Заброшенный дом. Часть 2

  Витька замер столбом. Он просто не верил в то, что видит. И готов был поспорить на что угодно – изображение на фото изменилось. Оно словно бы расцвело, налилось красками. Пятна желтизны исчезли, изображение стало четче, резче, словно бы проступило из мутной глубины. Но не это было главным – фотография ожила!  Лица людей, провожающих покойницу в последний путь, сейчас смотрели на них. Казалось, еще немного, и можно будет ощутить их холодные, цепкие взгляды. И, самое страшное – у покойницы исчезла голова. Он мог бы поклясться – минуту назад она была на месте. А сейчас – нет.
  Витька облизнул пересохшие губы и наклонился, словно пытаясь удостовериться, что глаза его не подводят.
Точно. В гробу лежал безголовый покойник.
- Да как же…- фраза сорвалась сама собой. Страх накатил невидимой волной, пробежал по спине ледяным ознобом, заставив вздрогнуть. Ноги вдруг стали ватными, непослушными.
 - Слышь, Вить, валим отсюда! –Сашка говорил глухо, с трудом. Он шумно дышал, бессильно привалившись к стене, в лице – ни кровинки.
  Витька и сам чувствовал себя не лучше. Словно что-то невидимое вытягивало силы – медленно, по капле, неторопливо выпивая жизнь.
 Он лишь кивнул в ответ. Взгляд, брошенный за окно, опять заставил вздрогнуть – там клубился туман. Исчез разросшийся сад, пропал высокий травостой – белесое марево растворило в себе окружающий мир.
  Молочная пелена клубилась и перетекала, словно бы жила собственной жизнью. Витьке вдруг показалось, что он видит в глубине холодной белесой пелены смутные фигуры страшных существ, медленно бредущих к дому…
  Он шагнул подальше от окна, взгляд, словно сам собой, скользнул по страшной фотографии.
  Картинка на фото изменилась – гроба на ней не было.
Витька заметил, как гримаса ужаса исказила лицо друга – Сашка, округлившимися от страха глазами, глядел куда-то ему за спину.
 Он медленно повернулся – движение далось с огромным трудом.
 В комнате, у противоположной стены, стоял гроб. Обитый темно-синей материей, на двух табуретках – точно такой же, как и на фото.
  Витька заорал, шарахнулся назад, ткнувшись спиной в стену. Казалось, сердце на миг остановилось от накатившей волны ужаса, а потом ухнуло куда-то вниз. Вцепившись мертвой хваткой в металлическую штангу металлодетектора, он выставил его перед собой словно меч.
 Сашка произнес что-то нечленораздельное – во рту стало сухо, как в пустыне в полдень, язык отказывался повиноваться.
- Тво… Твою мать! – едва смог вымолвить он.
  Под белым покрывалом в гробу просматривались контуры тела. В изголовье – небольшое кровавое пятно.
 Друзья переглянулись, немо спрашивая друг друга – что делать?
  Слов не было, мыслей – и подавно.
  Адреналин в крови зашкаливал, вызывая мелкую, неподконтрольную дрожь.
 Странный запах поплыл по комнате. Пахло чем-то противным, тошнотворным, но в то же время неуловимым.
Так пахнет Смерть.
  - Черт, надо валить отсюда! – Сашка бросил затравленный взгляд вокруг, ища путь к отступлению.
- Куда валить?! Ты в окно посмотри! – Витька говорил сквозь зубы, шумно дыша и пытаясь унять прыгающую от страха челюсть.
 Сашка бросил взгляд в окно – туман клубился плотной, молочно-белой стеной. Белесая пелена казалась живой – она шевелилась, перетекала; тонкие языки просачивались внутрь дома, но тут же втягивались обратно, словно боясь переступить незримую черту.
 До слуха доносились странные, трудноразличимые звуки, словно невнятный шепот.
 Друзья замерли, с трудом веря в то, что видят.
За окном раздался стон – тихий, тоскливый.
  Сашка уставился  в клубящееся марево, с содроганием ожидая увидеть нечто ужасное, судорожно сжимая лопату до боли в ладонях.
  Сознание балансировало на зыбкой грани темного омута обморока и кошмарной реальности.
 Звук повторился, на этот раз похожий на хрип.
- Там… Там кто-то есть,- едва слышно прошептал Витька. Он даже немного присел, подобравшись, словно готовился ринуться на невидимого врага.
 Сашка не ответил, лишь приподнял лопату – вес инструмента придавал сил, хоть и иллюзорных.
  Туман в прямоугольном проеме окна сгустился и приобрел контуры лица. Сначала смутные и размытые, они с каждым мгновением становились все четче. Не прошло и минуты – в проеме висела голова. Тонкие струйки тумана клубились вокруг, словно эфемерные змеи, шевелили пряди длинных волос, от чего казалось, будто они живут отдельной от головы жизнью.
На лице – бледно-сером, с закрытыми глазами и крепко  сжатыми губами -  застыла какая-то болезненная гримаса, смесь застарелой боли и злобы. На коротком обрубке шеи крупными, темно-бурыми каплями виднелась запекшаяся кровь.
 Сашка хотел заорать, но не смог – лишь тихий хрип вырвался из горла.  Казалось, что чувство запредельного ужаса сейчас разорвет на куски и без того раздавленное сознание.
  Витька неловко попятился, не сводя застывшего взгляда с появившегося из тумана исчадия.
