Будущее в прошлом. Часть третья. Заключительная

                Глава восьмая.
Обзорная экскурсия. 
 
 
 Спустя пару дней, немного отдохнувший и отошедший от потрясения Павел вновь навестил гараж Кузьмича.
Старик не беспокоил его всё это время вторжениями в мысли, понимая, что парню нужен хороший отдых.
Поздоровавшись, Павел уселся в глубокое кресло, достав при этом последнюю уцелевшую бутылку заморского виски.
Старик, иронично взглянув на экземпляр заокеанского самогоноварения, жестом фокусника, извлёк из-за пазухи бутылку собственной продукции.
Пашка насупился, вспомнив о нелестной оценке дорогущего виски со стороны соседа-алкоголика.
- Ладно, не дуйся! – мудро заметил Кузьмич. – Если нравится, пей виски. А я к своему привык, извини!
Они налили по первой, выпили и немного посидели, наслаждаясь процессом прохождения спиртного по пищеводу.
- Что делать-то, Кузьмич? - спустя некоторое время, задал Павел, мучавший его уже несколько дней, вопрос.
- Ты про что? - пытался прикинуться не понимающим вопроса, ехидный дед.
Пашка лишь укоризненно посмотрел на него.
Видимо, некоторые способности Кузьмича невольно перешли к Пашке, оказавшись заразными. Иначе, как можно объяснить тот факт, что дед, обожающий немного поглумиться над своим молодым и не таким дальновидным товарищем, в этот раз не стал этого делать, а сразу настроился на серьёзный лад.
- Ладно, Пашка, - начал Кузьмич, – давай-ка, я тебе устрою ещё одну экскурсию. Финальную.
Павел, которому не очень понравилось последнее, произнесенное стариком слово, настороженно посмотрел ему в глаза.
- Не переживай! - слегка усмехнувшись, ответил дед на его немой вопрос. – Не в том смысле – «финальную».
- А в каком?
- Ты будешь всё видеть, слышать, перемещаться на любые расстояния и проходить сквозь любые стены, но не сможешь никак влиять на происходящее.
- Кузьмич, ты – кто?- оторопев от такого предложения, Пашка вновь вернулся к идиотским вопросам, которые он задавал в самом начале своего знакомства с этим удивительным стариком.
- Тебе в рифму ответить или сам догадаешься? - рассмеялся дед.
-  Ты хоть представляешь: что можно делать и как можно жить, обладая такими способностями?! – Пашка никак не мог отойти от нового потрясения.
- И как же? - ехидно спросил старик. - Много денег себе сюда натаскать? И что дальше?
- А ведь и правда, - подумал вдруг Пашка, – было у меня там много денег и что?
Его изворотливый мозг спекулянта  претерпевал сейчас какое-то, неведомое ему раньше, давление и деформацию. Привычные представления о красивой и сытой жизни, как мечте, к которой нужно стремиться всеми силами, стремительно рушились под напором новых впечатлений и наблюдений, но сдаваться без боя совсем не желали.
Кузьмич, пристально наблюдавший за подробностями борьбы в неглупой голове своего младшего друга, иронично ухмылялся, но молчал…
- Ну, так что, ты готов или как?
 
Пашка кивнул головой и уселся в заветное кресло.
 
В этот раз, его окутала такая легкость, граничащая с невесомостью, что хотелось орать во весь голос от охватившего  восторга. Он, не напрягаясь, преодолевал любые расстояния и мог заглянуть в любой, даже самый потаенный уголок.
Однако то, что он начинал там наблюдать, резко отличалось от первоначальных впечатлений.

