Сборы

Водой из первого флакона окропили каждого. Против ожидания друзей, никаких чудес с ними не произошло. Впрочем, путешествие отмене уже не подлежало.

- Начнём собираться, — проговорил Филарет, сделав серьёзное лицо, — Часовник сказал, дорога предстоит длинная и непростая. Шустрик, ты самый проворный, собери из кладовой и чулана котелок, топорик, рыболовные снасти, палатку и всё, что посчитаешь нужным. Чуня, на тебе кухня, собери все припасы и приправы. Сеня, найди свечки, налобные фонарики, бумагу для заметок и карандаши. Астрейка поможет Фросе упаковывать вещи в рюкзак, а я соберу аптечку, заверну все краны и затворю форточки.

Как всегда бывает, отданные чёткие распоряжения абсолютно не гарантируют их правильного выполнения. Сразу же посыпались маленькие недоразумения, чрезвычайно разнообразившие действие сборов.

Шустрик, как самый сообразительный, написал список вещей, которые необходимо собрать в дорогу, после чего благополучно его потерял.
Аптечку опробовали сразу, потому что Чуня, проверяя свежесть крупы, нечаянно съела чайную ложку соли, и её пришлось отпаивать активированным углём.

Сеня принёс целую упаковку восковых свечей, и, испугавшись вытаращенных глаз Филарета, спрятался вместе с ними под кровать. На проникновенный вопрос домового, почему надо было взять именно те свечки, которые втыкаются в торт, паучок, осознав себя в безопасности, ехидно ответил, что выковыривать большие из подсвечников ему не под силу.

Фрося и Астрейка упаковали в рюкзак всё необходимое для отряда и чуть-чуть необходимого для девушек, после чего Шустрик мрачно пообещал остаться дома, потому что в роду его ни «КамаЗов», ни тракторов не наблюдалось.

Домовой грозно прокашлялся, и девчонки пообещали вытащить лишнее. После удаления лишнего домовой побледнел и ухватился за диванчик, так как рюкзак вырос в объёме ещё в два раза.

С проблемой справился барабашка, объявивший, что раздаст каждому по отдельному рюкзаку для личных вещей.

Утрамбовав вещи и завязав ремни, друзья сели отдохнуть. Почти сразу из недр рюкзачка раздался тихий голос, предлагающий выпустить его на свободу к ужину. Шустрик покраснел и невнятно пробормотал, что, кажется, пачка свечей под кроватью была необычно тяжела. Следующие пятнадцать минут были посвящены освобождению крестовичка и повторному сбору рюкзака.

Запыхались все. Присели отдохнуть и вот тут-то, Астрейка, взглянув за окно, изумлённо проговорила, что Солнце-то стоит на месте, чего в этих широтах быть не должно. И вправду, светило застыло в той же точке, где находилось перед разговором с Часовником. На улице ни малейшего движения. Воробьи сидели на кусте боярышника в одной и той же позе. Облачка не перемещались по небу.

Пимен не обманул, «стоячий» поток времени уже нёс наших друзей в своих волнах. Теперь предстояло отправиться против него, чтобы добраться до истока Реки Времён. Друзья последний раз присели «на дорожку» и замолчали.

Филарет, встав, поклонился на восход и промолвил: «До свидания, дом родной, дождись нас целым и невредимым, встреть тёплым очагом, уютом да покоем».

И каждый попрощался с домом, кто про себя, кто вслух. И никто не знал, что ждёт впереди, и когда он вернётся на Яблоневую улицу.