  Голова открыла глаза  – на зрачков, ни радужки, лишь мутные бельма. Казалось, она смотрит в пустоту, но друзья почувствовали – исчадие видит их, знает, что они рядом.
  Словно бы подтверждая догадку, голова качнулась в проеме окна и тихо зашипела. Затем  вплыла внутрь и повисла в метре от пола. Белесые языки тумана ринулись следом, образовав вокруг  размытое облако.
  Голова зашипела громче, рот раскрылся, обнажив два ряда острых нечеловеческих зубов.
  Она кого-то звала.
 Из противоположного угла комнаты раздался шорох.
 Витька и Сашка обернулись.
  Обезглавленный труп медленно поднимался из гроба. С легким шорохом сползло покрывало, обнажив посмертный наряд покойницы. Ярко-красные разводы крови на воротнике резали взгляд.
  Голова торжествующе захрипела.
 Это было последнее, что увидел Сашка.  Черный омут беспамятства стал стремительно затапливать сознание, отгораживая его от кошмарной действительности.  Мир вокруг закружился в дьявольской карусели. Тускнеющим взглядом  Сашка успел заметить, как повалился навзничь Витька, выронив металлодетектор.
  Глухо ударилась о пол лопата, выпав из ослабевших пальцев, и темнота затопила мир…
… Раскат грома прикатился издалека. Пелена черных, напитанных влагой, туч закрыла небосвод. На горизонте сверкали зарницы, пробиваясь сквозь облака сине-желтыми сполохами – гроза стремительно приближалась.
   Первые крупные капли ударили по раскидистым кронам деревьев, высокому травостою, забарабанили по крыше заброшенного дома. Тугой порыв ветра качнул заросли черемухи, от чего вниз полетел бледно-розовый дождь сорванных соцветий.  Сделался ливень – резко, внезапно, словно на небесах кто-то опрокинул огромный ушат воды.
 Ветвистая молния располосовала небосвод, раскат грома разорвал пространство оглушительным треском. Ливень усиливался с каждой секундой.
  Крупные капли хлестали в окна заброшенного дома, щедро поливая два человеческих тела. 
  Ветер, напитанный свежестью и влагой, ворвался внутрь, выдул застоявшийся запах плесени и разогнал невидимое облако ароматов черемухи и болиголова.
  Витька открыл глаза, чувствуя на лице холодное прикосновение дождевых капель.
  Голова болела нещадно.
 - Сашка…- прохрипел он, увидев лежавшего рядом друга.- Сашка!
 Он подполз ближе, ухватил безвольное тело за ворот камуфлированной куртки,
 - Сашка, твою мать! – слова давались с трудом. – Да проснись же!
  Тяжело дыша, Витька обежал взглядом комнату.
   Он смутно помнил, что случилось – фотография, гроб на двух табуретках в углу… 
   Пусто.
 Они были одни в брошенном десятилетия назад доме.
- Поднимайся! – заметив, что Сашка открыл глаза, он потянул его за руку.
- Черт! – Сашка поморщился.- У меня голова сейчас развалится! Надышались болиголовом! Я же говорил…
- Давай, живо! – Витька подтолкнул друга к окну, подхватил с пола
металлодетектор.
  Где-то на краю сознания билась мысль – если они не уберутся отсюда сию же минуту, кошмар вернется.
   На улице бушевала гроза. Воздух стал не по-летнему стылым, напитался озоном и влагой. Молнии разрывали небосвод, оглушая раскатами грома. Тугие порывы ветра швыряли в лицо песок и сломанные ветки.
  Друзья продирались через разросшийся сад, не обращая внимания на исцарапанное лицо и порванную одежду. Казалось, странный дом и страшная фотография не желает отпускать случайных гостей, манят, тянут назад…
    Витька выскочил на заросшую бурьяном, едва заметную, грунтовую дорогу и перевел дух. Одежда промокла насквозь, косые струи дождя больно хлестали по лицу, но, на удивление, он был рад этому – боль в голове отступала, сознание прояснялось.
  Сашка выглядел не лучше.
- Я лопату забыл, - произнес он, смахивая с лица воду
- Плюнь. Еще легко отделались.
- Угу…
 Они пошли прочь, разбрызгивая воду из журчавшего под ногами водяного потока.
 Черный внедорожник «УАЗ-патриот» стоял в сотне метров, сверкая омытым дождем глянцем.
- Да, здорово нас накрыло,-  произнес Витька. – Кто бы рассказал – никогда б не поверил!
- Послушай,- Сашка остановился, пристально посмотрел на друга.- Тебе тоже покойница… привиделась?
Витька лишь затряс головой, словно боясь произнести слово.
- И голова в окне… - наконец, вымолвил он.
 - Одинаковых снов не бывает, - уверенно заявил Сашка. – А глюков – тем более!
   Близкий раскат грома оглушил. Сине-белая ветвистая молния  разорвала небосвод; ветер усилился, кружа пелену темных, низких туч в небесном хороводе разбушевавшейся стихии. Стало холодно до озноба. Или это воспоминание о пережитом кошмаре вызывало нервную дрожь?
- Поехали!  Ну его, этот дом… - Витька  решительно зашагал к автомобилю.
  Сашка обернулся, бросил взгляд на утопающий в густой зелени деревьев дом. В темном провале окна мелькнуло какое-то движение.
 Или это только показалось?