… Он видел огромную армию молодых, крепких и бесстрашных парней, которые, как по команде, безо всякого сожаления, начали безжалостно истреблять друг друга в борьбе за первоначальное накопление капитала. Ему, неведомым образом, стала известна их альтернативная судьба в том случае, если бы не стравил их Некто невидимый в эту кровавую и никому не нужную бойню. Павел смог увидеть то, сколько Добра и Радости могли бы привнести в жизнь свою и близких эти, совсем  молодые, целеустремленные и так стремящиеся получить всё и сразу, ребята.
Он видел окна городов, ощетинившиеся решётками, двери с  электронными замками, платной охраной и прочими элементами безопасности друг от друга.
Он видел то, как нормальный вчера ещё Человек, мгновенно преображался и превращался в неуправляемого Зверя, едва дело касалось малейшего посягательства на его драгоценное имущество.
Забыв о том, что не может ни на что влиять, он орал во весь голос, прямо в лицо юной мамашке, выбрасывавшей на помойку новорожденного, обрекая, тем самым, свою кровинку на верную смерть:
- Ты что делаешь,Тварь!!!
 Но она не слышала его. И не услышала бы никогда, даже если бы очень сильно этого захотела. Ей было некогда. Нужно было искать того, с крутой машиной, счётом в банке и прочей шелухой, единственного, который смог бы обеспечить ей достойное, по её мнению, существование. Малыш был большой помехой в выполнении этой задачи.   
Пашка пытался привлечь внимание спешащих куда-то, многих людей к этой помойке с тем, чтобы спасти ребенка!
Его никто не слышал в этом, ставшим вдруг глухим и враждебным, городе...

В этом городе, в этой, ставшей за короткое время, чужой для абсолютного большинства её граждан, стране, каждый выживал в одиночку. Кто-то тянулся на скудную зарплату наемного работника, кто-то мечтал о более престижном авто, а кое-кто мучился от мысли: куда вложить свободные средства так, чтобы их стало ещё больше! При всём, при этом, денег не хватало абсолютно всем! От нищего и бездомного бродяги до миллиардеров с легендарной Рублевки!

Он видел огромное количество спившихся, отравленных наркотой и ставших бомжами, людей, которых обманом выбросили из своего жилья.
И, на фоне всего этого, он видел сытых, с откормленными рожами, новых властителей страны и хозяев жизни. Они, подобно крысам, растаскивали по заграничным норкам абсолютно всё, до чего могли дотянуться.
Павел вдруг увидел какой-то тускловатый, алый свет, напоминающий пару очень заинтересованных глаз, следящих за всем со стороны. Ему даже показалось, что неведомый, но вездесущий Хозяин управляемого хаоса, охватившего всю огромную Державу, удовлетворенно посмеивается в те моменты, когда там происходило нечто, особенно чудовищное и постыдное…
 
- Вы что сделали с нашей страной, уроды? – раздалось вдруг совсем  рядом.
Павел поднял взгляд, и его сердце заколотилось с такой бешеной силой, что было готово выпрыгнуть из груди.
Всюду, куда только мог достать его взгляд, стояли люди в военной форме старого образца. Многие были перевязаны, некоторые не могли держаться на ногах и лежали на носилках.
Задавший вопрос смотрел прямо ему в глаза с нескрываемым презрением.
Павел вдруг понял: что это были за люди и откуда они здесь появились.
 
Никогда в жизни, парень не испытывал больше такого обжигающего чувства стыда, как сейчас, перед этими людьми, молча обступившими его и смотревшими в упор - жестко и требовательно. Ему нечего было им сказать.
- Кузьмич, забери меня отсюда. Пожалуйста! - мысленно попросил он своего «экскурсовода».
- А что так? - простодушно отозвался ехидный дед. – Ты бы рассказал людям про джинсы, колбасу, «Marlboro». Они, наверно, не в курсе.
- Забери, будь Человеком…
 
 
- А это ведь твой родной дед был! - сказал Кузьмич, когда мокрый насквозь от холодного пота Павел материализовался в кресле «звездолёта». – А ты его даже не вспомнил!
 
В памяти, как по заказу, возникла вдруг старая, затертая до дыр, фотография, которую ему в детстве показывала любимая бабушка… 





Глава девятая.
Экскурс без погружения.

 
- Кузьмич, как они все там появляются? - спросил Павел следующим вечером, когда, отоспавшись дома и немного отдохнув от сильнейших впечатлений, полученных в последнем путешествии, он навестил старика в его «звездолете». – Почему они пришли именно ко мне? Почему я не видел родителей в последний раз?
- Ну, вот, - иронично усмехнулся дед. – започемукал…
Павел вздохнул, но не стал ничего говорить. По предыдущему опыту общения с Кузьмичем, он уже знал о том, что настаивать бесполезно, можно нарваться на остроумный и язвительный отлуп.
Кузьмич, в свою очередь, оценил благоприобретенную деликатность своего  молодого собеседника и не стал глумиться над ним в этот раз.
- А стыдно родителям за тебя перед этими людьми - вот они и не появились! - неожиданно огорошил он Павла. – Как думаешь: приятно им наблюдать за такими потомками, которые просрали всё то, за что они положили свои жизни?
 Пашка не знал, что можно на это ответить…
 
