реснички в сметане

РЕСНИЧКИ В СМЕТАНЕ ИЛИ КАК КРОШКА ВИЙ СТРЕМИЛСЯ ПОЗНАТЬ МИР.


Расскажу вам, друзья мои, одну правдивую историю. Ничего в ней не изменив, не переиначив, так, как слышал ее сам.

В некотором лесу, а скорее, в некоторой части леса, в некоем доме жила-была Ведьма. По соседству с ней, а точнее — прямо под ее домом, жила и властвовала над всей нежитью семейка Вий. Папа Вий, мама Вий и крошка Вий.

Папа Вий любил по вечерам слушать Queen. Он заводил старый патефон, ставил пластинку и голос Фрэдди разносился по всему подземелью, отражаясь от земляных стен, затихая в далеких коридорах и пропадая совсем. Папа Вий отстукивал ногой ритм, от этого с потолка сыпалась земля, припорошившая всех, она оказывалась везде, даже в кастрюльке с кипящими мухоморами, которые мама Вий медленно помешивала длинной деревянной ложкой. 

Папа Вий любил превращать в камень проштрафившуюся нежить, незадачливых ведьм и ведьмаков, а сжигать взглядом людей, которые лезли куда не надо — он любил особо. «У каждого свое место и свое назначение» - говаривал он, испепеляя очередного недотепу, когда черными калеными вилами верные слуги папы Вия поддерживали его огромные веки.

Как ты, наверное, уже догадался, дорогой друг, папа Вий любил командовать нечистью, мама Вий любила командовать папой, а крошка Вий любил сметану. Он любил ее так, как умеют любить только дети — до самозабвения. Ночью, когда Ведьма уходила из дома по своим ведьмовским делам, крошка Вий вылезал из погреба (погреб в доме Ведьмы соединялся со всем подземным дворцом) и крадучись, стараясь ступать неслышно, шел к холодильнику. Дорогу к холодильнику крошка Вий изучил давно и теперь с легкостью обходил все препятствия, протискивался во все двери, ничего не уронив и не издав ни звука. Веки крошки Вия были малы, совсем не такие, как у папы Вия, поэтому когда крошка Вий ел сметану, пытаясь засунуть в крынку всю голову целиком, чтобы получше вылизать стенки длинным раздвоенным языком, он невольно задевал ресничками края, и сметана оставалась на его густых длинных ресницах, словно их припорошил снег.

Вот и сегодня крошка Вий дождался когда папа и мама лягут спать, потом долго прислушивался и, наконец, услышал, как скрипнула и хлопнула входная дверь — Ведьма ушла. Проходя мимо комнаты родителей, крошка Вий услышал страшный звук. Надо сказать, что звук этот мог показаться страшным лишь нам, людям, далеким от нечисти и незнакомым с ее привычками и повадками. На самом же деле папа Вий издавал много разных ужасных для нашего уха звуков. К примеру папа Вий громко сморкался. Звук походил на раскаты грома, такой бывает во время грозы. Когда папа Вий спал, он издавал подобный звук, но более протяжный и унылый.

Именно этот звук услышал крошка Вий, когда проходил мимо комнаты родителей. Это означало, что папа крепко спит, а раз спит папа, значит спит и мама. Мама Вий не могла заснуть, пока папа не ляжет, а когда он начинал храпеть, она тут же засыпала, убаюканная его храпом.

Крошка Вий вылез из погреба и направился к холодильнику. Вылизав крынку со сметаной, он развернулся и пошел обратно, но не успел сделать и двух шагов, как услышал тонкий голосок:

- Эй ты! Не наступи на меня!

Крошка Вий замер, его правая нога повисла в воздухе, не успев опуститься на деревянный дощатый пол.

- Кто ты? - спросил крошка Вий, осторожно поставив ногу и неуклюже усаживаясь на пол.

Глаза открыть он не мог. Так же, как и у папы, его взгляд был смертелен, веки хоть и не выросли еще до самой земли, но до подбородка доставали, и крошка Вий не мог сам открыть глаза. Он привык определять, что происходит вокруг, рассчитывая только на слух, обоняние и осязание. Особенно крошка Вий любил осязать и обонять. Он всё обнюхивал и облизывал, пытаясь познать мир.

Вот и сейчас крошка Вий стал принюхиваться, высунул язык и начал крутить головой во все стороны.

- Слопать меня хочешь? Я не вкусный. Я твердый и сухой, сам целую неделю ничего не ел.

