В. Герасин. Повесть о Сухотинском монастыре

  Повесть о Сухотинском монастыре
                Отрывок
В творческом багаже Виктора Герасина более трёх десятков книг стихов, прозы, публицистики. Родился будущий писатель 24 сентября 1939 года в рабочем посёлке Земетчино Пензенской области. Уже более полу¬века Виктор Иванович живёт в Котовске. С 1986 года член Союза писателей СССР, с 1991 года — Союза писателей России. В1988—1992 годах возглавлял Тамбовскую областную писательскую организацию. В последние годы активно разрабатывает тему историко-духовного краеведения. Увидели свет повести «Живоносный источник» (о святителе Питириме Тамбовском), «Для всех быть всем» (о святом преподобном Амвросии Оптинском, уроженце села Большая Липовица), «Повесть о Сухотинском монастыре» (в конце XIX века это была одна из лучших российских обителей); опубликованы краеведческие очерки «Круговорот духа и мысли», «Ахтырка. Извилист путь», «Цна — святая вода...».
Книги Виктора Герасима издавались в Москве, Воронеже, Тамбове, в Канаде и Украине. Обзор творчества писателя послужил материалом для подготовки и издания в 2011 году прикладного просветительского пособия для преподавателей русской словесности в русских школах Украины, а также для активистов пушкинских обществ в странах СНГ и Европы. Автор этого пособия под названием «Люди вы мои хорошие» — литературовед кандидат философских наук Светлана Андреевна Демченко. В 2013 году в московском издательстве «Российский писатель» вышла её литературоведческая книга «Бессмертник родства Виктора Герасима».
***
В конце лета мать Матрёна вела девчонок из одной деревни в другую. На ходу они пели на три голоса:
Господи! Помяни всех сродцев наших,
Да родителей — отцов наших добрых,
Матерей младых наших да младенцев.
— Будем Господа так умильно просить, — рассуждала Матрёна, — а он и услышит наше слово, к Нему обращённое, да отыщет на небесах ваших папеньку и маменьку, да скажет им, как вы просите за них пред Ним, пред Господом и милостив к ним будет.
Вера и Софья старались, пели просительно. Они верили, что так оно и есть, как говорит мать Матрёна, что слышит их голоса Сам Господь и потому облегчает участь их папеньки и маменьки там, на синих небесах.
Глядя на небо, Матрёна забеспокоилась:
— Не миновать дождя. И где же нам схорониться?
На дороге остановилась повозка, кучер с козел поманил путников:
— Подойдите-ка, вас барин и барыня зовут.
Матрёна с опаской подвела девчонок.
— Куда путь держим? — спросил улыбчивый чернявый, черноусый военный.
— Куда Бог приведёт. До какой-нибудь деревни до ближайшей, — ответила Матрёна.
— Так вы даже не знаете, в какую деревню идёте? - удивился военный.
— А они все наши, в какой подают просящим, в такую и идём.
— Скажи на милость. Вы что же, нищенствуете?
— Можно и так сказать. Христа ради просим.
Военный повернулся к сидящей рядом с ним женщине, видно, жене его. Переговорили. Женщина отрицательно покачала головой.
— Вот что, милые вы мои, мы сейчас поскачем к себе, а как доедем, то Михаил пошлёт навстречу вам повозку. А пока возьмите вот эту попону, если дождь захватит, то накроетесь ей.
Сбросив на землю большую попону, военный махнул ездовому:
— Погнали. А вы идите. За вами скоро приедут.
Повозка быстро стала удаляться. Вера спросила:
— А почему они нас не взяли?
— Потому и не взяли, что нищенки мы, — ответила ей Софья.
 Барыня-то неприветливая, вон как на нас холодно да презрительно смотрела, — покачала головой Матрёна. — Не про нас такое удобство. В повозке вон какие подушки бархатные да кружавчиками обделанные. А мы... Кто мы есть? Тля.
— Спасибо скажем, что не проехали, что укрывочку вот нам дали да обещали телегу прислать за нами. И за это будем их и Бога благодарить.
Повозка не замедлила прибыть. Парень лет пятнадцати расстелил в телеге мешковину, пригласил:
— Садитесь, госпожи.
Начался дождь. Тихий такой, задумчивый, предосенний.
Дорогой парень заботливо укрыл гостей попоной, сказал:
— Сам барин генерал Турчанов приехал. Вот он и приказал сбегать за вами. Он добрый. Со всеми разговаривает, многим помогает, кому на лошадь денег даст, кому на корову. У нас генерала любят.
