Авантюрист

Виктор Матюк Виктор Матюк

Авантюрист

Известный авантюрист не просчитал весь риск от игры в казино, он пришёл засветло,
Но уже темным темно, не видно далеко, толстыми шторами занавешено узкое окно,
До блеска надраено толстое стекло, официантки в дорогих кимоно говорят смешно,
Мне не дано понять их говор, улёгся шум и гомон, на окно уселся чёрный ворон,
Тьма сгустилась за дальним косогором! Одолела усталость, она как в горле кость,
Мир настолько прост, что даже не пугает разум заброшенный сельский погост,
Кисть набросала его очертания на серый холст, плоть тут же бросило в озноб
Как раз под Новый год! Невдалеке блокпост, там нет пальбы, но мы
Все грешны и в глазах смиреной толпы готовы до крови набить свои лба,
Только бы с порывами восточного ветра поговорить на тему запретную
У едва тлеющего до рассвета костра о сути грешного естества! Твёрдый разум,
Не моргнувши глазом, помог грешнику перекрестить высокое чело три раза,
Но его время, кажись, уже ушло, будничную жизнь заместило казино!
В двух километрах бродят злые волки, у них жирные холки,
Они распускают кривотолки и фразы колкие бегут навстречу толпе,
Что-то держат в правой руке, согнутой в локотке, ничто по себе не ново,
Вот только, вылетевшее с языка слово, напоминает о жизни снова и снова!
От него леденит во рту, отметаю чепуху, толкаю впереди себя мысль свою,
Авось, к утру ей все грехи прощу! Я же сам пытаюсь сбросить узду, но образ дурного сна
Не способна в дребезги разбить чудовищная и страшная с виду тишина,
Вся округа мне чётко видна из огромного застеклённого, но зарешеченного окна,
Она в одеянии белом, а за её пределами пришлые люди занимаются своим делом,
Кое-кто торгует телом, а другие убирают городские мостовые, за ними следят постовые,
Люди городские жизнь свою сводят к абсолютному нулю! Едва тащу лямку свою,
И не потому, что трудиться до седьмого пота люблю, дело в ином: букет из слов
Явно не для сельских мужиков, он – презент для дам отличный,
Если им его дарит человек приличный, но не публичный! Трудяга горемычный
Мечтает о судьбе гармоничной, смысл этой басни ясен: чёрт не настолько страшен,
Как его рисуют! Сердце чует, как известный авантюрист о великой империи тоскует!
Смысл ясен: ему не до басен, ход бытия порочен, его слог до блеска не отточен,
Сизифов труд напрасен, быт толпы ужасен, везде ползают клопы, блохи и прусаки,
Стоит о них разговор на пару минут завести, как тут бывшие земляки
Мои строки встречают в штыки! Грызутся в банке пауки, у них чешутся клыки,
А злые языки пытаются идею объединения Руси от предстоящей гибели спасти!
Неисповедимы Господние пути, где же истину найти и не сбиться с пути?
По белому свету иди, пристально по сторонам смотри и ищи повсюду то,
Что готово уничтожить всё зло на корню, пора кончать пустую болтовню!
Она не приведёт к добру соседнюю страну, деньги любят тишину,
А мысль не может наяву душу Сатаны растревожить, только изомнёт траву,
День прожит и хорошо, ещё пару десятков лет как-то протяну, а потом разорву свою узду
И восвояси уйду из этих мест! Уже пошёл процесс, мысль уселась на штормовую волну,
А потом нырнула в глубину, небось, пошла ко дну, я же невдалеке неспешно бреду,
Но ничем помочь ей не могу! Гоню пургу, смотрю в пустоту, злобно шучу,
Но теряю время попусту, свою линию гну, к окну прильну и мысль обману,
А потом прикинусь дотошным и въедливым мужиком, который тащит в дом
Старое барахло, эта тропа, как стекло! Вот оно что! Он так не пройдёт далеко!
Неужто всё так плохо? И впрямь одни подвохи и много ям, они и тут, и там,
Одним словом, не удалась жизнь по-новому, везде один балаган, повсюду ложь и обман,
Воет ветер, стонет ураган, протекает водопроводный кран, порван в штанах карман,
А этот интриган требует чистоган даже с цыган, хотя сам пальцем о палец не ударил,
Новую доктрину развития страны на всеобщее обозрение путано представил,
Лукавил пахан, когда в глаза прихожан пускал дым, похожий на сизый туман!