- А кто ты такой? - удивлялся крошка Вий, прекратив круговые вращения головой и закрыв рот. Теперь он четко смотрел в ту сторону, откуда шел звук.

- Я Клоп. Живу у Ведьмы, она позволяет иногда кусать ее, за это я...

- Клоп? А кто это — клоп? Можно я тебя пощупаю или лизну?

- Нет уж. Не надо меня лизать, не хочу оказаться в твоей пасти.

- Я не буду тебя есть, — обиженно проворчал крошка Вий и даже слегка моргнул от возмущения.

Клоп метнулся к другой стене, убираясь с линии огня.

- Куда ты? - крошка Вий приподнялся, замахал огромными, жилистыми, как корни, руками. - Не убегай, Клопик, я не обижу тебя. Мне так скучно, у меня совсем нет друзей. Папа не пускает меня на улицу, говорит, что я будущий повелитель нежити, должен еще подрасти. Он поставил защитный барьер, а там на свободе столько интересного... — и крошка Вий мечтательно улыбнулся.

- Да уж, просто фигова куча интересного! На каждом шагу тебя пытаются сожрать.

- Как бы я хотел выйти из этого дома, — продолжал крошка Вий. — Крот рассказывал, что на свободе можно нюхать цветы, греться на солнце, лизнуть снег... Клопик, а ты когда-нибудь видел снег?

- Ага, прям мечтаю, ночей не сплю. Ведьма хоть бы кошку что ли завела, как все приличные ведьмы. От голода сдохну скоро.

- Может быть, я тебе помогу?

- Чем интересно?

- Хочешь сметаны? Я сегодня не всю съел, там на донышке еще осталось.

- Издеваешься? Я кровь пью.

- Ну тогда укуси меня, мне не жалко.

- Вот ты садист, ё моё! Твою шкуру не то что прокусить, ее топором не разрубить. Да и крови в тебе нет, дурашка.

- Ой. Папа проснулся. Я домой пошел, а то он заругается. До встречи, Клопик.

Клоп ничего не ответил, крошка Вий поднялся и, стараясь не задеть мебель, отправился домой, в подземное царство.

               
                @»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»@



Семейство Вий завтракало. Мама Вий достала из посудного шкафа огромную папину тарелку и, такой же огромной поварешкой зачерпнув из кастрюли темно-зеленое резко пахнущее варево, вывалила это в тарелку, посыпала чем-то белым шевелящимся и поставила тарелку перед папой. Он потянул широкими волосатыми ноздрями воздух, криво улыбнулся и взялся за ложку. Именно в этот момент все — мама, папа и крошка Вий — услышали знакомый шум. Они не могли видеть, как появился гном, но я с удовольствием опишу его, доставив тем самым удовольствие тебе, мой благодарный слушатель.

Гном как будто вынырнул из-под земли — низенький крепыш с длинным носом до самого подбородка, все лицо в складках морщин и бородавках, маленькие сверкающие глазки, а пара желтых клыков не помещалась в рот, торчала наружу, пересекая нижнюю губу. Он отвесил поклон и в таком скрюченном виде остался.

- Ведьма помощи просит, отец наш, — без всяких предисловий сообщил гном. — Позвольте проводить вас.

Не любил папа Вий, когда его тревожили во время завтрака. А мама Вий не любила, когда тревожили папу. Обычно ближайшие слуги его — гномы, — приходили с просьбами от нежити ближе к вечеру, дабы не изведать на себе гнев папы Вия. Когда папа Вий сердился, его веки, опущенные до самой земли, подрагивали, а жилистые руки и ноги наливались силой, и у всех вокруг враз начинали болеть зубы. Даже у маленького Клопика, с которым подружился крошка Вий.

- Эти ведьмы, черт бы их побрал, — бурчал папа Вий, — ничего сами сделать не могут. Помоги... помоги. От завтрака оторвали.

Папа Вий поднялся из-за стола, в раздражении махнул рукой и, зацепив когтистой рукой свою тарелку, опрокинул ее: зеленая густая масса растеклась по столу, закапала на пол — шипя и источая смрад. Гном разогнулся и проворно поспешил прочь, временами оглядываясь: видимо, проверял, не отстал ли его повелитель. Папа Вий ступал медленно и тяжело, выставив перед собой руки, как будто ощупывая пространство.

