Третий фактор. глава десятая

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ДВЕ ВОЙНЫ САУРОНА

Надо ли говорить, что появление войска Саурона было полной неожиданностью для ничего не подозревающего местного населения и ордена магов, которые считали Саурона союзником. Только люди, имевшие все-таки предварительный военный опыт, сумели оказать сопротивление (оружия они накопили достаточно) и задержать безжалостную лавину (титан не пытался сдерживать дикие инстинкты черного воинства считая, что это повредит боеспособности армии и теша себя мыслью, что урезонит их в дальнейшем, когда сопротивление коренного народа будет сломлено и он перейдет к строительству нового совершенного общества).
Время выигранное людьми, сумевшими оказать войску Саурона яростное сопротивление, позволило остальным народам прийти в себя, собраться с духом и заключить всеобщий союз. На этот раз даже эльфы – наиболее обособленный народ – не стали уклоняться и сумели подготовить хоть и немногочисленное, но исключительно искусное войско. И вот в один из дней, памятный всему Среднеземью (к тому времени снаги и урукхаи сумели все-таки отчасти приспособиться к солнечному свету, хоть и предпочитали ночь) при Дагорланде соединенные силы Среднеземья дали генеральную битву войскам Саурона. В этой битве, упомянутой во «Властелине колец» ценой неимоверных потерь соединенный силы Среднеземья нанесли сокрушительное поражение Саурону (отметим, что орден магов, все еще не веривший в измену Саурона не принял участие в битве). В этом сражении Саурон впервые собственноручно возглавил свое войско, надев на доспех боевой перчатки кольцо всевластия, и поначалу лично произвел чудовищные опустошения в соединенных войсках, перед этим изрядно потрепавших войско орков. Далее же произошло то, чего Саурон никак не ожидал: уже поверженные, но еще живые правители эльфов Гал Гэлад и Элендил осколком поломанного в битве меча отрубили Саурону палец, на котором красовалось кольцо всевластия. И тут оказалось, что Саурон к тому времени целиком зависел от своего терафима, многократно усиленного ангельской боевой энергией, и только оно связывало его душу с телом, поскольку нарушив Великое равновесие, он лишился плотной связи души и тела и лишь кольцо удерживало эту связь. Таким образом, как только кольцо перешло к другому, громадное тело титана рухнуло во весь свой рост и с земной точки зрения – умерло. Но и душа, чудовищно нагрешившая, не могла освободиться и уйти в астрал, чтобы пойти путем искупления… но об этом чуть позже, поскольку невозможность души Саурона покинуть Энроф Среднеземья имело первостепенное значение для дальнейших событий, собственно и описанных подробно Толкиеном (четвертая эпоха).
Дальнейшее известно: кольцо присвоил король Арнора Исилдур, но поскольку овладел им не по-праву, и не уничтожил его в пламени горы Орадруин, как призывали его эльфы, был убит завистниками и кольцо оказалось в реке, через долгое время попав в руки Голума, затем хоббитов Бильбо и Фродо Бегинсов, а Саурон, не имея возможности воплотиться в новом теле, поскольку теперь мог сделать это только при наличие кольца, либо уйти в астральные кольца посмертия, вынужден был влачить жизнь голодного духа-призрака, поскольку любой невоплощенный в Энрофе дух испытывает сильнейшее чувство голода.
Уцелевшие же орки, преследуемые людьми, лишившиеся до поры связующей силы Саурона и его кольца всевластия, расползлись по всем щелям Среднеземья и так же долгое время влачили жалкое существование, покуда не наступило время четвертой эпохи, подробно описанной Толкиеном во «Властелине колец». К тому времени Саурон после длительных мучений голодного духа в Энрофе, начал медленный этап возрождения, в чем ему сердобольно помогал Гагтунгр. Дело в том, что душа Саурона еще не переродилась окончательно в полностью демонизированный шельт, поскольку все еще не перешла на демоническое питание гаввахом – то есть энергию страдания, секса и смерти жителей Энрофа. Душа его все еще из последних сил поглощала энергию сиайры, распространяемую Логосом Шаданакара, но настал момент, когда муки голода стали невыносимы, и Гагтунгр объяснил своему поверженному компаньону, что хватит изображать из себя невинность, и если он не хочет и дальше терпеть все усиливающиеся муки голода, то должен побороть в себе изначальное отвращение и перейти на гаввах. А перейти на гаввах бывшему ангелу было все равно, как нормальному человеку, привыкшему к свежей пище, перейти на питание разложившейся тухлятиной. Гагтунгр объяснил ему, что это всего лишь дело вкуса и привычки, ведь едят же тухлое мясо грифы, гиены и прочие стервятники – и с их точки зрения – нет лакомства вкуснее. Таким образом Саурону, чтобы избавиться от невыносимых мук, ничего не оставалось, как перейти на питание эманациями страха, смерти и секса, незримо витая над местами преступлений и боев людей, поскольку люди умирали гораздо чаще, чем хоббиты и гномы, не говоря уж об эльфах, гораздо чаще совершали убийства и были куда похотливее гномов, хоббитов и эльфов на предмет любовной страсти, поскольку размножались намного интенсивнее. В скором времени Саурон достаточно привык к подобному лакомству, поскольку шельт его был уже к этому готов, и стал находить гаввах вполне приемлемым. С этого момента можно считать перерождение Саурона окончательным, и превращение его души сотворенной из сиайры Логоса в душу демонического иерарха на 99 % состоящей из инфернальной информэнергии карроха, состоялось (впрочем даже затертая каррохом монада демона всегда содержит искорку сиайры). Теперь он мог поглощать гаввах кого угодно – на худой конец – его же собственных созданий – орков и троллей, правда их гаввах был гораздо ниже качеством, чем у людей – и не знал того факта, что открывает тем самым доселе закрытый портал, через который к человеческому гавваху получили частичный доступ Гагтунгр и через него и его воинство, не воплощенное на земле и оставшееся в Гашарве, чего, собственно, Гагтунгр и добивался, затеяв хитрую игру с Сауроном. Впрочем к этому моменту мы вернемся немного позже.
