Buss of other times. 14

(Автобус с иного времени)

Эрик, что хвастался пистолетиком, пошел на фронт скрываясь от какой своей "пассии" с иного мира? Сказать что мир как-то изменился для Дорни с того, что было до войны и после, он не мог, ибо и раньше был как никто и ничто, почти без друзей и девчонок, из-за своей мнительности и неуверенности в себе. Так может потому за ним и пошла охота, что он в сем мире как пустое место? И на будущее, его исчезновение никак повлиять не сможет. И теперь в его голове намешались две реальности – этого и того миров. Во всяком случае на кладбище он попал словно сам того хотел, ибо думал последнее время о чем-то подобном. И тут вдруг на Дорни нашло какое-то осенение, вспоминая ту поездку в автобусе на кладбище – все пассажиры того рейса были покойники, с того и молчали и имели такой мрачный вид. Но зачем, зачем им было ехать туда и потом садиться в автобус обратно? И был ли вообще тот автобус или ему все это только померещилось? К черту теперь гадать.
– "Это что такое? Ваш мобильник? Он пищал, было сообщение, санитарка сделала вид что она его открывала, но на ней словно лица не было? Я уж постольку-поскольку знаю женщин. Странный скажу вам аппарат и такое сейчас редкость. Я думал о вашем походе на кладбище, похоже на мистику", - в палату к Дорни зашел доктор и положил на тумбочку мобильник Лиди. Дорни виду не подал, но, -
– "А далеко до кладбища, если пройти от города пешком? У меня просто есть мысли на сей счет";
– "Нуу... сколь я помню, минут с двадцать, а то и меньше. Люди пешком ходят, какой там автобус?", - подумал док, вроде не проявляя интереса к соображениям Дорни, и тот опять подумал, что он как пациент на приеме у психиатра, у которого главная цель не нервировать пациента и соглашаться с любым его бредом. Дорни тоже не проявлял не интереса ни эмоций, а просто лежал безучастно, но, -
– "А вот вы мне покажите доктор свой диплом психиатра и не только, а еще доказательство, что вы опытный и известный в этом деле специалист. Тогда может я вам там что и скажу. Только не говорите, что сейчас такое время, что ни приборов ни оборудования нету, для полноценного исследования. Иначе меня отсюда никогда не выпустят, разве что не оденут в смирительную рубашку. Надо было возвращаться на фронт, я бы там хоть погиб бы как человек. А так пылись весь остаток жизни в каком дурдоме. А то ишь, забота о ветеранах фронта... дайте лучше тогда яду и то лучше, чем так";
Дорни сказал как-то задумчиво, без какого намека на претензии или обиды и тут понятно – он фронтовик, он человек риска, что не боится смерти и доктору стало все же зазорно как мужчине, -
– "Я не психиатр и вы это знаете, я лечащий хирург, но я знаю на своем опыте последствия черепно-мозговых травм, и если бы я вас посчитал помешавшимся, то уже давно отправил бы к психиатру. Я знаю, что часто последствия такого рода травм проходят почти бесследно, но надо время, чтобы человек пришел в чувства и в сознание, чтобы травма сама зажила, и это никогда столько не зависело от врачей, сколько от самого пациента. Потому ни мое дело судить, что у вас правда, а что нет";
– "Ладно, извини док, у меня наверное на деле шизофрения, с того такое и мерещится. Но знали бы вы мою историю начиная с фронта этого города, то сами бы никогда не поверили в такое. Свидетели конечно есть, но никто ничего объяснить тоже не сможет, что это вообще такое. Я уже вот сколько себе голову ломал и ничего придумать толком не смог. Это не контузия, это наверное как радиация. Ладно бы американцы через арабов испытывали бы какое секретное химическое оружие, но не вижу в том никакого смысла. Я не хочу больше гадать, и так же не хочу вас посвящать во всю эту белиберду. Но я бы хотел сам, посетить все-таки это кладбище и кое-что понять для себя, уверовать для себя самого, что было ли это на деле, или мне что-то померещилось. Мне в сути не было резона идти на кладбище никакого, у меня там родни нет. Еще этот чертов автобус. Я прошу вас, дайте мне нормального человека в сопровождение, чтобы только я не остался наедине с собою и я пройдусь с ним до туда, посмотрю там то, что я вроде запомнил. Если это и на деле не было моим бредом", - предложил Дорни, вроде сам не проявляя интереса. И док пожал плечами, но согласно и сказал, что устроит такую экскурсию. У больницы было пару машин на электрическом ходу для экстренных случаев, но Дорни отказался, к тому сказав, что как у разведчика, у него память развита хорошо и ему лучше воочию увидеть всю дорогу. Ему дали в напарники здоровенного санитара по имени Уно и в среду, под конец мая, они отправились на пару в эту незатейливую прогулку. Дорни и не заметил, как пролетел такой срок со дня той аварии, но это был уже крайний срок, за который травма должна была поправиться или... ему придется оставаться на обследованиях дальше. Дорни взял и телефон, но тот пока ничего не показал.
