O доброте. И верности

Начну с банальности. Вороны вьют гнезда. Ну не совсем что бы вьют. Скорее складывают их из палочек и палок. И очень часто,  под это дело, вороны выбирают ажурные конструкции металических ферм на высоковольтных подстанциях. Дело это, по большей части, и для ворон, и для подстанций, безопасное. Но раз в десять лет возможны случаи, когда, при определенных обстоятельствах... Короче, ругаются контролирующие органы. Не нравится им воронье царство на энергообъектах. Пишут, контролирующие органы акты-предписания. С требованием убрать гнезда. И сроки там указывают, в актах предписаниях. И ответственных лиц... И чихать тем контролирующим органам, что в указанные ими сроки вороны уже успели вывести птенцов. А птенцы вырости еще не успели...
Наверное, проявлением жалости бы было убивать птенцов сразу... Что бы они потом не умирали, мучительно долго, от голода... Но на такую жалость способен не каждый. И ребята из бригады, разрушающей гнезда, просто слаживали  воронят на дно люльки гидроподъемника, а потом, на земле, относили их подальше... В траву. Происходило это все под немыслимый гвалт ворон-родителей. Черным облаком они кружили над подстанцией... Потом, когда все было кончено, они спустились на фермы. Еще покаркали-поплакали по разрушенной жизни... И улетели. Гвалт стих. Не совсем... В траве кричали воронята...
В то время шла очередная перестройка, и так вышло, что в помещениях подстанции, временно разместили девчонок из группы режима... Бессильные помочь и остановить, они сжавшись в комок следили за вороньим погромом... Потом пошли к воронятам... Их было больше двухсот... Только начавших оперяться... Они сидели в траве и разевали рты.. Голодные...
Мир жесток. Вороны не кормят птенцов, выпавших из гнезда. Хоть ори, хоть разорись...
 Я как назвал рассказ? О верности? Зря потому что рассказ будет о  девушке. Чеченской девушке по имени Тамара.  Птенцов пошла кормить она. Принесла несколько булок хлеба и пошла кормить. Я, когда об этом узнал, посоветовал ей бросить это дело. Бессмыслено это. В природе воронята не едят хлеб. Совсем другое они едят. Кузнечиков, наполовину переваренных в зобе родителей. И смоченных их слюной.
Тома мой совет выслушала,  кормить воронят не перестала,
-  Как же? Они же кричат!
а просто стала смачивать хлеб водой... Вместо слюны, наверное. К сожалению я  оказался прав... Птенцы стали дохнуть... Тома плакала и закапывала околевших птиц в сторонке... Продолжая кормить еще живых. Три раза... Утром, придя на работу, возвращаясь с  обеда, и вечером, после работы, специально для этого приходя на подстанцию. Так вот, три вороненка выжили!
Где то через пару недель отец Томы забрал ворон домой. Дело все в том, что незамужнюю чеченскую девушку в одиночку не отпустишь вечером кормить ворон на край станицы. Надо сопровождать. А это хлопотно... Можно, конечно запретить, но девушка Тома характер имела тихий, скромный, но несгибаемый... И попытка запретить заранее была бы обречена на провал. Самому же потом бы пришлось разрешать... Как ни крути, забрать ворон домой, казалось здравой идеей... На первый взгляд. Потому что обнаружились два момента.
Первый момент. Как вы думаете, во сколько просыпаются вороны?
 Правильно!
С первыми лучами солнца. А как вы думаете, что хотят вороны проснувшись?
 Опять правильно! Кушать!
И как они обозначают свои желания? Да орут они... Как оглашенные. Причем, если у вас, положим, утки, которые тоже птицы не молчаливые, то вы еще не в курсе всей проблемы, которая посещает вас, вздумай вы разводить ворон. Знаете в чем разница? Утки сидят в загородке. И именно там орут... Как правило, это далеко от места вашего сна. Совсем не то с воронами. Они очень быстро доказывают, что не зря  считаются мудрыми птицами. Они вычисляют ваше окно. И каркают персонально вам, и стучат в это окно причем так, что за стекло реально страшно.  Так что выход у вас всего один. Встать, к чертовой матери, и идти их кормить. ( Родители Томы на матерном языке не разговаривали...)
Причем облегчение будет недолгим. Очень скоро вороны  захотят кушать снова. 
А ведь есть еще и второй момент. Как вы думаете, сколько раз отца Томы спросили, на что он разводит ворон? На мясо или на перо? И почем яйца продавать будет? Еще подколки рассказать?
Вот значит, в этой ситуации, и спрашивает меня Тамара,  -  а когда, наконец то, вороны улетят? Типа жить самостоятельно...
Мой ответ  ее огорчил. Ибо вороны не улетят никогда. В дикой природе родители просто перестают кормить подросших птенцов... Ори не ори. Каркай не каркай. Надо собираться и лететь. Добывая себе еду...
Надо сказать, что Тома пробовала их не кормить... Однажды даже пол-дня попробовала...  Неудачно... Так бы это и тянулось. Если бы отец Тамары, однажды, собравши волю в кулак, не переловил птиц, не засунул бы их в мешок, и не вывез их в рощу, где было полно их сородичей. Вот, собственно, и все.
Впрочем нет! Это же только о доброте. О верности еще не сказал! Так вот, о верности. Весной следующего года, как то за идущей домой Томой увязалась ворона. Перелетала с дерева на дерево. Каркала. Не громко, так, внимание обращала... Нет, не кушать просила! Домой провожала... И улетала, проводив. Что бы, на следующий день прилететь снова... Тома стеснялась, краснела... Уговаривала ворону перестать...
Ну вот. Теперь точно все. О доброте. И верности.