В это время мама Вий бросилась убирать разлившуюся похлебку, а крошка Вий воспользовался суматохой и устремился вслед за папой; ему страсть как хотелось на свободу. Он знал, что сможет пройти через защитный барьер, только если будет идти прямо за папой, в шаге от него, но такого случая всё не выдавалось. В этот раз крошка Вий не мог упустить свой шанс, другого могло и не представиться.

Вскоре они все трое вышли на поверхность. Вовсю светило солнце, пели птицы и стрекотали кузнечики.

Любезный мой слушатель, ты, наверное, удивился — как же это нечисть и днем на солнце вышла? Нечисть она ведь солнца должна как огня бояться, солнце — это смерть для нее. А я отвечу тебе, дорогой друг мой — враки это всё! Враки и неправда. Объяснение простое. Всей без исключения нечисти нравится ночь по той простой причине — люди теперь стали нервные, боятся всего странного и непонятного, вот нечисть и отсыпается днем, а ночью ей раздолье, ночью человек предпочитает спать, а не шляться где попало.

Ну так вот — гном, папа Вий и крошка Вий выбрались, наконец, на поверхность. Папа Вий с гномом тут же нырнули в кусты и скрылись из виду, а крошка Вий застыл на месте, втягивая в себя ароматный воздух, насыщенный запахами цветов и трав, пронизанный пением птиц, скрипом деревьев, жужжанием мух и комаров, шелестом листьев, журчанием воды где-то вдалеке. Он стоял и чувствовал как теплый ветерок ерошит клочок жестких волос на его макушке. Крошка Вий опустился на землю: вначале он сел на нее, а потом и лег, раскинув огромные руки в стороны. Он чувствовал под собой теплую мягкость земли и травы, но вдруг услышал довольно громкое жужжание, и на его щеку сел кто-то легкий, стал двигаться по направлению к шее, щекоча маленькими лапками его толстую кожу. Крошка Вий боялся пошевелиться, не хотел спугнуть гостя, он только высунул язык, надеясь, что это неведомое существо заползет туда, и тогда он попробует, какое оно на вкус.

- Вы посмотрите на него! - услышал крошка Вий знакомый голос и тут же почувствовал, как крепкие руки схватили его за ухо и подняли с земли. — Кому было сказано - не выходить из дома? Вот вернется папа и устроит тебе взбучку, будешь знать, как втихомолку из дома сбегать.

Мама Вий продолжала держать крошку Вия за ухо и, приговаривая всё это, потащила его по темному сырому земляному коридору, обратно домой.

- Мамочка, я хочу на свободу! Хочу услышать мир. Хочу понюхать мир. Хочу его лизнуууть. Пусти меня! Ну хоть на минуткуууу! — И крошка Вий жалобно заплакал.

- Папа сказал — нет, значит нет. Ему лучше знать, что для тебя хорошо, а что плохо. Мал ты еще, не дорос до свободы. Всякое случиться может.

Крошка Вий продолжал плакать — тихо и жалобно. Он уже не просил отпустить его, понял, что в этом нет никакого смысла — и папа и мама будут непреклонны, не вырваться ему на свободу, никак не сбежать...

В этот день крошка Вий отказался от завтрака, обеда и ужина. Весь этот день и весь следующий пролежал он недвижим, ничего не ел и ни с кем не разговаривал. Он лежал на своей кровати, ковырял ногтем земляную стену, а маленькая лохматая гусеница ползала по его руке, передвигаясь с пальца на палец.


                @»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»@


Знаете, любезный друг мой, нужно сказать честно, не было такого, чего не любил бы крошка Вий. Думаете, так не бывает? Очень даже бывает. Крошка Вий был еще совсем мал, он не умел брюзжать и заноситься, судить о других свысока, и завидовать он тоже не умел. Он был в том прекрасном возрасте, когда всех любишь и всем доверяешь.

Дождавшись, когда папа и мама уснут, крошка Вий выбрался из подвала и отправился к холодильнику. Предыдущий день выдался богатый на впечатления, а к ночи второго дня голод стал просто нестерпимым, и крошка Вий решил его хоть бы немного притушить, добравшись до сметаны.

Зная дом, как свои шесть пальцев, крошка Вий легко преодолел две комнаты и оказался в заветной кухне. И только он открыл холодильник, как услышал какой-то звук. Это был скорее вздох. За вздохом последовал шорох, а уж потом зазвучал голос.

- Здравствуй, малыш.

