Коля и Толя

Рассказ


Коля с Толей дружили с пятого класса. С тех пор, когда классный руководитель Мария Петровна посадила их вместе за одну парту. Так они и сидели за одной партой вплоть до окончания школы.  Коля был высокий чернявый мальчик, а Толя напротив, невысокого роста и русый.  Коле хорошо давалась математика и другие точные науки: физика, химия. А Толя был слабым, что в математике, что в литературе, что в биологии. Учился он кое-как, но школу закончил вместе со всеми. Коля часто выручал друга, решая его и свои контрольные  задачи, давал списывать домашние задания.

 Когда пришло время выбирать пути-дороги после школы, то Коля прямо заявил Толе на его вопрос, куда он двинет после школы:
- Я, Толян, пойду только на завод работать токарем.
- Почему на завод и почему токарем?
- А ты прикинь! Сколько в институте надо учиться?  Пять лет,  а сколько инженер получает после института? Мизер. Мой брат Миша окончил политехнический институт, сейчас работает инженером-конструктором без категории уже два года.  Получает сто тридцать два рубля, а чтобы получить третью категорию, надо проработать не менее трех лет. Присвоят ему третью, если пройдет аттестацию, и сколько он будет получать? Сто сорок пять рэ. Потом опять надо работать три года, чтобы получать сто шестьдесят пять на второй категории. У него начальник главный технолог такого большого завода получает двести сорок.  А мой сосед дядя Ваня работает токарем пятого разряда и получает триста пятьдесят рублей.
Больше его получают только слесари сборщики, у них получается в месяц по пятьсот – шесть сот рэ. И работают только в конце месяца по пятнадцать дней, но авралят сутками.  Потом уходят  до пятнадцатого числа следующего месяца в отгулы и  ждут, когда им наточат детали для сборки. Но это элита завода, туда не попадешь.  А токарей всегда не хватает, поэтому они всегда в почете.  Дядя Ваня получает наравне с директором завода и голова у него не болит - отработал смену и гуляй. Бывает, конечно, его просят остаться после работы или в выходные, чтобы для плана еще точить детали, но это, сам понимаешь, за отдельную плату. Он на свою зарплату может на выходные дни слетать в Москву, сходить в ресторан, отдохнуть там прилично, а в понедельник опять на работу, если голова будет это позволять. Билет до Москвы стоит сто двадцать рэ. Теперь соображаешь, куда надо идти. А то, что мой брат, даже для женитьбы не может насобирать денег. Так и будет холостяковать, если предки ему не помогут. Вот  какой расклад по жизни, Толян. Давай вместе пойдем на завод.

-А я, Коля, хочу поступить в институт.
- Да куда ты поступишь? Ведь не блистаешь знаниями. В политехнический конкурс пять человек на место, ты не пробьешься.
- В прошлом году новый институт открылся - Институт народного хозяйства, туда попробую.  Туда сейчас еще мало кто сдает документы – не знают еще его.
- На кого учиться-то будешь?
- Подам документы на специальность «Финансы и кредит».
- А где работать будешь?
-Попробую в Госбанк устроиться.
- Ты что на голову совсем слаб?  Там работают одни женщины и получают совсем копейки. Ты знаешь Валентину Николаевну, мамину подругу?  У нее там дочка работает.  Когда Валентина Николаевна приходит к маме в гости,  все разговоры только об ее дочке. Все время жалуется, что у нее  мизерная зарплата, совсем на жизнь не хватает. И бухгалтера на заводе тоже копейки получают, хоть и работают много.       А ты говоришь «Финансы и кредит».
-Коля, а откуда ты все знаешь? Ну, это… про зарплаты?
- Мы все это давно обсудили дома. По моей просьбе,  предки нарисовали мне полную картину. Я им сразу заявил, не хочу бедствовать, а хочу жить нормально и нормально получать. Из всех вариантов,  работать токарем, оказался самый наилучший. На том и остановился.
- А они?
-Они, конечно, против!  «Мы на тебя большие надежды возлагали, а ты будешь обыкновенным токарем!» Убеждали меня, убеждали, но я стою на своем. Давай, Толян, присоединяйся ко мне, вместе веселей будет!