- Но, ведь можно всё исправить? - неуверенно спросил он, спустя какое-то время.
- Исправить? - переспросил старик.- Этого я не знаю. Не заглядывал так далеко.
- Совсем?
- Нет, - рассеянно сказал Кузьмич, о чем–то сосредоточенно задумавшись, – немного дальше был.
- И что там? - нетерпеливо спросил Пашка, напоминая сейчас любопытного пацана на интересном уроке.
- Пашка, ты сколько сейчас платишь за квартиру? - неожиданно спросил старик.
- Я точно не помню, – озадаченно ответил Павел, – там копейки  какие-то…
- Копейки говоришь… - усмехнулся старик. - А вот в твоём спекулянтском рае, у многих людей квартплата больше зарплаты или пенсии!
- Разве так может быть? - не поверил Пашка. – А где же они деньги берут, чтобы заплатить?
- Берут где-то, Пашка! - усмехнулся дед. – Им скидки всякие дают, субсидии. С барского плеча…
- Ну, вот! - обрадовался молодой предприниматель. – Дают ведь? Значит не всё так плохо!
- Не всё… - усмехнулся старик. - Сколько кабинетов им приходится пройти, сколько раз унизиться для того, чтобы получить эту говёную бумажку!
 
Старик говорил непонятные и загадочные для Пашки вещи.
 
- Кузьмич, а можно мне туда смотаться ещё разок?
- А тебя там уже нет, Пашка! - ошарашил его ответом старик. - И Гришки нет, и половины твоей охраны тоже нет. Разве ты не помнишь: чем закончилась ваша поездка в «Мерседесе»? Если  только так - со стороны посмотреть …
- Это, значит, я потому и не мог ни на что влиять в прошлый раз? - догадался Пашка.
- Бинго! - дурашливо заорал старик на непонятном языке. – И ваше очко уходит в зрительный зал!
- Ты чего, Кузьмич? - спросил Пашка, опасаясь за психическое здоровье изобретателя.
- Не обращай внимания!  - усмехнулся дед. - Нахватался всякого дерьма в девяностые…
 
- А знаешь ли ты, друг мой Павел о том, что такое теракт?
- Это, когда наш «мерс» взорвали?- попытался догадаться Павел.
- Примерно, - согласился Кузьмич, - только ваш  «мерс»  на теракт не тянет. Мелочёвка!
- Почему «мелочёвка»? - Пашке стало даже немного обидно.
- В вашем случае, одна жирная крыса, с помощью наемников, пожирает других, таких же жирных крыс.
- Уж, извини, - добавил он, увидев то, как насупился Павел, услышав такое определение про себя любимого, – это не я придумал.
- Наверно, это так, как с командой Израиля произошло на Олимпиаде? - вспомнилась Пашке давняя газетная статья про террористическую атаку на спортсменов.
Он вспомнил также о том, что трагические события, произошедшие с олимпийской сборной Израиля, представились ему тогда настолько далёкими и нереальными, что  долго думать о них ему и не хотелось.
- А там, Пашка, - произнёс Кузьмич, внимательно за ним наблюдавший, - оно всегда рядом. Дома, в метро, в самолете - достать может везде!
- Но, почему?! - потрясенно воскликнул Павел. - Зачем они это делают?
- Деньги, Пашка… - усмехнулся старик. – Твои любимые деньги! За любой мерзостью на белом свете стоят деньги и их коллекционеры.
Последнее слово старик произнес с нескрываемым презрением.
- А что же дальше?
- Ты читал  Библию?- задал Кузьмич очередной, очень неожиданный вопрос.
Пашка отрицательно помотал головой.
- Прочитай хотя бы одну главу. Называется – «Апокалипсис». В ней всё написано.
- Ладно, Кузьмич, - Павел поднялся из кресла, - пойду, наверное, домой. Надо переварить это всё.
- А что, разве не хочешь больше путешествовать?
- Нет, Кузьмич, - Павел выглядел озадаченным и рассеянным, - не хочу!
- Ну, тогда иди – переваривай, - невесело ответил старик, поднимаясь за тем, чтобы проводить своего гостя.
 