Крошка Вий замер, держась одной рукой за открытую дверцу, медленно поворачивая голову то вправо, то влево, пытаясь распознать источник звука. Голос оказался женский и звучал совсем близко, но голос этот был так тёпл и бархатист, что крошка Вий тут же успокоился. К тому же он узнал этот приятный голос, это была не кто иная, как Ведьма.

Думаю, дорогой друг, тут мне надо обрисовать Ведьму, хоть бы двумя-тремя штрихами. Была она молода - и не той напускной молодостью, какой умеют притворяться все настоящие ведьмы, а была она молода по-настоящему. Лет двадцати пяти, не больше, с фиолетовыми волосами, забранными в хвост, лукавыми искрящимися глазами бирюзового цвета, маленькая ростком и в каком-то современном наряде, что даже и описать его толком невозможно, чтобы не запнуться на каждом шагу.

Ведьма стояла в дверях, облокотившись о косяк ручкой в крученом, по виду старинном, браслете, и с какой-то страстью, азартом и в то же время немного со страхом наблюдала за крошкой Вием.

- Здравствуйте, хозяйка, — ответил вежливо, как учила его мама, крошка Вий.

- Благодарствую за честь, — улыбнулась Ведьма, разглядывая крошку Вия. - Вкусна ли сметанка? Каждый день свежую из деревни приношу, лишь бы порадовать дорогого гостя.

- Спасибо, — ответил крошка Вий и не нашелся, что еще можно сказать.

- Вчера ты не приходил, — прервала молчание Ведьма. — Я вернулась домой, смотрю, а крынка полная.

- Вчера я грустил и плакал, — ответил крошка Вий, вздохнув.

- О чем же ты плакал, малыш? - изумилась Ведьма — Кто мог тебя обидеть?

- Никто не мог. Я сам обиделся, — и тут крошку Вия словно прорвало. — Папа не пускает меня никуда! А я так хочу на свободу... так хочу... — и крошка Вий стал опять шмыгать носом и вздыхать.

- Ой, да что же это! - воскликнула Ведьма. — Разве ты не можешь выйти  из дома?

- Не могу. Папа поставил барьер, он не дает пройти. Я тут попробовал улизнуть, но мама поймала меня и за ухо... - крошка Вий снова всхлипнул.

- Малыш, твоему горю можно помочь.

- Как? - изумился крошка Вий и тотчас перестал плакать.

- Я сломаю барьер и выпущу тебя на свободу.

- Ты правда это сделаешь? — крошка Вий отпустил дверцу холодильника и весь подался вперед, его веки подрагивали, на губах светилась улыбка.

- Конечно, — ответила Ведьма и предусмотрительно отступила, видимо, не желая рисковать, сокращая расстояние между собой и крошкой Вием.

- Когда это случится? - радостно воскликнул крошка Вий, делая в ее сторону еще один шаг.

- А давай прямо завтра. Но только мне понадобится твоя помощь.

- Что я должен сделать?

- Пустяки. У меня есть враг, а тебе и делать ничего не придется, только глянуть на него и всё.

- Но я ведь могу его убить, — растерялся крошка Вий, — если он человек... Не хочу никого убивать, — крошка Вий опустил голову, насупился.

- Малыш, не пугайся, никого убивать не надо. И не человек он, ведьмак. А ты только одним глазком на него посмотри, он и в камень не превратится, а так, остолбенеет ненадолго.

Его брови заходили вверх-вниз — это означало, что крошка Вий думает. Какое-то время он молчал, пыхтел, ковырял длинным ногтем дверцу деревянного шкафчика, висящего на стене; так ковырял, что от каждого прикосновения на дверце оставалась длинная глубокая борозда, как будто она была не из дерева, а из мягкого сливочного масла.

- Я согласен, — ответил наконец крошка Вий. — Завтра приду, — сухо добавил он и пошел по знакомому маршруту домой, так и не изведав любимой сметаны.


                @^^^^^^^^^^^^^^@          

Крошка Вий улегся в свою постель, но заснуть не смог — ворочался с боку на бок, в его голове появлялись разные образы, он слышал всякие голоса, и даже ему казалось, что он чувствовал странные манящие запахи, такие запахи, которых обычно нет в его комнате и нет в его постели. Крошка Вий пытался представить завтрашний день, как он впервые за всю свою жизнь откроет глаза, что он увидит, на что это будет похоже... но больше всего его волновала свобода. Она манила и дразнила его, завлекала и будоражила.

