Стихия. 1998г. Торжественная ночь

* События данной истории происходят за несколько лет от основного сюжета (основной сюжет см. - http://www.proza.ru/2015/07/30/20)

Потерянный край, опоясанный с одной стороны горным хребтом, укутанный в лесную шаль - с другой и ласкаемый ледяными водами дремлющего озера, убаюкивал в своих ладонях пряничный домик природных стихий, а странствующая зима преобразила эти земли в фарфоровую композицию, заточенную в хрустальный шар с вальсирующими снежинками.

- О, ёлочка, о, ёлочка, - настроение Люфта изливалось из его тела призрачным серпантином и кружило над верхушкой рождественского дерева, - как верны твои иголочки. Ты зеленеешь не только летом, но и зимой, когда идет снег!
 
Уже второй час подряд он пританцовывал от холода вокруг молодой ели в саду, уснувшем под белоснежным покрывалом, и насвистывал веселую мелодию. Поблизости хмуро сопел Эдд, теряясь в догадках, зачем брат вынудил его призвать стихию земли и вырастить дерево, а теперь возился с каждой колючей веткой, украшая ее цветной мишурой и стеклянными игрушками.

- Чем тебя не устроили ее хвойные сестрицы из леса? - ворчал младший Хранитель, огорченный воцарившимся беспорядком на территории любимого сада.
 
- Твой праздник был бы омрачен при виде осыпающегося трупа одной из них.

- Какой праздник? - Эдд переминался с ноги на ногу, мечтая скорее оказаться в тепле: зимний морозец клонил его в сон, а белая мгла вокруг наводила тоску.

Люфт воздвиг на верхушку новогодней ели стеклянный наконечник, прикусив кончик языка от трепетной аккуратности. Наклонив голову набок, он восхищенно понаблюдал, как блестки на поверхности главного украшения сверкали от сияния энергии стихии, а после вдохнул полной грудью и вкусил искристый аромат морозной свежести.

- Подай мне гирлянду, - он обошел объект своего внимания и протянул руку брату, все еще ожидавшему ответ на свой вопрос. - Недавно я побывал в Берлине и столкнулся с удивительным чувством, реющим над головами людей. Это чувство волнения, застывшее в ожидании некого чуда, которое преображало их изнутри. Мужчины, женщины, дети всех возрастов в одно мгновение прозрели: каждый, проходящий мимо, смотрел мне в глаза и, казалось, перестал видеть перед собой человека. На короткий миг им открылось тайное знание и, отложи они погоню за цветными коробочками с бантами из атласных лент, то смогли бы прикоснуться к стихии, давно отвергнутой и забытой. Смогли бы прикоснуться ко мне, Воплощению ветра, а не созданию из крови и плоти. Улицы Берлина, да и всех прочих городов, где я успел побывать, пока возвращался домой, мерцают от света гирлянд, а воздух сотрясается от радостного смеха детей на ярмарках.
 
- Поэтому ты решил принести дух Рождества в Потерянный край? - Эдд в полудреме крутил в руках разноцветные лампочки, сплетенные друг за другом в длинной косе из проводов, которой его брат старательно обвивал праздничное дерево.

- Во-первых, не Рождества, а Нового года. Ну, а во-вторых, мы редко отмечаем подобную дату. Вернее… никогда. Это первый праздник в нашей семье.

- Может потому, что это людской праздник, - скептически пробурчал младший Хранитель и откровенно зевнул, - созданный Разумом?

- Созданный не твоей ли стихии в усладу? - Люфт на секунду остановился, выглянув из-за еловых веток, подмигнул брату и воскликнул: - Будет новый год хлебород!

- Так давайте отложим торжество до весны, как это было изначально, - буркнул Эдельвейс и в очередной раз зевнул, превозмогая усталость, - и гульнем на славу. А то выходит жалкое копирование и обезьянничество: ты просто принес в дом все, что увидел на полках в людских магазинах.

