Часть 1. Ингорт. Глава 9. Странник

- Ну, - проследив как насытившийся гость отложил ложку в сторону, заговорил маг, - спрашивай. У тебя ведь масса вопросов, как я понимаю, - в уголках глаз, откинувшегося на спинку кресла и сложившего на животе руки, великана играли смешинки.
Переведя дух после сытного завтрака, от количества которого его живот уже, казалось,  готов взорваться, Ингорт кивнул. Сильно затянутый ремень, передавливающий живот, мешал ему, но он не чувствовал себя вправе расслабиться.
- Да ты успокойся, - улыбнулся в усы маг, продолжая смотреть на юного собеседника, пока что ещё толком ничего не сказавшего, - чувствуй себя как дома.
От этой фразы Ингорт сразу помрачнел и отвёл взгляд в сторону. От волшебника, разумеется, это не ускользнуло и он слегка нахмурился:
- Я что-то не так сказал?
- Н-нет, что вы, - тут же мотнул головой Ингорт и заставил себя поднять взгляд, чтобы посмотреть в лицо мага, - просто у меня… эм… дома у меня сложная ситуация и, - он совсем замялся и умолк, надеясь, что тот оставит эту тему и не станет развивать её и задавать вопросы.
- Ну, что же, - волшебник переплёл пальцы рук и соединил подушечки больших так, что они образовали угол, - тогда просто чувствуй себя свободно. Если что-то мешает – расстегни, - он бросил короткий говорящий взгляд на пряжку ремня, - и расслабься, потому что нам предстоит долгая беседа. Нам ведь надо как следует познакомиться, прежде чем ты приступишь к службе, да?
Ингорту было как-то не по себе от странного поведения этого мага: то он орёт на него, не успев встретить и выставляет непонятные претензии, а то вдруг стал самой добротой. Тем не менее он воспользовался разрешением ослабить ремень и сразу почувствовал себя легче.
- Да, наверное, - кивнул он, обдумывая какой из наиболее интересующих его вопросов задать первым.
- Ну, раз да, тогда я слушаю твои вопросы, - ухмыльнулся маг, чуть поёрзав в кресле, - правда не обещаю, что отвечу на все, но на те, которые смогу – отвечу.
В голове глоттера творился полнейший бардак, сопровождающийся наваливающейся на тело сытой ленью и сонливостью. Вопросов было так много, что он не знал за который ухватиться и выдать его первым.
- Почему я? – внезапно выпалил он, в такой краткой форме изложив мучивший его вопрос о том, почему этому поладу понадобился он – Ингорт. Почему и зачем.
- Хммм… - маг расцепил пальцы и медленно пригладил правой рукой бороду по всей длине, а в это время его глаза с интересом разглядывали сидящего напротив юношу. Спустя некоторое время он кивнул и заговорил, - скажем так: у меня были на то веские причины и позже я тебе их расскажу. Только это сейчас не тот вопрос, который мучает тебя больше всего. Спрашивай.
От такого ответа Ингорт совсем растерялся. Какой же вопрос его мучает больше всего? Их так много, они так носятся в голове, что он не в состоянии выцепить самый нужный, самый важный и не дающий покоя, терзающий его душу. Глоттер растерянно смотрел в зелёные, слегка улыбающиеся и подбадривающие, глаза гиганта и пытался понять, что же он должен у него спросить, какой из вопросов окажется тем самым.
Неожиданно он понял и в голове всё замерло. Прекратился хаос, мысли зависли на своих местах, позволяя увидеть самое волнующее и болезненное для Ингорта – то, о чём он забывал во время изнурительных тренировок, от чего прятался за любыми внешними проблемами.
- Я, - неуверенно начал он, не зная, стоит ли вообще говорить с этим незнакомым ему магом, даже имени которого он ещё не знает, о таких личных вещах. Волшебник, тем временем, терпеливо ждал, не подгоняя его. – Я не знаю… - и вдруг, вместо одного вопроса он задал совсем другой, - как вас зовут.
- Хах! – усмехнулся волшебник, отлично видя все эмоции собеседника и его нерешительность, - не совсем то, чего я ожидал, но тут ты прав: я знаю твоё имя, а ты моё – нет. Гэлдрон меня зовут. Филлиан Соттерсом Гэлдрон и, как ты уже, наверняка, догадался, я волшебник.