  Пора пасмурных туманов прошла и день был довольно ясный, хотя и облачный и Дорни от начала не узнавал дорогу вдоль корой они брели в сторону кладбища. Док вроде давал какую-то установку санитару, но Дорни не гадал ради чего, ибо не верил, что с ним начнутся серьезные приступы или помешательство. Да и санитар был одет в обычную гражданку, чтобы не привлекать лишнее внимание к их паре. Дорни разве только узнал и то относительно, ту площадку на окраине города, откуда он тогда садился на тот пресловутый автобус. А дальше пока дорога до кладбища ему ничего не говорила и не напоминала, да и как тут запомнишь, когда в тот день была такая большая туманность. Но когда до кладбища оставалось метров с полсотни, у Дорни что-то екнуло внутри, словно он узнал этот пейзаж и это были не воспоминания с фронта или более ранних посещений сего места, это было даже чем-то похоже на дежавю, словно с другого мира, с другой его жизни. Дорни виду не подал, да и санитар шел немного сзади что-то постоянно жуя. Затем память как-будто стала немного проясняться и Дорни казалось, что это и на деле видел, но как-то урывками или в ином ракурсе, да и мало ли, что и дорога к кладбищу и сами кладбища могут быть чем-то похожи друг на друга, а Дорни когда-то бывал на кладбище отца, но это было давно и он уже о том забыл. Дорни встал только тогда, когда ему показалось знакомым то место, где тогда остановился автобус, выпустив всех пассажиров, что затем разбрелись по кладбищу и отсюда он должен был сориентироваться куда идти дальше, чтобы попасть на могилу Лидии-Аделины. Он выбрал примерное направление по памяти и пройдя с десяток метров растерялся, ибо кладбище было отчасти разбито то ли вандалами, то ли арабами что тут поглумились над могилами и памятниками при помощи взрывчатки? А он помнил что кладбище было вроде как целым и даже отчасти ухоженным. Никто тут особо не восстанавливал могил, да и может половина сей родни уже нет в живых, что погибли тогда, на местном фронте. Да и средств и специалистов наверное сейчас уже нет по восстановлению мраморных и гранитных памятников. Лишь редкие могилы были слегка прибраны, с осколками сложенными у надгробья. Видно что посещало кладбище мало народу и весьма редко. Сколько не бродил Дорни, более ничего знакомого по памяти не находил, и тем паче того места, где он тогда видел памятник Лидии. Может это другое кладбище? Ведь автобус вроде ехал долго до него? Но что-то Дорни заставляло не сдаваться и продолжать поиск, словно чтобы доказать себе, что это не было помешательством. И тут санитар Удо стал как-то кряхтеть и поторапливать Дорни идти обратно и тот глянув на Удо, вдруг понял, что санитар побаивается кладбища и какой мистики полтергейста, хотя с виду был такой храбрый и самоуверенный. А может Удо что-то почуял внутри себя, что теперь боится выдать и показать. Даже если памятник Лидии развален, то искать его среди сотен могил не имело смысла и Дорни решил не нервировать санитара. И они отправились назад в город. Дорни вспомнил про телефон и проверил ту самую функцию, поиска скрытых объектов и он вроде что-то показывал, но далеко от места сего кладбища. И тогда оставив эту затею, Дорни утешился и более не стал ломать себе голову, напрягать память и искать знакомые признаки. Словно так, что это место ему было давно знакомо, но в какой-то иной реальности, что навевало только на мысли о реинкарнации. О всяком случае Дорни и не заметил в размышлениях, как пролетел путь обратно до города, до здания больницы, пока санитар оставив его в приемной, спешно не удалился. Дорни понял, что Удо всяко что-то померещилось на кладбище, ибо он вел себя как-то нервно, что не было на него похоже. Но он всяко не фронтовик и может быть слаб духом при всей видимой здоровенной комплекции.
Пока Дорни ждал что его отведут в его палату, пикнуло сообщение и Дорни вспомнил что док говорил про какое-то сообщение на его телефон, но потом о нем забыл. И он открыл сообщение в котором было;
– "Ты не должен был покидать кладбище, я тебя там ждала. Лидия. 23/02/2012 – 13:34"... !!!???
Что за черт!? Опять стоит дата ее смерти, но на сутки позднее.