Вдруг крошка Вий почувствовал, как чьи-то маленькие лапки протопали по его руке, перебрались на грудь и остановились прямо около подбородка, видимо, не решаясь вспрыгнуть к нему на лицо.

- Ты кто? - спросил крошка Вий, стараясь не дышать, чтобы гостя не унесло потоком воздуха.

- Я это, Клоп. В гости зашел.

- Привет, Клопик! - обрадовался крошка Вий. — Как я рад тебе!

- Почему ты не спишь? - спросил Клоп, нагло расхаживая по его груди взад и вперед.

- Я думаю.

- Думаешь? Ой, не смеши меня. О чем ты, дурашка, можешь думать?

- О свободе...

- О чем, о чем? - Клоп перестал расхаживать, и ты, друг мой, увидел бы искреннее удивление, которое появилось в его клопиных глазах, если бы находился там и присутствовал при этом разговоре.

- О свободе, — повторил крошка Вий, — о Ведьме, об обещаниях... и о сметане.

- Вот, о сметане - самая правильная мысль, ее и думай. Слышу, как у тебя в животе бурчит. Тебя что, вообще не кормят? — и, не дожидаясь ответа, Клоп продолжил: — А я давеча так наелся, до сих пор отрыгивается, — и он звучно икнул. — Ведьма притащила в дом какого-то хмыря, напоила его, бестия, и в постель, вот тут у меня пир начался! — Клоп мечтательно закатил глаза. — Всех родственников позвал, даже блохи прискакали, они всегда кровь чуют, твари прыгучие. Теперь и семьей можно обзавестись.

- Клопик, я спать хочу, — крошка Вий повернулся на бок.

- Не скучай... ик! - Клоп спрыгнул с его огромной кровати и, пробежав по земляному полу, скрылся в мышиной норе.




                @%%%%%%%%%%%%%%%%%%@


- Матушка, проснитесь! Малыш в опасности!

Мама Вий не любила, когда ее тревожили ночью. Но больше всего на свете мама Вий не любила, когда обижали ее дитя. Этого она не любила особо. До сих пор мама Вий ни разу не встречала таких глупых существ, желавших обидеть крошку Вия, поэтому мамой овладело скорее удивление, чем злость.

Она встала с кровати, осторожно убрав с себя огромную жилистую руку папы Вия.

- Кто дерзнул? - спросила она, выйдя из комнаты.

- Ведьма. Она на кухне, пытается открыть глазик малышу.

- Благодарю тебя, Клоп. Ступай.

Заключительная часть моего рассказа будет содержать сцены насилия, и я советую ее пропустить, если ты, мой дорогой друг, еще дитя или если ты чувствительная барышня, готовая упасть в обморок от капли крови или от мышиного писку.

Итак, дорогой друг, ты остался? Тогда я могу продолжить и рассказать, что происходило на кухне, когда туда явилась мама Вий.

В дальнем углу комнаты, сразу за печкой, где все время прячется полумрак, в этом углу, сидя на корточках, обхватив голову руками, сидел кто-то, похожий на человека. Сколько ему было лет и как он выглядел рассмотреть было решительно невозможно, было видно только, что он дрожит, и еще было слышно, как стучат его зубы. Вокруг него белым мелом был очерчен круг, за который, судя по всему, это существо не могло ступить. В паре метров от него стоял крошка Вий, а рядом с ним — Ведьма; обеими руками она держала обычную вилку: подцепив ею тяжелое многослойное веко крошки Вия, она пыталась открыть его правый глаз.

- Брось вилку, тварь! - взвизгнул Клоп.

Ведьма вздрогнула, обернулась и вилка выпала из ее руки.

Мама Вий находилась прямо за ее спиной.

- Как же это вы... так тихо. Я не услышала...

- Это у мужа моего поступь тяжелая. А у меня нога легкая, неслышная, — ответила мама Вий. Она стояла согнувшись, упершись шейными позвонками в двухметровый потолок.

- Не хотела я, бес попутал... — пробормотала Ведьма, отпихнув ногой вилку, только что выпавшую из ее руки. — Этот мне для обряда нужен, я не хотела...

- Не трогай беса, — процедила мама Вий, в ее голосе прозвучала угроза. — Не посвящай меня в детали, знать их не желаю. Да как же ты, курва кривоногая, посмела детку моего для своих поганых дел пристроить? - мама Вий сделала еще шаг и, схватив Ведьму за плечи, легко приподняла ее над полом.