Он готов дать свободу кулакам, он – свой пацан в уголовных кругах,
Не заканчивал журфак, учился кое-как, а когда возник роман, пришлось жениться,
Дабы скрыть проявление греха, баба пошла под венец сама,
Печальной опосля выдалась её судьба! Кругом пошла голова, трепеща,
С языка слетали лживые слова, но тьма свой занавес над головой подняла
И яркий свет брызнул из открытого настежь окна! Путь осветила полночная Луна,
Вместо шума – ширина, но стезя уже сожжена, невдалеке бревенчатые дома, их два,
На земле лежат обожжённые образа, над ними летаёт мошкара, вместо стекла – трещина,
Невдалеке – кадильница, трещат холода, а тишина сводит душу с ума!
Вместо чистой воды брызжет свет далёкой звезды, природа тянет нас на брачное ложе,
Здоровый мужик жить без бабы не может, баба может, но не хочет,
По хозяйству без устали хлопочет! В горле комочек, что-то под нос бормочет,
Рок вот-вот все её желания растопчет, и вместо строчек появятся тире и запятые,
Будут пропуски пустые, короче, если баба не хочет,
Мужик простоит под проливным дождём денёк иль два, пусть голова его седа,
Но не велика беда, небосвод меняет тусклые краски на яркие цвета, сегодня среда,
Слёзы льются ручьём, вот так и живём, вот так и бредём через дремучий лес и водоём,
Но нас постоянно тянет в прорубь, над головою летает сизый голубь,
Он манит взор в горы чужие, там в былые времена жили люди святые!
Мысль та, кажись, неспроста приходит под вооружённым конвоем,
Словно синдром похмелья после очередного запоя, и сразу уходит,
В действительности всё не так на самом деле, меняются текущие цели,
Листья на деревьях мигом пожелтели, за окном воют бураны и стонут метели,
Посреди недели два оголённых тела осрамились в белоснежной постели,
Оказавшись вблизи половой щели, войти в неё незаметно не успели! Рухнуло всё,
Поговорили предметно о сути мирского греха, ждали приятного конца, на всё воля творца,
Но уходя в себя, не мучайся зря даже полчаса, тебя опричники найдут в два счёта,
Больше отдыхай по субботам, выход там, где был вход, ищи брод среди топей и болот
И ты заметёшь свои следы, поднимешься ввысь, авось, наладится семейная жизнь!
Не торопись хватать звёзды с неба, лучше поговори с соседом о великой империи,
Мы надеялись и верили, что наш воитель дока в бухгалтерии, он выделывал такие трюки
В монастырской келье, что мы забывали о жизни в подземелье! Он пока ещё не умер
И ему присущ чёрный юмор, чтобы толпе понравиться, улыбка не сходит с тощего лица
Ещё не старца, но и не доброго молодца, карликам надо низко кланяться,
У них тщеславие за грудиной прячется! Противник силён, хитёр и коварен,
Наш генерал бездарен, но он - беспощаден и жесток, и не может жить без распрей и склок!
«Сынок, ты бы нищим малость помог, видит бог, как твой народ продрог,
А ты ему закрываешь рот и не даёшь сделать воздуха глоток!
Браток, потерпи чуток, авось, наука пойдёт нашим гражданам впрок,
Вопрос не решится само собой, свет связан с Киевом, а тьма с Москвой!
Надо думать головой, небось, пустой, но уже седой! Нам ли не понимать,
Что делать, кого слушать и что читать? Нам бы сытно покушать,
Надоело надеяться и ждать, а потом улечься в скрипучую кровать,
Бабу домогательствами измучить, каждый своё сполна опосля получит!
Небось, в следующем году изменим свою судьбу и победим азиатскую орду!»
Вот что я вам скажу о нём, не хочу сравнивать его с трухлявым пнём, я работаю врачом,
А он – великий мастер смеха, весь мир видит все его огрехи, но явно – не Чехов,
Даже родня умирает от смеха, хватаются за животы пузатые менты! Им все пути открыты!
Фразы избитые звучат из уст мужиков небритых, они привыкли мыться
И бриться в коммунальной ванной, слушают стоны, ахи и вздохи за стеной деревянной,
Это в соседской спальне мужчина и женщина творят грех тайный, в той опочивальне
Барышня лежит на стареньком диване, но что надо моложавой даме? Она была в опале,
Жила в сыром подвале, долго хранила молчанье и следила за серой тенью на стене,
Ей было боязливо сидеть в тишине и пить наедине крепкое пиво,
Тьма, как заморское диво появилась в окне и смутное горе за спиной!
