Борджиа. часть 1 глава 8

СВЯТОСТЬ ИЛИ БЕЗУМСТВО



Восхвалять, Благословлять, Проповедовать
Девиз Доминиканского ордена



***

Над Италией нависла реальная угроза французской интервенции, инициатором которой явился герцог миланский Лодовико Мария Сфорца. Эти события словно подтверждали предсказания вещего монаха.
 
Со смертью Лоренцо Медичи наступил конец мирного периода Флорентийской республики. Непрочное равновесие между постоянно враждующими итальянскими городами, с трудом достигнутое и удерживаемое Лоренцо, было нарушено. Лодка снова начала раскачиваться. Теперь правителем Флоренции был старший сын Лоренцо, 20-ти летний Пьеро II ди Лоренцо де Медичи, которого прозвали Невезучий. Несмотря на блестящее образование и достойное воспитание, Пьеро был недостаточно силен как личность и как политик. Молодому правителю очень не хватало опыта. Его воспитатель, Анджело Полициано, известный поэт и гуманист при дворе Медичи, который мог бы поддержать своего воспитанника в трудное для него время, оказался под влиянием Савонаролы. Пьеро был растерян. Его бесхарактерность была ему плохим помощником. Справляться с возложенной на него миссией Пьеро попросту не мог.

Пьеро запретил Савонароле произносить проповеди. Монах был вынужден покинуть Флоренцию и отправиться в Болонью. Но здесь присутствие «пророка» было, мягко говоря, нежелательно. Оказавшись в городе, он тут же начал читать проповеди и провозглашать свои ужасные угрозы, по обыкновению не стесняясь в выражениях. Увидев в церкви жену правителя, он назвал ее дьяволом. Женщина была настолько раздосадована, что немедленно покинула церковь. Она считала Савонаролу опасным сумасшедшим, и прощать эту его выходку не собиралась. У нее были свои методы воздействия, дама попросту велела своим телохранителям убить монаха. Савонароле удалось бежать из Болоньи и, разумеется, он вернулся во Флоренцию.

А к этому времени король Франции Карл VIII со своей армией преодолел Альпы с вполне конкретной целью: вступить в наследственные права в Неаполе. И этому всячески содействовал Лодовико Сфорца, поскольку у него был свой кровный интерес. После смерти Джана Галеаццо Сфорца, герцога миланского, Лодовико стал новым правителем. А это как раз не устраивало неаполитанского короля Альфонсо II, имевшего наследственные права на Миланское герцогство. Лодовико старался оградить себя от опасности со стороны Альфонсо.

Карл упорно продвигался по направлению к Неаполю. Пьеро попытался сохранить политический нейтралитет, но для Карла это было недопустимое решение. Он уже был готов к вооруженному нашествию на Флоренцию. Нужно было готовиться к сопротивлению, Пьеро это отлично понимал. Молодой правитель искал поддержки среди  своего народа, но получил ее слишком мало. Такое отношение к сыну человека, которого флорентинцы уважали и чуть ли не боготворили, кажется странным. И вот тут-то на первый план снова выходит этот Джироламо Савонарола! Ну, конечно, можно даже пожертвовать родиной, лишь бы в очередной раз тебя назвали пророком! Он проповедовал так активно, так энергично своими речами настраивал народ против династии Медичи, что, в конце концов, даже двоюродные братья Пьеро оставили его, перейдя на сторону Карла.

Если бы Лоренцо знал, какую змею греет на своей груди! И что эта змея ужалит в самый опасный момент. Флоренция страдала от влияния Савонаролы. Юный Пьеро, лишенный поддержки, уступал агрессору во всем, а главное – в военной мощи. Французы уже пересекли границы республики, брали крепости одну за другой, подошли практически вплотную к городу, окружая его. Горожане были очень негативно настроены по отношению к новому правителю. Яростные толпы собирались под окнами его дворца, осыпая его проклятиями, оскорблениями, обвиняя в измене, давая обидные прозвища: Глупый, Невезучий. Слишком быстро забыли они своего правителя, который даровал им годы мира и благоденствия, и готовы были уничтожить его сына. А Савонарола все проповедовал и проповедовал на улицах, и невозможно было заткнуть этот фонтан.