Но Толян не хотел присоединяться. После окончания школы, он, как и задумал, поступил на «Финансы  и кредит». Конкурса не было совсем. В группе были одни девчонки. Ему, как единственному мужчине,  девчата оказывали знаки внимания, а преподаватели благоволили, поэтому он учился  почти без проблем.

 Коля же устроился на завод учеником токаря в цех, где работал дядя Ваня.  Ивана Васильевича и назначили наставником к молодому рабочему. Сначала Коля точил совсем простенькие детали, типа шпилек и болтов, потом работу усложнили. Теорию он изучил  тоже на заводе, на курсах, которые вели заводские технологи. С самого первого месяца он стал получать зарплату. Сначала семьдесят рублей, во второй месяц девяносто, а в третий уже сто двадцать. Деньги как-то согревали душу, с ними он себя чувствовал полноценным человеком. Через три месяца сдал на второй разряд.  Работу уже стали поручать средней сложности, за которую и платили больше. Коля старался, поэтому у него все получалось.

Вскоре старательного паренька заметили.  Его стали  приглашать в комитет комсомола. Он не отказывался от разовых поручений, что очень нравилось заводскому секретарю комсомола. Через год Коля сдал не третий разряд  токаря. В коллектив цеха он хорошо вписался, был общительным.  Его часто хвалили на комсомольских собраниях, хотели сделать освобожденным секретарем цеха, но он отказался, говоря, что надо набраться опыта работы и стать первоклассным токарем. Он и так уже многого достиг. Зарплата у него теперь была не менее двестипятидесяти рублей, как у кадровых токарей. Мастер не мог на него нарадоваться, поэтому подбирал высокооплачиваемые работы, несмотря на ворчание, давно работающих токарей.

Толя еще учился в институте, а у Коли были большие карманные деньги, на которые он, иногда, водил друга и его сокурсниц в ресторан. Там и познакомился с Валентиной, которая сразу в него влюбилась. А через год они поженились. Коля устроил шикарную свадьбу, пригласив всю Толину группу в кафе, откупив его зал полностью на весь вечер.
 
Толя немного завидовал другу, но продолжал упорно учиться, несмотря на неоднократные подкалывания друга, о нищенском существовании студента.
После института пошел работать в железнодорожное отделение Госбанка. Приняли его  без всяких рекомендаций и протеже, даже с какой-то радостью. Текучка кадров была  большая, потому что зарплата был мизерная.







В последнее время Коле все чаще снится один и тот  же сон:  на лужайке стоит светло-розовый «Крайслер» представительского класса, на капоте которого лежат десять буханок черного хлеба, а из окна машины улыбается Толик с широко растопыренными пальцами левой руки. Коля не понимал, почему  ему снится такой необычный сон, и он рассказал о нем Толику. Вместе с ним они посмеялись  и забыли. Но не совсем. Толе он запал глубоко в душу и мечта о розовом «Крайслере» стала его голубой мечтой, такой неосуществимой и сказочной.

 Прошло двадцать лет.  Коля стал высококлассным токарем. Его хвалили на каждом партийном и профсоюзном собрании, всегда ставили в пример всем вновь поступающим на завод, а портрет не сходил с заводской и городской досок почета. Со всех сторон он был обласкан и обвешен всякими почетными грамотами, благодарностями и подарками. Теперь его всегда называли уважительно Николай Степанович. И личная жизнь тоже удалась. Валентина родила двух девочек, которые очень любили отца. Хорошо учились в школе, что очень радовало Колю. Сам он купил сначала «Жигули» девятой модели, талон на покупку которой ему выделил завод как передовику производства. Он был этому рад и ему многие завидовали, когда он с шиком подъезжал к своему подъезду.

