Умка off-line

ПЕРЕСТРОЙКА. В жизни случаются чудеса, когда их совсем не ждёшь. В один из дней все твои мечты подходят к очередной непробиваемой стене, таща за собой уныние, нестерпимые ощущения навалившейся в одночасье на плечи массы нескончаемых незавершённых обязательных дел,  отчаяние и застопоривший твой путь груз накопившейся усталости за все годы. Ты придумываешь себе встречу с идеальным получеловеком-полубогом способным решить сразу все твои проблемы, сказочный замок, шикарную машину и совсем другую чудесную безоблачную жизнь. Плаваешь в этом аквариуме, добавляешь туда то высокооплачиваемую работу, то яхту, то собачку редкой породы случайно оставленную кем-то у дверей квартиры (ты ведь давно мечтаешь найти единственного преданного друга, пусть и волосатого?). Нет, нет! Уже не у квартиры, а у ворот шикарного загородного дома! Грезишь поездкой по горящей путёвке за «смешные» деньги на остров Бали (наслышан, насмотрен до непрекращающегося слюнотечения) в страну ярких красок, экзотических цветов, плавающих утром поочерёдно в твоём унитазе и обескураживающими праздниками по поводу ухода их ближайших сородичей. Наблюдаешь за всем этим со стороны, хмелея «увиденным», стараешься впихнуть себя поглубже в придумано-надуманную действительность, занимающую порядочную часть твоего свободного от забот времени.  На деле: работаешь кем придётся ввиду выпадения из профессии путём перестроечной клизмы, полугодовой задержкой зарплат и резекцией предприятия, на маленькое пособие, наречённое зарплатой. Воспитываешь ребёнка или ребёнков, носишься по больницам, магазинам, надоевшим мероприятиям прилипшего сетевого «бизнеса». Ночами упорно что-то вяжешь на заказ до копошащихся в глазах букашек, заслоняющих предмет  «вожделения» заказчика, в перерывах подрабатываешь «кирпичом» поездками в не по-братски успешную КНР (начинали-то вместе коммунизм строить!), таща непомерно тяжёлые баулы через таможню с их сомнительными излишками непомерно растущего всякоразнообразного производства. При этом, обмотавшись купленными для личного пользования необходимыми позарез вещами и продуктами, надеешься на успешный бросок сквозь таможенный фильтр-досмотр. Так как у тебя на родине вещи-продукты в остром дефиците, дороже, недоступнее, сомнительнее. Для себя-то любимого отовариваешься в фирменных магазинах, а не на дешёвых утренних рынках-распродажах «соседей»! И до того это всё тебе «нравится», врастает в твою повседневную жизнь, отлаживает привычное расписание, что тщательно выпестованные мечты только пред сном и успевают напомнить о себе. Дел, проблем и лет неукротимо прибывает. Надежд на перемены к лучшему, здоровье убывает. Всё, как всегда. Карабкаешься, как все. Или не как все. Какая разница и кому это интересно? У каждого, как говорится, своё меню. Главный повар ты и ещё кучка торчащих на всех перекрёстках регулирующих и контролирующих жизнь с трудом перевариваемых «специй». Вертишься белкой, юлой пока завод не кончился. Тут своё варево: ни исправить, ни заново приготовить не получится. Вот в следующей реинкарнации… всё может быть. Этим и живы.


       Иногда выгуливаешь душу на прогулку в театр, на выставку, в кино, наполняясь культурными событиями, знаниями, чужым мастерством. Глотаешь взахлёб впечатления, чтобы на досуге смаковать лучшее и добавлять обретённое в свой обезумевший коллаж мечты, а там, как повезёт с обретённым неосязаемым. Бывают и долгоиграющие поминутные вздрагивания в безрезультатных потугах забыть встреченное неопознано- чужеродное. И вдруг, как манна небесная, нереальность произошедшего: средь обыденной привычной серой картонной массы явление настоящего чуда, обрушившегося водопадом ностальгических воспоминаний прошлого… Подарок судьбы… Весточкой от самых близких и родных. Достучались до тебя. Докричались… Ответить не сможешь, зато встряску получишь. Духом воспрянешь. Всё может быть!

         Вот и ребёнок вырос. Уехал в другой город учиться. Сама отвезла. Дура ли? В шестнадцать лет. Домашнего, приручённого.  Ну, не совсем домашнего! Ездил понемногу: то в шахматы поиграть, то побегать-попрыгать на соревнованиях по лёгкой атлетике в городах своей и не своей области. Так, что близлежащие края кое-где изведал. Понравилось у моря жить. Самостоятельным стал. В родной город никакими домашними пирогами не заманишь.

