На перепутье

Представьте, в каком положении я сейчас нахожусь. Сына оклеветали, незаконно осудили, присудили выплачивать несколько миллионов рублей, которые он не брал и сейчас его этапируют в колонию, откуда он вообще правды не добьется. Он борец, не ломается, но все имеет свой предел прочности. Из России, на благо которой он работал, он, скорей всего, уедет и сменит гражданство. Я уеду вслед за ним, если меня до этого не этапируют следом или не депортируют. Сейчас я – вне закона и в любой момент меня могут арестовать и заключить под стражу. Меня лишили возможности посещать публичные места, общаться с учеными, проводить семинары, так как везде надо регистрироваться. Наверняка меня прослушивают, просматривают, но пока почему-то не трогают, но удушают материально и ждут удобного момента, чтобы расправиться. Несмотря на такое отношение ко мне, я продолжаю заниматься наукой на благо России, которая меня, в знак «благодарности», методически уничтожает. Сейчас я для сына являюсь единственной ниточкой, связывающей его с внешним миром и эту ниточку, похоже, собираются оборвать. Как заявили мне в ФМС, проживание сына в РФ не является поводом для моего пребывания в России. Жалобы моего сына в Генеральную прокуратуру в отношении судейского и полицейского беспредела, похоже, даже не рассматривались. Когда я туда обратился за помощью, давление на моего сына только усилилось. И в таких условиях я еще что-то пишу. В нормальных условиях мое творчество было бы намного продуктивней. Как минимум, целый институт должен изучать и продвигать в жизнь мои разработки. Во всем мире ученые бьются над разгадкой того, что я выставляю для всеобщего обозрения на своей страничке. Государства тратят на это огромные средства, а в России это никого не интересует. Мало того, пытаются уничтожить науку, которая является достоянием всего мира, так как в ней содержатся знания, которые помогут людям остановить разрушительные процессы и сделать жизнь на Земле счастливой и процветающей. Сейчас я на перепутье. Или продолжать дальше бороться в «ветряными мельницами» и надеяться, что хоть кто-то из государственных мужей осознает важность всего происходящего и вмешается в ситуацию (до сих пор этого не произошло и вряд ли произойдет), или искать государства, которые смогли бы предоставить мне условия для занятия наукой. Тогда я хоть как-то смогу помочь сыну и постараюсь создать для него материальную платформу, чтобы он вышел после отсидки не на пустое место. Бизнес его разорили, загнали в долг, опозорили честное имя. После всей этой несправедливости в России ему точно будут все двери закрыты. Реально я сейчас ему ничем не могу помочь, а то, что меня додушат финансово или как-то иначе, я не сомневаюсь. Репрессивные жернова сами по себе не вращаются, кто-то дергает за нитки и руководит всем этим процессом. Не думаю, что это борец за справедливость или большой патриот своей страны, заботящийся о ее благосостоянии и духовности…. Все это рассказываю, чтобы знали, что будет двигать моими действиями, если я решусь что-то изменить в этом раскладе. Жить с мыслями, что так несправедливо, скорей всего, по бандитски расправились с твоим сыном, невыносимо. И жить в такой стране уже не хочется. 11.01.2016 г.