Тут в сердце развоплощенного Саурона родился план реванша. К тому же он рассчитывал вновь стать хозяином кольца всевластия – но для этого ему было необходимо обнаружить нового хозяина, (а им, как мы знаем, был Фродо Беггинс, чего Саурон не знал), чтобы отобрать его любым путем и обрести новое физическое тело: он надеялся найти этот рецепт, как когда-то нашла его Лилит.
И тогда Саурон принялся копить Силу, пользуясь своим магическим искусством, не утерянным после смерти физического тела, и в этом ему активно помогал Гагтунгр, получивший, благодаря Саурону, создавшему прецедент, доступ в Энроф. А главная задача Гагтунгра на следующем этапе была полная демонизация Энрофа земли и его захват, что когда-то произошло в гораздо более глобальном масштабе в макробрамфатуре звезды Антарес. Разумеется, в Сауроне он видел лишь орудие и временного союзника, который, как Гагтунгр понимал, станет противником, как только поймет истинные его мотивы, а противником бывший нифилим был серьезным даже для князя тьмы, хоть тот и считал его наивным.
Теперь, когда Саурон не владел кольцом и к тому же был развоплощен, задача захвата власти в Среднеземье усложнялась многократно, и если бы не сверхчеловеческое упорство титана, шансов на это было бы ничтожно мало – впрочем, без помощи Гагтунгра их не осталось бы совсем.
Что касается орков, то после поражения под Дагорландом, они оказались совершенно деморализованы, и хоть в живых после битвы их осталось еще немало, они уже были не способны объединиться, чтобы представлять какую-то мало-мальски серьезную силу, а все коренные жители Среднеземья устроили за ними настоящую охоту, поэтому недавние захватчики и грабители превратились в самую жалкую и гонимую расу на острове.
Тем временем Саурон, наблюдавший за происходящем в Среднеземье с помощью палантира, установленного в его цитадели – башне Барад-дур, старался всеми правдами и неправдами обнаружить кольцо всевластия, в котором он сейчас нуждался более, чем когда-либо, тем более что после развоплощения он даже и в астрал не мог выйти, поскольку кармическая кара за нарушение Равновесия закрыла для него все существующие порталы. Все его усилия тепеть уходили только на поглощение гавваха, чтобы избавиться от невыносимого чувства голода, так что ни о каком накоплении энергии для «великих дел» не могло быть и речи. И все таки с какого-то момента в Среднеземье стало происходить что-то не то.
