Цикл идей. Летний взгляд

Последнее лето
Дни. Года. Время самый страшный враг. Безжалостный. Глухой к мольбам.
Строить корабли – это вселить в душу людей надежду и мечту. Дать смысл жизни. Сейчас я перерабатываю все, что знаю. Этакое переосмысление момента. События начались в этой точке, мир изменился. Смотри, это мой мир, где чума, где смерть и разруха сеют семена жизни. Из ничего вырастет новое. Мы создадим эпоху вновь. Мы творцы – из пепла восстанут наши слова.
Слово. В нем сила сотни душ, они выходят из-под моей руки, я создаю мир и диктую правила в нем. Мир будет сожжен, ибо я разгневан. Я есть феникс. Я есть боль этого мира.
Ошибки это путь. Каждый камень на пути – это действие. Из этого и складывается дорога, по которой я иду. И победа, это лишь очередной преодоленный затор на дороге, бесконечная череда побед и поражений. В этом и есть смысл всего нашего пути.
Сорвите маски, заплачьте от своего бытия. Найдите силы уйти от мира, что поглотит вас. Ваши жены, дети готовы ли они уйти от кормушек, готовы ли отдать искусственное счастье ради новых чувств. А вы сможете забрать  у них все это? Плачьте, станет легче. И может завтра, вы забудете всё: всю боль, правду, забудете себя.
В чувствах. В чувствах рождаются дети солнца. Те, кого заберут первыми. Ибо они ценнее тех, кто остается здесь.

Любовь здесь правит балом
Смешно ночью быть одному. Бесконечность правит балом, и ты идешь на поводу у страха. Раздвинь свои рамки, сбрось эти чертовы устои в море. Хотя может пора самому туда нырнуть. Чувства стали бесполезными, когда глухая стена выросла меж нами. И звуки стали тише, и слов уж больше нет. Нет чистого веселья. Люди уходят. Ведь мы не умеем любить. Не научились этому. Хочется возразить, но не чем, какими фактами оперировать. Наша любовь к себе затмевает все, наше собственничество убивает все вокруг. Мы чертовы перфекционисты, а любовь это череда неудач. Это место, где ты будешь всегда ошибаться и нужно идти дальше. Сжав зубы, нырнуть на самое дно, увидеть эту глубину чувств, что скрыты за этим словом. Научиться бы, верить слову.
Блаженные фразы о вечности, о бесконечности чувств. А на самом деле мы сразу же сжигаем мосты; без палева. Мы эгоисты до мозга костей, и нам безразличны все, хоть мы и кричим о взаимности. Нет, милые мои, сами себе мы дороже, и боль, что испытываем, и мы делаем из нее жертву. Мы любим на словах, на деле же мы пользуемся друг другом. Торопимся, бежим мы с этим чувством. Забыли лишь о том, что слово тоже ранит. Забыли обо все вокруг. Кидаемся ими, не думая о последствиях. Цинично повторяем ошибки, с изяществом предаем, уходим как при пожаре. Безразличие нам не чуждо, но при каждом случаи отрекаемся от него. Мы, правда, часто бросаемся в омут с головой. Все это молодость, но сжальтесь над собой, а лучше над тем, кому без вас не жить. Превращая любовь в войну, мы жаждем победить любой ценой. Мы ждем баталий честных, сражений вековых, превращаем все в абсурд. И в кровопролитии жестоком исчерпываем себя. В зародыше мы губим чувства, слова душим мы любовь. И хочется сказать, засуньте гордость в жопу, господа, и раз решил вы любить, то идите до конца.
А ночью дико быть одному. И хочется ли мне спать, или я дурак готов любить опять. Залезть на эту карусель, уйти ко всем чертям в отрыв. И гнаться за мечтой, что есть моя звезда.

Голос в темноте
Я танцевал на снегу. Я просто был собой, кружась под мелодию оркестра. Я наблюдаю за падающим снегом, за миллионами звезд, за этими далекими светилами. Их свет теплее сердец людей вокруг. Они держат мой взгляд, а там дальше в пляс. Забыв о мире, что лежит под моими ногами и ждет от меня действий и сил моих. Этот мир ждет слов и эмоций. Ждет за углом, когда я ошибусь, чтобы сразу огреть меня по голове и забрать последнее у меня. Это не из злости или ненависти, нет, он не обижен на меня. Он просто такой. Ему не ведомы наши чувства. Это уже мы для себя так окрестили, но в толк так и не взяли, что виновник всегда жертва, и наоборот.
Белые хлопья закрывают мои глаза. Я вижу старые образы, что бередят мои раны. Моя память как старая кинопленка – бесконечные сцены, сотни лиц, где они сейчас, где мы все. Я слышу их каждый день, вокруг, всюду – этот фильм о нас, о тех товарищах и временах. Мой голос тонет в белой пурге, во тьме. Мой стон на белом фоне. Лишь танец, что заставляет двигаться вперед, что оживляет мою мертвую плоть. Забываются страхи, что вечно съедают меня без остатка, поглощают меня. Я пленник этих вещей.