Лёгкая атлетика пообещала беспрепятственное поступление в институты целых двух краевых центров за результатные достижения. Её родимую и держали про запас, если вдруг что — поможет, пристроит. Старалась получше ВУЗ отыскать в ближайшем доступе? А ребёнок взял, да сам поступил. Лёгкая атлетика не пригодилась. Приставала на протяжении двух лет обучения: Не бросай меня родимую! Как я без прыгуна-бегуна? Угрожала отомстить руками всемогущих преподавателей спортивной кафедры: достанем везде, не спрячешься от нас, отчислим. «Женские» штучки. А ты выбирай: или учиться на кого, или прыгать с ней по стадионам необъятной родины.
 
         Мама-бабушка через два года удалённой учёбы внука решила покинуть всех  в возрасте восьмидесяти трёх, никак не принимая валящие, как из рога изобилия «чудесные» перемены грянувшей перестройки. Отец-дед ушёл на двадцать пять лет раньше ещё вполне молодым пятидесятипятилетним, но серьёзно больным человеком. Так, что внука поддержать словом-советом и делом не успел. Оба участники Великой Отечественной войны: Александр — снайпер, воевал с японцами в Маньчжурии; Анна — на трудовом фронте в Приморье в госпитале на перевязках и перевозке важных грузов.


АННА и АЛЕКСАНДР. Они встретились после войны случайно. Анна проходила практику финансистом в городе, где проживала семья Александра. Снимала у них комнату. Александр, вернувшись с войны, учился в политехническом институте во Владивостоке на горного инженера. Приехал домой на каникулы. Там и познакомились. Александр в институт вернулся, она — в техникум. Удалённые города, разные края: Приморье и Приамурье. Вроде бы даже мать Александра была против их встреч. Анна, перенеся тяжёлую пневмонию, уехала после окончания техникума к родному брату в Ялту на поправку здоровья. В Крыму климат издревле способствует излечению лёгочных заболеваний. Оттуда выслала пару посылок матери Александра с сушёным инжиром, грецкими орехами, миндалём, каштанами, ялтинским луком, вином в благодарность за проживание. Пусть Крыма понюхают, насладятся. Отец, окончив институт, вернулся домой. Мать отмалчивалась на счёт Анны. Сестра «сдуру» про посылки обмолвилась. Отыскал крышку от посылочного ящика с адресом где-то на чердаке. Ничего матери не поведав, уехал по распределению работать на Чукотку, а уже туда вызвал к себе Анну с Ялты. С жары в холод. Нонсенс. Там началась их совместная,  другая, мерзлотная, заполярная, консервная жизнь. Питались крупами, консервами, вермишелью и сухими производными натуральных продуктов: яичный и картофельный порошок, сухое молоко, колбаса, сыр, компоты. Сыр плавленый в жестяных банках едали. Свежие овощи, фрукты завозили редко и помалу. Мясо по первости, когда магазина не было в посёлке, покупали у чукчей в стойбище. А туда ещё добраться на вездеходе предстояло через бесконечные ослепительно белые поля зимней тундры, обеспокоенной частой непроглядной ледяной пургой. Много людей бесследно пропало в непогоду на бескрайних просторах Чукотского заполярья. Это только для тех, кто там не был Чукотка — край бесконечных северных сияний, морошки, красной рыбы и сплошной романтики. На самом деле — тяжёлый для проживания и выживания суровый край почти непрекращающейся зимы.

       Запомнился рассказ Анны о том, как угощали их с Александром чукчи пельменями в своём жилище - яранге. Мясорубки не было и в помине. Да и стола в яранге нет. Мясо пережёвывали редкими зубами рта и закладывали в лепёшку теста, распластанного пальцами. Зубы любят витамин «С», кальций, солнце обеспечивающего выработку витамина «Д». А на Чукотке с этим солнцем и «С» проблемка не то чтобы большая — огромная. Не желаете закусить пельменями с вкуснейшей (О, да!) олениной горючее? Горючее — не бензин, водка с коньяком. Чукчи любители два напитка вместе в канистре смешивать. Бутылки-то в ящиках долго по тундре на нартах не повозишь. Там каждый лишний килограмм нагрузка для собак или оленей. Опять таки скорость передвижения от этого зависит. А дорог никаких в тундре к стойбищам нет. Расстояния десятками километров мерятся! А может и сотнями. Зимой солнце прячется за сопки. Полярная ночь. Запасаться впрок надобно необходимым. Зачем чукчам в тундре много денег? Магазинов нет. В посёлок раз в месяц за провиантом прибывали на оленьей или собачьей упряжи. А спиртное всегда к месту и ко времени. Холодрыга одиннадцать месяцев в году. Спиртное - для сугрева и выживания. Без этого добра ехать в стойбище незачем. Не поймут и не примут. Главная оплата за мясо и рыбу. Жизнь у них не сахар, а вечный мёрзлый лёд. Было угощение и другое —копальхен. Это когда китовое, моржовое либо оленье мясо «томится» в земле несколько месяцев. Уж, не знаю, сколько точно, но протухает и попахивает. Анна с Александром умудрялись как-то мило от угощений увиливать. А то недолго и к прадедам отправиться без положенного разрешения.

