-таки изучать, что в каждом случае попало в сеть.
       Но мало-помалу азарт наблюдателей затухает, чего не скажешь про лиц заинтересованных. А учитывая, что рыбаки все дальше и дальше уходили по берегу от обжитого на речке места, то ряды зевак начали редеть. Тем более, что и купаться уже не хотелось, приближался вечер. И Саша тоже покатил со всеми в село. Теперь народ двинулся к клубу.

       Да, к тому самому клубу, который когда-то был Троицкой церковью. Даже через много лет после разрушения церкви, место, где она стояла, все равно притягивало людей. Как в народе говорят – прибитое место.
       Главным развлечением в клубе было, без преувеличения сказать, кино. Его показывали нечасто, на описываемый момент такое происходило один раз в неделю. Любой сельский житель и без самодельной афиши,которую вывешивали возле магазина, мог определить, идет оно или нет. Потому что во время сеанса всегда запускали бензиновый генератор и тот выдавал нужное количество киловатт для киноустановки. А тарахтение этого моторчика слышно было почти в любом конце села. Сегодня «кина не будет», но тем не менее разновозрастная молодежь ближе к вечеру все равно стягивалась «до клуба».

       Посетителям самого культурного места в селе предлагался широкий выбор удовольствий, так сказать, развлечений по интересам. Как-то: игра в карты как в простого дурака, так и в азартные виды (сека, очко, бура) с последующим выяснением, кто играет правильно, а кто нет; посиделки с девчатами на скамеечке с обязательным лузганьем семечек, разговорами на игривые темы, которые для пущей интимности хорошо сдобрены крепкими выражениями и просто банальными матюками; темпераментные поединки на волейбольной площадке, на которых традиционно вместе с мячом через сетку летают убедительные слова и доходчивые рекомендации на понятном языке… Сашу с одногодками в эти забавы еще не допускают, но пацаны находят свою нишу развлечений.

       Несколько лет назад на месте пустыря, что находился возле клуба, в один из субботников решили высадить саженцы кленов. Эта посадка по-местному называлась – клынки. Саженцы принялись хорошо, и сейчас представляли собой буйную веселую рощицу, где было так здорово прятаться. Вот и нашлось хлопчикам занятие:
       - А давайте в хованки играть! – эта мысль родилась одновременно у нескольких мальчишек.

       Тут и думать нечего, отличное предложение! Быстренько посчитавшись и определив, каким неудачникам надо будет искать спрятавшихся, основная толпа пацанов бросилась в клынки.
       Вот сейчас Саше, наконец-то, первый раз за весь день повезло. Он бежал теперь вместе со всеми, и бежал, чтобы прятаться, а не искать счастливчиков. Таиться и незаметно перемещаться за кустиками Саша умел неплохо. Уж если в городе у него это недурно выходило, то здесь, на природе, вообще без проблем. За такой увлекательной игрой время опять-таки летит незаметно.

       День постепенно сменяется тихим вечером, начало темнеть, а пацаны все никак не могли разойтись. И тут на сцену снова выходят деревенские кормилицы…Коровы то бишь. Как только появились авангардные отряды возвращающихся с пастбища коров, крепкая пацанья компания начала разваливаться на глазах. Домашние обязанности… Куда же без них в селе?..
       И полетели хлопчики по домам, Саша тоже не отставал – что еще оставалось делать. Догнав почти у самого двора свою Маньку, Саша зарулил на велосипеде прямо в сарай: он ему сегодня уже не понадобится. Да если бы даже еще было и светло, то вряд ли нашлись бы силы у мальчика куда-то ехать. Столько всего сегодня было…

       Во дворе все готовилось ко сну. Вся домашняя живность, предварительно «плотно перекусив»,  разбрелась по местам ночевки. Бабушка выдоила корову и пошла в хату процеживать молоко. Дедушка под покровом темноты сходил на луки и накосил свежей травки Маньке на ночь. Днем он так решительно не пошел бы, зачем лишние соседские разговоры, которые обязательно станут достоянием всех? А вдруг до начальства дойдет?
       Куры сидели над сонным кабанчиком на своем насесте. Кабанчик, кстати, уже давно дремал и даже не хрюкал. Кролики, выполнив все присущие им совместные упражнения, затихли до утра. Кошка, шмыгнув в хатыну к своему блюдечку с молоком, быстренько опорожнила его и растаяла в сумерках сеней. На дворе явственно и звонко скрипели сверчки, где-то на болоте орали лягушки, а на небе высветились звездочки. Скоро должна была взойти луна.
 
       А пока бабушка на кухне засветила керосиновую лампу, которая света давала все-таки прилично, хоть и лет ей был не один десяток. Родители в светлой большой комнате укладывали младших братьев спать. Как у них прошел день, чего хорошего и интересного за день случилось у них – Саше неведомо. Впрочем, он никакого любопытства и не проявлял. Это взрослые дела, зачем ему они?
       Наконец, все взрослые и полусонный Саша собрались за столом. Дедушка и вечером не отказал себе в любимом блюде – борще. Казалось, что он может только им и питаться. А что? Очень полезная пища, но не для Саши. Остальные взрослые ели яичницу с молоком, да молочный кисель, что здесь именовался крахмалом.
       Саша тоже поклевал что-то из предложенного, да опять за старое – молоко, хоть с чем-нибудь, но молоко… А сил уже никаких не оставалось. Потихоньку выбравшись из-за стола, он побрел в комнату, забрался через лаз на прохладную печку, где ему было постелено, и заснул даже прежде, чем опустил голову на подушку. Спать он будет сладко и крепко, как может спать очень счастливый человек, который прожил день насыщенно и цельно.
       А утром он снова проснется и побредет к ласточкам, чтобы, отогревшись под ласковым солнышком, опять окунуться в свои важные детские заботы и дела.

       Сейчас его время, счастливое и беспечное. Он это время никак не осознает, он просто проживает свою жизнь. А оценит нынешнее время много позднее, и непременно взгрустнет при этом. И поймет главное: Слава Богу, что это время у него было.
       Наверное, у Саши в жизни еще будет немало минут, когда он почувствует себя счастливым. Но счастливым по-другому. А вот такого счастья, когда человек живет абсолютно органично, окружен любящими людьми и сам не отягощен мыслями разными – не будет больше никогда.

       Впрочем, за всех расписываться не буду. Вероятно, можно и сейчас найти взрослых людей, но таких же, как и герой нашего рассказа, счастливых. Это целое искусство – чувствовать себя счастливым в любом возрасте, это редкая гармония. Или прирожденное разгильдяйство.
       Счастье – это ведь такое понятие, личное… Что такое быть по-настоящему счастливым человеком – «это каждый понимает по-своему». Я вот в своей жизни знавал одного. Про него и рассказ.