Кадры Горя

Здравствуйте автор Мирослава Дорофеева знакомит читателей с текстом произведения
«Капризы Ангела или Приказ 1138».

***
   В десять утра в квартиру, где жила Димина мама вошли три человека: горем подавленный отец, красивая блондинка в черном плаще и траурной шифоновой косынке на голове, и скромный друг отца покойного. Андрей стоял тенью за Диминой спиной, готовый в любой миг быть поддержкой.
   Гроб с телом мальчика стоял в зале. Вместо лица маска, собранная патологоанатомами по фотографии из какого-то пластика похожего на человеческую плоть. Везде были розы, много роз, много венков, пахло воском, горели свечи. По телу Димы крупной дрожью прошли мурашки, много мурашей друг за другом бежали, раздражая нервную систему. Все стремились в голову, хотели завладеть сознанием и устроить там муравейник. Этим мурашам поселится в Диминой голове помешала случайность. «Разные случайности» много чему мешала в Диминой жизни, а случайность эту не зовут, она сама приходит и имя у неё иногда Света-жена, иногда как-то по другому её зовут.
- Это же надо было так ЗАГСу лопухнуться, и вписать в метрики твари имя Света, осквернили такое яркое имя. Света – это свет несущая, – Андрей говорил тихо сквозь зубы, глядя на Димину жену.
   Он душой болел за друга, прятал свою злость, и не хотел, чтобы слышали Марина и Дима. Ну, ему не повезло, ухо Димы рядом, да и плечо Марины очень близко. Эта фраза стала ключевой, мурашки в сознании у Димы кинулись в россыпную, а злость красными пятнами выступила на лице.
- Сука… - произнес Дима дежурное слово, картина отвращения замигала в сознании, вместо муравейника.
   В изголовьях у гроба сына на стуле, буквально зависла, в хлам вмазанная Светка.
- Тварь – это значит Творение, Бог наказывает жизнью, тех, кто сделал не правильный выбор, – тихо проговорила Марина.
   Здесь каждый из них говорил для себя, но слышали двое других. Так Марине, Андрею и Диме казалось, что они буквально слышат мысли друг друга, а может быть, так и бывает на самом деле, когда каждый пропитан горем другого.
- Димочка, я в порядке, - пролепетала, заплаканная мать, повисая на руке сына. – Андрей все организовал, помогал, был рядом, – она благодарно кивнула Андрею. – Сынок ты как себя чувствуешь? – задала вопрос и замялась, понимая, что вопрос глупый.
- Елизавета Дмитриевна, я венков не вижу, некоторых, - Андрей тоже задал глупый вопрос, помогая Диме не отвечать на вопрос матери.
- Андрюша сынок, да как же не все, венки везде и в машине, и в автобусе, – отозвалась мать Димы.
- Хорошо… - отозвался Андрей.
   Все замолчали, каждый погрузился в себя, определяя размер своего горя. Мать Димы давно называла Андрея сыном и знала об искренней дружбе двух мужчин. Она смогла пережить потерю внука, только потому, что страх потерять сына оказался сильнее у материнской любви. Когда Дима провалился в темноту от инфаркта, еще ничего не зная о смерти внука, мать ухватила ситуацию за горло и принялась спасать сына. И это означало одно, ей самой надо жить и быть сильнее обстоятельств, которые черной тенью зависли над головами. Она не позволила горю ей манипулировать и трезво улавливала ритмы жизни, тихо всхлипывала у гроба внука.
   Дима больше не смотрел на Светку. Он запретил себе даже в мыслях обсуждать её поступки. Он знал все плюсы и минуса. Пусть её поведение осудит толпа. Ему в глаза никто и не когда, ничего не скажет.  Это была его самоуверенность в собственной значимости. Он нарушал Кодекс Чести, и ему было наплевать на нравственность, на то, что за него всегда поручался дед Светки. Он тоже здесь на похоронах, пусть и его совесть скребёт ему сознание, за поведение наркоманки внучки. Интересно то, что мундир даёт много превосходства над пересудами, сплетнями и обстоятельствами, в которые только человек сам себя загоняет. Сейчас Дима готов был положить рапорт об увольнении на стол начальству. Он осознавал, что его душа слабенько сопротивляется гнёту потери. Он хотел, чтобы все прошло, когда гроб с телом сына опустят в землю. Он хотел, чтобы закончилось как можно быстрее терзание, но ритуал шёл своим чередом. Сознание продолжало фиксировать события кадрами:
-Кадр: коллеги по работе выносят гроб, медленно спускаясь по ступеням. «Как хорошо, что Сергей капитан и Валера лейтенант не одели мундиры», - подумал Дима. – «Иначе я бы оборвал погоны с их плеч, не пойму почему, это навязчивое желание скрипит в мозгу».