- Я просто хочу убрать с ваших лиц эту гримасу траура. Океаны нет с нами, но это не повод забиться по углам. Воспринимай этот праздник, как предлог собраться вместе за одним столом.


Эдельвейс смущенно отвел взгляд в сторону и обратил внимание на свет на кухне, прорывающийся сквозь вечнозеленые заросли в оранжерее. Заманчивым мерцанием он предлагал Хранителю, питавшему ненависть к морозу, окунуться в домашнее тепло, и тот с великой радостью согласился.

В доме царила приятная атмосфера в сопровождении ароматов имбиря и корицы. В гостиной, как и в другие холодные деньки, горел камин, где обуглившиеся поленья мелодично потрескивали от огненных поцелуев, а вокруг этого вечно пылающего очага были выставлены самодельные кожаные башмачки, заполненные сеном. На кухне тем временем жарила печь, гремела посуда и скворчало масло на сковороде.

Младший брат проник в оранжерею, тщательно закрыв за собой двери из плотного стекла, чтобы студеный ветер не имел ни малейшего шанса проскользнуть внутрь и погубить цветуще-зеленеющие растения бессмертного сада «в аквариуме». Стряхнув с ботинок хрустящий снег, Эдд прошел на кухню, где с самого утра, подобно ласточке, о праздничном ужине щебетала Тира, Хранительница стихии зверя. Ее белесые тонкие волосы, чтобы не мешали готовке, были собраны в тугой пучок, а вокруг тонкой талии был повязан фартук с северным орнаментом.

- Пряники и штоллен , фигурки из шоколада и сахарная вата, - перечисляла она, проверяя результаты проделанной работы, которые в сумбурном порядке выставила на массивный стол в центре комнаты, - жареный миндаль и сладкие пончики, все как просил братик. И-и-и, глювайн!

Хранительница подбежала к плите и сняла с огня огромную кастрюлю с ароматным горячим напитком, пока Эдд с восхищенным блеском в глазах кружил вокруг стола, рассматривая шоколадные фигурки, которые были уменьшенной копией каждого члена семьи. Он на секунду отвел взгляд и увидел один подгоревший пирожок и проткнул его зубочисткой:
 
- Тира, Флейм у тебя получился один в один – такой же угрюмый и обугленный.

- Стыд то какой, - на восковом лице появился едва заметный румянец, - выброси его немедленно!

- Не-а, - промычал Хранитель, заполнив рот неудавшейся выпечкой, и, чтобы прогорклость не запомнилась на языке, покончил с ней за два жевка, - теперь я знаю, какой Флейм на вкус, и только благодаря твоим золотым ручкам вкус пирожка определенно намного лучше оригинала.

Девушка смутилась от похвалы и начала размахивать полотенцем, отгоняя брата от стола, чтобы он прекратил таскать угощение до наступления праздничного часа, когда вся семья стихий соберется вместе и впервые отметит рождение нового года. И очень скоро этот час настал.

Флейм сидел во главе стола, откуда ему было удобно наблюдать за братьями и сестрами: Приятное тепло разливалось по его телу, когда он видел их вместе, ведущих дружную беседу и внимающих рассказам Люфта о путешествиях по Германии.

«Последний раз мы собирались за столом все вместе только по просьбе матери, до того как она пропала, - думал про себя он. - Ей вроде нравилась идея совместной трапезы. И перед этим каждый выполнял свою роль. А вот я, кажется, был абсолютно бесполезен - в моих руках сгорало любое дело».

- Ты совсем не помогаешь, Флейм, - голос Океаны всегда был одинаково холоден, чтобы она не говорила, но только ее слова успокаивали пылающее сердце огненного Хранителя, благодатью разливаясь по венам. - Постой в стороне, пока мы не закончим.

Старший брат рассердился на всплывшие воспоминания, и от этого его вид стал более суровым: он нахмурил брови, на скулах заиграли желваки, а пальцы одной руки безжалостно сжимали вилку из чистого серебра.