Ингорт с облегчением выдохнул и кивнул, надеясь, что дальше разговор уйдёт в другую сторону и тот самый вопрос ему не придётся задавать.
- Да, я понял это, мне сказали.
- Вот как, даже сказали, - хмыкнул маг и вновь пригладил усы и бороду. Глаза его при этом чуть прищурились, - оказывается много народа знает обо мне, только, ты от главного-то вопроса не увиливай. Спрашивай.
Ингорт почувствовал себя неуютно – и сдался ему этот вопрос? Зачем он так настаивает? Это ведь личное, касающееся только его самого и никак не касающееся какого-то мага, впервые узнавшего о нём… стоп, а когда этот маг о нём впервые узнал-то?
Волшебник же, внимательно наблюдал за изменением лица колеблющегося Ингорта и, казалось, очень доволен тем, что видит.
- Спрашивай, - ещё раз, мягко предложил он.
- Кто мои родители – вы знаете? И если да, то откуда?
Уже озвучив эти вопросы, глоттер вдруг внезапно понял, насколько нелепо они прозвучали заданные поладу, которого он видит впервые и совсем не знает. Вот, сейчас он расхохочется его глупости, а потом скажет, что ждал совсем другого вопроса, однако маг кивнул и заговорил:
- Знаю. Я знаю кем была твоя родная мать. Я знаю кто сейчас твои родители, ибо к ним принёс тебя я сам. Совершенно случайно я узнал, что ты закончил обучение раньше, чем я ожидал, ведь узнай я это вовремя, то не пришлось бы тебе столько времени провести в том гарнизоне, а так ещё и целая волокита вышла с твоим переводом. Только сейчас не об этом речь, - отмахнулся от лишних мыслей маг и вернулся совсем не к тому, продолжения чего Ингорт ждал, - ты помнишь, что я тебя спросил, когда увидел там, на скале?
- П-помню, - кивнул глоттер, совершенно не понимая хода мыслей этого полада и к чему тот клонит.
- Так почему ты не смог попросту перепрыгнуть барьер? Неужели разучился? – лицо мага вновь посерьёзнело настолько, а взгляд приобрёл такую внимательность, что Ингорту показалось под ним вот-вот загорится кресло.
Неуютно поёрзав, он отвёл взгляд, пытаясь сосредоточиться, чтобы ответить.
- А что именно, я должен был уметь? – бросив на мага виноватый взгляд, спросил он.
Волшебник разочарованно выдохнул и расслабился.
- Вы уверены, что я именно тот, кто вам нужен? - видя, что тот молчит, бродя где-то в своих мыслях и рассеянно скользя взглядом по нему, спросил Ингорт.
Глаза Гэлдрона остановились на лице глоттера, встретившись с его взглядом. Он чуть пожевал губами, размышляя, где он что-то сделал не так, а затем кивнул:
- Да. – затем, помолчав, добавил сам для себя, - значит забыл… Будем учить заново. – только Ингорт хотел спросить – чему именно его собрался учить маг, как тот встрепенулся и, хлопнув ладонями по подлокотникам кресла, вновь приобрёл свою весёлость и добродушие, - так значит, теперь о твоей матери.
Уже открывший для вопроса рот Ингорт затаил дыхание. Сейчас он узнает кем была его настоящая мама. Хотя почему – была? Может она и сейчас где-то есть?
- Она, как и ты, собственно, не с этой планеты родом, - оглушил глоттера новостью волшебник, но сам этого будто и не заметил, - не уверен кем именно был твой отец, но вы с ней принадлежите к расе странников. У странников нет родного мира, у них нет родной планеты, хотя, наверно, когда-то и была, но я об этом не знаю, так как в истории это не сохранилось и невозможно узнать об этом даже с помощью магии. Зато у вас есть одна за-ме-чательная способность, которой ты, к моему большому огорчению, совсем разучился пользоваться. Странники умеют перемещаться в пространстве, в мгновение преодолевать гигантские расстояния, путешествовать между мирами и галактиками… эй, что это с тобой? – встревожился маг, неожиданно обнаружив насколько побелел ошарашенный такими новостями Ингорт, - всё в порядке? Попей водички, - он махнул рукой на ближайший к Ингорту край стола и там возник бокал с водой, - что же ты такой впечатлительный-то?