 У Толи  же не все складывалось благополучно. Вечная нехватка денег, делала жизнь несносной и очень тусклой. Женился он на своей сотруднице Анне, которая работала в соседнем отделе. Она, как и Толя, тоже мало получала, поэтому они едва сводили концы с концами и жили, как говорят в таком случае, «от зарплаты до зарплаты». У них родился сын Денис, который, как и папа, не блистал знаниями и учился в школе кое-как. Им стало немного легче, когда Толю,  назначили начальником отдела.  Но все равно деньги были не очень большие, поэтому Толик не мог себе позволить купить машину. А Коля в это время уже разъезжал на белой «Волге» последней модели.  С Толей он уже виделся редко. Толина жена Анна не любила ходить в гости к Коле, так как не могла без зависти смотреть  на ковры, мебель, хрусталь в его квартире. Все это они не могли себе позволить.

 Наступили новые времена. Банки начали акционироваться.  Толино отделение тоже акционировалось, стало самостоятельным  «ЛокБанком  ДВ»,  а  Толя неожиданно стал одним из заместителей председателя коммерческого банка. Первым делом правление нового банка, подняло зарплаты себе и  ближайшему окружению до заоблачных высот, полностью засекретив их обнародование. Банк все также продолжал обслуживать железную дорогу, это был их основной клиент, поэтому оборот денег в банке был большой. Председатель развернул кипучую деятельность по привлечению новых клиентов. И вновь образованные организации различных форм собственности охотно открывали свои счета  в «ЛокБанке ДВ», зная его безупречную репутацию в прошлые годы.

 У Толи жизнь сразу наладилась и не только наладилась, но и стала намного интересней.
За короткое время он купил новую двухуровневую квартиру, сделал в ней «евроремонт», купил дорогую мебель. Он стал частенько выезжать в служебные командировки за рубеж. Жена Аня  носила дорогие шубы и украшения, и стала самой настоящее светской львицей высшего света города, куда их неизменно приглашали на  различные мероприятия. Толя  тоже стал респектабельным мужчиной, отрастил небольшое брюшко, его движения были более неторопливыми, а голос  бархатистым. На работу и с работы его возил банковский шофер на «Мерседесе». И, наконец, свершилась его мечта -  он купил  розовый «Крайслер», хоть он был ему совсем не нужен, так как в любую точку города его мог довезти банковский шофер. Но голубая мечта стала явью, а это сильно льстило самолюбию Толика. Своего сына он тоже пристроил в банк.

Однажды, выходя из дверей филиала своего банка, куда он приезжал с проверкой документации, столкнулся в дверях с Колей. Они уже давно не виделись, поэтому Толя с трудом его узнал. Коля осунулся и сильно постарел.
- Коля, ты ли это?- вскричал он, едва его узнав.- Что с тобой? Ну, старик, тебя и не узнать. Если б встретил на улице, прошел бы мимо, не признав. А впрочем, я и на улице редко бываю, - добавил он.
- Толик, привет, - как-то безрадостно приветствовал его Коля.
 В дверях  стоять было неловко, поэтому Толик сгреб в охапку Колю и потащил к своей машине, несмотря на его вялое сопротивление.
- Ну, рассказывай, где ты, что ты,- попросил Толик, когда они уселись на заднем сиденье.
- Твой автомобиль?- вместо ответа спросил Коля.
- Нет с фирмы. Хочешь, я тебя до дома доброшу?
- Давай, всю жизнь мечтал на «мерсе» прокатиться.
- Это не простой «мерс», а бронированный,- пояснил Толя.
 По дороге у них разговор как-то не клеился поэтому, когда доехали до Колиного дома, Толик неожиданно обратился к Коле:
- Слушай, старина, давай к тебе зайдем, посидим по старой памяти. Как на это смотришь?
- Давай, - согласился Коля.
- Федор, у тебя что есть?- спросил Толик шофера.
- Только это, Анатолий Фомич, - ответил тот, доставая из «бардачка» бутылку «Наполеона».
- Давай хоть это.
«Ничего себе, - отметил Коля про себя, - коньяк «Наполеон» снисходительно разрешил себе предложить».
Дома их встретила  Валентина в застиранном халате. Она засуетилась, накрывая на стол. Вытащила банку консервированных домашних огурцов, нарезала вареной колбасы, начала варить магазинные пельмени.
- Не суетись Валентина, сейчас мы все устроим, - проговорил Толик.
Он достал радиотелефон.
- Федя, сгоняй в «Уссури», привези что-нибудь к «Наполеону» и захвати бутылку вина для дамы, - попросил он своего шофера.