«СТАРИК И МОРЕ». В 2000 году наш российский анимационный фильм «Старик и море» Александра Петрова первым в истории анимационных фильмов для кинотеатров большого формата МАХ был удостоен премии Американской киноакадемии  «Оскар». Фильм неординарный, красивый. Каждый кадр писался масляными красками пальцами по стеклу.
 
       Внук Анны и Александра рисовать любил с детства. С шести лет посещал художественную студию. «Пусть пальчики тренирует!»- Смеялась мама Лёка, отводя его заниматься излюбленным дома занятием к хорошему преподавателю Анне Ванне (так её называли ученики). «Чем лучше мелкая моторика в пальцах развита, тем мышление лучше формируется».- Подтверждала мысль Лёки Анна Ванна. После четырёх лет занятий и участия в конкурсах Анна Ванна порекомендовала отдать сына в художественную школу. Закончил и её. Споря со своей неуёмной материнской любовью, Лёка, дочь Анны и Александра, отвезла сына после получения аттестата зрелости во Владивосток. Не супротив его воли конечно. Он бывал там несколько раз: в девять лет на море, потом неоднократно с командой по лёгкой атлетике. Понравилось. Поступил на дизайнера в университет. Вот, глядишь ты, по стечению жизненных обстоятельств попал на учёбу в город, где когда-то учился дед! Хотел в академию художеств. И даже разрешение получил на сдачу вступительных экзаменов от председателя приёмной комиссии после просмотра своих работ, так как никого без диплома художественного училища к экзаменам в академию не допускают. А у него - только школа художественная за плечами, да побед несколько во всероссийских конкурсах. Для учёбы в академии средства требовались немалые: на краски, на холсты, на соответствующую литературу. Плюс проживание, питание. От мечты пришлось отказаться. Но интересоваться художниками, событиями в мире искусства не перестал. Узнав о награждении Американской академией российского художника, позвонил домой:
— У нас есть книга Эрнста Хемингуэя «Старик и море»?
— Вроде была.

       Книг Анна с Александром накупили-насобирали достаточно: две полки от пола до потолка. Часть книг потерялась с переездами ещё на Чукотке. Семья давно вернулась на Дальний Восток. И уже здесь не раз переезжали с одного места жительства на другое. Какие-то книги брали знакомые, друзья - не вернули. Часть книг не востребованные дома были отданы в солдатскую библиотеку в воинскую часть. Целая здоровая коробка из-под холодильника собралась. Читалось далеко не всё. Стыдно, но эта книга осталась к тому времени их дочерью непрочитанной. Нашлась. В тоненьком бумажном переплёте отдельным изданием.


УМКА. Открыла Лёка книгу, а там три фотографии. На одной — отец с белой медведицей и медвежонком, который у него что-то с губ берёт. Медведица рядом стоит. На переднем плане чьи-то рёбра. Интересно чьи? Первая попытка общения потерпела неудачу? На другой — два медвежонка играют на снегу. А на третьей — лежбище моржей. Медведица с двумя медвежатами к людям пришла! Дыхание перехватило. Нереальность увиденного: как могло случиться, что медведица стала общаться с людьми? Не понятно. Медведь  зверь опасный, непредсказуемый. А белые медведи опаснее бурых. Может чукчи прикормили косолапых? У отца не спросишь. Из увиденного на фото Лёке вспомнилась пыжиковая шапка отца, да родной профиль. Книгу Лёка за день прочла. А фотография заняла первое место в конкурсе «Поцелуй», который проводила одна из местных городских газет. Фотографию они отсканировали, но в газете поместить забыли. Читатели её не увидели.  Репортаж отсняли, показали по местному телевидению. Да разве там фотографию в руках разглядишь? Призом была пицца по-русски: толстая лепёха с одним порезанным шампиньоном и  помидором, посыпанных ложкой тёртого сыра. Её раздали знакомым. Книга полетела по месту требования во Владивосток. Увидев фотографию, люди ахают: «Не может быть!»

       Вот так через двадцать пять лет после своего ухода, отец напомнил о себе снимком далёкого тысяча девятьсот шестидесятого. Дошла весточка к дочери и внуку. Фотографии стукнуло пятьдесят пять. Юбилейная дата.Чудеса случаются.
       Александр видимо после вынужденных «знакомств» с самураями в Маньчжурскую операцию сорок пятого медведей уже не боялся…

7 сентября 2015 г.отцу (фотографии свои,
не один раз давала сканировать)
опуб-но в 2015 г.