Аристократия. XXI

  Олег сидел на кухне. Он волновался. По его лицу этого нельзя сказать, но ладони сильно вспотели, и он вытирал их об штаны. Перед ним стояла тарелка с остывшей кашей.
  Ему было за сорок. Светлые волосы были взъерошены и стояли, как колючки у ежа. В зелёных глазах засело крохотное волнение. Лицо Олега, харизматичное, с чертами сильного и упорного человека, было чуть-чуть перекошено: вчерашний поход к зубному; до сих пор полностью не отошло. Он покусывал губу. Детская добрая привычка выползала на поверхность в момент сильных волнений.
  Всё-таки сына в новую школу перевёл. Казалось бы, чего беспокоиться? В девятый класс пошёл, уже взрослый. Но Олега эти доводы про возраст не устраивали - сын как-никак. Единственный. Тут любой сойдёт с ума. Новая школа, новые знакомые, учителя со своими бесконечными придирками и многое другое. Он сам несколько раз менял школу и никакой печали или тоски по этому поводу не испытывал. Но время-то совершенно изменилось. Когда Олег учился и когда его сын. Абсолютно разные условия. Он не мог судить по себе. Да и в какую школу умудрился зачислить сына! В частную! Там, где в одном классе по десять человек сидят. Совсем иной уровень образования, отличающийся от обычных учебных заведений.
  Чем больше Олег об этом думал, тем тревожней становилось у него на душе. Хватит, Олег, ты же мужик! Соберись! Нет, не помогает. Всё равно волнуешься. А вдруг случится именно вот это "вдруг"? Что тогда ему делать? Он взял пульт со стола и включил новости. По новостям показывали очередную катастрофу. Олег выключил. Ему нужно отвлечься, сконцентрироваться на работе. Но и это не помогло. Руки тряслись, мозг отказывался соображать, а сердце, зараза такая, стучала сильнее и сильнее. Тут он вспомнил, что его завтрак остыл и, перемешав ложкой кашу, принялся её уплетать с жалобным выражением лица.
  Тут на кухню пришёл его сын, Максим.
  Отец глянул на него и в который раз убедился - вылитая копия его самого в глубокой молодости. Небольшая неуверенность в ногах, такие же зелёные глаза, светлые приглаженные волосы и бесстрастное, немного угрюмое, лицо.
  Максим нарезал себе бутерброды, заварил чай и принялся уплетать.
  Он тоже нервничал.
- Волнуешься? - спросил его отец, вытирая рот салфеткой.
Максим пожал плечами.
- Не знаю. Зачем накручивать себя, если решения проблемы и так нет? Это всего школа.
  Он не хотел переходить в другую школу. Его и в своей всё устраивало: дружный коллектив, хорошие учителя, которые знали его, много друзей и знакомых. Ему было всё по душе. Однако отец поставил вопрос ребром. Экзамены, поступление в вуз и прочее. А учат в частных школах лучше, потому что там деньги огромные платят. Вот так документы Максима уплыли в другое заведение. У отца были средства на приличное учебное заведение. Только поэтому выбор пал туда.
- Мне ещё три года надо отпахать, а потом университет,  - сказал сын. - Не так уж и много.
- Это тебе так кажется. Когда я учился, каждый год тянулся слишком долгим, что бы в нём было всего лишь двенадцать месяцев. Так, к скольки тебе нужно быть у школы? - спросил Олег, вставая из-за стола.
- К девяти.
- Уу, давай заканчивай и собирайся. А не то опоздаем, - бодро сказал Олег и пошёл к себе в комнату.
  Максим шмыгнул носом. Что-то ему стало холодно, хотя на улице была неплохая погода для сентября. Должно быть, это нервы сдают. Максим приуныл. Его тянуло к старым одноклассникам, к их порой тупым шуткам, ему хотелось ещё когда-нибудь с ними встретиться. Однако подобная тяга, навеянная прожитыми воспоминаниями, проходит в один момент, когда желание сбывается. И Макс это прекрасно знал.