Пашка дошёл до выхода, но вдруг остановился и, обернувшись, спросил:
- Кузьмич, а можно сделать так, чтобы остаться в нашем времени?
 
Старик абсолютно не удивился этому вопросу. Более того, он его ждал!
- А что так, Пашка? - включив городского сумасшедшего, спросил он, дурашливо выпучив глаза и нелепо хихикая.
- Да хорош, Кузьмич, - грустно сказал Павел, - всё я понял уже…
- А как же виски, джинсы, дефицитная жратва и « Мальборо»? - ухмыльнулся дед. 
- Я не хочу больше туда, Кузьмич! - грустно произнёс будущий кооператор и финансовый воротила.
- Ну-ка, ну-ка, с этого места подробнее, пожалуйста… - Кузьмич, вроде бы и говорил в шутку, но сейчас он обходился без своих обычных ужимок. – Неужели тебе больше не хочется жить богато и свободно?
- Какая там свобода, Кузьмич, – грустно ответил Павел, вновь возвращаясь к столу и садясь в привычное уже кресло, – нет её нигде и быть не может!
- Слова не мальчика, но мужа! - классически ответил старик. - Вот, смотри - какая штука получается…

Учёный на минуту задумался, подбирая слова, затем продолжил:
- Неволя-то она разная бывает. Вот, сейчас мы живём, у нас куча всяких ограничений. Правильно?
Пашка кивнул, пока ещё не понимая того, к чему клонит его мудрый собеседник.
- Но, какие это ограничения и на что они направлены? А направлены они на то, чтобы мы не теряли облик человеческий. На то, чтобы не становились рабами своей жадности, похоти, страстей и всего самого поганого, что можно придумать!
Павел озадаченно покрутил головой. Никогда он ещё не пытался взглянуть на окружающую жизнь под таким углом!
- Там, где ты был, всё ровно наоборот, - продолжил свою мысль учёный и городской сумасшедший в одном лице, - и направлено всё на ублажение себя любимого любыми средствами. И на окружающих людей таким коллекционерам денежных знаков гадить с самой высокой колокольни! Но, даже и они не свободны, Пашка! Не могут они, понимаешь, думать о чём-то, кроме как о том, чтобы получить ещё больше бабла. Просто не могут физически! Разве не так?
Павел хмыкнул, но не нашел, что возразить.
- А самые «успешные» не остановятся ни перед чем! Деньги для таких упырей - выше любой дружбы и любви. Они по трупам пойдут, Пашка!
- И я такой? - вставил свой вопрос будущий банкир.
Старик пристально посмотрел на него, немного помолчал и произнёс:
- Запомни, Павел, огромных денег не бывает без крови. И чем их больше, тем больше её пролито…
- Но, ведь можно их  честно заработать и безо всякой крови!- горячо возразил нынешний спекулянт-инженер. – Операциями там всякими – торговыми…
- Можно, Паша, - устало сказал старик. - до определённого предела, конечно, можно! После него – никак…
- Что делать, Кузьмич? Я не хочу там жить! - вновь повторил Павел. - У нас здесь всё душевно и по-людски…
- Ага! Можно людям фирменное барахло за три цены втюхивать! - ехидно подхватил Кузьмич.
 
 У Павла хватило выдержки и воспитания для того, чтобы не ответить грубо на этот укол.
Старик, внимательно наблюдавший за ним, оценил и это.
- Я работаю над этим, Пашка, - уже серьёзным тоном, ответил он, спустя некоторое время.
- А как с памятью быть, Кузьмич? - задал путешественник во времени ещё один, очень важный, вопрос. - Я же сейчас тоже многое знаю наперед! Как с этим жить?
- За это не переживай! - ответил учёный. – Память я тебе подкорректирую. Живи спокойно, как живёшь и всё!
- Уколом подкорректируешь?- спросил Пашка, вспомнив о том, что сделали с памятью Кузьмича его «гуманные» кураторы.
- Нет, Павел, - усмехнулся старик, – есть и другие методы. Не грузись лишним, оно тебе надо? Отдохни. Утро вечера мудренее…





Глава десятая.
Конец странствий.
 