- Я… вы… - схватив стакан и одним махом выхлебав всю воду, Ингорт открыл рот, чтобы задать вопрос, но не знал с чего начать и что спросить – все вопросы лезли в голову одновременно, и каждый норовил озвучиться первым, - это как это? – в конце концов выдал он совсем не то, чего сам от себя ожидал.
- Ты как, пришёл в себя-то? – усмехнулся маг, поглаживая бороду и неотрывно следя за ним.
- Угу, - кивнул глоттер, пытаясь уложить в голове всё, только что услышанное, - как они… мы перемещаемся? Почему я не остался с мамой? – начав сыпаться, вопросы теперь шли один за другим вперемешку, - почему вы отдали меня им? Где она сейчас? Значит, если я вспомню, то тоже смогу так?
- Так, стоп, стоп, стоп, - прервал поток вопросов Гэлдрон, - всё по порядку. Во-первых – с мамой ты не остался просто потому, что не мог. Такова природа странников. Вы появляетесь сразу же способные перемещаться не только магическим способом, но и собственными ножками. То есть это как если бы рождались примерно в годовалом возрасте. Около часа ты находился рядом с мамой, как и всегда это происходит у странников. Она покормила тебя, одела, не знаю, что вы там ещё вместе делали, может поиграли, может она учила тебя ходить, а потом ваши пути разошлись. Мамы-странницы никогда не остаются со своими детьми – их зовут новые миры и они должны быть свободны для них.
- Но, получается, - севшим голосом, не в состоянии понять и принять только что услышанное, просипел Ингорт, - она меня бросила?
- Хммм, - задумался волшебник, почёсывая подбородок и ища ответ где-то на стене сбоку от глоттера, - ну, это можно и так назвать, - он слегка дёрнул плечами, а затем ободряюще улыбнулся Ингорту, - только это ваша природа такая. Тебе не за что на неё обижаться. Странники всегда растут в чужих семьях.
- То есть, - нахмурился Ингорт, чувствуя какой-то подвох, - мы каким-то образом попадаем в эти семьи? Есть какие-то специальные отряды, выслеживающие нас и раздающие семьям? – высказал он пришедшую в его голову совершенно бредовую, даже на собственный взгляд, мысль.
- Нет, конечно, - хохотнул Гэлдрон, - нет таких отрядов. Дети-странники сами находят себе семью. Они появляются то тут, то там, пока не отыщется кто-то, способный полюбить и приютить их.
- И много их таких? – Ингорту уже представлялись целые толпы скачущих по галактике младенцев, разыскивающих для себя подходящую семью.
- Нет, конечно, - маг взял кружку, тут же наполнившуюся ароматным горячим чаем, - странников вообще не очень много, - он подул на поверхность напитка, отчего в сторону полетели завихряющиеся струйки пара. – Почти всех их можно отследить с помощью магии, но никто этим не занимается. На первых порах дети и сами вполне могут о себе позаботиться, а потом о них заботятся приёмные семьи.
- Значит, - предположил Ингорт, припоминая недавние слова волшебника, - я появился у вас и вы меня отнесли в семью Тродда? Но почему?
- Нет, не появился, - маг осторожно отхлебнул чай и мелкие капельки повисли на усах над его губой, - да, отнёс. Потому, что так было нужно.
- Кому?! – Ингорт уже терял терпение, слушая ответы Гэлдрона, вызывающие только больше вопросов.
- Всем, - насмешливый взгляд уставился на Ингорта поверх чашки, из которой маг продолжал потягивать чай.
Ему казалось, что волшебник попросту издевается над ним. Глоттер едва сдержался, чтобы не выругаться. Несколько раз вдохнув и выдохнув он, с максимальной вежливостью, которую был способен сейчас выдавить из себя, попросил:
- Расскажите, пожалуйста, подробнее.
- Хмм… - чуть прищурив глаза, маг изучающе посмотрел на него и погладил бороду, - позже. Лучше ты мне расскажи, почему заставил родителей нервничать, улетев на север, вместо того, чтобы служить там, куда тебя распределили?
Услышав отказ, а затем весьма неприятный для себя вопрос, Ингорт поджал губы и отвернулся, разглядывая ковёр на полу комнаты.
- То, что они тебе не родные, вовсе не значит, что ты имеешь право заставлять их так нервничать.
- Так они знают, ну, почему я?..
- Знают, конечно. Твой старший брат ходил настолько довольным, что Тродд прижал его и вынудил всё рассказать.