Никто не обратил внимания на смену его настроения, все были увлечены беседой, градус которой заметно повысился под воздействием крепкого глювайна, который стремительно заканчивался. Веселее всех было Близ: слабая на алкоголь она быстро вошла в азарт и уже после первого бокала активно выискивала жертву, с которой могла бы помериться силой.

Первая ее попытка - подстегнуть Эдда и Тиру - закончилась провалом: младшие Хранители ответили категоричным отказом.

- Ну же, Зеленый! Ты вынуждаешь меня снова спорить с главным юбочником планеты?

- Да! Ради Создателя! Я не готов взять на себя ответственность и лишить брата огромного удовольствия! - отрекся Эдельвейс и принялся разбирать по частям шоколадную фигурку азартной сестры.

Близ засопела и уже собиралась обратиться к Люфту с намерением заключить договор, как он опередил ее:

- Не сегодня, Милая. Пока ты в таком состоянии и не контролируешь ни тело, ни эмоции - держись от меня подальше. Не будем портить наш первый совместный праздник.

Девушка насупилась, удержавшись от колкого ответа. Отказ Хранителей раздосадовал ее, и Близ собиралась до конца вечера просидеть в угрюмом молчании, не рискуя покинуть стол раньше старшего брата.

Он не заставил себя долго ждать. С суровым видом Флейм встал из-за стола, бросив в пустую тарелку согнутую пополам и слегка оплавленную вилку. Все дружно замолчали и с опаской поглядывали на него.

- Идем Близ, - прохрипел Хранитель, - сегодня я буду твоим соперником.

Девушка резко протрезвела:
- Н-не стоит братец. День сегодня и правда неудачный для споров.

- Сдаешься без боя? - в глазах старшего брата заблестела искра, а на лице появилась пугающая всех ухмылка.

- Давай без этого, - Близ пошла на попятную, сильно пожалев, что выступила с азартным желанием, - я все поняла.

- Я не буду повторять дважды, выходи, - он открыл дверь в оранжерею. - И не заставляй меня долго ждать.

Девушка посмотрела по сторонам, словно искала запасный выход, куда могла бы незаметно ускользнуть от гнева огненного брата. Тревожно вздохнув она пошла за Флеймом, а остальные с тревожными опасениями поторопились последовать за ними.

Хранитель стоял неподалеку от живой изгороди, где на черных ветках дремали пушистые коты из чистого снега. Он посмотрел в сторону дома, когда услышал скрип закрывшейся двери. Его семья столпилась рядом с оранжереей и словно ожидала от него каких-то слов. Легким движением руки он подозвал к себе Близ, и пока она преодолевала небольшое расстояние через весь сад, на его груди запылала печать. Девушка опасливо остановилась, но брат продолжал настойчиво подзывать ее двумя пальцами. Когда она наконец подошла, Флейм аккуратно приблизился, наклонился и что-то прошептал сестре на ухо. Тревогу на лице девушки сменило удивление. Она вопросительно посмотрела на Хранителя:

- И это все?

- Таково мое условие, - он выкинул вперед руку, которая была окутана пламенем, поторапливая Близ заключить сделку. - Отказ не принимается.

- У тебя дар убеждения, братец, - древовидные полосы на правой руке Близ окрасились сияющим серебром.

Стекающая из печати энергия ознаменовала согласие своей хозяйки с условиями огненного Хранителя. Договор пришел в исполнение мгновенно, когда черное небо над их головами стало разрываться от грома и вспыхнуло от природного фейерверка из молний и пламени. Флейм и Близ долго салютовали в честь торжественной ночи, когда семья решила впервые отметить рождение нового года.

_____________________

"На праздник, придуманный людьми, украсят деревце стихии Ветра и Земли.
Стихия Зверя приготовит яств к столу, а в доме закружит имбирный фимиам.
Азартная богиня зажжет гирлянды – цветные молнии, мерцающие на ладони, что серпантинной лентой улеглись вдоль ската крыши дома.
Речная дева хрустальные бокалы напоит вином, а после закружит в вальсе блуждающий Огонь".