Сон упорно не шёл…
Пашка вновь и вновь возвращался  в свои временные путешествия, стараясь осмыслить, догадаться, вместить всю полученную там информацию. Он пытался понять причины всего, там происходящего и не мог этого сделать. Все нормы, правила, привычные представления о жизни безжалостно рушились под напором увиденного.
 Кроме всего прочего, он чувствовал какое-то постороннее присутствие в собственной голове. Это присутствие ничем особым не проявлялось, но Пашка ощущал, на каком-то животном уровне, что кто-то деликатно, но настойчиво хозяйничает в его собственных мозгах.
- Так и с ума сойти недолго, - устало подумал он и провалился, наконец, в спасительный и живительный сон.
 Он проспал больше суток и проснулся в превосходном состоянии. Усталость, испытанный шок, тяжёлые и неприятные мысли…

Всё это ушло куда-то, и у Павла не возникало желания вновь окунуться в ту, его будущую жизнь.
Он вдруг вспомнил, с теплом и любовью, простых и надежных друзей-приятелей из родного класса, института и заводского коллектива. Вспомнил о том, что ему всегда было легко и комфортно с этими людьми. От них не приходилось ждать никакой подлости, и уж, тем более, паяльника в собственной заднице или заложенной в автомобиль взрывчатки.
Он вдруг подумал с неприязнью о своих нынешних «бизнес партнерах» - скользких парнях с бегающими глазками и липкими от постоянного страха перед разоблачением, ладонями. Ещё совсем недавно эти парни казались ему ловкими и бесстрашными…

Его взгляд случайно остановился на отрывном календаре, который, по давней традиции семьи, всегда висел на определённом  месте их квартиры. Листки календаря Пашка педантично отрывал каждый день, почитая ту же традицию - в память о родителях.
Если верить этому календарю, на планете вновь наступила замечательная ночь с 29 на 30 апреля 1981 года… 

Стояла всё та же чудесная весенняя погода, со свежим морским ветерком, врывающимся в окна и чудесными запахами, манящими в далёкие путешествия…
- Не может такого быть!_ подумал Пашка, который точно помнил о том, что традицию он не нарушал и чётко отрывал листки каждый день, несмотря ни на что!

Кузьмич, Гришка, путешествия в недалекое будущее, паяльник, взрыв «Мерседеса»…
Всё это отложилось в его памяти, но как-то не до конца, размыто, скомкано и самое главное - Павел сейчас абсолютно  не помнил: чем все эти приключения закончились…
- Что получается в итоге? - попытался он собрать мысли в кучу. - Мне всё это приснилось?
Павел подошёл к открытому настежь окну и закурил.
- Да, нет! - решительно подумал он, сделав несколько глубоких затяжек. - Это всё его шуточки. Развлекается дед!
 
Резкий, противно дребезжащий звонок, как всегда, застиг его врасплох. Сердце бешено заколотилось от внезапного, неприятного звука и готовилось, в очередной раз, выпрыгнуть из груди. Однако сегодня совсем не было паники, которая непременно овладела бы им, услышь он этот ночной звонок ещё несколько дней назад.
Сразу догадавшись о том, кого он может увидеть за дверью, Пашка радостно ухмыльнулся и пошёл открывать.
 
Обаятельно щерясь редкозубой улыбкой, одетый в свой традиционный "вечерний костюм" -  черные семейные труселя и потрепанные тапочки, несчастный сосед–алкоголик, а также будущий бандитский бригадир и бизнес партнер в "одном флаконе", выудил из-за спины поллитру «Столичной» и  привычно предложил:
- Посидим?
Из-за его спины, придурковато скалясь, выглянул Кузьмич.
- Что, Пашка, не ждал нас  так поздно? - весело спросил сумасшедший старик, проходя вслед за Гриней на кухню.
Павел испытывающее посмотрел на беспечного и шумного деда, но ничего не сказал.
- А вот это правильно, Пашка, - раздался в его голове скрипучий и ехидный голос, - рано ещё вопросы задавать!
- Странно, ведь на мне нет наушника, - вспомнил вдруг будущий миллионер.
Он посмотрел на деда ещё раз. Сквозь веселые и глуповатые ужимки старика, на какую-то секунду, мелькнул твёрдый, волевой взгляд. Появившийся на мгновение из образа дворового дурачка, Великий Изобретатель и Учёный ободряюще подмигнул своему молодому товарищу и вновь скрылся под удобной и всё объясняющей маской.
- Не приснилось, - облегченно подумал Пашка и полез в «закрома», в поисках закуски…