- Понятно, - выдохнул Ингорт, вернувшись к разглядыванию узора на ковре. Сейчас, узнав правду о своей родной матери и то, каким образом он попал в приёмную семью, он уже не мог продолжать обижаться на родителей, но и простить, что они всё это время молчали – тоже не мог. Или не хотел.
- Что бы там ни случилось, а родители любят тебя. Запомни это, мальчик из ниоткуда, - назидательным тоном сказал волшебник, а затем, не дав ему ничего ответить, хлопнул по колену рукой и встал, - всё, иди знакомься со своей комнатой и со всеми коридорами замка. Тебе его хорошо надо будет знать, чтобы быстро находить нужные двери. Иди, - уже жёстко повторил он, видя намерение глоттера задать ещё вопрос. – Найдёшь в коридоре, по которому мы шли, маленькую дверцу, которая тебе примерно до колена будет, постучи и передай Лопину, что я велел познакомить тебя с замком.
Пререкаться с начальством – последнее дело. Жизнь в гарнизоне научила его подчиняться тогда, когда это требуется. Уже выходя из комнаты, причём в этот раз обычным способом – через открывшуюся дверь, Ингорт думал о том, что обещанного длинного разговора у них не получилось. Зато он узнал кто он и как оказался в приёмной семье, узнал кто его мать. Хотя тут, конечно, спорно – узнал или нет, слишком уж малым оказалось это знание и неизвестно сможет ли он когда-нибудь увидеть её. Разумеется у него оставалось немало вопросов, но служба впереди предстоит ещё долгая, так что будет возможность задать их магу.
Прислушиваясь к отдалённому ощущению глотты, судя по всему получившей не менее сытный обед, чем её всадник, Ингорт шёл по коридору и вглядывался в нескончаемую череду разнообразных дверей. Его одолевало сомнение в том, что нужная дверь, высотой до его колена, найдётся, ведь по пути сюда таковая не попадалась ему на глаза. И тем не менее, спустя почти половину витка коридора, на подходе к лестнице, он заметил нечто напоминающее то, что ему было сказано найти.
Остановившись перед дверкой, на которой, как и на многих других, были нарисованы картинки, Ингорт склонился и замер в удивлении – ему померещилось, что кто-то спорхнул с нарисованной ветки и скрылся в лесной чаще. Некоторое время поразглядывав изображение дремучего леса, он постучал и выпрямился, но взгляд невольно сам собой возвращался к дверке: неужто и вправду показалось?
- Ну, кто там ещё? – раздалось из-за дверки недовольное ворчание и звук отпираемых засовов. Дверка приоткрылась и, из-под рыже-бурой косматой чёлки, на глоттера с подозрением уставились два небольших чёрных глаза. Где эта чёлка заканчивается – Ингорт так и не понял, потому как всё лицо, а это было именно лицо, а не морда, было полностью покрыто короткой шерстью того же цвета. – Ну, чаго надобно-то? – буркнуло создание, поняв, что остолбеневший от изумления глоттер сам так и не скажет зачем потревожил его.
- Я… Это… - Ингорт сморгнул и тряхнул головой, попытавшись привести в порядок мысли, - меня волшебник прислал. Да, он велел передать, чтобы Лопин показал мне замок.
Мохнатое личико раздражённо поморщилось, пожевало губами, а затем кивнуло. Дверца открылась ещё шире и взгляду всадника предстало существо, на котором уже виденное личико смотрелось весьма гармонично. Полностью мохнатое существо, такого же рыже-бурого цвета, как и его длинная чёлка, вышло из-за дверки в коридор и тщательно её за собой прикрыло. Со спины его можно было бы принять за волосатый мячик, слегка сдавленный с боков. Ингорт, забыв обо всех приличиях, беззастенчиво разглядывал это создание, одновременно понимая, что это и есть тот самый Лопин.
- Ну, чаго уставился-то? – раздражённо проворчало существо, повернувшись к глоттеру и сщурив глазки, - бумбортов никогда не видал чаголи?
- Вы бумборт?! – с изумлением воскликнул Ингорт, сразу вспоминая рассказы Мэтиты о маленьких хранителях дома. Она всегда на ночь оставляла для их хранителя миску молока и кусок какой-нибудь вкусной выпечки. Помнится, он даже когда-то прятался в кухне на ночь, хотел выследить невидимку-хранителя, в надежде рассмотреть того, но молоко наутро всегда было выпито, выпечка съедена, а любопытство Ингорта так и оставалось неудовлетворённым. – Нет, - честно признался он, - никогда.