Она встретила весной свою судьбу, кажись, в Таврическом саду,
Её отец пережил запой, связался с местной шантрапой и шуры-муры водил с медсестрой!
Он её невзначай встретил, и ей любезностью на приглашение вступить в контакт ответил,
Над головой просвистел северный ветер, но ещё не вечер, она шла с вязанкой дров,
А он учился на курсах шоферов, вдруг между ними вспыхнула страстная любовь,
Взыграла молодая кровь, но отшумела пожухлая листва,
Порывами ветра отнесло все страстные слова, бог весть, куда,
Осталась лишь измятая трава, он бы послал её на, но пришла весна, сирень вновь зацвела,
Но не было в кармане ни копейки, ни рубля! Что за фигня?
Испортилась погода, гарью тянет от завода, откуда ждать угрозу?
Туфли на босу ногу, баба с возу – кобыле легче, шагать далече, но ещё не вечер,
Пьяная толпа авантюристу рукоплещет, да, но он умом не блещет,
Говорит неприятные вещи, его голос звучит зловеще,
Народ боится и трепещет, и чем слушает меньше,
Чаще смотрит на небо, оно закрыто пушистым снегом,
Солнце ослепло и как назло вокруг стало темно, а было белым бело!
Что произошло? Я же на той дороге встретил промозглый холодный ветер,
Озноба сразу не заметил, беспокоила перхоть, всему виной мороз, боязно до слёз!
Местами мне холодно даже в господнем храме, холод возбудил к уюту интерес,
Но через минуту и он исчез, бог весть куда? Трещат в печи сухие дрова,
Стряпухи и повара что-то тащат домой со двора! Унылая пора – очей очарованье,
Разбросаны бюстгальтера, душу охватила хандра с раннего утра, слова признания
Робко прозвучали, но оконфузились в финале, шумит братва, летят на ветер слова,
Но продолжается любовная игра, потушены прожектора, опущен занавес на сцене бытия,
Узкой стала глубокая колея, но из-под земли бьёт горячая струя, руку протянуть нельзя,
Кажись, началось, предстоит жить с грехами врозь! Небось, сломалась мужская трость,
И жизнь пошла наперекос! Пересохло страсти полноводное русло,
Потухла хрустальная люстра, чтобы застраховать авантюриста от вероломства,
Он сам готов напроситься на случайное знакомство, но не думает о будущем потомстве!
Кровь его горяча, о чём свидетельствует подпись известного в округе враче,
Рядом с ней стоит огромная печать из коричневого сургуча! Ша, братва, болит голова,
У старика после вчерашней вечеринки, ему бы выпить молока из глиняной крынки,
Но время позднее - закрыты рынки, бабы торгуют цветами в корзинке, небо звёздное
Освещает тёмные аллеи, мысль двинулась наугад,
Перед ней свои тонкие сети распахнул водный каскад,
В глухую ночь грешная плоть взирает угрюмо и учтиво
На остатки сплочённого коллектива, мужики пьют заморские пиво,
А бабы демонстрируют свои наряды! Выглядят не слабо, так и надо себя подавать,
Но не забывать, как бы ни переиграть, ведь роль скромной девицы каждой бабе снится!
Разум насторожился, снег над городом всю ночь кружился, я со счёту сбился,
Но всё же умудрился добраться до тепла, исходящего из заветного дупла!
В чужую ночь долгожданная  страсть уходит прочь, она мечтала о разном,
Но об образе жизни праздном умалчивала, небось, спутала все фразы и слова,
И сразу кругом пошла дурья башка! Нет таких законов, чтобы легко воровать миллионы,
Толпы стонут и тонут в приморских притонах, кричат на подъёмах, а на крутых спусках
Едва удерживаются на ногах, перебарывая собственный страх перед грядущим!
Возникшее удушье, словно трель пастушья трусит душу, как осеннюю грушу,
Но она терпит священный трепет великих Муз и едва не лишается чувств,
Стремглав наваливается тоска, приходит грусть на пять иль десять минут!
Но не меняется суть бытия, жизнь совсем не та, что была в прежние лета,
Вокруг пустота, гнус и мошкара, а горемычная земля покрыта чёрным пеплом,
Выглядит нелепо, отблески яркого зимнего света с раннего рассвета
Освещают земное пекло! Повсюду горе, шапка горит на воре, мысль томится в неволе,
В многолетней тяжбе нет покоя ни людям, ни себе, бог весть, что творится в голове!