Песчаный берег
Спотыкаясь, падая на асфальт, ты не думаешь о «вечных вопросах», ты здесь и сейчас. Тебя вернули к жизни. Глухие шаги, даже бесшумные, нагоняют тебя в переулке сознания, сворачивают за угол и пропадают. Каждый шаг с трудом. Обувь тяжелеет, ты тонешь в самом в себе.
Каждое утро выглядит одинаково. Золотые лучи поднимают тебя, пронзают шатер тьмы и выталкивают из мирного покоя. Утро скажет нам привет, и снова, как и вчера продолжит свой путь.  Взявши себя в руки, ты сделаешь все, как и вчера, уверенным шагом навстречу дню. С каждым витком жизни твой шаг пропитан неуверенностью. Ты чувствуешь привкус песка на губах даже в зимнюю пору. Ты идешь по пустыне дней, навьюченный делами и проблемами как верблюд. И даже если все это не твое, если все это приносит боль – ты все равно это тащишь на себе. От точки до точки, и жизнь стала делами. Бредя по улицам, залитыми солнцем, среди себе подобных, твои глаза молят лишь о паре часов сна, да о зарплате побольше. Термины банков в глазах и душе, ты бредешь о скорой расплате с долгом, руками гребешь все больше песка. Уже все по плечу, и ты по плечо в песках. Медленно и верно ко дну.
Что есть колодец, как не место жизни. Что есть вода, как не сама жизнь. А что есть ты, куда вода уходит и пропадает. Несешь ли ты смерть в эти места, или просто умрешь сам. Вода снимает оковы с разума, и ты просыпаешься вновь. Вновь ты видишь себя в отражении вод, и разум кричит опаленный сознаньем. Но поздно, ты снова в пути. Бреди по барханам городов, бред твое спасение. Твой путь сжигает тебя, петляя в песках, не зная цели – тебе лишь смерть будет спасением. Но, может, скоро ты придешь к берегу, что омывается морями. Ты откроешь ему душу, и оно заполнит её. И смоет все оковы, и путь начнешь ты новый. Пора уже свой берег бы найти.
А сейчас жаркое солнце режет тебя своими лучами. Ботинки полны песка, и губы давно обветрены. И может, здесь ты найдешь свою мечту, но береги память о том береге, что морями омывается.  Это даст тебе сил, когда кажется, что смерть уже близко.

Обвинение в бесчестии
Покинутые совестью, что бредут по земле, ища пустых окон, чтобы укрыться от бурь. Им нет дел до нас, до спорящих вокруг. Они устали от таких разборок без конца. Их бред стал их жизнью, и среди нас уже нормальные. В их руках всегда холод, но в сердцах жара. За ними по пятам следуют псы, что знаю команду убить. В пути они познали всё, их хулят всюду, где бы они ни были, их боятся. Лет стона назад они шли бы войной на всю эту мерзость, но сейчас от них ничего не осталось. Их обвинили в бесчестии, их заклеймили предателями. В чьи же спины вставлен нож, кто тут прав, а кто тут мертв. А может уже все иначе, и Брут готов предать себя. Готов бросить все, уйти во тьму, бежать из родины своей.
Они не страшатся наших законов, они видели бога. Но они потеряли все, в попытке стать выше бога. Ищут путь по звездам, но и те отвернулись от них. Глаза слепы, ведь ничего не ново для них. И сердце стало им глазами, в попытке оправдать свой путь. Они приняли себя, отдали все ради своих мыслей. Сотворённые собою, призраки во тьме. Проснитесь же, очнитесь. Хватит уже примерять на себя роль твари. Встань и возьми себя в руки, и лучше умри, борясь за себя, чем в пути сгинуть бесследно. Обвиненные и обесчещенные, проклятые своими же, ваше время приходит вновь. Те псы, что идут за вами, пусть жалко скуля, вернутся к хозяевам своим, чтобы о смерти грядущей известить. Искупление лишь в крови, а кровь врагов – исцеление. Но кому мстить, если ты сам себя загнал в этот угол. И если псы – это страхи твои. И все разрушено тобой, вина всему лишь ты. Твои мольбы пусты, и руки опусти. Ты верил не себе, а им. Ты отдался на волю случаю людскому. Ты предал все, что было дорого тебе. Пора уже вернуть свой дом, пора уже вернуть себя. Ведь чести нет тебе в уныние и печали, она лишь в борьбе. Иди дальше по своему пути, прими себя, как и этот мир. Отринь боль, страх. Отринь все. Иди уже, не теряй времени.
 