Теперь сделаем краткую оговорку, осознанно не сделанную ранее. Дело в том, что до развоплощения Саурона население Среднеземья жило в целом в постоянном притоке положительной энергии, что обеспечивалось кольцами власти, которые долгое времяя бдительно охранялись избранными представителями каждой расы. Эти источники энергии, изготовленные великими магами титанами были необходимы всем народам Среднеземья в силу того, что они являлись клонами, а клоны не могли полноценно усваивать сиайру, распространяемую Логосом Шаданакара (все естественные живые существа Земли полноценно поглощают жизненную энергию и не нуждаются в суррогатах). Но ко времени Четвертой эпохи ни люди, ни гномы, ни хоббиты уже не знали истинного назначения колец, и они хранились как реликвии просто по многовековой традиции, и лишь эльфы пользовались ими осознанно. Тем не менее эти терафимы, созданные титанами, продолжали работать и обеспечивать свои расы постоянным притоком энергии, и как следствие, позитивным прогрессом. Но с того времени, как Саурон, будучи могущественным магом, вовсе не по доброй воле начал поглощать большое количество гавваха, и к этому процессу присоединился Гагтунгр со своим воинством, позитивная энергия рас Среднеземья вскоре начала катастрофически исчерпываться, и кольца уже не способны были обеспечить ее непрерывный прирост. Снижение позитивной энергии вскоре почувствовали на себе все жители Среднеземья, и доселе жившие в мире – хоть и не особенно стремящиеся к контакту - расы все чаще и чаще начали ссорится. Дело в том, что такая простая вещь, как человеческая ссора всегда связана с совершенно неосознанным фактом того, что человеку не хватает энергии, и он подсознательно хочет забрать ее у другого, ну а объясняет себе эту агрессию любыми подвернувшимися мотивами. Кстати, до поры до времени миролюбие первых рас было связано именно с хорошо отлаженной работой колец и непрерывным поддержанием ими нужного уровня энергии. Итак, чем больше поглощали ее вроде бы беспомощный в Энрофе Саурон и пребывающий в Дигме Гагтунгр – тем больше ссор – сначала между отдельными людьми, хоббитами и гномами, а вскоре и целыми государствами и расами – прокатилось по Среднеземью, и впервые за ее историю вспыхнули серьезные войны не только в среде традиционно более агрессивных людей, но и между ними же, гномами и даже слабыми хоббитами. Причины находились самые разные и казавшиеся всем достаточно серьезные, а в действительности все объяснялось отрицателным энергетическим баллансом, который уже не могли восполнять кольца власти. И тут началась цепная реакция, и всеобщая подозрительность и установившаяся к тому времени государственная политика считать только свою расу, страну и город избранными, а всех остальных – людьми второго сорта, приводила к кровавым стычкам и, как следствие, к огромному излучению гавваха, неведомому ранее.
Этим неприминул воспользоваться Саурон, а Гагтунгр совершенно неожиданно объявил, что в создавшемся положении энергия гавваха Саурону гораздо нужнее, а он сам может довольствоваться и малой толикой, поскольку ради друга-титана дьявол готов пойти на жетрвы. Этот факт развеял последние крохи недоверия, державшиеся в душе титана, и тогда он окончательно переродился, по своей гордыне поверив в то, что Гагтунгр ему служит, и служит исключительно в его, Саурона интересах. Такой избыток и даже изобилие гавваха позволило Саурону в скором времени накачать совсем было истощившийся астрал и даже сгустить свою энергетику до состояния эфирной оболочки – и тогда Саурон, хоть и не обрел плотноматериального тела, стал видим и слышим обычным жителям Среднеземья, даже не владевшим магией.
Вскоре высокий седобородый старец, выдававший себя за особого мага, не связанного с известным всем орденом исстари, стал бродить по дорогам Среднеземья (всячески избегая встречи с другими магами, правда до поры до времени) и проповедовать учение «земной правды», которое, казалось бы, взывала к элементарной всеобщей справедливости и находила отклик в сердце любого, кто считал себя обделенным. Впрочем, поскольку к тому времени массовое недовольство стало всеобщим настроением, то лишь редкий человек (а с ним и гном и хоббит, исключая эльфов, которые вообще перестали контактировать с прочими расами) не находил в своем сердце отклика на пламенные речи старца. Итак, используя древний принцип «разделяй и властвуй», Саурон начал свое новое восхождение, а жители Среднеземья все больше ненавидели друг друга: бедные – богатых по всем понятным причинам, богатые – бедных, поскольку видели в них угрозу своему богатству, люди – хоббитов и гномов за то, что те жили в 2-3 раза дольше. Хоббиты и гномы ненавидели людей за их высокий рост и военную силу – ну и все вместе более всего ненавидели эльфов и за их бессмертие, и за красоту, и за магическое искусство. Правда маги-эльфы хорошо оберегали свои кордоны и до поры до времени всеобщая ненависть не была способна им как-то навредить. После того, как Саурон приобрел немалое число сторонников в среде людей, хоббитов и гномов (его умение менять свой эфирный облик привело к убежденности каждого в том, что истинный учитель поддерживает именно его народ и сословие, а учителя-самозванцы, которые поддерживают всех прочих – вроде бы совсем другие люди), он убедился, что уже на этой стадии способен втянуть народы Среднеземья в новую кровавую мясорубку, однако в какой-то момент здравый смысл все же переборол в нем растущую, как снежный ком злобу: бывший титан по-прежнему мечтал возродиться в физическом теле, а для этого ему необходимо было кольцо всевластия. Задача мировой войны так же по-прежнему не входила в его планы, ведь он мечтал о собственной мудрой диктатуре, и к тому же где брать гаввах, если все перебьют друг друга?!
