Концерт

О чём бишь?..
Мальчик шёл в ноябре и провалился в сугроб. Захлебнулось горло. А тело осталось на поверхности.
По заснеженной улице шла девочка со скрипкой,  поравнялась с заснеженным трупом мальчика и, боязливо озираясь, забрала его шапку и шарф. Пошла дальше, и через минуту купила себе сигарет.
На Тверском бульваре она села на лавку, предварительно расчистив место для попки, и закурила.
Ей вспомнился выпускной вечер в школе и Вася Петров. Она запуталась.
Прошлой ночью, после Бунюэля, ей приснился сон, в котором знакомые мужчины зачем-то делились с ней своими  фантазиями. Из  всего услышанного тогда,  сейчас она помнила только сон своего младшего брата о том, как он шёл по улице и утонул в снегу.
На этой мысли она повертела в руках ещё неостывшую шапку и пристально посмотрела сквозь снегопад.
Она подышала  на свои тонкие пальцы,  одновременно прокручивая в голове весь скрипичный концерт композитора П., в котором через несколько часов ей предстояло солировать.
В этом году дед Мороз пообещал ей, что она выйдет замуж и будет счастлива в браке.  Тем не менее, шёл ноябрь, а предложений так до сих пор и не поступало.
Правда, у неё был мальчик восемнадцати лет,  который её иногда ласкал, но ему было ещё рано жениться.
До начала концерта ещё оставалось время, и девочка решила нанести два визита: к подруге и к Косте.
Когда она позвонила в дверь, Настя встретила её изрядно  весёлая и нарядно одетая. Словно на праздник.
– Здравствуй, Настя! У вас что, праздник? – спросила девочка с порога.
– Ой, Имярек, привет! Да у меня же сегодня день рождения! – ответила Настя и недоумённо поцеловала подругу.
– А я что-то всё забывать стала... – смущённо улыбнулась девочка.
– Ну ты входи! Мы как раз сейчас чай будем пить!
Настя схватила девочку за рукав и потащила в гостиную.  Через какое-то время, когда все вдоволь поели торта, девочка собралась уходить. Настя же, провожая её, всё приговаривала устало: «Ах, моя милая Имярек, я тебя так люблю, так люблю! Что хочешь для тебя сделаю! Ну скажи, вот чего ты, например,  хочешь?» «Настя,  я хочу, чтобы мы с тобой перестали дружить» – ответствовала девочка. Тогда Настя наклонилась к подруге и сказала, участливо понизив голос: «У тебя чего, с Костиком какая-нибудь х;йня?.. Ну ты, главное, не расстраивайся, я тебе позвоню!» И с этими словами заперла за ней дверь.
Девочка пошла,  пошла по улице, вдумчиво кушая пирожок. Иногда, когда поблизости не было параллельных прохожих, она высовывала язычок и ловила ртом снежинки,  которые таяли и стекали грязной водой под язык; нависали на его внутренней поверхности и скатывались мутными каплями по розовой уздечке (кстати, девочка слегка картавила), и тогда приходилось глотать или сплёвывать.
А Костя жил на Малой Бронной, в моей квартире, хотя не имел ко мне никакого отношения. Иными словами, в ткани моего произведения только Костя-то в этой квартире и жил, а в реальности мы вообще никогда не встречались.
Девочке нравилось, что идёт снег, и она не торопилась. Но уже через пару минут ей пришлось позвонить в дверь.
Мерзкий старушечий голос вопросил по ту сторону: «Кто там?»
– Это Имярек. – ответила девочка, но старуха явно не спешила открывать.
– Кости нет дома! – проорала она из-за запертой двери,  искренне пытаясь придать своему голосу тон интеллигентной пожилой женщины.
– Мама, ну что ты несёшь? – послышался более молодой женский крик...
Это была Костина тётя, и ещё через несколько минут всё-таки стали открывать.
Когда девочка наконец вошла, бабушка Кости смущённо заморгала:
– Ах, он дома?! Господи, а я-то думала, его нет.
– Костя спит, Имярек. – сказала тётя.
– Да не сплю я, чёрт возьми! – закричал Костя и с растрёпанными волосами выкатился из своей комнаты.
Девочка разделась, и они вместе вошли обратно. Там она сидела, сдвинув ноги, а Костя тоже молчал.
– Я тебя люблю. – тихо произнесла девочка.
– И я... – сказал Костя и продолжал, – сегодня у Насти день рождения, но я не об этом. Я шёл сегодня в институт и купить сигарет. Очень хотелось спать, и поэтому, когда я оступился и упал лицом в снег, я сразу уснул. Мне снилось,  что тебе сейчас очень трудно. Когда я проснулся, выяснилось, что у меня пропали шапка и шарф. Тут я всё понял про тебя, но пока не скажу.
Девочка молча достала из сумки найденные утром вещи и протянула Косте.
– Нет, это не те. – сказал он, и ей пришлось положить всё обратно.
Времени было мало, поэтому девочка быстро разделась, и Костя её поласкал языком, а затем одел и проводил до дверей со словами «тебе обязательно нужно зайти домой перед концертом. Если хочешь, я тебя потом встречу».
– Да.
Когда она спустилась по лестнице, ей снова вспомнился выпускной вечер и Вася Петров.