Немногие люди, оставшиеся верными Пьеро ди Лоренцо, убедили его покинуть Флоренцию. Правитель и сам видел, что оставаться в городе было уже небезопасно. Он покинул столицу со своей семьей, женой Альфонсиной Орсини, дочерью Роберта Орсини, графа Тальякоццо, и двумя детьми, находящимися во младенческом возрасте, 2-х летним Лоренцо, будущим герцогом Урбинским, и Клариче, которой на тот момент не исполнилось и года. И разгневанная толпа сопровождала их, пока они ни покинули городских пределов. Пьеро бежал в Венецию, оставив свой возлюбленный город без правительства.

После 60-летнего властвования династии Медичи, он испытал боль истинного поражения. Родовой дворец Медичи был разграблен. Сначала Флоренция пала нравственно: зависть и религиозный фанатизм заставили ее жителей забыть долг и честь. А затем – пала окончательно.

Когда пришли французы, Савонарола играл важную роль на переговорах с Карлом в ноябре 1494 года. Несмотря на беспощадное обличение роскоши светских правителей и разгула высшего духовенства, несмотря на его обвинения всех и каждого в неверии в Бога, несмотря на требования возврата церкви к первоначальной простоте и бедности, именно он стал фактическим правителем Флоренции! В городе творилась настоящая смута. Привести это могло к чему угодно, к каким угодно последствиям. В угрожающей атмосфере борьбы за власть Савонарола призывал людей к примирению. Чего это примирение будет стоить флорентинцам, они узнают очень скоро.
Он пророчил, что настанет время, когда возрожденная Флоренция станет образцом для подражания всей Италии. Преобразования в монастыре Сан-Марко, к которым Савонарола приступил сразу после смерти Лоренцо Медичи, сводились к тому, что монахи отныне должны были жить за счет своего труда.

Ряд преобразований ожидал и некогда блистательную Флоренцию. Новый правитель отменил взимание налогов с беднейших слоев населения, изгнал из города всех ростовщиков, а королем объявил самого Иисуса Христа. Изгнав из города Медичи, «пророк» никак не мог успокоиться, и время от времени поминал их в своих проклятиях. Вспоминал ли он в этом угаре лидерства своего покровителя, который, умирая, от него отвернулся? Вспоминал ли этот проповедник, как он ушел, не отпустив грехи и не причастив великолепного правителя? Вспомнит ли, когда те, кто еще так недавно слушали его с раскрытыми ртами, будут выкрикивать ему вслед оскорбления и швырять комки навоза?
По приказу Савонаролы реформировалась сфера нравов и светского быта. Были запрещены азартные игры, танцы, ношение модной одежды. Мирские книги и научные труды были объявлены дьявольскими наущениями. Для неграмотных толп они не представляли ровно никакой ценности, а сожжение их на улицах приветствовалось правительством Савонаролы. Под запрет попали и произведения искусства с малейшим намеком на эротику. Народ, в течение многих лет с глухой завистью смотревший на роскошь богачей, находил наслаждение в уничтожении «разврата», персонифицируя попранные, изгаженные полотна с теми, кого они ненавидели.

Всем вменялось в обязанность строго соблюдать посты, неукоснительно посещать церковь. Женщинам запрещалось носить богатые уборы и драгоценности. Они обязаны были надевать только простые одежды, скрывавшие от взора прелести женской фигуры. Людям объясняли, что женщина есть сосуд нечестия, и что всякий, кто смотрит на женщину с восхищением, является сатанистом и служителем дьявола, и если не покается в преступлении похоти, то мрачная бездна преисподней поглотит его, и не будет ему спасения. И простые люди, видевшие в этой жизни больше плохого, чем хорошего, как чумы боялись этих угроз церковников. Жизнь не оправдала их надежд. Но на смерть они еще уповали.

В городе запрещалось петь веселые песни. Тех, кто осмеливался ослушаться, ждало публичное наказание плетьми. Под запрет не попали только унылые псалмы, от которых в душу, словно сумерки, вползала безвыходная тоска. И если бы путешественник, покинувший блистательную Флоренцию в правление Лоренцо Медичи, вдруг вздумал вернуться, он, вероятно, решил бы, что город поражен бубонной чумой, и в ужасе бежал бы прочь.

