Я ничего не хочу

  Я ничего не хочу. Я не хочу детей от тебя, не хочу пышную свадьбу, не хочу колец и голубей, что там говорить - я даже не хочу видеть тебя, когда вернусь в столицу. С самого начала эти отношения были обречены. Ты совсем не слышишь меня, словно огромная стеклянная стена разделяет нас, я стараюсь разобрать твои слова, прочитать их по губам… ты - даже не пытаешься. Я вижу, как ты судорожно кричишь, брызжешь слюной, нервничаешь, я же смиренно смотрю на тебя и чувствую, что не хочу, чтобы эта стена исчезла, когда ты там, за этим стеклом, мне комфортнее. Мне очень многое хочется сказать тебе, но теперь я молчу. Все мои слова так и повиснут в воздухе, как бессмысленный монолог в пустоту.
 Каждый день ты закидываешь в мою сторону кучу трендовой одежды. Она мне нравится, но я так и продолжаю ходить в своем стареньком сереньком платье, я не стану принимать эти вещи от тебя, потому что их ты представляешь на мне. Ты не хочешь видеть меня именно такой, какая я есть, в этом платье, твое воображение рисует меня в яркой одежде или вовсе без нее. Я устало закрываю глаза, когда ловлю на себе твой похотливый взгляд. Да-да, не вызывающий, не соблазнительный, а именно похотливый. Порой мне хочется спросить – ты хоть что-нибудь чувствуешь ко мне, кроме желания заняться со мной этим? Что бы избежать этот ужасный взгляд, я смотрю на твои губы, пытаюсь разобрать слова. Обычно они полны бессмысленной милости. Триста раз за день ты называешь меня зайкой или кроликом, пятьсот  - дорогой и милой и наконец, тысяча искажений моего имени в уменьшительно-ласкательном падеже. А так же куча глупых смайлов… Нет, нельзя не сказать, что ты совсем меня не слышишь, одно мужское имя, которое слетает с моих губ, ты моментально улавливаешь, что приводит тебя к неудержимому гневу, если бы я знала, что ты так ревнив, то лучше бы вообще никогда не открывала рот.
  Уже тогда, в ночь перед моим отъездом, появилась тонкая прослойка нашей стены, теперь она настолько увеличилась в ширине и прочности, что ее практически невозможно сломать без подручных материалов, но самое ужасное, что я не хочу ее ломать. Я ничего не хочу.