Волосы дыбом

                Волосы дыбом.

   Вспомнил я случай из молодецкой жизни и как по этому случаю волосы на моей
дурной голове встали дыбом. Дай, думаю, расскажу людям, может быть хоть один
человек скоротает приятно время за чтением и посмеётся над старым дурачком,
глядишь и мне веселее будет вместе с Читателем.

   Был я когда то совсем молодым. И работал проводником готовой и, хочу особо
подчеркнуть, очень необходимой и приятной для людей и меня в их числе, продук-
ции вино-водочного завода. Командировали меня как то в сторону станции "Булы-
чёво", поближе к Мордовии, к её прекрасному народу, родному мне и близкому, так
как я уроженец Мордовского Качима и меня называют мордвином с тех самых пор, с
каких я себя помню.

   До Пензы я доехал благополучно, выпито было мало, водки в двух вагонах ни-
чуть не убавилось, так, самая капелька, чуть-чуть. Но вот как с Пензы я уехал
и поезд взял прямой курс на Рузаевку, тут возникла у меня проблема. Захоте-
лось мне вина красного попить, а вино это было в другом вагоне, что был впе-
реди. Ведь не выпрыгнешь из вагона на ходу, да потом, вскочив быстренько, не
догонишь поезд и не заскочишь в другой вагон, ведь дверь то изнутри заперта.

   Решил я пробраться в другой вагон через открытые люки в крыше. Жара была
несусветная, дело то в самом разгаре лета происходило, вот я и раздраил люки
у обоих вагонов, чтоб продукция проветривалась и не перегревалась сильно, а
то ведь как людям пить в жару тёплый напиток, ведь им противно очень будет и
они могут высказать своё неудовольствие напрямую, без обиняков. А охлаждать
напиток времени ни у кого нет, страда сенокосная как раз кипела и, хоть по
традиции и нельзя пить в сенокос, но после страды, с устатку, как тут не
тяпнуть? И конечно же, напиток должен быть слегка прохладным, только таким
его и подавай. Вот я старался для народа, учитывал этот момент.

   Без труда вылез я в люк, потихоньку двинулся по крыше вагона вприсядку на
своих двоих, вагон покачивает так легонько из стороны в сторону и вдобавок
он ещё время от времени легонько подёргивается взад-вперёд, подстукивает,
подзвякивает и всё делает только для того, чтоб стряхнуть меня со своего
горба и нагнать на меня побольше жути. Но тогда я был парень не особо робко-
го десятка, правда и храбростью не страдал, но всё же набрался смелости и
потихоньку продвигался к желанному красному винцу. Добрался до конца вагона,
спустился по лестнице вниз, потом преодолел сцепку и вновь ухватился за лес-
тницу, но уже другого вагона. Поднялся наверх, совсем потерял страх и немно-
го поспешил.

   Я бы может быть и не стал торопиться, нельзя сказать, что у меня внутри
всё горело огнём от желания скорее выпить красного вина, нет конечно. Но тут
я глянул немного по сторонам и увидел совсем рядом с железной дорогой людей,
что страдали в страду на поле. Но людей то ладно, людьми меня не удивишь, но
ведь посреди людей были молоденькие девчата, да такие ядрёные, одна к одной,
вам на подиуме таких никогда не увидеть, вот у меня в движении и произошёл
сбой. Щёлкнуло что то в голове, я рот разинул, глаза мои забегали из стороны
в сторону, начал я сразу выбирать, в кого бы влюбиться и решил распрямиться
во весь рост, а кто полюбит меня, идущего как гусь, дрожащего как лист осины.
Конечно, никто. Тут надо пройтись по вагону подбоченясь, ни шатко ни валко,
тогда ещё есть надежда одну из красоток удивить, да так, чтоб сразу наповал
и на сеновал.

   Распрямился я. И узнал, как встают волосы дыбом. Как трещат они, прибли-
зившись к электростатическому полю, что источают провода, идущие над желез-
ной дорогой и несущие в себе не двести двадцать вольт, и даже не триста во-
семьдесят, а все двадцать пять тыся, как мне сказали потом. Вспоминать даже
не хочу, как я прилёг, как я притих и как потом дополз до люка и нырнул в
него. Нырять было совершенно безопасно, до ящиков с вином было приблизительно
семьдесят сантиметров. Потом утолил я свою жажду, пропади она пропадом.

                ***