Письмо Учителям моей любимой школы

Я хочу, чтобы вы помнили.
Не меня.
Ту экспериментальную школу ноября и декабря 1988-го года.
Самую экспериментальную школу Советского Союза.
Я хочу чтобы вы помнили тех педагогов.
Педагогов принявших на себя самый большой груз эксперимента.
Самую тяжёлую ношу самого продолжительного эксперимента в истории образования России.
Эксперимент длился 15 лет.
Но самый центральный пункт его – эксперимент в вашей школе.
Ни до, ни после ни в одной школе СССР и России не вводилось одномоментно так много самых разнообразных изменений.
Если директора школ СССР падали в обморок от двух-четырех одновременных инноваций, большинство из которых и новациями-то по существу не являлись, то в вашей школе в ту четверть одномоментно велось более семидесяти инноваций, каждая из которых сама по себе была невероятным процессом, грозившим перевернуть все прежние представления и наработки отечественной да и зарубежной педагогики.
Школа была реально превращена в мощнейшую экспериментальную лабораторию.
Её так и именовали: локальная экспериментальная площадка.
В городе шел управленческий эксперимент, а его центральным ядром, его основным звеном была ЛЭП на базе вашей школы.
К сожалению всё меньше времени на подробное представление происходившего тогда в школе.
Мне уже многого не успеть.
Всё меньше времени остаётся и у других участников того грандиозного события.
В силу вполне объективных причин далеко не все осознают значение и значимость проделанной тогда работы.
Не всем участникам было легко продолжать работу после фактического уничтожения сверху и ЛЭП и результатов эксперимента.
Не всем довелось дожить до ныне текущего времени.
Мне намного больше, чем другим, известны и действительные условия, в которых находились участники экспериментальной работы, и условия формирования многих управленческих решений по проводимой экспериментальной проверке разработок.
И потому быть может мне во много раз больней.
Мне больно было понимать многие вещи и процессы тогда.
И эта боль толкала меня на поиск новых путей и решений.
Мне больно осознавать недооткрытость реальности перед вами и вашими учениками.
То было особое время.
Уже тогда были люди, которые понимали, что мы все живём в «специальное» время.
Нация сгенерировала мощнейший выброс гениев послевоенного поколения.
В мир явились новые пророки – Илья Кормильцев, Виктор Цой, Игорь Тальков.
Педагогика СССР фонтанировала свершениями Шаталова, Щетинина, Амонашвили, Никитиных, Карселадзе.
Политическая Система достигла по многим направлениям опаснейших пределов.
В этой обстановке началась подлинная педагогическая революция.
В прорыв устремились педагоги-новаторы объединённые гением редактора «Учительской газеты» В. Матвеева.
Сегодня я хотел бы немного приоткрыть вам завесу молчания над рядом обстоятельств, сопровождавших возникновения эксперимента в вашей школе.
Руководство Эксперимента в Урае совершенно не планировало этого эксперимента на базе школы.
Под экспериментом в Урае понимался набор управленческих неторопливых маневров, благодаря которым вполне конкретные люди получали возможность  закрепить свой социальный и управленческий статус в надежде в дальнейшем получить рычаги управления весьма солидными ресурсами в государственной системе образования.
Однако для защиты аппаратных позиций требовались люди-жертвы.
Люди, на которых можно было бы списать максимально большой негатив от тех или иных «экспериментальных» составляющих.
С точки зрения аппаратчиков я вполне подходил на эту роль сразу по многим показателям.
В этом смысле на школу упала тень «плохой части» эксперимента в целом.
Никто из руководителей эксперимента не рассчитывал на успех экспериментальной проверки на базе вашей школы.
Это изначально был «эксперимент»- отвлечение, «эксперимент-пустышка», «эксперимент, на который спишутся все грехи Большого эксперимента».
В успех никто не верил, об успехе никто серьезно не мечтал, успех никем не предусматривался.
Знал ли об этом автор этих строк?
Безусловно!
Понимал ли он свой реальный статус и предназначение по замыслу Руководства?
Да! Понимал!
Но иной возможности, другого способа осуществить задуманное просто не существовало в природе.
У автора перед глазами стоял другой опыт, другой эксперимент.
Это опыт на немного ином материале и немного с иными целями.
И вот, чтобы понимать, что происходило в Урае в ноябре-декабре 1988 года я предлагаю вам совершить небольшой экскурс в одну историю в 1921-ом году.
Объединяет оба опыта одно:
и тот, и другой были нацелены на Исцеление.
На спасение целых поколений людей.
И в этом оба события для меня лично стоят в одном ряду.
Случилось так, что в детстве я много – почти непрерывно – болел и потому много времени читал.
Читал запоем все подряд.
Мой дом был домом репрессированного писателя и журналиста.
В семье царил культ книги.
И среди прочих замечательных книг мне досталась в наследство книга с переводом очерков замечательного французского писателя Поля де Крюи.
«Men against death»
В русском переводе «Борьба со смертью».
В книге описан целый ряд удивительнейших биографий людей находивших фантастические решения сложнейших проблем медицины.
Например «Игнац Саммельвейс – спаситель матерей».
Книга большая и если вам повезет – настоятельно рекомендую!
Очищает и прочищает!
Именно у Поля де Крюи я впервые познакомился с этой потрясающей историей.