На это признание шерстяной комок чуть сжался, отведя взгляд и что-то невнятно бормоча себе под нос – явно нелестное о самом разглядывающем его невеже и о его родителях.
- Ну, насмотрелся чаголи? – сердитый взгляд снова впился в глаза Ингорта снизу вверх, - тяперя идём.
Не успел глоттер подумать о том, каким образом это маленькое создание будет спускаться по лестнице, а бумборт уже спрыгивал со ступеньки на ступеньку так шустро, что Ингорту пришлось поторопиться, чтобы догнать его.
- Покажи, расскажи, - между прыжками бубнил себе под нос комок шерсти, - сам чаголи не могёт? Будто делов у мяня других нету! Сам сидит, в книжки свои уставится, али в булыжник свой хрустальный – тожа мне дела! Али дуське мог сказать, а то летаит девка на этой сажной бестии и делов других не знаит…
- Простите, - Ингорта, вслушивающегося в его бормотание, разбирало любопытство, - а вы здесь один, на весь замок?
- Таки знамо дело, - чуть громче проворчал тот, даже не оглядываясь и не останавливаясь, - не надобно мене тута других бумбортов. Я и сам со всем хозяйством вполне управиться могу, чай ишо не совсем стар.
Тем временем лестница закончилась и они свернули в коридор, ведущий вглубь горы-замка. По мере удаления от внешнего коридора с окнами, становилось темнее, но Ингорт, к собственному удивлению, всё отлично видел. Тут же вспомнился спуск в маяковой башне, где также отсутствовали какие-либо источники света, но при этом всё было отлично видно. Мохнатый проводник, семеня чуть впереди, продолжал раздражённо ворчать себе под нос. Время от времени он отрывался от своего, видимо весьма интересного для него самого, занятия и пояснял что за дверь перед ними.
- Вот в эту, - после бесчисленного количества поворотов, спусков и подъёмов остановившись перед огромной чёрной дверью, ткнул в неё коротким голым пальчиком Лопин, - никогда не заглядывай, коли жизня дорога. Идём дальше, - сверкнув на него в темноте глазами, велел бумборт, -  переодевальню покажу. Она тута рядышком буде.
Следуя за маленьким провожатым, Ингорт честно пытался запомнить все эти коридоры, повороты и двери, но в голове у него, судя по неприятным ощущениям, уже закипала каша, грозя вот-вот напрочь снести крышку котелка и вывалиться наружу.
- А можно это отложить? – робко попросил Ингорт. - Я бы свою комнату посмотреть хотел.
Комок шерсти остановился, развернулся и вперил в глоттера прищуренный взгляд. Это молчаливое противостояние длилось так долго, что он уже пожалел о своей просьбе, но тут бумборт отмер и кивнул:
- Идём.
Просеменив мимо его ног, Лопин вернулся на несколько коридоров назад и свернул в один из тех, в который, как показалось Ингорту, они ещё не заглядывали. Пока глоттер, думая о том, что не только маг здесь со странностями, достиг поворота, за которым скрылось шустрое создание, того уже и след простыл. Мысленно чертыхнувшись, он пошёл по коридору, намереваясь заглядывать в каждую дверь, раз уж бумборт решил оставить его на произвол судьбы в одиночестве, но тут с дальнего конца коридора донеслось:
- Поспеши ужо! Тута лесенка в конце, по ней вниз топай, а я счас…
И голос Лопина оборвался одновременно с негромким хлопком маленькой дверцы. Не представляя себе момента, когда сам он сможет точно также свободно передвигаться по всему этому лабиринту под названием Кровавая скала, Ингорт добрался до конца коридора и действительно обнаружил там лестницу, уводящую налево. Миновав ступени ведущие вниз, он спустился на пару пролётов и оказался в очередном коридоре. Здесь имелись окна, выглянув через которые, глоттер увидел, что день клонится к вечеру – понятно, почему он так устал.
- Ну, чаго застрял? – внезапно раздался за спиной сердитый окрик бумборта, - топай следом, да не отставай.