Мама Вий смотрела на Ведьму невидящими глазами и дышала ей прямо в лицо. Ведьма не кричала и больше не говорила ничего, только ее голова болталась из стороны в сторону, когда мама Вий на каждом вопросе встряхивала ее, и было слышно ведьмино хриплое свистящее дыхание вперемежку со скулежом.

- Мамочка, не надо. Это я виноват, — крошка Вий всё это время стоял рядом не шевелясь и только теперь, как видно, решился заговорить. — Я хотел свободы. Больше ничего.

Мама Вий разжала руки, и Ведьма грохнулась на пол. Она ойкнула, но осталась лежать неподвижно, как собака, которая нашкодит, и если видит, что наказания не избежать — забивается в угол и замирает, принимая заслуженное.

- В погоне за свободой ты мог убить невинное существо, — мама Вий говорила с сыном спокойно и ласково.

- Он бы просто остолбенел, мамочка. Это ведьмак.

- Подойди к нему ближе, и ты поймешь свою ошибку.

Крошка Вий сделал пару неуверенных шагов в нужную сторону и подошел к существу, скрючившемуся в углу. Тот сидел всё в той же позе, опустив голову, прикрыв ее руками и дрожал. Крошка Вий провел над его головой своей огромной рукой.

- Человек, — выдохнул изумленно крошка Вий.

- А теперь выпусти его из круга. Помнишь, как папа учил?

Крошка Вий снова вытянул руку и щелкнул пальцами. Звук получился такой, как будто лопается стекло — хруст и одновременно звон.

- Гномы — придите ко мне! - позвала мама Вий, и тут же во всех углах зашевелились тени, обретая плотность и форму, превращались в маленьких горбатых карликов, разнаряженных в разноцветные потертые многослойные лохмотья. Они столпились вокруг мамы Вий, глядя снизу вверх, ожидая дальнейших указаний.

- Уведите его, — приказала мама Вий, указывая пальцем на человека, и два гнома тут же кинулись исполнять приказание.

Гномы весьма бесцеремонно схватили мужчину за руки и потащили к дверям. Он вскрикнул, ощутив прикосновение маленьких ловких ручек — поднял голову и начал дико озираться. Гномы дернули сильнее, взгляд мужчины перестал метаться, остановился на маме Вий и больше от нее уже не отлепился. Гномы тащили его за собой — через всю комнату к двери, а он смотрел только на маму Вий, пытаясь идти, еле переставляя ноги. Она стояла посреди кухни как титан, подпирая собой потолок, за ее спиной прятался крошка Вий, а прямо под ее ногами лежала Ведьма, боясь пошевелиться. 

Мужчиной двигал скорее инстинкт самосохранения, чем разум, потому как за всю дорогу из угла к двери, он не издал ни звука, если, конечно, не считать звуками его сиплого, со стонами и всхлипами, дыхания.

Когда они скрылись за дверью, мама Вий обратилась к Ведьме:

- Честь, оказанную тебе, ты в грязь втоптала. Малыша моего хотела использовать. Не перечь, не гневи меня, — мама Вий как будто увидела, что Ведьма открыла рот, собираясь возражать. — Отныне твой дом и малость земли округ него, чтобы с голоду не подохла, будут от мира барьером ограждены. Никто не сможет ни войти, ни выйти. А мы в другое место переселимся.

- Подземные, наземные и воздушные ходы закрыть! Запечатать. Моей печатью.

Тут же гномы бросились врассыпную и пропали в тех же углах, откуда  пришли.

- А как же я, матушка? - запищал Клоп.

- С нами отправишься. Заслужил. Да и малышу пригляд нужен. Свобода, свобода, — хмыкнула мама Вий и, с трудом развернувшись, побрела прочь из дома, на улицу.

- Служу нежити! - пискнул Клоп и тут же стал взбираться по ноге крошки Вия, а добравшись до плеча, уселся там, совершенно довольный собой.

Крошка Вий пошел вслед за мамой. Стояла ночь, мама Вий задрав голову, невидящими глазами уставилась на звезды, только ее длинные пальцы как будто плели невидимую сеть, они перебирали воздух, сплетаясь и расплетаясь в каком-то неведомом магическом танце. Вдруг ее пальцы замерли, она взяла крошку Вия за руку и направилась с ним в лес, который начинался сразу за домом Ведьмы. Какое-то время был слышен тоскливый протяжный вой, а потом и он стих, растворившись во тьме.