О Хрущеве

  Никита Сергеевич Хрущев был руководителем страны около десяти лет. Я учился во втором классе, когда он пришел к власти, а сняли его в ту осень, когда меня призвали в армию. Вся моя сознательная юность прошла при его правлении.
  Его деятельность описана и доступна. Утвердилось мнение, что его решения и поступки разделились примерно пополам, те, которые принесли пользу стране, и наоборот. Скорее всего, это соответствует действительности.
  Ясно, что он болел и переживал за страну. Почему-то мы думаем, что если человек руководитель, начальник, то все его дела и поступки должны быть единственно правильными. А между тем, несмотря на то, что судьба вынесла его наверх, это просто человек и никак не семь пядей у него во лбу. В окружении таких людей есть и советники по самым разным делам. Хрущев часто принимал решения, ни с кем не советуясь или поступал по-своему, не принимая их во внимание.
  Очень скверными  были его действия по перекраиванию границ и все в ущерб  Российской Федерации. Сейчас на слуху возвращение Крыма, который Хрущев передал в состав Украины в 1954-м году, в 300-летний юбилей присоединения Украины к России. Несколько около каспийских территорий  вошли в состав Казахстана. Еще несколько  районов были отрезаны от Ставропольского края и переданы южным соседям, чеченцам и ингушам. Может, и еще кое-где было что-то подобное. Но тогда никто даже подумать не мог, что из-за этого могут возникнуть какие-то недоразумения, ведь страна-то все-равно одна.
  Откуда он во второй половине своего правления набрался восторженных настроений, утвердил программу построения коммунизма и даже принял ряд действий, подтверждающих эти настроения. В городах стали действовать магазины без продавцов, автобусы без кондукторов, в коридорах общежитий, в столовых, на вокзалах, других присутственных местах стали действовать пункты БДУ, Бюро Добрых Услуг. Там за столом сидела девушка, к ней обращались пенсионеры и старушки, инвалиды, другие нуждающиеся люди с различными просьбами что-нибудь починить, перевезти, переехать. Если  девушка записывала  такую просьбу, она обязательно выполнялась, и выполнялась бесплатно. На заводах и предприятиях молодежь, комсомольцы, добровольцы записывались провести в месяц сколько-то часов на такого рода мероприятиях помимо работы. Я и сам несколько раз участвовал в таких делах, вскапывали грядки на старой даче у одной старушки, в другое место грузили и привозили дрова. Помню, это не было тяготой, наоборот, работали весело и с шутками.
  Магазины очень скоро почувствовали убытки от такой затеи, и в них без продавца спустя какое-то время работал только один отдел, куда отбирались товары  поплоше и неходовые, а в автобусе я как-то раз наблюдал – уселся у кассы молодой паренек, ему передавали на билеты, он время от времени бросал туда копеечку, и когда, по его мнению, наскреб на бутылку, поднялся и выскочил из автобуса.
  Самой зримой попыткой показать населению, как мы будем жить, было решение, принятое после ХХII-го съезда, во всяком случае, оно действовало в 1962-м году. Во всех столовых страны хлеб на столе лежал бесплатный. Какое подспорье для поиздержавшихся студентов. Купил стакан чая за три копейки, навернул вместе с ним полбулки хлеба – и доволен. Булки-то в два раза с лишним больше нынешних.
  Я с радостью сообщал отцу – вот в какое время мы живем, но тот не выказывал большого восторга. Дядя Гриша, которого мы с Витькой, младшим его сыном, особенно старались убедить, его мнение было особенно важно для нас, слушал, как мы перед ним суетились, не стал нас разочаровывать, мудрый был старик, вздохнул только- «Ладно, ребята, хорошо».
  Летом 1962-го года я в летние каникулы с приятелем работал в железнодорожной экспедиции, которая по мере продвижения работы переезжала со станции на станцию. Работали мы и на станции Ишим. Там мы ходили обедать в железнодорожную столовую. Хлеб горкой был навален на всех столах, а в подсобке работница без передышки ножом нарезала его на куски. За несколько посещений я приметил худую неопрятную старуху, которая с большой клеенчатой сумкой садилась за крайний столик, раскрывала под ним сумку, смахивала туда половину наложенного на столе, оглядывалась, пересаживалась за другой столик и там делала то же самое. Наполнив сумку, она уходила, иногда для маскировки брала
стакан чая. И надо думать, везде были такие вот старухи, кормившие задаром своих кур или поросят.