Савонароле хватило года, чтобы обезобразить Флоренцию. О веселых маскарадах все позабыли, опустив глаза, шли на проповеди, где им без конца твердили о неминуемых наказаниях и страхе Божием. В городе постоянно пахло гарью: на улицах жгли книги, картины, дьявольскую одежду из отличных тканей с великолепной отделкой. Среди горожан стало считаться хорошим тоном уходить в монастыри.

Новая Флоренция мыслилась как град Божий. А Господу нужны верные помощники. Именитые граждане облачились в рясы доминиканцев. Банды бесчинствующих молодых людей сменили свой профиль. Теперь эти негодяи назывались священной милицией, хотя их занятия и методы остались прежними. Повсюду появились шпионы. Не замечаемые, не слышимые простыми горожанами, они как тени постоянно были рядом. Глаза и уши новой власти, они следили за теми, кто нарушал предписания Савонаролы.

Заняв дворец герцогов, оборотень явил свой истинный облик. По его приказанию людям, оскорбившим словом христианскую веру, вырывали языки, подозреваемых в похоти отправляли на костер. Священная милиция и городские маргиналы регулярно устраивали погромы. Богатых обирали и изгоняли прочь из города. Во всяком случае, так они могли сохранить хотя бы жизнь. В 1496 году нравственно больные люди отпраздновали религиозный карнавал, а в 1497 осуществили впечатляющее сожжение еще сохранившихся светских книг. По городу толпами ходили доминиканцы, их белые туники и черные плащи с капюшонами одних приводили в священный трепет, других – в смятение ужаса. Проповеди Савонаролы переписывали и переводили на все европейские языки. Это была агония города, который еще недавно по праву считался столицей красоты и гуманизма.

Савонарола держал Флоренцию в руках четыре года. Четыре года в некогда шумном, живом, карнавальном городе царили монастырские законы, убийства и истребление людей именем Христа. Четыре года над благословенным городом не вставало солнце. Это был настоящий театр абсурда, похожий на бредовый, вымороченный мир, описанный Кафкой в романе «Замок».


Однако, у пса Господнего были не только поклонники. Он нажил себе во Флоренции множество врагов. Отпрыски аристократических семейств организовали несколько покушений на монаха. Папа Александр VI, задетый неприятными пророчествами и нелицеприятными обличениями скандальных нравов обывателей Ватикана – закрытого роскошного города, отреагировал немедленно. Вначале он, зная об известности правителя Флоренции, пытался приручить доминиканца, предложив ему сначала архиепископство во Флоренции. Затем последовало предложение кардинальской шапки.

И для этого папа пригласил его в Рим в 1495 году. Монах приглашение проигнорировал. На второе послание папы, в котором его святейшество обвинял монаха в ложных пророчествах, Савонарола ответил, но продолжал проповедовать, несмотря на запрет. Александр своим третьим письмом приказал ему замолчать, но тот не растерялся и яростно обвинил Александра в грехах, призывая христиан на всемирный собор для совершения суда над ним. В ответ папа пригрозил отлучить от церкви всякого, кто будет вступать в разговор с обезумевшим монахом.


***

Пьеро ди Лоренцо не оставлял надежды вернуться в родной город и снова стать господином Флоренции. Ради осуществления своей мечты он заключил соглашение с Карлом VIII. Как ни странно, теперь отпрыск клана Медичи был не один. Пьеро горячо поддерживал герцог Миланский, Лодовико Сфорца, крайне недовольный поведением Савонаролы, а так же кардиналы Асканио Сфорца и Мариано Дженнацио. Теперь многие поняли, насколько может быть опасен этот говорливый «пророк». И, скорее всего, Медичи удалось бы восстановить власть, если бы Пьеро ди Лоренцо не погиб в битве на реке Гарильяно в 1503 году.