Поник седой старик, прерывая душевный крик, он готов взять назад свои слова,
Но людская молва их переиначила, бывалого мужика она озадачила,
Вера в святость растрачена! Плохо дело обстоит с логикой железной,
Рассудок трезвый отрешается от бездны, вид помпезный ему не к лицу,
Пора обращаться за помощью к Творцу! Зачем зазря искушать свою долю и судьбу!
Я к тому невзначай клоню, что каждый стремится на чужие плечи переложить свою вину,
Тяжко ни мне одному, а ещё кое-кому! Ревность к чужой славе велит рот наглухо закрыть,
Готовясь к холодам, хочу проехаться по святым местам, ведь только там
Могу сбросить в реку забвения весь душевный хлам,
Он не даёт спать по ночам ни грешникам, ни еретикам!
Торопливо допиваю бокал крепкого пива, в мою сторону смотрит баба строптивая
И на диво ревнивая, а я спасаю слабеющую плоть от лишних семейных забот,
Возраст далеко уже не тот, чтоб правду говорить самому себе в лоб!
На голове клок седых волос, пришло время задуматься всерьёз:
В какую почву упало твоё семя? Общественная система лишает мысли единства,
Слепота и всеобщее свинство ограничивают широкий кругозор
И вот уже ты никого не замечаешь в упор и не видишь свои грехи с небесной высоты!
На улицах не становится тише, снег исподволь сваливается с покатой крыши,
По своим норам спрятались полевые мыши и только крысы жалобно пищат,
Но их писку никто уже не рад! Каждая тварь ниже пояса держит удар,
Стар и млад так жить не хотят! Пришёл Федул, ветер резко с севера подул,
Проник между скул, прекратился праздничный загул, загремел на пол стул,
Его шум редкую мысль слегка вспугнул, но никто не крикнул: «Караул!»,
Хозяин глубоко вздохнул, а потом пнул злосчастный стул правой ногой,
Остался недоволен собой! Он – не герой, дружит с головой, трезвым возвращается домой,
Чтобы втайне от жены родной наполнить глаза горячей слезой! Передо мной мужчина,
Его лицо покрыли глубокие морщины, на нём рубашка из цветного сатина, седой детина
Пытается скрыть от постороннего взгляда собственную гордыню! Не тут-то было,
Чувства остыли, мысли горчили, но первый страх кое-как пережили,
Они душу и плоть сплотили, но суть бытия исказили!
Он не замерзал на снегу, видел несправедливость на каждом шагу, не дано ему
Изменить собственную долю и судьбу! Простой человек смотрит пристально вверх,
Он же вертит головой по сторонам, беспокоится по пустякам, вижу по его губам,
Он бы дал волю фразам и словам! О чём с ним можно ночью толковать,
Коль он уже собрался лечь в холодную кровать? Он решил на досуге:
Зайти к молодой подруге, но вдруг пойдёт по околотку гулять слухи?
Народ гол и необут, его нигде не ждут, толпа меняет убеждения,
Прочь исчезла эпоха Возрождения! Портится характер с годами,
Не успеешь расплатиться с долгами и обзавестись молодыми рысаками,
Как ты вновь в долговой яме! Жизнь похожа на миг столетий, были дети,
Глядь, никого рядом нету, все разбрелись по белому свету! Впереди - небытие,
И знают все, что оно навеки! Толстым слоем льда покрылись огромные моря и реки,
Беспощадно, зло и ненужно влетает в открытое настежь окно ветер натужный,
Поставленные задачи обречены на неудачу, сырой ветер стонет и плачет,
Будь что будет, кто разберётся в сплетении чужих судеб? Вдруг Господь о нём забудет?
Тот ветер прилетел сюда издалека, впереди себя гнал холодные облака, шумел слегка,
Лаяли уличные собаки, они остерегались атаки волчьей стаи, не было бы печали,
Так несчастье помогло, но ничего не видно через намороженное стекло! Каждому своё,
Обезумевшую плоть невозможно одним махом перебороть!
Должно быть, трудное дело - нацию заново крестить,
Легче делать другое – в унитаз ненужных людей слить,
То есть убить, это не я сказал, те слова – не отсебятина, нам дорога в Ад уже оплачена
За счёт государства, никак не обойтись без хамства: бей своих, чтобы чужие боялись,
Se la vies – такова жизнь? Иначе борьба с братьями – славянами теряет всякий смысл!
Осуждать мысль не торопись! Погоди! Неисповедимы Господние пути!