- Нет, мне такого добра не надобно, - шёпотом промолвил он.
Максим положил кружку в раковину и побрёл к себе.
  Его комната располагалась на втором этаже. Там был письменный стол с компьютером, шкаф с одеждой, плоский телевизор, кровать с парочкой валявшейся на ней книг. Он достал из шкафа школьную форму. Она ему была не по душе. Серая, с белой рубашкой и красным галстуком. И как назло, Максим терпеть не мог ни серый, ни белый, ни красный. Однако форма была обязательной. Пришлось смириться.
  Он надел пиджак с брезгливым видом, завязал галстук (это отличало его от большинства сверстников) и, перекинув через плечо чёрную сумку, спустился вниз. Отец его уже ждал в прихожей.
- Всё взял? - спросил он дрожащим голосом. - Ничего не забыл?
- Взял, всё взял, - бросил Максим, обувая туфли.
  Они спустились вниз на лифте. Макс открыл дверь машины и залез внутрь. Отец проверил багажник и, сев за руль, завёл двигатель. За немножко грязноватым стеклом проплывали знакомые до ужаса места: песочница, детский сад, поликлиника, парк, в котором Максим когда-то играл с друзьями, школа.
  Из окна он видел, как кучка молодых парней дружно шла. Это были его друзья. Сердце Максима забилось: может, хоть кто-нибудь из них увидит его, окликнет. Но нет. Они продолжили идти.
- Если хочешь, можем сделать небольшую остановку, - сказал отец. - Выйдешь, поговоришь...
- Не стоит, - пробормотал Макс, закусывая губу. Затем тихо прибавил, чтобы отец не услышал: - Они того не стоят.
  Машина углубилась незнакомые "чащобы" из многоэтажек.
  Новая школа отличалась лишь тем, что она была покрашена в оранжевый цвет. Всё тот же стандарт: четыре этажа с большими окнами, крыльцо, которое во время морозов покрывается льдом и можно с легкостью навернуться и свалиться. Максим холодно оглядел новое пристанище получения знаний и усмехнулся.
- Нечего волноваться, - сказал он, посмотрев на отца. - Школа как школа. Во всяком случае, снаружи ничего не обычного нет.
Олег пожал плечами: сыну виднее.
  Перед крыльцом собрались люди. Среди них они отыскали девятый класс. Классный руководитель узнала Олега. Это была пожилая женщина с крашенными волосами, макияжем и от неё разило крепкими духами.
- Здравствуйте, - сказала она, вежливо улыбаясь. - Меня зовут Евгения Марковна.
Максим кивнул головой.
- Пойдём, - Евгения Марковна легонько подтолкнула его в сторону новых одноклассников.
  Олег тяжело выдохнул и на всякий пожарный случай скрестил пальцы. Он постоял чуть-чуть, а потом поехал домой. Редко кого родители провожают в школу; засмеют ещё.
  Максим быстро осмотрел своих новых товарищей по партам. Все хорошо сложены, улыбчивые, смеющиеся. Кажется, они рады очередному учебному году, чего нельзя сказать про Макса. Он был серьёзен и мрачен. Некоторые из ребят шептались, глядя косо на него. Максима это немного покоробило, но злится на них из-за такого пустяка не стоило. Всё-таки именно он новичок в сложившемся коллективе. И Максиму придётся влиться в их ряды.
  Директор, высокая женщина средних лет с короткими волосами, произносила свои торжественные слова:
- Я рада видеть всех вас здесь! Для кого-то это очередной год, который, поверьте мне, пролетит быстро; вы и опомниться не успеете. А некоторым впервые жизни предстоит открыть двери в чарующий мир знаний, объятый всевозможными тайнами! Не важно, первоклассник или старшеклассник - сегодня все равны. Всем придётся вступить на новую ступень, в новый этап своей жизни. Я поздравляю вас с первым сентября!