  В армии был солдатский учебник, толстая книга с претенциозным названием «На страже
Родины, строящей коммунизм». Хрущева убрали, а учебник служил нам около года. Это был хороший учебник, его переиздали, был он тот же самый и обложка такая же, только название стало просто «На страже Родины».
  В нашей части, не знаю, как в других, но наверное, точно так же, на тот момент существовал такой порядок получения денежного солдатского довольствия. В ленинской комнате на столе была точно отсчитана сумма, причитающаяся нашей роте, рядом лежала ведомость и стояла чернильница с торчащей оттуда ручкой. Солдаты и сержанты нашей роты по очереди  заходили туда, отсчитывали  рядовой пятнадцать марок  ГДР, сержант двадцать пять, расписывались в ведомости и выходили. При мне такой порядок соблюдался месяца четыре, пока в одной из рот пяти последним в очереди денег не досталось, кто-то из предыдущих очень нуждался и взял лишнего. После этого деньги выдавал только кассир. Это было воспринято с удовлетворением, каждый чувствовал, что до такого мы еще не доросли. А деньги этим солдатам после согласования с комендатурой все же выдали.
  Но во время работы ХХII-го съезда, который проходил в октябре 1961-го года мы, старшеклассники, подъем ощущали, до этого, пожалуй, небывалый. Да и действительно, было с чего. В этом году впервые в космос взлетел Гагарин, потом Титов провел на орбите целые сутки, самолеты совершали беспересадочный полет «Москва – Гавана», что тогда было так же небывалым достижением, строились крупнейшие в мире гидроэлектростанции на Енисее и Ангаре. Наши дизель электро и атомоходы бороздили Ледовитый океан. Очень большие  урожаи  собирали на целине, год назад на Олимпиаде в Риме было доказано полное превосходство наших спортсменов. Вот только программа, принятая на съезде, была  чересчур уж смелая, здравый смысл ее просто отвергал, слишком уж все просто, быстро и хорошо, так не бывает. Ну ладно, забежали немножко вперед, пусть и не так скоро, но непременно жизнь будет только улучшаться, уж в этом-то никаких сомнений, вон и хлеб в столовых бесплатно, и соль, и специи, а в Москве и Ленинграде даже по десять метров тканей на каждую семью.
  Недолго музыка играла. Новостей, как всегда, было много, и среди них чаще стали встречаться неприятные. События в Новочеркасске, где герой войны генерал Плиев отдал приказ стрелять в мирных людей, когда там проходила демонстрация в ответ на повышение цен на мясо-молочные продукты и одновременное снижение расценок за выполняемую работу. Ясное дело, такой приказ был отдан с подачи Хрущева. Цены на эту продукцию были повышены процентов на тридцать, как тогда дополняли, временно. А известно, у нас нет ни-чего более постоянного, чем временные трудности. Когда Хрущева смещали, в вину ему поставили и это повышение, тем не менее дешевле ничего не стало.
  Противостояние с Америкой из-за Кубы едва не стало критическим, в один момент Левитан объявлял даже о частичной мобилизации. У нас тогда незадолго до этого на Новой Земле было взорвано ядерное устройство, причем второй по силе взрыв до и после этого и у нас и у американцев не достигал и половинной мощности того супер взрыва. Хрущев после этого был убежден в ядерной мощи Советского Союза и не слишком-то ограничивал себя в своих действиях.
  Легко можно узнать и прочитать, как в последние месяцы своего правления он  разогнал выставку в Манеже, даже бульдозер применили, облаял художников и поэтов, министерства заменил совнархозами, разделил обкомы на сельские и городские отделы.
  Анекдот тех времен: старушка заходит в такой сельский отдел и жалуется, старик, мол, меня ударил. - Чем, бабушка? - Молотком, батюшка мой, да больно так. - Ну это не к нам, иди в отдел напротив. Если бы он серпом тебя порезал…