Партизаны. Волков

   Николая, после небольшой проверки, определили в 3 батальон первого полка первой партизанской дивизии имени Дедушки. Порядки не отличались от регулярной армии. Да, и бои велись, как на фронте, с той лишь разницей, что партизаны занимали рубеж на две стороны, впрочем, как и немцы. С одной стороны партизаны покусывали постоянными атаками противника, который бился на две стороны, с партизанской дивизией в тылу и регулярной армией с фронта. Но, и партизаны воевали на две стороны. То вгрызались в оборону на востоке, то отбивались от наседающего противника с запада. В постоянных боях Николай поднялся до командира взвода. Командиры отмечали его смелость, ловкость и рассудительность. Часто маневрируя в лесистой местности, партизаны щипали немца, как могли.
   После начала летнего наступления, немцы навалились на партизан, разделили на части, заставили уходить в болота. Фронт ушел далеко на восток. В постоянном преследовании немцы гнали потерявшие управление взвода и батальоны партизан. Волков, в стычках с немцами и полицаями, растерял почти всех бойцов. Его небольшая группка всё уходила, уклоняясь от боя с карателями, но в постоянных небольших боях бойцы получали ранения, гибли, отставали. Измученные голодом, недосыпанием, бойцы еле волочили ноги. В таком состоянии они набрели на партизан другого сорта.
   Были это в основном мужики. Кадровых не видно. Дисциплина больше походила на анархию. Партизанский вожак рассылал по округе бойцов за провиантом. Пока удавалось добыть крестьянскую снедь, оставались на одном месте. Когда переставали давать, или назревал конфликт, уходили в соседние леса и всё повторялось. Активных действий против оккупантов не велось.  Если доходил слух о карательных экспедициях против партизан, быстро сворачивали лагерь и уходили. Атаман, штаб его и разведка, практически не вылезали из своих землянок.  После партизанской дивизии Волков разочарованно смотрел на происходящее. Нужно было уходить из этого общества. Но, куда? В переходах они  зашли уже на Псковщину, вот и Новосокольники рядом, а там и Порхово. Что ему с этими анархистами делать? А, когда-то и спросят, как ты воевал, в каком отряде. Немца бил или села грабил?
  Снабжение организовывалось просто. Батька вызывал бойца и говорил:
-Слушай сюда! Пойдешь, приведешь корову. Если придешь пустой – расстреляем. Не придешь – пишем на большую землю, что ты предатель, перебежал к немцам, знаешь, что с тобой потом сделают?
   И мрачные бойцы шли по селам в поисках коровы.
   Пришла очередь Николая Волкова. Выслушав короткую инструкцию, побрел по лесу. Что делать? Уйти на поиск своих партизан? Так ушли далеко, найду ли. Искать других, но они могут быть такими же, а то и хуже. Идти через фронт? Это тысяча километров по тылам немецким, фронт-то на Волге теперь. Связи с Большой землей у атамана нет, видимо. А, вдруг есть?
   С невеселыми думами Николай шел лесами, а ноги несли его в родной Порхов.
   Долго наблюдая с околицы за городком, Волков определил, что можно вполне безопасно пройти  к своему дому, к Лидии. Виделись после финской компании, заезжал на побывку. Потом сколько ни пробовал, не удавалось отпроситься. Не помогла ни  беременность невесты, ни уговоры. Сколько же теперь сыночку? Как они там? Как встретят папку?
    А встреча была с целым букетом чувств. И радость и укоризны, жаркие объятия и страх перед будущим. Три дня пролетело, а полученное задание не давало покоя. Время такое, что могут, в самом деле, семье навредить. Или немцы застукают - беда, или после  свои спросят, почему сбежал? Да и угроза сообщить, что Николай дезертировал не шутки.
   И во дворе корова.
   Как мог, стал уговаривать, но Лидия при упоминании коровы разум выключила, нет и всё! Никакие уговоры не помогали. И так, и эдак – нет! И чем больше Николай старался убедить, что корова все одно пропадет, тем настойчивей Лида гнала его обратно в лес.
   После бурной ночи Николай рано утром собрался, вывел корову из сарая и поспешил в лес. Сзади, кляня своего обидчика, гналась Лидия. Вот уже последние домишки, скоро спасительная опушка, а тут полицай на велосипеде!
-Что за шум?
-А, вот, полюбуйтесь, корову у своей семьи увел! Партизан кормить, будь они неладны! Наплевать ему, что корова эта его же сына кормит!
-Мы разберемся, сами разберемся - Николай повернул корову, думая угомонить Лидию, но полицай ухватился за слово «партизаны».
-Погодь, погодь, каких таких партизан?
-Так послали же его! Голову задурили! Сидел бы в своем лесу! Зачем только явился, на горе!
-Ты, паря, документы давай!
-Какие документы, дома всё, уже мир у нас, правда, Лида?
-Нет-нет, так не пойдет, документы давай, смотреть будем!
И, как ни хотелось отвертеться, полицай, сняв винтовку, повел в участок, а Лида повела коровенку домой. Только и причитала всю дорогу, какой ей дурень попался, у своего ребенка корову в лес забрать хочет.
В участке выяснили, что Николай служил кадровую, окруженец, партизанскую биографию удалось скрыть, но так и так военнопленный! Присоединили к очередной партии пленных и – на вокзал.
  Так начался третий, самый продолжительный и тяжелый плен. Впереди ждал шталаг IX-A.