Раздались восторженные аплодисменты.
- Первыми к нам идут первоклашки! - продолжила директриса. - Смелее! Родители, не бойтесь. Мы вам их вернём! А теперь заходит наш девятый класс! Это самый умный, хороший, способный класс в нашей школе! Девятый, пошли! 
  Внутри было всё так ухожено, чистенько. Максим заметил, что повсюду наставили камеры. "Прямо как в тюрьме." - подумал он, перешагивая с одной ступеньки на другую. Стены были выбелены недавно - тщательно готовились. В принципе, внутренности школы пришлись по душе Максиму. Однако был ещё один нюанс, не считая камер. Отсутствие подоконников. Где ему списывать уроки прикажите?
  Кучка из девяти людей вместе с ним вошла в класс. Максим занял свободное место в центре среднего ряда. Евгения Марковна произнесла парочку шаблонных приветствий, не проявила никакого сочувствия по поводу окончания летних каникул (подобная черта есть у всех учителей) и начала. Она рассказала про какой-то незначительный праздник, затем все заполняли расписание в дневниках. И на этом всё кончилось. Несмотря на свой яркий облик, учительница производила эффект машины: сказала, словно пластинка одна и та же играет каждый год. Она не вложила ни крупицы души в свои слова. Настоящая машина. На минуту Макс представил себе, как Евгения Марковна сдирает с себя кожу. Вместо костей у неё металл. Как у терминатора. Не хватает только коронной фразы: "I will be back!" Он издал невинный смешок. Да, было правда неожиданно. Людей должен учить человек, а не машина.
  Попрощавшись с новой классной, он вышел из класса. Новичка окрикнул голос: - Эй!
  Максим обернулся. Это был один из пацанов. Чуть ниже его, но шире в плечах. На нём были часы. Дорогие. Узкие туфли, блестящий пиджак отлично сидели. Однако лицо было нахальным и наглым. Глядя на Максима, незнакомец улыбался... не очень дружелюбно.
- Так ты, значит, новенький, - протянул он хриплым голосом и оценивающе посмотрел на него. - Интересно, интересно. Впервые в жизни вижу, что бы сюда пускали в таких лохмотьях. Костюм где покупал? В соседнем магазине? - пиджачок засмеялся.
Максим отнёсся к этому спокойно. Он понял один простой принцип борьбы с людьми, у которых завышена самооценка, - либо ставишь себя на планку повыше либо просто наблюдаешь. Декоративная собачка решилась наброситься на овчарку.
- Ты кто? - спросил Максим после раздумий о надобности ему имени одноклассника.
- Я здесь свой. И меня все знают. А вот кто ты такой, оборвыш в тряпках?
Максим горько улыбнулся. Ударить в лицо - исключат ещё за драку. Он развернулся и пошёл прочь.
- Ребята, вот он - один из простолюдин.
С агрессором на пару засмеялось парочка пацанов.
- Я ожидал чего-то большего от частной школы, - промолвил Максим, - а не горстки обезьян, наряженных в костюмы. Не жмут? На деревья, наверное, трудно лазить.
Смех прекратился. В воздухе запахло огнём, который полыхал всё сильнее и сильнее с каждой секундой.
- Ты знаешь, кто я? Щелкну пальцами - от тебя и мокрого места не останется, - с видом преступника сказал пиджачок. - В этой школе собраны только самые лучшие из лучших. Мы - аристократия. У нас даже есть собственный сайт, посвящённый аристократии, то есть нам.
На миг Максим не понял, о чём болтает этот перец. А когда понял, пожалел об этом. "Что за детский лепет? Что за нелепая фантазия?" - спрашивал он себя. Ему трудно было поверить в слова девятиклассника. Но видя серьёзное лицо, налитое кровью, он уверовал.
- Аристократия ушла вместе с девятнадцатым и началом двадцатого веков, - сказал Макс, тяжело вздыхая. - Вы временем ошиблись. Переведите стрелки часов по приходу домой, пожалуйста.
