На войне

   На войне забываешь про чувства, про нежность, любовь. Только ты, твоя пуля и скорость полёта пера. Только каска, что мельтешит на курке. Только чья-то оборвана жизнь. Но приказ есть приказ, только он вес имеет. Но приказ к исполнению живо готов. Но приказ… ты его не колеблясь пусти, ты спусти, ты спусти псину смерти с цепи… Успокаивай душу – не ты ведь пронзил его тело, как тушу пронзает свиную мясник. Ведь не ты приказал, лёгким пером палача, ведь не ты. Успокаивай душу глухим самогоном, топи её крики в стакане. Только там, на другом конце мира, где-то там опускаются руки, дрожащие руки, в мозолях, в морщинах. Закрывают лицо, что б не видел свет слёз.
   Пусть винят не тебя – лишь злодейку судьбу, пусть винят, справедливости просят. Ты себя не кори, ты себя успокой. То всё пуля, да глупый командный. Ты с себя всё сними, будь нагим перед совестью-сукой – не один ты такой, вон же рота ребят, вон же армия – тоже стреляют. Святой крест обними, поцелуй, да всплакни. То не ты, то не ты, то не ты.
   Ты в окопе сидишь, ждешь команду – вперёд, ждёшь заветной свободы дыханье. Ты себя бережешь – ведь хороший же ты, у тебя дома мама, семья. Тебя любят они, тебя ждут каждый день – ты хороший, плохие они. Те, назвались врагами – а значит враги, так сказал твой комбат – он умней. Тех руби, ведь они – дураки, нелюди. Их кромсать, только так их и надо. А коль дрогнет рука – у него, не робей, у врага твоего будет сила. Только шаг оступись – ведь затопчут враги, не заметят, убьют. Будут правы, воевать против труса. Ты не трус? Тебя ждёт дома мать. Ты не трусь и вернёшься из боя.
   Охрабрел ты – ведь правда, чего это вдруг, тот кто враг смеет жить, вот паскуда. Я его зарублю! Загрызу, коль не будет патронов. Он же мразь, он урод, нелюдь, изверг, бандюга в придачу. И твой долг за него проучить его в срок, прекратить его злые деянья. Осмелел, посвежел, слышишь к бою призыв, с криком вырвался из глубины. Ты спешишь – ведь твой враг – адский мрак. Ты летишь от укрытья к укрытью. Не стреляешь, хранишь свой патрон. Для него, для ублюдка другого.
   Вот он. Поторопись, соберись! Время нет на раздумья. Припадаешь коленом, для меткости пули, смотришь в тугие полоски... А на том берегу на тебя смотрит ствол, а за ним человек. Промедленье. Ведь он… он такой же как ты. Молодой, дома ждёт его тоже семья. Глаза красны от слёз, у него, у тебя. Грязь и пот по лицу так же льётся. Он такой же, наивный, за что-то идёт. Он такой же… Хлопок. Но не твой. Грянул выстрел, средь множества прочих. Оглушил тебя пороха дым. Что-то больно в груди, защемило в груди… Посветлело и ветер взыграл. Что-то так хорошо, на земле, на родной. Ты припал к ней душой, отпустил автомат – он не нужен, ты ведь не солдат. Приложись к ней, к земле, ты душой поскорей, жаль заплачет теперь твоя мать.