 Пока Федя ездил, Толик осматривал гостиную трехкомнатной квартиры. В ней ничего не изменилось с прошлого раза, когда он был в ней. Все тот же гарнитур из  ДСП, отделанный недорогим шпоном, под красное дерево. Когда-то такой гарнитур стоил дорого и не каждый мог его купить, только передовик производства или блатной торгаш. Книжный шкаф был забит книгами, но как-то сумбурно, без тематики. Чувствовалось, что книги приобретались просто так, для солидности гостиной. В серванте стоял ширпотребовский хрусталь, за которым в былые времена было смертоубийство, если его выбрасывали в свободную торговлю.
 От взгляда Коли не ускользнуло, как у Толи слегка брезгливо опустились уголки губ, когда он осматривал давно знакомую комнату. Но он ничего не сказал и завел разговор малозначительный и для них обоих ничего не значащий.
 Вскоре приехал шофер и принес пакеты с едой из ресторана, бутылку «Мартини» и огромный букет алых роз для Валентины. Увидев шикарный букет, Валентина расплылась в благодарной улыбке.

За столом Толик много говорил.  С некоторой хвастливостью рассказывал о своих зарубежных вояжах, о многочисленных иностранных делегациях в банке, о своей значимости на работе, о  проведенном отпуске всей семьей  в Сан-Тропе. Валентина слушала это  разглагольствования с широко раскрытыми глазами.

 Коля же был немногословен. Да и о чем было ему рассказывать? О том, что их компрессора разом стали никому не нужными, потому что при плановой экономике их наделали столько, что на каждом предприятии заказчиков на складах их было на десять лет вперед?  Заказы не стали поступать на завод, и завод, переходя от одного собственника к другому, в конце концов, рухнул, а они оказались на улице?  Или о том, что для учебы младшей дочери продал «Волгу», а гараж стоит на очереди?  Но это благополучному Толику было совсем не интересно.
 Выговорившись, Толик засобирался уезжать. Коля проводил гостя до лестничной площадки. Расставаясь, каждый из них понимал, что это навсегда, и их дорожки  разошлись.

 «Зачем я сюда пришел?» - ругал себя Толя, выходя из обшарпанного подъезда.
 А на душе у Коли было муторно от этой встречи. Он включил телевизор. С экрана высокопоставленный чиновник с придыханием в голосе очередной раз рассказывал о сотых долях процента прироста национального продукта. «Как он  выискивает сотые доли в предсмертной агонии промышленности?» - думал Коля. От этого ему  стало еще тоскливей, и он выключил телевизор.

 Ночью Коле не спалось. Он ворочался с боку на бок, вспоминая всю свою жизнь. Как было все прекрасно, была любимая высокооплачиваемая работа, был почет и уважение. Его дети, способные к учебе, успешно учились в школе, потом в институте. Вспоминал Толю, с которым они много времени проводили вместе. Вспоминал и как много он ему помогал, когда у того были тяжелые времена, вспоминал совместные поездки на рыбалку, его свадьбу на которую  тоже вложился. Вспомнился и сон про розовый «Крайслер».   И Толика  с растопыренными пальцами.   Но почему-то  лицо Толика всегда всплывало с брезгливо опущенными уголками губ.

 «Почему жизнь устроена так, что блёклые  люди, «без царя в голове», вдруг становятся хозяевами жизни, а много талантливых его заводских   товарищей, которые честно и хорошо трудились, оказались в один миг никому не нужными, и им достались только буханки черного хлеба с Толикиных капотов?»
 Думал и не находил ответа.
Ранним утром измученный бессонницей  Коля пошел в гараж, но не дошел.
На  похоронах Толю никто не видел.

2015, Хабаровск