- Шутник. Аристократия возрождается и это необратимо. У моей семьи собственный дом, ещё коттедж, вилла. Одним словом, моя семья располагает огромными средствами. Эти часы - подарок отца на четырнадцатилетние. И они золотые, если что, - он показал их Максиму. - А по окончанию школы я пойду по стопам своего отца.
- Давай угадаю, - Максим скрестил руки, - в универе тебе отец подарит машину, а через несколько лет - квартиру в центре города. Будешь жить на всём готовом.
- Да, - согласился пиджачок. - А что не так?
Макс не ответил на последний вопрос. Агрессор кричал ему что-то вслед, однако он не внимал ему.
  Погода быстро сменилась: стало холодно и пасмурно. Именно такую погоду Максим больше всего любил. Тёмно - серые, чёрные тучи вперемешку клубятся на необъятных просторах неба. Ветер обдувал щёки леденящим воздухом. Приятная погодка.
  Он позвонил отцу и сказал, что вышел из школы и встречать его не надо; он сам дойдёт до дома. Многие школьники, как и он, возвращались домой. На их лицах была написана неимоверная радость. Это всё, потому что они пообщались со своими друзьями. Максим шёл же понурив голову. На душе было не спокойно. Он никак не ожидал  подобного "приветствия". Он был поражён этим. Максим с трудом представлял, что именно будет второго сентября. Ещё раз такой наскок на него? Или сразу унижать попробуют?
  Ему было трудно поверить, что кто-то в двадцать первом веке может причислять себя к аристократии. Оказывается - может. В столь безумном мире, вращающемся вокруг денег, может происходить абсолютно всё. Не удивительно, если появятся наследники царской семьи. Нет, наверное, лучше сразу новую династию создать. Вот ведь потеха для народа. Аристократы...
  Максим дошёл до порога своей квартиры с подобными мыслями. Его встретил запах шашлыка. Должно быть, отец заказал. Праздник всё-таки.
- Ну, и как новая школа? - спросил приветливо Олег. - Уже с кем-то познакомился?
Он ответил на все многочисленные вопросы отца, однако стоило взглянуть на лицо, чтобы понять, что на самом деле не всё обстоит так, как хотелось бы. Олег нутром чувствовал - что-то стряслось, но никак не осмеливался спросить.
- А если по правде?
- Тогда ничего хорошего, - отозвался Максим. - Я сам решу проблему.
- Как хочешь, - Олег пожал плечами. Лучше в проблемы молодых не лезть. Да и какие проблемы у них могут быть?
  Отец включил телевизор.
- Сегодня у нас в студии ведущий российский социолог Леонид Викторович, - говорил диктор, усатый мужчина лет сорока. - Здравствуйте, Леонид Викторович! Недавно на своём сайте вы разместили весьма любопытную запись. В ней вы размышляете о воскрешении из пепла "мёртвого феникса" - аристократии. Что именно вы имели ввиду под этим термином?
Седовласый старичок облизал сухие губы и мерным, успокаивающим голосом промолвил:
- В нашем сегодняшнем обществе правят три вещи: власть, похоть и деньги. Если власть и похоть можно заглушить или повлиять каким-нибудь образом, то на деньги - нельзя. В нашем капиталистическом обществе, где все что-то покупают, продают, снова покупают невозможно обойтись без денег. Деньги - это наше всё. Проблема, корень зла, кроется в том, что у одних их слишком мало, а у других - слишком много. Вот и вся математика. И вот эта самая разница и порождает... нет, воскрешает аристократию. Раньше нужно было иметь знатное происхождение. Сейчас немного поменялась схема: главное - наличие денег. Остальное приложится само. В самых престижных и дорогостоящих вузах нашей страны обучаются люди, которые могут заплатить за получение знаний. Вернее, платят их родители. Причём стоит отметить, что дети часто идут по стопам родителей. То есть отец дипломат и сын тоже будет дипломатом. Таким образом, у нас на лицо складывается своего рода династия. Целые поколения проходят через одни и те же стены. Династия, вы понимаете? - старичок обратился к зрителям. - Также в подобных семьях положено покупать детям дорогостоящие машины и квартиры. Это не считается чем-то зазорным. Мы можем позволить, и мы позволяем. Разница в доходах и социальном положении непременно приведут к расслоению в обществе. Это уже происходит. Механизм запущен и его не остановить.