Столь выгодное и блестящее положение Савонаролы в городе и его окрестностях стало весьма ненадежным в начале 1497 года. Это было неслучайно. Все медленно, но верно приближалось к тяжелейшей развязке. В какой-то момент доминиканцы забыли о пределах дозволенного. Терпение флорентинцев лопнуло. Начались бунты. Агенты Медичи спровоцировали беспорядки, и уже пролилась первая кровь.

Флоренция раскололась на сторонников Савонаролы (их называли «плаксы») и его противников – «беснующихся». В мае этого же года папа отлучил Савонаролу от церкви. Провал попытки Пьеро Медичи возвратиться во Флоренцию спас Савонаролу. Однако карающий меч церкви над его головой уже был занесен. Репутация его пострадала, но он нашел в себе силы и на этот раз проигнорировать запрет на проповеди.

Спустя несколько месяцев, в феврале 1498 года терпения у Александра больше не было. Он призвал синьорию заставить замолчать мятежного монаха, но власти не сдавались. Савонарола снова нашел способ бросить вызов церкви, написав письма ко всем европейским государям, где призывал созвать собор с целью проведения реформ.
Это было уже слишком. Такого выпада своему врагу папа прощать не собирался. Он мог бы бросить на Флоренцию войска, но все произошло несколько иначе. Конец ускорило одно странное событие. Ретивый сторонник проповедника, некто фра Доменико, неосмотрительно принял вызов от одного францисканского монаха, предложившего установить истинность учения Савонаролы, а также святость самого проповедника испытанием огнем. Это была хитроумная ловушка, устроенная «беснующимися» и францисканцами.

В назначенный день, 7 апреля, толпы горожан собрались на Пьяцца делла Синьория, чтобы стать свидетелями Божьего суда.

На главной площади пылали костры, однако Савонарола не явился на испытание. Народ, искавший чуда и слепо веривший в него, возмутился. Разочарование зрителей было столь велико, что скрыть его они не сумели. Тот, кому они верили, кого считали пророком, обманул их. Свою ярость толпа обратила против своего вчерашнего лидера.

На другой день они окружили монастырь Сан-Марко, где укрывался их «пророк». Ночью монастырь был взят штурмом. Савонаролу и его приверженцев схватили и выдали новой, враждебной ему синьории.

Требование папы доставить Савонаролу в Рим не было исполнено.

Проповедник вместе со своими адептами, Доменико Буонвичини и Сильвестро Маруффи, был заключен во флорентийскую тюрьму. Была назначена следственная комиссия в составе 17 человек, выбранных из членов партии «беснующихся». В течение месяца доминиканца держали в заключении. Обращались власти со своим противником самым негуманным образом. Ужасными пытками пытались добиться от проповедника признания, что его учение есть ложь и самый грязный обман, что своими проповедями он пытался ввести в заблуждение христиан и добиться власти над Флоренцией.

Пытки производились по 14 раз в течение дня. На допросах Савонаролу нелогичными вопросами заставляли впадать в противоречия. Савонарола не сдавался.
«За время следствия, которое велось около месяца, Савонарола написал в тюрьме несколько сочинений: «Размышление о псалме 51», где он нападал на папу и духовенство, «На Тебя, Господи, уповаю» и «Руководство к христианской жизни».

Последнее сочинение написано Савонаролой за несколько часов до смерти на переплете одной книги, по просьбе тюремщика. 22 мая ему был объявлен смертный приговор; 23 мая 1498 года при огромном стечении народа он был повешен, а потом тело его сожжено».

Вместе с ним были приговорены к смерти и его соратники, фра Доменико и фра Сильвестро. Они так же были повешены, а затем их тела сожгли. Папа был удовлетворен.


***

«Делам церкви Александр VI уделял все меньше и меньше внимания, зато стал проявлять огромный интерес к делам политическим. Незадолго до своей кончины он опубликовал буллу, которая признавала за королями Испании и Португалии исключительное право на владение землями, добытыми в «заморских походах». Проведя демаркационную линию от Северного полюса до Южного, папа отдавал западную часть Испании, а восточную — Португалии. Сам же он при таком раскладе становился владыкой всего земного шара. В булле папа оговорил, что королям этих стран предоставляется право полной свободы в организации религиозной жизни на вновь приобретенных территориях».*


** Источник Ю. Н. Лубченков, «100 великих аристократов».