-Кадр: Дима видит себя со стороны, как будто сильно мотает головой, влево, вправо, разбрызгивает в стороны тяжёлые капли мыслей. Он видит только себя, как яркое пятно, все остальные серые силуэты, что-то говорят, что-то делают.
-Кадр: Гроб стоит у подъезда. Дима смотрит на белые кудри Марины под черными кружевами. Он её выдвинул перед собой, как ширму, защищаясь от действительности.
-Кадр: Газ- 53, открыт задний борт, все застелено коврами. В центре кузова стоит гроб, крышка открыта, по бортам все заставлено венками. С левой стороны сидит он, Дима красивый мужчина, сгорбленный горем, а по бокам две блондинки Марина и Света. Он ясно осознает, что цвет волос не уравнивает их сущность. По правую руку белый Ангел сидит, она светлое пятно в его горе. По левую руку черная, горькая отрава его жизни.
-Кадр: Кладбище. Священник стоит на возвышенности. Кругом люди, много людей. Дима удивляется, зачем они все здесь, он хочет побыть с сыном один на один, простится.  Хочет понять, что произошло, почему смерть забрала его награду, которой, он считал сына, за возню со Светкой.
-Кадр: Опустил руки беспомощно, стоит на одном месте, не может сдвинуться. Гроб опускают в землю. Он понимает, что не поцеловал сына, не склонился над гробом. Он делает шаг, другой, в сознании оживает фраза: «не правильно, так неправильно» … Он падает на колени у края могилы, его опережает Светка, она прыгает на гроб в могилу. Сознание проясняется, пелена отползает, слышит то, что творится в реальности.
- Оставьте меня, заройте вместе с сыном, мне надо сдохнуть. Мне жизнь опостылела, идите все к черту, не трогайте меня. – орет громко, надрывает голос. От рук, которые её хватают, отбивается. Рыдает во все легкие своего наркоманского тела.
- Твою мать... - Дима понял, что мгновение назад он сам хотел оказаться в могиле с сыном.
   Благодарно посмотрел на Андрея, который не смог остановить его словами, Дима его не слышал, тогда у края могилы Андрей резко ударил Диму под колени, сбил возле самого края могилы.
-Кадр: Капитан Сергей спрыгивает в могилу, скручивает руки Светки милицейским приемом и подает её в протянутые руки лейтенанту Валерке.
- Ребята, с меня ящик водяры, - тихо говорит Андрей, но коллеги понимают - это награда от Димы.
-Кадр: Накрытый стол в квартире матери. В углу комнаты, где недавно стоял гроб, стоит фото, то самое которое было в квартире у Димы и когда оно упало ни с того не с сего стекло разбилось. Дима пьёт водку, она как вода сливается в брюхо, а он глотает. Мать как тень во всех кадрах всегда рядом, этакий шарик добра, тепла и заботы. Мать держит себя в рамках приличия. Скрывает горе под морщинками, что свои страдания взваливать на сына не нужно, понимает. Он не выдержит груз весом в бабушкину скорбь по потери внука.
-Кадр: Легкая, красивая, нужная Марина, сидит рядом и поднимает стопку вместе с Димой. Удачно составляет группу поддержки вместе с Андреем. Андрей тоже демонстрирует, что пьёт наравне с Димой, сам ловит каждое дыхание друга, поддерживает его. Дружба, значит быть рядом всегда, когда ты нужен другу и делать то, что важно, не для себя, для того, с кем дружишь и главное понимать, что любая ноша взаимна, поделена на двоих, без учета весовых категорий.
   Когда Андрей подмигнул Марине, поднимая очередную стопку, она поняла, они стали друзьями, хотя никогда не верила, что мужчина и женщина могут дружить без секса. Дружить по-настоящему на взаимном доверии и помогать друг другу на ставя плюсики в долг. Дружба их оказалась вопреки народной молве настоящей, иногда жизнь сама все переворачивает с ног на голову, так произошло в их случае. Горе стало центром, объединившим сердца трех. Итог, очень романтичный, жизнь продолжается.