Учитель поневоле. Глава 15 Опознание

  - Поговорил с братом? – поинтересовался верзила. Его в изолятор засунули за пьяный дебош в ресторане.
  - Поговорил…
  - И что? Поможет?
  - Как он мне поможет?
  - Ну, я не знаю…
  - Эх, Дима, если б он был таким сильным, как ты, то я попросил бы его всё это отделение раскидать!
  - Я весь ресторан раскидал! И где я? В клетке! Сила не помогла! А ты умный! И тоже в клетке! Ум тоже не помог!
  - Может, меня на опознании не узнают?
  - Может…
  - Слушай, а зачем ты морды бить стал в ресторане?
  - Да, откуда я знаю! Выпил много. А ты зачем мужика ограбил?
  - Я в тот вечер выпил в первый раз. Ничего не помню…. Грабил ли я его? Чёрт его знает! Всякое может быть!
     На этом их разговор окончился. Дима прилёг вздремнуть, а Женя продолжил вышагивать по камере, ожидая, когда его уведут на опознание.
     За ним явился тот же сержант, что и вчера водил его на допрос к Колобкову. Да, и сейчас он привёл Женю в соседний с колобковским кабинет. Двое «подозреваемых» уже ожидали самого главного Подозреваемого. Женя примерно знал, как проходят такие опознания. «Наверняка Колобков посадил каких-нибудь своих. Сержантиков каких-нибудь или курсантов. Хочется, хочется ему это дело поскорее закрыть!». От этой мысли стало тошно. Неужели всё уже предрешено? Неужели его судьба пострадает из-за шкурных интересов следователя?
     Женя и другие «подозреваемые» заняли места. Хоть тут им никто не указывал, как им сесть. Женя не хотел садиться между двумя, как он их называл про себя, пустышками. Ему казалось, что потерпевшему будет легче выбрать того, кто посередине. Пустышки этой психологии не знали, поэтому без боя и споров уступили Жене место поближе к окну.
     Лишь бы не обработали, не застращали потерпевшего! Лишь бы он оказался не просто честным, но и смелым человеком. Не испугался бы сказать, что Женя это не тот человек, которого ищет Колобков. Что произошла ошибка. Ужасная ошибка!
     Голова Колобкова заглянула в комнату.
  - Сержант, всё готово?
  - Да!
  - Хорошо, мы уже идём!
     Голова Колобкова пропала. «Откуда они идут? Где всё это время находился потерпевший? Неужели его уже подговорили, как и что надо говорить?» Есть ли ещё надежда?
     Первым в кабинет вошёл Колобков, а за ним потерпевший, гражданин Сухов. Низкорослый, тщедушный, несущественный, неаккуратный, с фингалом под глазом. Его вид не говорил, а кричал: «Ограбьте меня, ударьте меня, отнимите всё, вам за это ничего не будет! Вы не получите сдачу!» Маленьким человечком был этот Сухов. На его смелость сложно было рассчитывать.
     Зашли понятые. Две какие-то старушки. Наверное, Колобков нашёл их на улице. Он зачитывал их права, права Сухова, даже Жене какие-то права достались. Что-то говорил про ответственность. Попросил никого не волноваться…
  - Александр Иванович, среди предъявленных вам лиц, вы кого-нибудь узнаёте?
     Александр Иванович задумался. Руки его не могли найти покоя. Вернее, сам Александр Иванович не знал, куда их деть, то ли за спину заложить, то ли скрестить на груди. Не мог понять, как он выглядит внушительнее, страшнее, сильнее. Хотелось ему хотя бы в эту минуту доминировать над своим обидчиком. Обидчиком, который самым безропотным образом забрал тридцать тысяч заработанных, суховских рублей.
  - Не спешите! Рассматривайте всех внимательно! – дал вольную Колобков.
  - Знаете, мне кажется, что вот этот, - Сухов показал на Женю.
  - Этот? – Колобков тоже показал на Женю.
  - Да, именно этот!
  - Вы точно в этом уверены?
  - Да, уверен!
  - А что вам помогло в этом человеке распознать грабителя, какие приметы?
  - Ну, не знаю… он весь похож на того мерзавца. Телосложение, форма головы, череп, губы, нос. Даже рожа такая же тупая и мерзкая!
  - Эй! Ты! На свою рожу-то посмотри! Интеллигент хренов!
  - Да, у меня два высших образования!
  - А у меня!  - закипел Женя.
     Но их перебил Колобков.
  - Так! Тихо! Всем молчать! Граждане понятые, прошу вас обратить внимание на то, что потерпевший сразу опознал подозреваемого по приметам, указанным им на допросе, и на основе которых был составлен фоторобот.
     Старушки переглянулись. Закивали головами.
  - Возражений не имеете?
  - Возражений не имеем!
  - В таком случае, подпишите протокол. Граждане, которые предъявлялись для опознания, к вам это тоже относится.
     У стола, на котором лежал протокол, образовалась небольшая давка, все спешили, как можно скорее покончить с этим неприятным дельцем. Жене было больно смотреть на то, как неизвестные ему люди, которым он в жизни ничего плохого не сделал, своими же руками выписывали ему срок…. Нет, лучше смотреть в окно…. Там солнце, там весна, там нет этой мерзости…
     Через пятнадцать минут всё было закончено. В кабинете остались только два сержанта и Колобков.
  - Ну, что будешь и дальше кричать, что это какая-та ошибка? Может, пора начать помогать себе?
  - Как?
  - Как твой сосед, Димка! Чистосердечное признание! Оно ведь сокращает наказание! В школу мы звонили. Учитель жив, здоров, работает! Потерпевший тебя узнал! Ну, зачем отпираться? И ради чего? Ради каких-то тридцати тысяч и паспорта учительского? Разве это стоит того? Расскажи, куда дел паспорт, куда дел деньги. Начни сотрудничать! Ты чистый! Ничего до этого не совершал! Если будешь себя вести хорошо и правильно, то тебя никуда не упекут, лёгким испугом отделаешься!
  -  Можно мне подумать?
     Колобков посмотрел на часы.
  - Мой рабочий день подходит к концу. Даю тебе времени до завтра. В одиннадцать утра дашь ответ. Надеюсь, он будет правильный. Я же не зверь! Неужели я ради тридцати тысяч человека со свету сживать буду!
  - Не знаю…
  - Ладно, уведите его! Одиннадцать утра! Момент истины настанет в одиннадцать утра!