И вот девочка прибежала домой, и ей снова открыла Костина бабушка, добрая и свежая старушка, похожая на колобка.
– Здравствуй, дочка! – сказала старая женщина и, грустно улыбнувшись, развернулась и пошла в комнату.
Девочка снова разделась, кинула скрипку на постель и закурила. Вот приоткрылась дверь в её комнату, и бабушка Кости появилась опять.
– Что с тобой, мама? – спросила девочка. Её ничуть не удивляло, что делает эта женщина в её доме. Она уже успела привыкнуть к двум Костиным бабушкам, одна из которых была её матерью.
– У нас горе, милая моя Имярек. – сказала навзрыд старушка. – У нас Анечка умерла.
– Господи, когда же это? – как можно эмоциональнее спросила девочка.
– Анечка шла вчера с концерта. Это точно. Я узнавала,  концерт действительно был.  А потом... никто не знает, что произошло – только утром Анечку нашли мёртвой на улице Герцена. Она ничком лежала в снегу, рядом разбитая скрипка, волосы растрепаны, а крови вообще никакой не было – просто сердце не бьется и все.
– Господи, какой ужас! – почти натурально воскликнула девочка.
– Ой, милочка моя, и не говори! Господи! Господи! И ведь несчастья-то одно за другим! Ну что ты будешь делать?! Ведь только год назад Костенька, Анечкин сын, утонул то ли просто в снегу, то ли под вообще лёд провалился.  Похоронили мальчишку – все слёзы выплакали.  Ведь ему же всего семнадцать было!  За что же? Господи!..
– Не плачь, старая! – стала утешать старушку девочка.
– Господи! Анечка! Анечка моя! Нет, нет моей Анечки! Нет моей девочки!
Девочка устала слушать старухины причитания и стала собираться, поскольку, в самом деле, было уже пора на концерт.
Она встала у зеркала в коридоре, причесалась, поиграла немного на скрипке, застегнула пальто и вышла из дома.
Снег стал сильней, и девочка боялась, что у неё потечёт тушь с ресничек и отвалится  «удлинитель». Ей нравилось, что после концерта её встретит Костя.
Она вышла на улицу Герцена, по пути к Консерватории размахивая скрипкой, которую устала нести на плече. Было уже темно.
За несколько домов до памятника Чайковскому она свернула в какой-то чёрный зимний двор и вошла в подъезд. Сердце почти не билось. Предстоящий концерт композитора П. вдруг показался девочке далёким, малозначащим воспоминанием.
Она спустилась к двери в подвал и на секунду остановилась поправить колготки, не замечая приклеенной к голому железу афишы:

ВАСИЛИЙ П.
КОНЦЕРТ ДЛЯ ОДНОЙ СКРИПКИ N 40.
ИСПОЛНЯЕТ АННА ПЕТРОВА.

Аня вошла в подвал и сразу оказалась в центре светового пятна. Она подняла голову и поняла, что источником этого света является настольная лампа, прикрученная к какому-то крюку на потолке.
Аня разделась и достала скрипку. Перед тем, как прижаться к ней подбородком, она посмотрела в тёмную глубину и увидела там Васю Петрова, который сидел на газете, постеленной на каменный пол.
«Начинай!» – сказал Вася Петров и взмахнул палочкой...

                Ноябрь 1993


Официальный сайт автора: http://www.m-a-x.guru/