Оглянувшись, он увидел катящийся по коридору шерстяной комок, удаляющийся от него с завидной скоростью и поспешил догнать его. Дальше коридор снова спускался на уровень вниз. Лопин проскакал по ступенькам и, не утруждая себя необходимостью убедиться, что провожаемый не отстанет, побежал дальше. Когда бумборт остановился в очередной раз, он, чувствуя, как отчаяние поднимается у него внутри, уже ожидал очередного поворота или лестницы.
- Тута, - Лопин ткнул пальчиком в одну из дверей – точную копию ещё двух десятков выходящих в этот же коридор.

Оставшись в одиночестве внутри своей новой комнаты, предназначенной только для него одного, Ингорт сел на кровать да так и замер, глядя в одну точку перед собой. Всё это казалось дурным сном. Вот сейчас он проснётся у себя дома. Позавтракает с родителями и столь ненавидящим его братом, а потом отправится в глоттарий, к Диззи. В это намного больше хотелось верить, чем в то, что его мама – настоящая мама, какая-то там странница и только из-за этого бросила его сразу после того, как произвела на свет. «Бред какой-то, - думал Ингорт, продолжая разглядывать пятнышко на противоположной стене, - такое разве может быть? Да и я же должен был тогда хоть что-то запомнить, но не помню ничего. Кроме них я ничего не помню. Интересно, какая она была? – его мысли перескочили на родную маму, - я похож на неё?»
Внутри него боролись эмоции. Медленно вспухал вулкан, готовящийся к извержению. Так долго он сдерживался, старался не думать обо всём этом, но сейчас не на что было отвлечься. Почему она его бросила? Почему они не сказали правду? Зачем маг отнёс его к ним? Где истина? Чему верить?
Неожиданно появилось желание что-нибудь разбить. Руки глоттера так и зачесались разломать что-нибудь, разнести вдребезги, в щепки… Помимо его воли взгляд сам начал выискивать подходящую жертву для вымещения ярости, уже жарко клокочущей в его груди. Последнее, что он заметил перед тем, как злость захлестнула его с головой, было едва ощутимое, отдалённое беспокойство Диззи, но это уже не могло остановить начавшееся извержение.
В чувство его постепенно привела нарастающая зудящая боль в руках. Он обнаружил себя молотящим кулаками стену комнаты и, внезапно осознав это, резко остановился. Тяжёлое дыхание вырывалось из его рта, а в груди невыносимо жгло. Голова гудела, почти как после того удара Тичкая, перед тем, как он погрузился во тьму.
Переводя дыхание Ингорт обвёл глазами комнату и ужаснулся тому разгрому, который сам же и учинил. Кровать опрокинута. Стул разбит и валяется в углу, будто солдат, поверженный на поле боя – с переломанными ножками и разломанной спинкой. Пострадал даже собственный мешок Ингорта, который, как и обещано было магом, обнаружился здесь же. Сейчас он, наполовину опустошённый, валялся посреди комнаты, а его внутренности были разбросаны везде, где только можно.
- Ну, - заставив Ингорта вздрогнуть от неожиданности, раздался откуда-то из угла уже знакомый, только ещё более раздражённый, голос бумборта, - угомонилси, али как? Я за тя убираться тута не буду. Сам учинил – сам и разгребай. И стул новый не получишь, - с этими словами громко хлопнула маленькая дверка, прячущаяся от взгляда глоттера где-то за перевёрнутой кроватью.
Ярость уже успокоилась, но всё ещё плескалась где-то внизу, напоминая ему о недавнем, напавшем на него, бешенстве. Несколько мгновений Ингорт смотрел в сторону последнего раздавшегося в комнате звука. Затем снова обвёл взглядом комнату и обнаружил то, чего не заметил сразу – окно. Высокое и узкое оно не привлекало к себе внимания, будто дожидаясь момента, когда жилец комнаты сам не захочет его отыскать.
Он подошёл к нему и выглянул наружу. Там уже почти стемнело. Горы возвышались тёмной ломанной линией горизонта, впивающегося острыми клыками в ещё не совсем чёрное, сверкающее звёздами, небо.
После этого выплеска эмоций Ингорт чувствовал какое-то внутреннее опустошение. Сейчас его уже ничто не волновало: ни то, что родители врали, ни то, что родная мать бросила его на произвол судьбы. Сейчас ему стало всё равно. Где-то в стороне ощущалась Дизотта, всё ещё волнующаяся за своего всадника, но и к ней ему сейчас идти не хотелось, пусть и чувствовалось её желание поговорить с ним.