- Но, Леонид Викторович, это же вполне нормально, - промолвил диктор. - Дети идут по стопам родителей и получают такую же профессию, как и они. Что в этом такого плохого? А разница в доходах всегда была и останется.
- Что в этом плохого? - старик повысил голос. - Отвечу просто: сытый не поймёт голодного. Он ведь сыт. Разница в заработной плате была и будет. Я с этим не спорю. Я спорю с величиной этой самой разницы! Когда один получает миллионы, а другой пятнадцать тысяч - разве это нормально?! Ненормально! Переродившаяся аристократия хуже своей старой версии: люди двадцать первого века равны. Если раньше дворян от крестьян отличало их образование, то сейчас, в век гуманизма и милитаризма, единственное, что создаёт отличие - так это деньги. Во всём остальном сегодняшние аристократы ничем не отличаются от нас. Лишь размером своих карманов. А так всё одинаково.
- Спасибо, - было видно, как на лбу у диктора выступил пот, - а сейчас мы прервёмся на короткую рекламу. Не переключайте канал.
Олег выключил телевизор.
- Огонь-старик, - сказал он. - А ты что думаешь?
Максим призадумался и не отреагировал на вопрос. Отец дотронулся до него.
- Ты чего?
- Да просто, - ответил неохотно он. - Так, что ты спрашивал?
- Прав старик или же нет?
- Конечно прав, - воскликнул Максим. - Аристократия на лицо.
- И что ты думаешь по поводу нового дворянства?
- Ничего. Жалкие десять - пятнадцать процентов от числа всего населения. Они выгорят. Рано или поздно.
- А себя ты считаешь аристократией? - неожиданно, после короткой паузы, спросил отец. - Мы ведь не бедствуем.
- Но и не жируем, - бросил Максим. - К тому же, ты не всегда много зарабатывал. Это сейчас ты хозяин своего времени, а года четыре назад...
- Ладно, я тебя понял, - с улыбкой на лице промолвил он.
  Второе сентября. Погода бушевала, ветер срывал с деревьев жёлтые листки, с неба падали мелкие капли дождя, разбиваясь об землю. Максим шагал бодро, его не сильно заботило отношение новых одноклассников. Тем более, он и имён их не знал.
  На всех уроках на него косо посматривали, перешёптывались, что-то обсуждали. Причём взгляды у всех были оценивающими. Такое ощущение, что они его на работу принимают. От подобного Максиму было неприятно; он как на иголках сидел весь день. А шептались и косили глазами каждый урок. Максиму казалось, по какой-то неизвестной причине, что косятся на него. К концу дня он стал раздражительным, нервным, словно загнанный в угол дикий зверь обнажал белые острые клыки.
  По пути домой блестящий пиджачок снова сказал пару едких фраз про него.
- Какой же воздух противный! Точно, это от нового человечишки! - раздался оглушительный смех.
Максим шмыгнул носом и подошёл к "аристократам".
- Аристократия, значит, - промолвил он. Затем он вынул запачканный рубль, валявшийся у него в кармане с незапамятных времён, и положил в ладонь агрессора.
- Узнаешь себе цену - вернёшь сдачу, - сказал Макс и ушёл.
 "Эх, зря рубль отдал." - подумал Максим, ёжась от холода.
  Не важно, что будет дальше. Он ведь простой, заморачиваться не стоит. Новичок шёл по улице, по направлению к старой школе. У него была запланирована встреча со старыми, до невозможности обычными, друзьями.