В аду...

   Тихий летний вечер. Сижу на террасе, солнце медленно ушло за Альпы, остался багрово-красный след заката.
Кресло было настолько удобным, что тело лежало в полном покое и расслаблении, фужер красного виноградного вина усиливал ощущения. Они были сравнимы с чувством полного удовлетворения. Но неожиданно стало происходить что-то странное! Реальность стала какой-то мягкой, вязкой, стала растекаться и растягиваться, на глаза нашла пелена, которая повторяла закат, краски сгущались...
   Вдруг передо мной открылся странный для меня пейзаж. Странность его заключалась в том, что я был в центре мёртвого леса, деревья стояли чёрные, обугленные, они будто парили в тумане. Было жутко. Понимания происходящего не было. Что-то или кто-то меня толкнул в левое плечо, до слуха донеслись звуки: голоса, шум, лязганье металла, крики. Слышу голос, обращённый ко мне: «Хотел бы ты посмотреть своё будущее за гранью твоей жизни?» Насколько я мог понять, выбора у меня не было...
   Сижу в котле со смолою, черти поддают жару. А мне не холодно, не жарко, как будто всё равно. Гляжу, кто-то вошёл в боковую дверь, черти ему стульчик подают. Копыто его стёрто, походка шаткая, пожалуй, стар уже давно.
А где-то грешников пытают, слышу голоса, рвущие душу. Кровь струйками стекает, местами каплет с потолка. Там почему-то кожу заживо сдирают. А этот чертёнок кнутом кого-то стегает, живого нет уж лоскутка!
Как-то вроде тише стало, двенадцать кукушка прокуковала. Старый вдруг заговорил: «Скажи-ка, грешник милый, много ль ты грешил?» Ага, моя очередь настала. Вспомнил десять заповедей, впрочем... Их только мне не доставало. Вспомнил, что целый «короб» нагрешил, там муху я обидел, тут скуку полюбил. Стоял с крестом у изголовья, а думал вовсе о другом. Молил прощения у Бога, но непотребное творил. Плутал заблудшею овцою, забыл дорогу в отчий дом. Стоял у смерти на пороге... Зачем ты жизнь мне вновь продлил!?
Чёрта старого скривило, мотает однорогой головой. «Такие все простые люди, куда вас, грешников, девать? Работа адского горнила – не успеваем печки класть!»
Такие все грешные мы, люди... Должен правду я сказать.
  Моё видение стало расплываться и исчезать. Болела голова, кресло казалось неудобным, тело занемело. Хотелось глубоко вздохнуть, но грудь, точнее, сердце было «придавлено» камнем, грузом пережитого воображения. Мой мозг работал чётко, я отдавал себе отчёт... Отчёт в чём? Что это было? Виденье адского горнила.., смятение души, которая всю жизнь грешила?