Весомая причина

ВНИМАНИЕ: Данный драббл содержит описание нетрадиционных отношений между мужчинами. Выражаясь проще, это яой/слэш/гомоэротика (нужное подчеркнуть). Если кому-то это не нравится, не читайте. Вас предупредили, имейте в виду, и какие-либо претензии по поводу жанра не принимаются.

Автор: Hitoshi Hawashi
Фэндом: Kuroko no Basuke
Персонажи: Ацуши/Шинтаро
Рейтинг: G
Жанры: Слэш (яой), Флафф, Повседневность, ER (Established Relationship), Занавесочная история
Размер: Драббл
Статус: закончен
Описание: Мурасакибара мёрзнет по ночам, а Мидориму крайне бесит то, что Ацуши вечно залезает к нему в постель в столь невыносимую июльскую жару.
__________________
Написано к стодневному марафону, который я так и не закончил.




Июльская жара в Токио была действительно невыносимой, и Мидориме на личном опыте пришлось в этом убедиться. Если закрыть глаза на то, что Ацуши перебрался к нему в кровать со своего футона, он ещё мог, то в следующий момент, когда Мурасакибара стал закидывать на Шинтаро свои ноги и руки, через какое-то время и вовсе наваливаясь на него всем телом, фанатик буквально задохнулся от возмущения.

Если Мурасакибара надеялся, что свершится какое-то несусветное чудо и он не огребёт, то надеялся он явно плохо, так как, даже несмотря на немалую разницу в габаритах, повстречаться заспанной моськой с полом ему всё-таки пришлось. Чего-чего, а стараний и усердия, которые сыграли в этом деле далеко не последнюю роль, Мидориме Шинтаро было не занимать. Как, впрочем, и вполне богатого словарного запаса, который Ацуши очень даже оценил. Так что в ответ на все весьма и весьма нескромные ругательства в свой адрес ему ничего не оставалось делать, как только виновато дуть щёки и канючить что-то о том, как сильно он замёрз под утро. Фанатик лишь обречённо вздохнул, мол, чего взять с ребёнка, и побрёл умываться. Всё равно уснуть больше не удастся.

Утро, как ни странно, прошло в тишине и спокойствии, что очень напрягало и настораживало баскетболиста. Обычно Ацуши вечно доставал своего любовника и ныл у него над ухом, что не выспался или что хочет чего-нибудь сладкого. Не удивительно, что настолько мирное утро вызывало у Мидоримы подозрения и заставляло его искать различные подвохи буквально в каждом жесте сладкоежки. Тот только изредка поглядывал на хозяина дома, однако от разговоров воздерживался, возвращаясь к своим делам.

Почти весь день и начало вечера Ацуши провёл за просмотром телевизора с парой-тройкой пачек чипсов и шоколадных батончиков, за которыми предварительно сам сходил в магазин — представить только, сам! — хотя обычно долго и нудно упрашивал Мидориму, который в большинстве случаев сдавался и всё-таки уходил за сладким.

«Он, случаем, не заболел?» — пронеслось в голове Шинтаро, а рука сама потянулась ко лбу центрового, дабы проверить температуру.

Однако та была перехвачена на полпути, а взгляд лиловых глаз показался фанатику слишком пристальным и серьёзным, из-за чего не сглотнуть было просто невозможно.

— Мидо-чин~, — слишком громко и внезапно для того, чтобы не вздрогнуть, но Мидорима не теряется и тут же кивает. — Ты ведёшь себя странно. Что-то случилось?

Сказать, что Шинтаро малость прифигел, это не сказать ничего. Нет, конечно, если не брать в счёт с утра не проронившего ни словечка Мурасакибару, — ничего не случилось. Но именно это, чёрт возьми, и было странным! Однако ответил парень совсем не то, что хотел.

— Нет, ничего, — он мотнул головой и бегло глянул на свою всё ещё пойманную руку. — Просто подумал, что ты приболел.

— Ха-а~? С чего бы это? — сладкоежка проследил за взглядом любовника и отпустил его руку, вновь обращая всё своё внимание в экран телевизора. — Я здоров, Мидо-чин. Здо-ров~.

«Мидо-чин» только кивнул, потирая руку — Ацуши никогда не умел рассчитывать свою силу правильно, — и последовал примеру последнего, тоже утыкаясь взглядом в быстро мелькающие картинки, не особо вслушиваясь в то, что говорят актёры.

За весь оставшийся вечер он больше так и не услышал от своего временного сожителя (который, к слову, завалился в его дом очень наглым образом и, естественно, без приглашения, заявив, что «поживёт тут некоторое время») ни единого звука в свою сторону. Лишь только тогда, когда пришло время сна, парень допустил такую мысль, как «банальная обида», которая от этого большого ребёнка была вполне ожидаемой.

Заметив, с каким отчаянием Мурасакибара кутается в одеялко, свернувшись в довольно внушительных объёмов клубок, у Мидоримы болезненно сжалось сердце. Неужели он и правда так задел эту детину, что тот его весь день игнорировал? Или старался не докучать лишний раз? Шинтаро с еле заметной улыбкой качнул головой, мол, ну вы посмотрите, что творит, гляньте только, и решил в этот раз пойти на уступки.

— И что, сегодня лезть в мою кровать не собираешься? — с плохо скрываемым смешком вопрошает фанатик.

— Нет, — глухо бубнит Ацуши куда-то в подушку.

Шинтаро лишь многозначительно мычит. Его откровенно забавляла эта ситуация и не поиздеваться немного над любовником он не мог.

— Ну как хочешь, — после недолгого молчания пожимает плечами Мидорима и, сняв очки и положив те на прикроватную тумбу, ложится, поворачиваясь спиной к Ацуши.

— Мидо-чин снова начнёт толкаться и скидывать меня на пол, — пояснил сладкоежка и, кажется, шмыгнул носом.

— Не начну, — заверяет Шинтаро.

— Начнёшь, — упрямо продолжает Мурасакибара, а голос его становится с каждым разом всё гундосливее.

«Боже мой, неужели он и правда так сильно обиделся?» — вздыхает Шинтаро и мысленно даёт себе подзатыльник.

— Можешь спать сегодня со мной, — снайпер переворачивается на другой бок и откидывает край лёгкого одеяла, замечая, как расплывчатый силуэт приподнимается на локтях и оборачивается. — Я не буду сталкивать тебя с постели, — вновь повторяет он, — обещаю, — и улыбается краешками губ.

Центровой поначалу смотрит неверяще, будто выясняет что-то для себя, но буквально уже в следующую минуту приподнимается с футона и, подхватив с собой одеяло, перебирается на кровать Мидоримы. Крепко обнимает его, желая спокойной ночи, и утыкается лицом ему куда-то в область шеи. Жадно вдыхает в себя запах Шинтаро и практически сразу засыпает.

К слову, одеяло, что Ацуши притащил с собой с пола, так и не было использовано. Оно было забыто им же, стоило ему только коснуться фанатика. Да и вообще, холод, что одолевал Мурасакибару по ночам, был лишь предлогом для того, чтобы спать с Мидоримой. Хотя, впрочем, теперь никакие предлоги и не нужны.