Впрочем лодку он раскачал уже достаточно, и питаясь огромным количеством гавваха от постоянных локальных кровопролитий, Саурон приступил к самостоятельным поискам кольца всевластия, однако в скором времени понял, что какая-то мощная магическая сила в этом ему препятствует – и сила эта исходит, несомненно, от бывших его собратьев – магов исстари, а на то, чтобы схлестнуться с ними сейчас, он пока не имел достаточно силы. Вскоре Саурон понял, что вообще все идет не так гладко, как ему казалось, поскольку маги-исстари наконец разобравшись в том, что произошло с их бывшим соплеменником начали давать ему серьезный магический отпор и нейтрализовывать следы разрушительной работы – и только многочисленные ограничения, исходящие из Титаниды параллельно со все более и более возрастающим любопытством наблюдавшей за событиями в Среднеземье, не давали магам возможности разобраться с предателем совместным решительным ударом. Почувствовав отпор, Саурон укрылся в Мордоре и начал новый этап своей борьбы. Поскольку благодаря усилиям исстари в Среднеземье вновь воцарился хрупкий мир (эпоха бдительного мира по Толкиену) и количество гавваха вновь значительно уменьшилось, бывший титан обратился к казалось бы битой карте – испуганным, забившимся по всем щелям оркам, явившись к ним в своем эфирном облике и объявив, что вождь Саурон вернулся и готов возглавить их войско, когда созреют условия – а созреют они скоро! Так Саурон, объединив обезволенных орков своей пока еще мощной волей, снова начал поднимать дух уж совсем было потерявшему чувство собственного достоинства народу, и орки начали потихоньку ковать оружие и готовиться к реваншу, тем более так называемый бдительный мир держался магическими усилиями эльфов и исстари, впрочем, как позже выяснилось – не всех. Запустив процесс возрождения орков (это, кстати отняло немало магической энергии), Саурон стал искать брешь в защите магов и вскоре нашел его в лице Сарумана. Историю его предательства подробно описал Толкиен, ошибившись лишь в том, что маг добровольно решил служить Саурону, поскольку испугался его якобы все возрастающей силы. В действительности же напугать титана было нелегко и причиной его союза с Сауроном была та же, что и у Гагтунгра. Разумеется, Саруман не собирался стать послушным слугой своего бывшего соотечественника и лишь хотел воспользоваться временным союзом с целью самому стать диктатором Среднеземья, дабы привести бестолковое общество к гармонии, и при первом же подходящем случае намеревался вышвырнуть Саурона из Энрофа, а лучше – развоплотить до первичных стихий, забрав у того энергию и отправив в самые дальние шрастры для бесконечно долгого восстановления. Дело в том, что, подобно Саурону, однажды он услыхал в своем сознании вкрадчивый голос Гагтунгра и поддался его искушениям.
 Владевший, как каждый исстари, методами клонирования, Саруман начал создавать новое войско орков (орки Саурона еще далеко не полностью восстановили свою прежнюю численность и боевой дух), получая новую партию душ асуров от Гагтунгра, при этом Саурон поверил, что Саруман искренне согласился помогать ему в нелегком деле порабощения Среднеземья, разумеется, не безвозмездно, а за разделение власти в случае победы. В действительности же делиться властью Саурон, разумеется, не собирался и замыслил убрать Сарумана на последнем этапе с помощью кольца всевластия, дающего Саурону ощутимое превосходство над каждым из магов в отдельности. Он, по своей гордыне не предполагал, что то же самое намеревался сделать со своей стороны и Саруман.
Итак, теперь уже объединенное войско орков как из Мордора, так и из Изенгарда спешно готовилось к войне и вскоре ее развязали, а Саурон со своей стороны и Саруман (тайно) со своей все силы бросили на поиски кольца, которое к тому времени уже висело на шее Фродо Беггинса, и поскольку имело свою личную, хоть и ограниченную и непонятную волю, не желало доставаться в руки ни Саурону, ни Саруману. К тому же маг Гендальф, все разузнавший о кольце всевластия, взял его под свою защиту и до времени охранял своей магией. Завершил же дело, как известно, хоббит Фродо. Все подробности этой истории и войны подробно описаны во «Властелине колец», и нам только остается повторить, что закончилась она полным поражением сначала Сарумана, а затем Саурона, который так и не сумел восстановить свою телесную оболочку.
Перейдем же теперь к заключительной части нашего повествования – к тому, что произошло в Среднеземье после уничтожения кольца всевластия, ведь по версии Толкиена там установился окончательный мир – да и как могло быть иначе, раз главные враги уничтожены! Увы, главным врагом оказалась третья сила, о существовании которой вроде бы никто и не догадывался, кроме поверженных Саурона и Сарумана.