Бантинг не имел ресурсов на проверку своих идей, но ему удалось убедить Маклеода и тот предоставил в распоряжение Бантинга свою лабораторию, ассистента и разрешение использовать небольшое (до десяти!!!) число своих подопытных собачек.
Бантинг со своим совсем юным ассистентом Бестом намного превысили выделенный им ресурс, пытаясь получить инсулин. Сорок вторая собачка – пишу по памяти – прожила около двух часов. Дальше – больше. И инсулин – спасавший диабетиков всего мира – был выделен! Технология была нащупана.
Бантинг всегда подчеркивал вклад Беста в это грандиозное открытие человечества и отдал ему половины своей Нобелевской премии.
В момент открытия Бантингу было 29 лет.
Здесь важно понять: своих ресурсов у него не было!
И он просто воспользовался представившимся шансом.
В этом смысле опыты Бантинга и эксперимент в вашей школе - близнецы-братья.
Тысячи людей говорили мне:
«Никогда и никто не даст вам это проверить!»
Но наступил 1988-ой год и я нашел своего «Маклеода».
Как и в случае с Бантингом, мне был выделен минимальный ресурс времени, минимальное место, минимальный контингент учащихся.
В отличие от всех остальных я прекрасно понимал, что пара месяцев – это максимум, на который я могу смутно надеяться.
И вот здесь судьба послала мне моего «Беста».
В этой роли выступил педагогический коллектив школы.
Не сразу. Не весь.
Но в целом – педагоги поверили в идею и пошли за мной.
И как Бантинг был бесконечно признателен и благодарен Бесту, я все эти годы храню в своём сердце светлый образ педагогического коллектива вашей школы.
Педагоги не испугались!
Не струсили!
Не предали!
Коллектив загорелся идеей и эту идею чётко и последовательно реализовал.
И высказался за продолжение эксперимента и превращение школы в школу-лабораторию.
И тогда руководство эксперимента в Урае пошло на крайнюю меру.
Экспериментальная работа в школе была свёрнута, руководителей школы раскидали по другим учебным заведениям города, вспоминать эксперимент по сути запретили.
Между тем педагогический «инсулин» во время эксперимента в вашей школе был выделен!
В школе установилось СТАБИЛЬНОЕ РАСПИСАНИЕ!
Школа функционировала в ДВУХПОТОЧНОМ ОДНОСМЕННОМ режиме.
В школе функционировала ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ КАЮТ-КОМПАНИЯ
В школе впервые в СССР была введена РЕЙТИНГ-СИСТЕМА
В школе впервые в СССР управление было переведено на ЭВМ-обеспечение.
В школе впервые в СССР действовала ДИСПЕТЧЕРСКАЯ и был свой штатный ДИСПЕТЧЕР стабильного расписания.
В школе функционировал НОЧНОЙ КЛАСС.
Много было в школе нового, ранее неизвестного, необычного.
Но главное – это потрясающий ДУХ ЭКСПЕРИМЕНТА.
Как писал Лев Николаевич Толстой:
«Над полем сражения витает дух!»
Дух витал!
Это был дух действительно НОВОЙ школы, школы Будущего.
Прекрасный отчёт об эксперименте составила собкорр "Учительской газеты" Татьяна Ященко.
О нём писали и всесоюзный журнал "Парус" (лично Ефим Шур!) и "Учительская газета" и авторы монографий.
Современные системы и организационно-управленческие структуры очень сложны.
Поэтому описание эксперимента в вашей школе – дело чрезвычайной важности.
Новым поколениям исследователей оно должно дать очень много реально наработанного материала.
Вам следует знать, что многое в эксперименте в теории лежало «на столе» у разработчика задолго до 1988-го года.
Общая теория Игр и Специальная теория Игр были разработаны автором в возрасте 15-25 лет.
Теория плоскоорганизованных структур была создана автором в 26 лет.
Тетраэдальная логика разрабатывалась автором с 18 до 28 лет.
Применение практик организации шахматных состязаний в организации школьных расписаний разрабатывались автором на базе областного шахматного клуба в далёком Архангельске в 1978-80-ых годах. А в далеком Качканаре уже была сформирована и цельная общая теория односменной многопоточной модульной школы.
А вот что пишет спустя многие годы профессор Вадим Борисович Орлов в своей официальной справке о моей Тетраэдальной Логике: «Используя данный подход автор этих строк сделал 28 научных находок в сфере менеджмента».
Обратите внимание: доктор наук, профессор сделал 28 научных находок в сфере менеджмента используя логику, на основании которой строился эксперимент в вашей школе!
Если вы полагаете что этим и ограничивается вклад в науку, то весьма заблуждаетесь. Эксперимент в вашей школе стал основой для успешных экспериментальных проверок в пятой школе, в восьмой школе, в школе старшеклассников. Мультиплетные расписания разошлись по стране. 35-минутный урок преобладал в Урае несколько лет и не выведен полностью по сей день. По итогам эксперимента в Урае целая группа исследователей успешно защитила кандидатские и докторские диссертации.
Я хочу, чтобы вы помнили тот фантастический педагогический коллектив, с которым начинался этот – один из самых поразительных в истории отечественной педагогики опыт.
 Во многих и многих случаях вы можете гордо сказать потомкам:
Мы были первыми.
Директором школы в момент начала эксперимента был Александр Иванович Уфимцев.
Завучем – ныне директор школы №6 Ирина Александровна Трубина.
Куратором – Альбина Вениаминовна Андреева.
Большой вклад в эксперимент внесли педагоги Кугатенко, Янковская, Кулепанова…
Берегите свое прошлое и оно обеспечит ваше будущее.
С неизменной признательностью и благодарностью
Всегда искренне Ваш

Алексей Ратушный - Surmico

В иллюстрации использовано фото Бантинга и Беста из Википедии.
«C. H. Best and F. G. Banting ca. 1924» участника неизвестен - University of Toronto. Под лицензией Общественное достояние с сайта Викисклада -