Куда уходит детство?

"Как жаль, что отпрыск неразумный
Рождается от мудреца:
Не получает сын в наследство
Талант и знания отца". Абу Абдаллах Джафар Рудаки

Момент, когда новый человек появляется на свет, аналогичен тому самому взрыву, благодаря которому, по мнению ученого мира, появилась наша Вселенная. С этого же момента начинается временной отсчет, называемый жизнью.
Кроха вторгается в бытие родителей ночными криками и бессловесными требованиями, очень скоро интуитивно отыскивая ниточки, за которые можно дергать, чтобы получить все желаемое. Да, параллельно существуют счастливые моменты в виде первого зуба, первого слова, первого шага… Но самое интересное начинается с первого класса: первая двойка, первый прогул, первая шалость в виде разбитого окна в учительской или взрыва в кабинете химии, первый побег из дому после очередной «говомойки», первое свидание до утра. Истерики, слезы, запреты, непослушание. Земля вращается, и на ней все повторяется.
Каждое последующее поколение осуждаемо предыдущим за распущенность и инфантильность, а каждое предыдущее последующим - за ретроградность и недальновидность. Все нетерпимы и никто никому не прощает ошибок.
Еще одна странная закономерность: чем севернее страна, тем самостоятельнее дети. Северяне отделяют от себя отпрысков по достижении ими совершеннолетия, южные народы живут огромными семьями, из которых, по сути, человек уходит только умерев.
В Англии детей воспитывают аскетично, тем самым обеспечивая себе одинокую старость, в Японии вседозволенность раннего детства резко заканчивается в шестилетнем возрасте и более ребенок себе не принадлежит, зато с «младых ногтей» прививается незыблемое почитание старших. В Африке рожают много, потому что выживает мало, в Америке с выживаемостью все в порядке, но, откуда ни возьмись, появилось движение «чайлдфри», отвергающее обзаведение потомством. В Европе возраст родительства все старше, а детей все меньше. Азиаты как будто тоже стремятся к снижению деторождения. Но человечество уже перешагнуло семимиллиардную отметку своей численности. Не взирая на войны, стихийные бедствия, катастрофы, набор «неизлечимых» заболеваний и «неистребимых» вредных привычек и огромное разнообразие контрацептивов.
И все-таки мир устроен замечательно. И дети продолжают рождаться. Такие разные. Наивные и мудрые одновременно. Крайне ленивые, когда их к чему-нибудь принуждают и особенно деятельные, когда им что-либо запрещается. Но все – безусловно, талантливы, даже те, кого так никто и никогда не назвал вундеркиндом. Всегда трогательны - в ожидании чудес, и, порой, жестокие в настойчивых попытках познания мира. Всегда - в непреходящем состоянии игры.
С ними легко смеяться и плакать. С ними никогда не бывает скучно. С ними появляется иллюзия возвращения в собственное детство, которое, казалось, так долго тянущимся, но так молниеносно промелькнуло.
Самые везучие из людей – они же самые великие – так и остаются детьми до собственной кончины. Ну, кто, если не ребенок взрослого возраста мог произнести: «Что наша жизнь? – Игра!»