Буйство красок
Все стало иметь свой цвет. Каждое слово по отдельности даже стало иметь свой цвет. Может уже и каждая буква. Всё стало окрашиваться тонами, тоннами тени ложатся на наши разговоры. Сливаются, рождая новое, приобретая просто буйство цвета. От такого рябит в глазах, и мы не улавливаем суть. Проглатываем пустоту, обрамленную красками. Много лишнего в разговорах, тесно слову простому, его теснят, его стараются избежать. Из нас рвется цветной мусор, но на деле ничего толкового. Это фейерверк, это праздник, но грустный. От пустоты внутренней, мы и наружу-то не может ничего показать. Сыплются колкие фразы, едкие ухмылки украшают их.  Всюду шут одел корону короля, и мы доверчивые овцы, пляшем под его  трель.
У нас новая напасть. В попытке спастись от моно голосов, разрушить монохромный мир, мы утонули в бездне. Родился новый вирус – яркость. Слишком заигрались в революцию нравов, и теряем основу идеи той, что дарила нам свет. Мы хотели спасения и правды, а снова из нас только ложь цветная. Захлебнулись цветами, утонули навсегда под тонной слов. Мы плодимся из страха проиграть. Идея свергнуть старое принесла свои плоды, но победа ли это. Ослепли, будет ли этому конец.

Наедине с вечностью
Выразительно выглядят звезды,
В них нашли все ответы свои.
И романтика в них, и грусти тоска,
В них мы нашли и себя.

Сказать честно, тишина редкое явление. Внутри и снаружи вечные звуки. И ты меж ними страдаешь часто. Мы забыли покой, и это не сказка, не преувеличение. Это чертова реальность. Я забываю, каково это – быть в тишине. Забываю себя меж звуковых барьеров. Закрываемся от мира, музыка играет постоянно в наших ушах, стучат басы и льется мелодия по всему телу. Это своего рода замещение реальности, тот же самый побег. И каждый божий день такое желание подкатывает комком к горлу, и тянутся руки к проводам. Я снова в плену, я снова живу. Так я оправдываю свой день. И ведь это не наша вина, но наш порок. Меня пронизывает страх тишины, но тишина это просто остаться наедине с собой, но кто я такой, чтобы спорит с судьбой. И как мне ответить на все вопросы, что появляются внутри. И нет мне дела до мира, но жажду его внимания к себе. И запертый внутри своего шума, я нахожусь вовне этого мира. И сбежать мне будет проще, как и бросить все на полпути. Ты никогда не будешь отдельно от всех, но и частью не быть. Ты сам по себе, но нуждаешься в них. Таков твой удел -  ни сбежать, ни прийти.
Жалобы немы, как и мы. Возьми себя в руки. Это всё очередной раз доказывает, что во всем виноват лишь ты. Твои руки построили это, твои думы создали пределы. И выстроить в небо дорогу из снега, только тебе возможность дана. А лучше, пора уж взяться за дело, и цели достичь, чтоб гордились тобою.

И боги устают
Ложное понятие слов оскорбляет уста. Сложенные в предложения они оскорбляют наш слух. На бумаге запечатленные они, приносят лишь обман нашему зрению. Так появляется глупость в наших сердцах.
Мне нет покою, покой отвергнут мной. И разум мой в плену страстей. Он будет вечно недоволен. Я пленник слов, и фраз летучих. Мне лестны умные рассказы. Плененный мыслью мирозданья, я буду, в поиски утянут – ответов, что никто не даст мне никогда.

На все действия буду противодействия. Всегда будут недовольные. Как их не назови – смысл в них один. Они выступают против общего большого течения, стараются опрокинуть лодку, в который мы сидим. Они живут с идей, и нет выбора  у них, как вытащить ее на свет. И сталкиваются лбами борцы одной идей с разными цветами. Нас вечно учат, что есть зло, что есть добро. Но люди не делимы внешне, внутри они набор наречий.