Здесь воздух порохом пропах, так было в нашей истории уже не раз,
Была и баба на сносях, рождался и исчезал чрезмерный страх,
Но никогда так не ощущался запах былого, нынче никому нельзя верить на слово!
В миг единый появился запах псины, лагерные вышки охраняют огромные собаки,
Перед ними ограда, но нам туда не надо, нам бы в Европу, но семейные хлопоты,
Разборки уходящей жены исказили безобразный быт, о прошлом нам трудно забыть,
Тотальное растление – вот что требуется молодому поколению! Сквозь дыры в алтаре
И отсутствие света в уличном фонаре раздаются грехи без сдачи, а как же иначе,
Можно панике поддаться и у разбитого корыта остаться! Собиратель земель русских
Привык мыслить односторонне и узко, всё его семейство уехало далеко от русского рая,
Где они сейчас все люди знают, нас в детали их бытия не очень посвящают!
По одёжке встречают, провожают по уму, я к тому клоню, что память о прошлом храню,
Пресса преподносит нам, что беспощадный к врагам зануда и хам изредка заходит в Храм
«Христа на крови», государь и повелитель, а по сути – разрушитель
Готов подавить любой митинг, расстрелять толпу, перечащую ему!
Опыт прошлого столетия давит на мозг, он изредка меняет слог,
А земной бог сокровенную фразу изрёк: «Тот, кто не с нами, враг!»
Вот так – иначе никак! Пусть тьма и мрак не останавливают русских баб,
Им надо рожать, убаюкивать мужей и с ними спать, но не выдерживает кровать,
Не знаешь, кого в шею гнать? Во что верить и в кого? Ничто - не свято, никто – не свят,
Так в народе говорят, чем богаты – тем и рады! Он держит всю страну на мушке,
А мы разрешаем ему сидеть вблизи общественной кормушки,
Нищета в Ярославле и в Кушке, плачет Русь-старушка, грохочут пушки,
Стреляют мортиры везде даже в захолустном сортире! Убьют на раз-два-три-четыре!
Всё преходяще в этом мире! Всё привнесено на алтарь Отечества,
Но коль больна голова, ни к чесу пустые фразы и слова,
Боль та ничем не лечится, и только объедки с барского стола
Доедает жалкая толпа с раннего утра! Растущей деменции первого лица
Не видно ни края, ни конца – на всё воля Творца! Оставьте бесплодные мечтания,
Горе и страдания можно было предвидеть заранее, безобразный дом и садик в нём,
Стужа и холод за окном, нет эстафеты поколений, но много лживых заявлений,
Одно сооружаем, армию вооружаем, сами нападаем, а что дальше делать? Не знаем!
Никого не уважаем, окромя себя! Вот такие-то дела, товарищи одно партийцы и господа!
Вам всем – труба! Нам выпало тот тяжкий крест нести,
С потомком Сатаны нам – не по пути! Ложь не сохранится,
Но будет ли рожь на заброшенных просторах Руси колоситься?
В этом предстоит нашим потомкам, шагающим по льду тонкому с дырявыми котомками
Рядом с подонками, наяву убедиться, пахан грозится через открытое настежь окно,
Что никто кроме него не видит так далеко, а прежнее быльё чертополохом уже заросло!
Проходит всё, пройдёт и это! Морозную зиму сменит жаркое лето,
Будут девки веселиться до рассвета, но что впереди?
Свет умирающей звезды требует оплатить свои долги!
Хватит ли силы встать с коленей у матушки-России?
Здесь не было Бастилии, не было свободы все те годы,
Что прошли во тьме и приблизили народ к голытьбе!
Испытано на себе! Прошедшим через братоубийственную мясорубку,
Не стоит делать трубкой свои злые и тонкие губки! В марте и июле здесь свистели пули,
Пусть авантюрист между небом и землёй на краткое время завис, этого его личная жизнь,
Но на хера мне всё это? Уж лучше жизнь анахорета, без абсурда и бреда!
Мне плевать на Ленинские заветы, но кто за сломленные жизни нам ответит?
Тот, кто бредит в постели, но на самом деле заставляет толпу жить в борделе!
Распад личности, нет идентичности, то есть торжества,
А седая голова перекручивает все мысли и слова, хотя людская молва
Гуляет по державе, кое-кто борется за дело правое, нет общности мнений,
Идёт расчленение плоти и воли, но нет ни судьбы, ни доли,
Только Дикое поле, и ничего более!

г. Ржищев
6 января 2016 г.
4:00