— А в повозке с ним — это жена его? — спросила Матрёна.
— Жена. С недавних пор. Настоящая жена его умерла года три назад. Теперь он вот другую привёз.
— Красивая, а суровая вроде на вид-то.
— Не знаем, поживём — увидим, — рассудительно сказал парень и остановил лошадь возле крыльца барского дома. — Приехали. Идите на крыльцо, вас встретят. А меня Петькой зовут все наши, и вы зовите. Случаем чего, то ко мне завсегда подходите. Куда отвезти или другое чего надумаете — подходите.
Девчонок и Матрёну отвели в баню.
Наплескались, накушались, а в предбаннике женщина подала им всем троим бельё. Да такое, какого они отродясь не носили. Расчесались, полотенцами протёрлись, оделись перед зеркалами.
Девчонки сначала исподлобья взглядывали в зеркала, а когда немного освоились, то завертелись, рассматривая себя и одна другую во весь рост и сразу со всех сторон. Глазами и губками стали смешить друг друга.
— Вот живут люди, вот живут, — вздыхала Матрёна.
— Вот нам бы так хоть недолго, — мечтательно сказала Софья.
— Ой, хорошо бы, — поддержала сестру Вера.
Тут же на столе стояли графины со сладко-кислыми напитками. Женщина наливала в бокалы, подавала каждой в руки.
— А что это, милая, ты за нами так ухаживаешь? — спросила Матрёна. — Кто мы такие, чтобы так за нами...
— Не знаю, кто вы такие, — ответила немногословная женщина. — Так мне приказано походить за вами. Сам генерал приказал. Вот и хожу. Теперь пойдём обедать, всё готово для вас.
И женщина была явно не из простых. Стройная, высокая, с тщательно уложенными иссиня-чёрными волосами, поверх платья белый передник, ну, барыня барыней.
Пока шли из бани садом яблоневым да сливовым, Матрёна причитала тихонько:
— Ну, сподобил Бог, в рай попали, в настоящий самый рай. Сколь надолго? Да чем это всё для нас обернётся...
Усадили за длинный стол, перед каждой поставили тарелку с борщом, положили ровные куски хлеба, железные ложки. А они из тарелок да ещё железными ложками никогда не ели, в новинку всё им. Но приспособились, поели борщ, отодвинули тарелки. Им тут же другие тарелки подставили, с кашей гречневой, залитой сметаной. Поели кашу. Поставили по бокалу сладкого напитка. Выпили, встали, помолились, пропели благодарственную хозяевам. Та же женщина отвела гостей на зашторенную веранду, указала на заправленные кровати:
— Отдыхайте. А как отдохнёте, то поведу вас к барину — генералу.
Гостиная была богато устлана коврами. На весёлых коврах настенных развешено оружие: клинки, сабли, ножи. Все золотом горят. Отделаны росписью позолоченной, богатыми камнями. Глубокие кресла, круглый стол, пианино, золочёные подсвечники — всё это богатство стесняло девчонок и саму Матрёну. Генерал при параде сидел в кресле в притемнённом углу. Рядом с генералом в кресле сидела его жена. Было ещё несколько молодых мужчин и женщин, степенных, в хороших одеждах. Обращаясь к генералу, они называли его Иваном Васильевичем. Генерал выждал, когда вошедшие немножко освоятся, и сказал:
— Господа, едем мы сегодня перед полуднем нашим лугом с Катериной Матвеевной и слышим: ангельски-чистыми голосами поют песню. Кто бы это мог быть? А это наши нынешние гостьи. Вот они, перед вами. Давайте знакомиться. Старшую как зовут?
— Матрёна я. Правоверная. А это приёмные дети мои, Вера и Софья. Без родителей они остались, мор унёс жизни отца и матери. Вот и бродим по Руси, Христа ради просим. Благодарствуем вам, барин, приветили вы нас, спаси вас Господи и Мать Царица Небесная.
— А где же вы пению учились? — спросил генерал.
— Где ж учиться нам, при храме в хоре я пела сызмальства, а что умею, то вот девчонкам передаю. Им Бог дал голоса правильные. Они слово знают, как потянуть умеют. Быстро всему научаются.
— Может, споёте нам что-то?
— Мы больше духовное разучиваем. Протяжное. Бывает и иное поём. Вот наш батюшка учил нас такое петь. Девчонки, подлаживайтесь-ка.
И Матрёна запела, показывая глазами: подхватывайте. Девчонки подхватили, как постелили под голос Матрёны свои нежные голоса:

Спаси от ворога,
Спаси, Владычица,
Святую Русь твою Спаси, спаси!
Возьми, Владычица,
Всё бремя на себя.
Святую Русь Твою Спаси, спаси!
Не устоять ей,
Не воскреснуть без Тебя.
Спаси, Владычица,
Спаси, спаси!

Все присутствующие удивлённо глядели на певиц.
— Откуда вы это взяли, чьи слова?
— В народе эти слова, — ответила Матрёна, — в нашей деревне есть мужик, он раненый пришёл с войны турецкой, вот он и поёт эту песню. Она длинная. Мы только самую вершинку её поём.
— Потрясающе! — воскликнул молодой мужчина и сел к пианино, заперебирал клавиши, наигрывая только что услышанную мелодию. Подобрал звуки, обратился к Матрёне:
— А можно ещё раз пропеть?
— Почему ж нельзя, это мы враз. И вновь подняла голос:

Спаси от ворога,
Спаси, Владычица...

И вновь глазами показала девчонкам: вступайте.
— Гимн, это же гимн! — восклицал мужчина за пианино. — Уму непостижимо!
— Вот мы какие умелые да смелые!
Генерал с этими словами встал, подошёл, поцеловал руку Матрёне, погладил по белокурым головкам  сестер.
— Так порешим. Вы никуда не уйдёте, останетесь у меня. Девочкам приставлю учителя музыки и пения, учителя грамоте. Есть такие. А Матрёне — работу на кухне. Все трое будете жить у меня. Согласны?
— Да как же нам, батюшка, барин, быть не согласными? В ножки ваши упадём, Господа нашего Иисуса Христа молить будем за продление дней ваших. Куда ж мы пойдём по белу свету, кто и где нас ждёт?
— Вот и договорились. А Катерина Матвеевна что-то помалкивает, — обратился генерал к жене, — я что-то делаю не так?
Екатерина Матвеевна пожала плечами, дёрнула бровями и ни слова не сказала мужу. Но все поняли, что она не в восторге от его решений, от его увлечений. И всем сделалось как-то неудобно от её молчания. И Матрёна с девочками почувствовали: лишние они здесь, ненужные игрушки. Генерал постарался избавить всех от неловкости:
— Я всегда удивляюсь тому, какой патриотизм самым натуральным образом произрастает в нашем народе. Казалось бы, настолько жизнь простого народа сложна и тяжка, что сил не наберёшься переживать все беды, невзгоды, лишения. А он, народ наш простой, над всей этой сложностью бытия своего поднимает до небес голос: спаси от ворога, спаси, Владычица! Не вам, милые, за нас молить о продлении дней наших, нам, нам надо просить Владычицу за ваше здоровье! Спасибо вам, милые. Вы подарили мне светлый час и день своим присутствием, своим ангельским пением!